Кто же использует дар богов таким образом…

Связанные руки за спиной стягивались с каждой секундой всё сильнее. Лианы неприятно тянулись по коже, явно оставляя видимые следы, которые не получится скрыть позже, и обвивали во всех возможных местах. Ох, архонты, он бы отдал всё, чтобы в прошлом его любимому соседушке Селестия вручила другой Глаз Бога, но не дендро. Кто же использует дар богов таким образом…

- Кавех, ослабь, - на выдохе он шепчет и старается выгнуться более безопасно, чтобы ничего не потянуть в таком положении. Одна лиана дотронулась до оголенной груди, и думается ему, специально задев сосок, чем заставила резко выпрямиться и вновь прошептать это чертово красивое имя.

Колени за немалое количество времени затекли и неприятно ныли, но лишнее движение в сторону или назад усиливали вибрацию внутри. Аль-Хайтам героически старался сидеть ровно и не опуститься совсем в сидячее положение.

- А ты держишься, - голос возник прямо над ухом, хрипловатый и томный. Тот самый тон, вызывающий щекочущие мурашки на затылке и громкий выдох. – Каким позорищем ты будешь, когда сдашься, а, Хайтам?

Кавех кусает его кончик уха, и слышится знакомый звук, как к телу прикасаются еще новые лианы. Сжимают, стягивают, обвивают всего, совершенно не давая сделать хоть одно движение. Он прикусывает губу, приподнимаясь немного вверх, не сдержав легкое поскуливание, за которым последовало громкое мычание. Незамысловатая игрушка, находящаяся уже внутри, усилила вибрацию.

Аль-Хайтам сжимает пальцы ног и рук, опуская голову. Их небольшая шутливая перебранка перешла в непонятный для него разговор, и теперь они тут. За столько лет совместного проживания еще не научился не идти на эту поводу, или просто не хотел. Слишком сладок плод. Особенно в виде его соседа по комнате.

- Хайта-ам, - мужчина противно тянет имя, его пальцы проходят четко по кадыку, проходя ниже, задевая ногтем ключицу и двигаясь дальше. – Хайтам, ты знаешь, чего я хочу.

Он знает, но не двигается. Одна из лиан протесывается между ног и обхватывает одну. Она резко и сильно сжимает кожу до неприятной боли, тянет ногу в сторону, раскрывая вид снизу. Следующий плющ проделал то же самое, и, несмотря на его положение, раздвинул ноги шире.

Аль-Хайтам вновь зовет его по имени, стисывая зубы. Плечи затекли, ноги ныли, сидя в таком положении, а лианы, обвившие каждую часть тела, не дававшие толком шевельнуться, вызывали неприятное раздражение на коже. Ему приходится немного опуститься назад, связанными руками опираясь на простынь. Совсем чуть-чуть, чтобы ослабить напряжение в теле.

Но над ним слышится хмыканье, и игрушка внутри взрывается вибрацией. Его подбрасывает на месте сразу же, он дергается, царапая кожу.

- Слабак, - Кавех аккуратно берет его за подбородок. Игрушка внутри в эту же секунду ослабевает, давая спокойно вдохнуть. – Поверить не могу, что действующий Великий Мудрец не может выполнить самые простые указания.

Лицо поднимают выше, Хайтам прикусывает губу и шумно выдыхает носом. Он хмурит брови и смотрит вниз, стараясь выглянуть из-под повязки на глазах, сжимает пальцы и напрягается весь.

Кавех наблюдал за каждой мелкой реакцией ученого, ведя рукой, тянув лицо в сторону. На шее выпирает венка, сильно пульсируя, а все тело напряженно дрожит, и ох, он прямо сейчас хотел бы дотронуться до каждой клеточки кожи, но вместо этого сжимает пальцы сильнее на подбородке и двигает свое колено меж двух ног. Кавех прижимается к его торсу, медленно наклоняя голову, специально дуя в раскрасневшее ушко.

- М-хах! – аль-Хайтам не выдерживает, вздрагивает и снова кусает губы.

Слышится хриплый смешок, и он не успевает напрячься, как к ягодице прикасается чуть шершавая лиана, проходится вниз и дотрагивается до кончика игрушки. Кавех только томно дышит ему в шею, уже успев приобнять за плечо. Хайтам приподнимается вверх, уходя от прикосновений, прижимаясь еще сильнее к Кавеху.

- Не смей насухо!.. – слова шепотом вырываются из него и стисываются за зубами. Хайтам мычит, тело уже не выдерживало находиться в одном положении.

К игрушке во входе больше ничего не прикасалось, но теперь до него наконец-то дотронулись. Кавех отстранился сам и стал пальцами вести от подбородка, по кадыку снова и ниже.

- Кави, - он выдыхает и опускает голову.

Игрушка внутри начинает двигаться быстрее, а лианы сжали его еще сильнее. Рука Кавеха тянулась всё ниже и ниже. Он дотрагивается до груди и останавливается. Аль-Хайтам пытается вслушаться, но мужчина перед ним будто застыл. И застыло всё, что находилось на нем. Хайтам успевает глубоко вдохнуть и приподнять голову.

- Какой же ты жалкий, - слова громко вбиваются вслух, заставив вздрогнуть, но сдержаться.

К груди опускается сразу две руки, и пальцы слишком сильно сжимают её. Сжимает, а потом ведет ногтями вниз, задевая соски и проходясь по прессу. Дыхание Хайтама сбивается, и ему стоило многого, чтобы не произнести ни писка.

- Мерзкий, - громко говорит и опускает руку к давно стоящему члену. – Бесчувственный чурбан, только и думающий о себе, - и обхватывает ладонью орган, удивленно мыкнув. - Ты смотри, какой твердый, - Кавех мурчит и наклоняется к нему всё теснее.

Аль-Хайтам часто дышит, даже слишком, но держится. Пальцы нежно проходятся с лобка, задевая короткие волоски, тянутся аккуратно по тонкой коже и останавливаются у головки. Хайтам сжимает губы, облизывает их и выдыхает ртом. Он опустил голову, чуть сгорбился, но выпрямлялся каждый раз, стараясь держать верную позу, что давалось тяжело. Кавех массирует пальцами головку, потом обхватывает ладонью орган и тянет вперед. И Хайтам скулит.

- Дорогой, - он зовет его, ведет руку вперед к основанию, сжимая пальцы крепче.

Наслаждаясь секундами приятных ощущений, игрушку сдвигают, и в него вторгается та лиана. Совсем медленно, но вместе с вибратором вкупе ощущения почувствовались намного ярче. Вибрация внутри усилилась, и тело подбрасывает на месте, что удивляет парня перед ним.

Аль-Хайтам выгибается в спине и уже точно опирается на руки за спиной. И это всё сопровождалось громким протяжным стоном.

- Ух ты, - Хайтам стисывает челюсть и мычит, дергаясь.

Рука с члена никуда не делась, пальцы с силой сжимали ствол, водя вперед, то назад. Кавех тянет за орган к себе и протягивает свободную руку к лицу мужчины. Поглаживая большим пальцем щеку, Кавех тянется к нему сам и целует, совсем аккуратно, пробуя на вкус. И Хайтама трясет.

Плющи, вызыванные силой дендро, стали по-медленному ослаблять хватку, вызывая непривычную расслабленность в мышцах. Он совсем немного расслабляется под его натиском, отвечает на рванный поцелуй и постанывает. Руки то Кавех не убрал.

- Проси, - оборвав поцелуй, Кавех не отстранятся, говорит тому прямо в губы и сильно сжимает член. Шумный выдох, и аль-Хайтам зажмуривается, кусая его губы, целует и слышит довольный стон.

Рука продолжает гладить его, сейчас почти не прикасаясь, водя сверху и потом пальцами поглаживая живот. Кавех отстраняется на мгновенье и сразу же кладет вторую руку ему плечо.

У уха слышится щелчок.

И Хайтам теряется в реальности. Мощная вибрация выбивает весь воздух из легких, громкий крик, за которым тут же следует хрипотца. Его выгибает до хруста в спине и поскуливаний, ноги разъезжаются в стороны, их больше ничего не держало, как и руки, которыми он хватается за округлые сильные плечи.

- Х-хва-… ах! – он сгибается и также резко выпрямляется, утыкаясь лбом в плечо. – Кавех!

Он его обнимает, и рукой ведет прямо вниз по позвоночнику, останавливаясь на пояснице, пальцами с усилением поглаживая те самые ямочки. И придерживает его, когда Хайтам пытается отстраниться от прикосновений. И хнычет.

- Рохля, - прижавшись, Кавех шепчет в ухо, прикасаясь губами. Гладит спину, стисывает член, не останавливаясь, двигая рукой быстрее.

- Кавех!

- Позорище, - шепчет еще, повторяясь и кусая красное горячее ухо. Ладонь со спины опустилась ниже, стискивая ягодицу и оттягивая ее, чтобы игрушка двигалась не только от своей вибрации. И наконец-то, аль-Хайтам стонет, прижимается сильнее и следуют слышные всхлипы.

- Дай… - Хайтам на выдохе стонет, совсем не слышно, если бы это не было сказано под ухо. – Кавех…

Кавех тянет улыбку, ведет ладонь назад и сжимает головку. Тело в его руках передергивает, начинает чересчур трясти, и он не может сдержать смешка.

- Да, Великий Мудр-р-рец? – промурчав, Кавех кусает за мочку ушка и тянет, довольствуясь хныканьем.

- Пож… Прошу тебя, - всхлип, и Кавех отстраняется и берет его за красные щеки, гладит и вытирает мокрые дорожки на них, стягивая повязку.

Смотря в его изумрудные, такие яркие и родные глаза, мутные от возбуждения, Кавех, будто завороженный, ведет продолжает руками движение. Головку члена он сжимает и гладит пальцами, второй рукой хватает за кончик игрушки и медленно тянет, а сам наклоняется, хватая губами вскрик, и прижимает судорожно вздрагивающего Хайтама к себе.

**

Закрыв крышечку баночки, он трет ладони, растирая масло, и после намазывает по красным следам на коже под недовольное шипение. Нога дергается от руки, и Кавеху приходится посмотреть на недовольное лицо перед ним.

- Не смотри так… - он буркает, и глаза секретаря будто загораются. – Я в следующий раз буду следить за собой! Правда-правда!

Продолжая намазывать пахнущее цветами масло, Кавех вжимает голову плечи, опуская взгляд от недовольных глаз.

- Если следующий раз будет, - парень лениво пинает его ногой, бурчит себе под нос.

- Ч-что?! Нет, стой, я же не специально!