Под руками — колбы, горелки, привезенная из Сумеру пыль кристаллоцитов. Керамический тигель, обожженный в кузницах Фонтейна. В мешочке, подвешенном к окну — туда, откуда по лаборатории гуляет сквозняк — горстка семян одуванчиков.

Вчера Тиммей забыл помыть воронку — Сахароза капает кислым раствором, старательно оттирая пальцами присохший осадок.

Опять не надела перчатки, рассеянно отмечает она, ощущая, как стягивается кожа, а желтизна ползет сквозь поры — болезненная, такая привычная. 

И как они умудрились стать алхимиками.

Сахароза стряхивает капли воды, убирая посуду на полку. Осматривается: все чистенько, немного рассыпана слаймовая кислота, которую она смахивает тряпкой, краны не подтекают, нигде ничего не горит.

/все уже отгорело./

В лаборатории в это время никого нет — во всем здании Ордо Фавониус людей немного. Караульные подле дверей, заснувшие в казармах да Джинн на нижних этажах — как всегда в бумагах и выяснениях отношений со Снежной.

Так лучше.

И так — проще.

Она гасит лампу на выходе — каменные стены поглощают эхо шагов. Стягивает льняной халат с плеч и вешает на крючок — идея, которую успели предложить, но не успели выполнить.

/так много, много не успели./

Затем Сахароза и здесь.

Лаборатория Альбедо — ее последний способ рассказать о привязанности мертвецу.