Когда твой друг женится, тянет на лирику и пространственные рассуждения о том, что семейная жизнь — это великая ответственность, которая не каждому по плечу, что впереди ожидают не только приятные события, но и внушительное количество неприятностей, что будущим супругам нужно тысячу подумать, прежде чем решаться на такое — и так далее, и тому подобное. Всё это, разумеется, следует произносить, сидя в глубоком кресле друг напротив друга и попивая отборный виски, чтобы атмосфера и прочие атрибуты были задействованы по максимуму.
Однако когда этот самый почти женившийся друг — законченный кретин и идиот, в некоторые планы принято вносить значительные коррективы, иначе риск сорваться становится слишком велик.
— Ты чего застыл? — Ямамото хлопнул замершего Гокудеру по плечу и заговорщически подмигнул. — Остальные уже почти наверху.
Он задрал голову и, поставив козырьком ладони, уставился на две откляченные задницы, повисшие на водосточной трубе. Одна из них принадлежала мелкому тупому наследнику клана Бовино, а вторая, которая висела немного выше, — жениху, Сасагава Рёхею.
— Я… не полезу на третий этаж, — сдержанно отозвался Гокудера, с сомнением глядя на образовавшуюся конструкцию, которую покачивало из стороны в сторону от разыгравшегося на ночь глядя ощутимого ветра. — Нахрена мы вообще решили это делать?!
— Жених захотел посмотреть, чем занимается его невеста в свой девичник, — пожал плечами Ямамото и беззаботно рассмеялся. — Да ладно тебе, это же весело.
— Весело? — недоверчиво округлил глаза Гокудера. — Лазить ночью по отвесной стене особняка, чтобы подсмотреть за невестой и её подружками, — это весело?! — Он поднял ладонь, призывая Ямамото к молчанию, и с присвистом выдохнул. — Нет, заткнись, я знаю, что тебе всё весело: от прыгания на батуте до удирания голым по пустыне от вооружённых до зубов мафиози. Но, объясни мне, какого хрена этот мудак решил по пути сорвать херов веник с клумбы?!
— Хм… букет? Без цветов к девушке являться как-то некошерно. — Ямамото хохотнул и пихнул сопящего Гокудеру локтем. — Да ладно тебе, что может случиться?..
— Я боюсь не того, что случится, а того, что из-за этого «случится» потом не случится. Например, если этот кретин свернёт шею, навернувшись с трубы, свадьбы не будет. А ты знаешь, сколько денег в неё уже вбухано? — насупился тот и вновь презрительным взглядом смерил водосточную трубу. — И, кстати, за каким лядом мы ему понадобились в этой операции? Не столько мы выпили, чтобы соглашаться на подобное.
— За компанию, конечно! Ты же не бросишь друга в таком сложном деле? — бодро откликнулся Ямамото и, поплевав на ладони, уверенно подошёл к покряхтывающей трубе. Ухватившись за неё обеими руками, он обернулся на хмурого друга и улыбнулся. — Давай, ничего плохого мы всё равно не делаем.
Закатив глаза, Гокудера нервно повёл плечами и тоже подошёл к мелко подрагивающей трубе, по которой уже вскарабкались Рёхей и Ламбо. Ну, вернее, почти вскарабкались, повиснув двумя мешками между вторым и третьим этажом.
Ямамото, одобрительно хмыкнув, оттолкнулся от земли и, зависнув на несколько мгновений, вдруг ловко стал карабкаться наверх, словно только этим всю жизнь и занимался. Проследив за его удаляющейся пятой точкой, Гокудера лишь застонал, мысленно обозвав этого придурка внебрачным сыном человека-паука и Тарзана, и положил ладони на шершавую поверхность трубы. Он стиснул зубы и тоже оттолкнулся, стараясь поймать равновесие и не свалиться на первом же движении.
Выровнявшись, наконец, Гокудера оглянулся на всё ещё близкую землю и страдальчески вздохнул, понимая, что если свалится, из него весь дух вышибет. А уж когда сверху приземлятся три придурка, вместо свадьбы и вовсе придётся устраивать похороны.
«И нахуя я вообще согласился?» — едва не завыл Гокудера, делая первое неуверенное движение.
Вообще-то его никто и не спрашивал, когда решалась судьба продолжения мальчишника. То есть поначалу всё было очень даже цивильно и привычно: стриптиз-бар, красивые девочки, наряженные только в блестящие полупрозрачные трусики, выпивка и отличное настроение. Но затем женишок, чтоб его диарея разобрала в первую брачную ночь, почему-то заскучал и сказал, что это экстремально не круто — праздновать мальчишник так, как это делают все. А затем Ламбо, этот паршивец, которому и пить-то нельзя было, пьяно икнув, предложил проверить, чем занимаются девушки на девичнике. И, мать-перемать, эту идиотскую идею подхватили все! Вернее, все присутствующие, кроме, собственно, самого Гокудеры. Отсутствующие, по идее, должны были появиться чуть позже, но теперь их ждали осиротевший стриптиз-клуб и недоумевающие заскучавшие девочки, которые должны были танцевать для Хранителей и их босса всю ночь напролёт. Разве не так положено прощаться с холостяцкой жизнью? Или Гокудера что-то напутал в общепринятых традициях?
— Ну нет, конечно, — бухтел он, перебирая руками и с опаской прислушиваясь к надрывным скрипам трубы, — зачем же делать как все, давайте поступим как дебилы и полезем подглядывать за невестой и её подружками. Если тупая корова доживёт до собственной свадьбы, я ему устрою адский мальчишник! Я ему столько пиротехники в торт напихаю, что он потом всю церемонию бракосочетания будет крем из самых неожиданных мест выковыривать! Говнюк! Такой мелкий и такой говнюк!
Одно из креплений трубы вдруг с лязгом отлетело и, едва не шарахнув вздрогнувшего Гокудеру по макушке, с глухим стуком приземлилось внизу, вызвав прокатившуюся от головы до самых пяток волну холодного ужаса.
С трудом сглотнув, Гокудера посмотрел вниз и слегка побледнел, представляя, что если ситуация не поменяется, он всенепременно повторит траекторию полёта крепления, а этого ему жуть как не хотелось. Поджав губы, он вновь повернулся к стене и едва не разжал пальцы, когда нос к носу столкнулся с изумлённой до предела Хром. За своими стенаниями он совсем не заметил, что остановился как раз на уровне окон её спальни. Он был уверен, что все девушки находились сейчас в комнате Миуры Хару — будущей жены придурка, карабкающегося первым по водосточной трубе, поэтому ему и в голову не пришло, что может случиться подобный конфуз.
Справившись с первым шоком, Хром опомнилась и, осторожно приоткрыв окно, чтобы не спихнуть ненароком неожиданного гостя, высунулась, демонстрируя практически невесомую простенькую ночнушку на тоненьких лямках.
— Гокудера-сан, — тихо позвала она, — а вы… Что вы тут делаете?
Мимо просвистело ещё одно крепление трубы.
— Кажется, собираюсь покончить жизнь самоубийством, — невесело усмехнулся тот и упёрся негодующим взглядом в задницу Ямамото в надежде, что сумеет прожечь и её, и Ламбо, чтобы добраться до дебильного женишка и испепелить его дотла.
— Это… может… Тогда, может, чаю на дорожку? — пробормотала Хром, а Гокудере захотелось расхохотаться из-за всей нелепости происходящего: он — правая рука Десятого босса Вонголы, Хранитель Урагана, крутой и достаточно неглупый парень — висел на хлипкой, как оказалось, водосточной трубе и вёл светские беседы с девушкой, одетой только в слегка просвечивающуюся белую ночнушку. Глупее не придумаешь. А всё почему? Потому что все дебилы!
— А ты почему не на девичнике? — едва не захлебнувшись собственным голосом, поинтересовался Гокудера.
Он поудобнее перехватил трубу и решил, что пока ему и тут комфортно. Осадки в виде креплений стали немножко напрягать, а если уж и падать, то хотя бы со второго этажа, а не с третьего.
— Я немного устала, — виновато улыбнулась Хром, а затем перевела взгляд наверх. — Это… Ямамото-сан?
— Плюс тупая корова и женишок, — хмыкнул Гокудера. — Мы тут мальчишник празднуем, не удивляйся.
— А как же бар? — обескураженно заморгала Хром, и он едва не прослезился, поняв, что ход её мыслей, как и его, тоже не включал в себя такие нелогичные вещи, как ползание по стенам накануне свадьбы. Значит, с ним всё было в порядке, а вот с теми, кто полз выше, случилась беда. Видимо, их в детстве много роняли.
— Он всё ещё в планах, надеюсь, не столь отдалённых, — сердито проворчал он. — Как только идиотам надоест играть в супергероев, мы вернёмся и продолжим развлекательную программу.
— А… — Хром снова немного виновато улыбнулась. — Тогда я не буду вас задерживать. — Она потянула створку окна и замерла, когда Гокудера вдруг вцепился в неё побелевшими от напряжения пальцами.
— Постой, — сдавленно прохрипел он, круглыми от ужаса глазами глядя на неё, и в следующее мгновение надрывно затрещала труба, осыпаясь ржавой трухой из-за давно не чищенного карниза.
Оба Хранителя, как по команде, задрали головы, силясь разглядеть, что там, наверху, произошло.
— Гокудера! — Хохот Ямамото в этой ситуации показался слишком неуместным, но этого придурка, казалось, веселил даже тот пиздец, что им грозил с такой неотвратимостью. — Ползи вниз, а то мы, кажется, собираемся падать!
— Какого?.. — попытался вякнуть Гокудера и замолчал, потому что конструкция под его пальцами, дрожа, вдруг стала медленно отделяться от стены. — А-а-а-а-а! Бля-а-а-адь!
Зажмурившись и приготовившись крепко приложиться спиной о землю, он вдруг почувствовал рывок за лацканы пиджака. Распахнув глаза, Гокудера уставился на сжавшую зубы Хром, которая тянула его к своему окну за одежду, и моментально оценил свои шансы на спасение. Надеясь, что всё получится, он отпустил уходящую из-под рук опору и вцепился в карниз, а Хром, в свою очередь, стала помогать ему забраться в её спальню.
— Давай! — прорычал Гокудера, шаркая лакированными туфлями по стене в поисках хоть какого-нибудь уступчика, чтобы можно было оттолкнуться. Он от всей души сомневался, что хлипких силёнок тощей туманной девчонки хватит, чтобы втащить его тушу в спальню, поэтому старался облегчить ей эту задачу по максимуму.
Труба полетела на землю, оглашая округу предсмертным тарахтением и грохотом. Мимо пытающегося спастись Гокудеры просвистел смеющийся Ямамото, а следом за ним — верещащий сиреной Ламбо. Когда снизу раздался глухой звук удара о землю, Гокудера вздрогнул, искренне надеясь, что Десятый не сильно опечалится смерти двух идиотов. Но послышавшийся следом хриплый голос Ямамото опроверг эти мысли:
— Ламбо, жив?
Наследник клана Бовино что-то согласно прокряхтел в ответ, и Гокудера окончательно разуверился в справедливости мироздания. Мелкий говнюк должен был как минимум что-то сломать для проформы, а то совсем распоясался, гад. Но он был цел и, можно сказать, невредим, если не считать синяков и ушибов.
Кстати, жених куда-то запропастился…
— Гокудера! Насчёт Рёхея не переживай — его Хару успела втащить в спальню! — сдавленно крикнул Ямамото. — А ты, если что, падай — мы тебя поймаем.
— Да хуй тебе! — простонал Гокудера и, найдя, наконец, опору, с шумом ввалился в комнату Хром.
Кубарем скатившись с подоконника, он едва не смял под собой гостеприимную хозяйку и застонал от облегчения, поняв, что всё-таки спасся. Несмотря на все попытки его угрохать, он сумел спасти свою задницу. Не без помощи со стороны, конечно, но всё же…
— Гокудера-сан, — пропищала Хром, дёргаясь под его телом, — вы не могли бы… хоть немножко…
— Да… наверное. — Гокудера попытался вскочить на ноги, но, потерпев сокрушительное фиаско, замер и приподнялся на локтях, чтобы Хром могла хотя бы дышать.
Тут же воспользовавшись этой возможностью, Хром шумно втянула носом воздух и несколько раз задушенно кашлянула — видать, удар о пол был несколько сильнее, чем думал Гокудера, и это заставило его испытать острый укол вины.
— Вы в порядке? — Хром, прервав его невесёлые мысли, вдруг коснулась пальцами шеи, и Гокудера от неожиданности дёрнулся, глупо заморгав. — У вас тут ссадина. Сильно болит?
— А… Нет, вообще не болит. — Он разом опомнился и, оттолкнувшись, чтобы перестать, наконец, нависать над своей спасительницей, тоже прижал ладонь к покрывшемуся крупными мурашками месту на шее. На пальцах остались тёплые едва заметные следы крови. Ничего серьёзного, просто царапина…
— Давайте я обработаю, — мгновенно засуетилась Хром, но Гокудера остановил её, перехватив ускользающую тонкую руку.
— Нет, — пробурчал он, пряча взгляд и стараясь не показывать, как взволновало его это ненарочное прикосновение. — Давай лучше… чаю.
Мельком взглянув на осветившееся улыбкой лицо Хром, он окончательно запутался в своих мыслях и с кряхтением поднялся на ноги. Его смущало её присутствие… вернее, его присутствие в её комнате, но уходить отчего-то совершенно не хотелось, а предложенный накануне чай был превосходным предлогом остаться. Плюс ему, откровенно говоря, совсем не хотелось оправдываться перед Десятым за устроенный бардак, да и этих оболтусов тоже нужно было проучить, поэтому…
— Вам с лимоном?
— Да. Две ложки сахара.
…почему бы и нет?