Они встречаются на причале: Бэй Доу — натянутая струна этой мелодии, и Казуха — ожившее отражение мертвеца. Вода холодит его ноги, а Бэй Доу — освежает, и, наверное, в этом и есть их разница.

Казуха не знает, почему она позвала его на корабль, и никогда не спрашивает: он умеет быть полезным со всеми его знаниями и навыками. Тем более на корабле, где Глазом Бога обладает только капитан.

/Он замечает его — а Бэй Доу и не скрывает, только спрашивает, когда ловит чужой внимательный взгляд, но Казуха прячет в себе эту дерущую глотку боль, что зовет его мертвым именем по ночам, и просто мотает головой в ответ./

//Он давно носит такой же — потухший— на дне вещевой сумки.//

Бэй Доу — кровь от крови воительниц, лязг клинка и светлый юмор. Квинтэссенция чистого хаоса, если подумать.

— Ты отличный боец, — однажды говорит Казуха ей и опять не уточняет. 

Он надеется, что ему не придется хоронить и ее.