По лицу Барта Миллс сразу поняла, что пока лучше ничего не говорить и не спрашивать, и молча отступила в сторону. Барт ввалился в прихожую с Алом на буксире, нога за ногу стянул кеды, едва не сорвав подошву, и потащил еле живую ношу прямиком в спальню. Уилер остался топтаться в дверях — да и насрать на него. Не труп, статью за осквернение не припишут.

      Аккуратно сгрузив Аллена на кровать, он присел, чтобы расшнуровать его кроссовки. Кожа на голых лодыжках была холодной, как поручни в общественном транспорте, на котором они, за неимением других вариантов, добирались до дома.

      — Может, лучше ванну? Или достать второе одеяло? — дрожащим от тревоги голосом уточнил Барт, дёргая шнурки. Проклятье, почему они не развязываются?

      — Не надо. «Вафли» хватит, — раздался усталый шёпот над его головой.

      — Хочешь чая? Кофе?

      — Нет.

      — Я принесу поесть. Обед, наверное, не готов, но в холодильнике точно осталась вчерашняя пицца, я могу…

      — Не хочу.

      Барт вскинул голову, мигом забыв о шнурках.

      — В смысле?

      Голод после погружения — такой же нерушимый закон природы, как восход на востоке, снег зимой или, скажем, закон бутерброда. Соприкоснувшись с потусторонним, Аллен Камаро зверски хотел есть. Всегда. До этого момента…

      Ал как-то неопределённо повёл плечами и сгорбился. Его полуприкрытые веки казались прозрачными, как пластиковые пакеты из-под бабулиных овощных смесей. Это добило окончательно.

      Стоя на коленях, Барт накрыл чужие ледяные ладони своими и переплёл пальцы так крепко, что затрещали суставы. Тронул губами кожу в разлохмаченной джинсовой рамке.

      — Пожалуйста, скажи, что происходит. Пожалуйста, Ал. Мы же не слепые, я не слепой. С тобой явно творится лютая херня, так почему ты молчишь?

      Нежности и злости в этой маленькой тираде было примерно поровну. Пальцы Аллена слабо сжались в его руках.

      — Я расскажу, — неожиданно просто отозвался он. — Только сначала прилягу, хоть на полчасика. Можно?

      Барт невесело усмехнулся ему в колено. Ещё и спрашивает, идиот.

      Спустя полминуты Ал уже посапывал в подушку, укрытый одеялом и пледом по самые уши — только чёрная макушка и торчала. Барт осторожно провёл рукой по плюшевому холмику. Забраться бы внутрь, обхватить Ала руками и ногами, чтобы отогреть быстрее, и просто вырубиться… но, пожалуй, оставлять Миллс наедине с этим поганцем Уилером не лучшая идея. Надо дотерпеть хотя бы до возвращения Фела. Медленно выдохнув, Барт заставил себя отвернуться от кровати, подхватил кроссовки и вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.

      Больно, чёрт подери. Будто сердце ковыряют гигантской отвёрткой. Таким беспомощным и бесполезным он не чувствовал себя даже в шестнадцать, когда наблюдал погружение в первый раз. А ведь тогда ему выдали всего одну инструкцию: «Если через полчаса не очнусь, толкай». Тогда Барт запаниковал гораздо раньше и растормошил Аллена минут через десять — уж больно пугал вид парня, мало чем отличающегося от трупа мужчины, с которым он установил контакт. Пришлось пережить нешуточный нагоняй.

      Несмотря на боль в груди, уголки губ невольно дрогнули. Впрочем, настроение скатилось обратно в подвал, как только Барт услышал громкий, несколько манерный говор с кухни. Пальцы свело от желания впиться в длинную холёную шею Уилера и хорошенько надавить… Увы, Фел сказал, что парень им ещё пригодится. Но поставить его на место не помешает — ишь, разворковался, как у себя дома.

      Хозяйка и гость стояли возле плиты, нагнувшись над большой кастрюлей: Миллс — в прелестном домашнем халатике с пионами, Уилер — в унылом бордовом джемпере и джинсах, едва вмещающих его откормленную задницу. Неплохая мишень для пинка.

      — Суп пахнет просто чудесно, Милдред. Вы добавили лавровый лист?

      — Да, и чуть-чуть базилика. Жаль, не успела к вашему приходу…

      — Ну что вы. Если нужна помощь, только скажите, я с удовольствием. Мама с детства меня привлекала к домашним делам, так что на меня можно рассчитывать.

      — Чудесно, дорогой! Мои мальчики тоже к хозяйству приучены, да вот когда работой заваливает, света белого не видят. Феликс может по трое суток не есть, с него станется, а Барт с Алом…

      Барт громко кашлянул с порога. Миллс вздрогнула от неожиданности, но оглянулась через плечо и спокойно договорила:

      — …Барт с Алом такой ерундой иногда питаются, сказать страшно. До сих пор к хорошей пище привыкнуть не могут. Милый, как там Ал?

      — Спит, — неохотно сообщил Барт.

      — Даже поесть не успел?

      — Угу.

      Глаза бабули отчётливо отразили тревогу, которую испытывал он сам. Расфуфыренный хмырь, у которого даже причёска не растрепалась от беготни по магазинам и автобусам, картинно сдвинул тонкие брови и спросил:

      — С ним всё будет нормально?

      — Как будто тебе не плевать, — огрызнулся Барт.

      — Если бы мне было плевать, я бы сейчас преспокойно сидел дома и смотрел телевизор. К тому же я, в отличие от тебя, джентльмен и не люблю, когда люди рядом со мной страдают.

      — Своего парня ты уже угробил. Моего не трогай.

      Лицо горе-парикмахера вытянулось, глаза за стёклами очков сверкнули. Барт сжал кулаки, готовый в любой момент пустить в дело самый весомый аргумент из своего арсенала. Миллс моментально почувствовала перемену обстановки и ненавязчиво вклинилась между ними.

      — Мальчики, не стоит…

      — Странно, — ядовито усмехнулся Генри, глядя Барту в глаза поверх её головы.       — Я-то думал, ты заставляешь всех вокруг рвать жопы ради того, чтобы спасти твоего парня.

      — Ты? Рвёшь жопу? Обхохочешься.

      — Мальчики!

      — А вот ты не слишком стараешься. На твоём месте я бы получше присматривал за своей любовью. Такие штучные экземпляры, как Ал…

      — Аллен!

      — …пользуются спросом, — с улыбкой закончил предложение Генри.

      — Ах ты ублюдок крашеный! — прорычал Барт и подобрался. Ладони зачесались. Хорошенький заряд кинетической энергии прямо в живот отобьёт у засранца охоту распускать свой грязный язык…

      — Вижу, я вовремя.

      Холодный голос с порога кухни мгновенно остудил пыл Барта если не целиком, то по меньшей мере вполовину. Фел даже куртку не успел снять — видимо, услышал шум из коридора и сразу примчался разруливать. Приблизившись, остановился рядом с Бартом и мягко обратился к зажатой между спорщиками Миллс:

      — Ты в порядке?

      — Что мне сделается? — отмахнулась та и недовольно поджала губы. — Это они тут раскудахтались, как петухи, сил моих нет…

      — Извинись.

      На секунду в голове зазвенело от пустоты. Проделки хэндлера? Нет, Фел даже руки из карманов не вынул, да и не стал бы он пускать дар в ход без крайней нужды. Просто его тон, как всегда, предельно красноречив. Барт опустил глаза на кругленькое заботливое лицо бабули, и скулы свело от стыда.

      — Прости.

      — Прошу прощения, — эхом подхватил Уилер, который в присутствии Фела тоже прижал хвост. Естественно, оба извинялись исключительно перед Миллс. Она вновь замахала пухлыми ладошками.

      — Да ладно, чего уж там. Голодные поди, вот и расшумелись.

      — Наверняка, — согласился Фел без улыбки. Не сводя глаз с приунывших парней, он расстегнул куртку, небрежно сбросил её с плеч и повесил на спинку стула. Затем, видимо, решил, что инцидент исчерпан, и сел. Поймав вопросительный взгляд Барта, поведал: — За городом отвязались. Но машину пока лишний раз лучше не выгонять.

      — Арендуешь?

      — Посмотрим. Как вы добрались?

      — Нормально, — признал Барт, плюхаясь на свой стул. По крайней мере, в автобусе они не заметили никого чересчур подозрительного. Толстый дядька с газетой странно на них косился, но что поделать: белый, как мука, Ал волей-неволей привлекал внимание.

      — Ал? — лаконично осведомился Фел, как будто прочёл его мысли. Барт молча понурился. — Ясно. Уилер, ты так и не объяснил толком, что случилось.

      — Ты не спрашивал, — высокомерно отозвался хмырь, но присел рядом с Фелом и снизошёл до ответа: — Он ждал меня в приёмной. Когда я вышел, он разговаривал по телефону.

      — Со мной, — угрюмо вставил Барт. На языке Уилера явно вертелась какая-то колкость, но он её проглотил и продолжил:

      — Как скажешь. Потом он нажал отбой, мы обменялись парой фраз, и он вдруг уронил телефон. Затрясся, побледнел… Секретарша перфоманс не оценила. Потом я затащил его в лифт. Он выглядел страшно напуганным.

      — Думай, что говоришь. Ал ничего не боится! — выпалил Барт. Уж кто-кто, а он знал это не понаслышке.

      Генри перевёл усталый взгляд на Фела.

      — Он вообще умеет говорить или только гавкает?

      — Он ещё и укусить может. Так что на твоём месте я бы поостерёгся, — хладнокровно предупредил Фел. Уилер потупился. Получил щелчок по носу, скотина? — По-твоему, секретарша что-то заподозрила?

      — Не знаю, было не до этого.

      — О чём вы говорили с Алом?

      — Да так. Поддерживали легенду о сладкой парочке, — отозвался Генри деланно небрежным тоном. Пальцы Барта впились в край столешницы.

      — А поконкретнее можно? — прошипел он.

      — Господи… Ну, он спросил, почему я так долго. Я спросил, скучал ли он по мне. А потом…

      О, Ал умеет очаровывать людей, если ему что-то нужно. Не так эффективно, как Фел с его способностями, но тоже довольно успешно. Не раз и не два он своими щенячьими глазками уламывал суровых дальнобойщиков подвезти их до соседнего города. Если он проделывал то же самое с Уилером…

      Следующий вопрос Фела заставил Барта тут же забросить воспоминания на антресоль и переключиться на настоящее.

      — Ты прикасался к нему?

      Да-да, расскажи, сволочь, очень интересно.

      — Нет. Определённо нет, — откликнулся Генри, с опаской косясь на Барта.

      — Потом Ал говорил что-нибудь?

      — Ничего такого. Всё повторял «не надо». Я… — Уилер неожиданно запнулся. Сцепил пальцы в замок, пожевал нижнюю губу, но всё-таки продолжил: — Я помню, у Винса был такой же взгляд перед тем, как мы расстались той ночью. Когда он садился в такси.

      — Почему? Что его напугало?

      — Я не знаю. Не видел вокруг ничего странного.

      Барт стиснул челюсти до зубовного скрежета. Грёбаный Синк… На этом парне свет клином сошёлся, что ли? Почему от него столько проблем, даже от мёртвого? И почему все эти проблемы кучей валятся на голову одного Ала?

      — Выходит, эту хрень, чем бы она ни была, видел только Винс? — подытожил он и натужно усмехнулся. — Так может, мы не там копаем? Может, у него просто чердак поехал от этого приворота, а мы тут скрытые смыслы ищем.

      Зелёные глаза за линзами очков блеснули снова, на сей раз недобро.

      — Винс не был сумасшедшим. Я бы заметил.

      — Да ты его и не знал толком, просто в койку хотел затащить.

      — По крайней мере я знал его лучше, чем ты, pendejo (1).

      — Слышь!..

      — Суп готов! — провозгласила Миллс, подлетая к столу. Стёганые рукавицы помогали ей удерживать на весу огромную жаркую кастрюлю. Фел со вздохом поднялся и перехватил ношу поверх её рук.

      — Сложно было попросить?

      — Мне не тяжело, милый. Давайте тарелки скорее, пока горячий.

      Но даже миска вкуснейшего куриного супа не отвлекла внимание Барта от самодовольной рожи Уилера. Как же бесит, слов нет. Ещё и щеголяет своим испанским, будто издевается. Права была покойная тётушка Иса, родной язык надо знать… Её уроки Барт помнил до сих пор, а вот в детдоме был слишком занят драками, чтобы подтягивать свой уровень испанского. В итоге его словарный запас ограничивался несколькими десятками расхожих фраз, ворохом ругательств и достаточно правдоподобной имитацией колумбийского акцента. Ал считал это сексуальным…

      — Вы ангел, Милдред. — А этот придурок ещё и подлизывается. — Ума не приложу, как вы оказались в столь… хм, специфической компании.

      Однажды он точно получит черенком ложки в глаз.

      — Очень просто, — с улыбкой отозвалась бабуля, присаживаясь на свой стул, и похлопала Фела по локтю. — Феликс — мой внук, вернее, сын племянницы, он с детства часто у меня гостил. А мальчиков сама судьба к нам в дом привела, теперь они мне как родные. Вместе веселее.

      — Очаровательно, — кисло улыбнулся Уилер и перевёл взгляд на Фела. — Значит, родители Феликса тоже живут поблизости?

      — Ох, что вы, они аж на другом конце страны. Видите ли, они с Феликсом…

      — Миллс, — вполголоса прервал Фел и аккуратно отодвинул локоть. Он не любил говорить о родителях — настолько не любил, что Барт, в сущности, не знал об этой истории ничего, кроме ключевого факта: несколько лет назад они крупно рассорились и с тех пор не общаются. Чужакам эта информация тем более ни к чему.

      Миллс бросила на Фела виноватый взгляд исподлобья и засуетилась:

      — Батюшки! Заболталась с вами, а про хлеб забыла. Сейчас подам.

      Пока она рылась в хлебнице, Генри отвлёкся от Фела и повернулся к Барту.

      — Ладно, с этим ясно. Но как вы двое здесь оказались?

      Рука с ложкой медленно опустилась на стол.

      На что надеется этот хмырь? Что Барт вот так просто возьмёт и расскажет ему о судьбоносной встрече двоих отщепенцев в битком забитой закусочной у заправки? О долгих скитаниях — пешком, зайцами, автостопом, на ворованных мотоциклах и велосипедах? О разовых подработках, после которых они сливали весь заработок на колу и картошку фри? О трупах, с которыми контактировал Ал, чтобы извлекать полезную информацию и продавать её за бесценок? О старой горнолыжной куртке, разделённой на двоих? Или, может, о брошенном в лесу трейлере, где они первый раз переспали? Разбежался. Эти воспоминания — их с Алом. Только их…

      Сквозь пульсацию крови в ушах прорвался голос Фела:

      — Смотрю, ты в настроении поболтать, Уилер. Прекрасно. В таком случае расскажи, как прошла встреча с изготовителем амулета. Подробно, с цитатами и ремарками.

      — Обязательно делать это во время еды?

      — До сих пор тебя это не смущало.

      Кусок варёной курицы, плавающий в прозрачном бульоне, был бледным, как руки Ала. Есть Барту совсем расхотелось.