Примечание
Фентези, вымышленные существа, психология, драма.
Уже вечерело, когда трое друзей вышли из леса. Пыльная проселочная дорога казалась теплой после болотной сырости.
— А давайте наперегонки, кто первый до города! — вдруг предложил Вроу.
— Давай, — с готовностью поддержал его Арок и добавил, покосившись на Шиэя: — Я по-честному, я не буду взлетать!
Наг усмехнулся и кивнул. Все трое рванулись вперёд. Вроу и Арок сразу же оставили Шиэя далеко позади — впрочем, оба они прекрасно знали, что до городских ворот он вполне успеет их догнать. А пока они состязались между собой. Арок заставлял себя сдерживаться, не рвануть сразу изо всех сил — птахи от природы спринтеры, они мгновенно набирают скорость и быстро выдыхаются. Вроу бежал легко и уверенно.
Они преодолели уже половину пути, когда услышали позади свистящее дыхание нага. Еще десяток шагов — и Шиэй поравнялся с Ароком. Змеиное тело, увенчанное человеческим торсом, вытянулась в струну, и только кончик хвоста чуть заметно извивался.
В ворота они ворвались плечом к плечу.
— Ничья, — проговорил Арок, смеясь и задыхаясь. — Ну что, пойдем на рынок?
Рынок закружил, оглушил мальчишек разнообразием звуков, запахов, красок. Пахло горячими пирогами и выделанной кожей, звенели струны цитры, взвизгивали ездовые дейнонихи, и торговцы всех рас одинаково шумно расхваливали свой товар. Любопытный Шиэй едва не отстал от друзей, засмотревшись на кентавра, торгующего биноклями и подзорными трубами. Расторопный ликантроп умудрился стянуть у толстой гарпии из корзины горсть черешни.
— Нехорошо воровать, — упрекнул его Арок. Вроу уточнил:
— То есть твою долю мы поделим?
— Ещё чего! — Арок ухватил самую крупную ягоду.
Потом они протолкались сквозь толпу, чтобы послушать уличного музыканта. Немолодой, с потускневшей чешуей, наг играл на свирели. И, казалось, посреди рыночной площади то птицы пели, то шелестела листва под легким летним ветерком, то ручей звенел…
— Слепой, — шепнул Арок, заметив пустоту между почти сомкнутыми веками.
— Ну правильно, — со знанием дела кивнул Шиэй, — дар музыканта чаще всего зрением оплачивают.
— Страшно, — поежился птах, обнял себя крыльями, словно правда замёрз.
— Не дать дару раскрыться тоже страшно, — возразил ликантроп. — Вот представь — хочешь спеть или, скажем, нарисовать, и внутри себя все видишь правильно, и понимаешь, что мог бы… А не можешь!
— Лучше уж вовсе никакого дара не надо, — проворчал Арок.
— Поживем — увидим, — рассудительно ответил Шиэй. — А теперь давайте по домам, а то не знаю, как вам, а мне точно от мамки попадет. Ещё, глядишь, на праздник завтра не пустит…