— что? — переспрашивает марион.
блум пожимает плечами и слегка неловко улыбается, но королева смотрит не на неё, а на её спутника.
человек, стоящий рядом с ней, страшно скалится, не сводя с неё насмешливого взглядя прозрачных волчьих глаз. зверь, кое-как врезанный в человеческую оболочку.
валтор.
так он себя называет.
и блум.
— мама, ты сказала, что я могу сама себе выбрать жениха. вот я и... выбрала.
валтор щерится ещё ужаснее, чуть не срываясь на весёлый хохот, но молчит.
— да, но... — марион теряется. она ожидала того милого мальчика, принца эраклиона, но никак не военного преступника.
очень сильного военного преступника, стоит признать.
и что ей сказать? «откуда же ты, доченька, его приволокла?» — чуть не сорвавшееся с языка, недостойно королевы и потому застревает в горле. валтор будто читает её мысли, потому что щурится. он словно доволен её замешательством. хотя почему «словно»? когда она последний раз видела его, он упивался тем хаосом, что творил. и марион никогда не могла понять, как древние ведьмы держали его на поводке. а стоило им исчезнуть, как валтор порвал его без труда и начал делать всё, что взбредало ему в голову.
— приятно будет познакомиться с вами вне поля битвы, ваше величество, — валтор даже изображает лёгкий поклон, здороваясь низким рокочущим голосом.
таким же голосом он угрожал, хрипло смеясь и срываясь на крик. таким же голосом он пел древние заклятья, способные раскалывать горы и сжигать города.
и пусть блум говорит, что он заинтересовался ей после того, как потерпел от неё поражение, пусть он помогал возрождать домино и распутывать свои же ужасные сети заклинаний, марион предпочла бы никогда больше не видеть это чудовище. тем более, спокойно разгуливающим по её земле.
с другой стороны, он когда-то уничтожил домино, и сейчас планете, поднимающейся с колен, планете, которую неохотно принимали уже поделившие её власть между собой соседи, пригодился бы кто-то вроде валтора.
кто-то, кого можно показать королям и сказать «да, он на нашей стороне». марион готова поклясться: человека с волчьими глазами боятся все, кто помнит, что происходило почти двадцать лет назад.
и если блум уверена, что её поводок крепче, чем у трёх ведьм...
что ж.
это может быть интересным.