Соревнования по киркпинару они досмотрели до конца. И даже поздравили победителя, вручив немалый денежный приз, ещё и увеличенный лично шехзаде на основании того, что выступления бойцов произвело большое впечатление на иностранных гостей. А после Ибрагим предложил вновь вернуться во дворец.

— Я хочу показать вам настоящий Топкапы, — улыбнулся Ибрагим. — Тот, который не видят дипломаты, но куда можем позвать гостей. Султан всегда ужинает один, но я буду рад, если вы присоединитесь за столом ко мне.

— Это щедрое предложение, — чуть поклонился Михаил. — Мало кто может похвастаться тем, что заходил во дворец султана дальше приёмной.

— Значит, решено. Будьте сегодня моими личными гостями!

На территорию дворцового комплекса автомобиль Ибрагима заехал через другие ворота, нежели те, через которые приводили послов. Попетлял по дорожкам и остановился возле роскошного здания, практически полностью лишенного окон.

— Но перед ужином я предлагаю воспользоваться нашим семейным хамамом. Его посещение не терпит спешки, а пока мы будем внутри моя охрана проводит вашего адъютанта в гарем, где она сможет отдохнуть и поесть. Если, конечно, вы не захотите взять её с собой в качестве рабыни, — улыбнулся шехзаде.

После этих слов Михаил насторожился. Посещение бани довольно специфический досуг, чтобы предлагать его высоким гостям. Видимо, Ибрагиму очень нужно на время убрать от них личного Эфирника. А учитывая статус Дёминой — сделать это непросто. Но шехзаде выход нашел. Алексей же сам сказал, что уважает Варю, а значит, не заставит её ходить раздетой перед десятком мужчин и выполнять их пожелания. Да и его предложение о еде и отдыхе для Дёминой звучит почти как уважение и даже забота о человеке, которого, учитывая менталитет, на ужине за стол не посадят. Вот только всё это время Варвара Андреевна будет находится от них на расстоянии, превышающим чувствительность её Дара.

И Дёмина это тоже поняла, потому что прищурилась и произнесла:

— Ваша Светлость, я могла бы…

— Не думаю, Варвара Андреевна, что вы окажетесь нам полезной в этой сфере, — равнодушно ответил Алексей, а Михаил впервые пожалел о наложенном Благоденствии.

Дёмина не кисейная барышня, а бывший следователь Третьего Отделения. И не монахиня, тем более, что в деревнях до сих пор практикуется совместная помывка в бане не только членами одной семьи. Так что Михаил считал, что было бы правильнее взять её с собой. Вот только слова Алексеем уже сказаны. Оспорить сейчас его решение, когда шехзаде наверняка анализирует каждое сказанное ими слово — это всё равно что публично выказать недоверие радушному хозяину. Но всё же от колкости Михаил не удержался.

— Варвара Андреевна, мы и так потревожили устои этого дома. Не стоит шокировать хозяев старой русской традицией общей для мужчин и женщин бани. Да и вы, наверняка, проголодались.

Михаил вернул улыбку Ибрагиму. Шехзаде не глупый человек и должен понять «шпильку». И немного задуматься о том, что князь найдёт чем ответить и без своего окружения. Алексей же, избавленный от нравственных переживаний, этих опасений не понял. И Михаил для себя решил, что в отсутствии Вари Благоденствие лучше оставить. А вот перед ужином надо будет снять.

Отослав с Дёминой часть охраны, Ибрагим пригласил Шуваловых внутрь. В небольшом холле их встретили выстроенные в шеренгу прислужники. Михаил припомнил слова, сказанные месяц назад Алексеем и мысленно хмыкнул. Потому что из двух десятков человек профессиональными банщиками были от силы пятеро. А все остальные являлись смазливыми юношами шестнадцати — восемнадцати лет. Единственной одеждой которых были короткие набедренные повязки, напоминающие обмотанное вокруг бёдер полотенце.

Гостей с почтением проводили в раздевалку, где эти самые «помощники» принялись снимать с них одежду. Причём, делали они это так, что Михаил даже позавидовал невозмутимости Алексея. Он сам, будучи Разумником, от любого стороннего воздействия на разум был защищён. И поэтому приходилось время от времени касаться Даром своей Звезды, чтобы отрешиться от всего остального.

Внутренние помещение хамама представляло собой большой зал, сплошь отделанный белым и бежевым мрамором. Над головой простирался высокий куполообразный потолок, чьи своды поддерживали покрытые тончайшей резьбой колонны. А по центру находилось украшенное позолотой возвышение в виде многогранника из цельного куска мрамора.

Температура в помещении была явно ниже русской бани, но стопроцентная влажность заставила всех тут же покрыться каплями пота. После первого посещения парилки Ибрагим лёг на возвышение, приглашая гостей присоединиться, и трое прислужников немедленно принялись за массаж.

— Позвольте полюбопытствовать, Михаил Александрович, неужто правда в России мужчины и женщины моются вместе? — вдруг спросил Ибрагим.

— Сейчас нечасто можно такое встретить, но этому действительно имеет быть место, — с трудом сформулировал ответ Михаил, пытаясь абстрагироваться от настойчивых рук, разминающих его бёдра.

— Я изучал русскую культуру, но, признаюсь, о таком слышу впервые, — признался шехзаде.

— Эта традиция пошла из деревень, из личных бань, где вся семья мылась по очереди, — пояснил Алексей. — В общественных банях две помывочных разделяла ширма, но вход и парилка были общими. Традиция стала уходить в прошлое при Екатерине II, когда в России появилось много европейцев, которым она, будучи немкой по происхождению, старалась угодить.

— У вас обширные знания, — с лестью в голосе произнёс шехзаде.

— Я — историк, Ибрагим-бей.

— Вот как? Весьма необычный выбор образования для вашей службы, Алексей Константинович.

— Наоборот, как раз подходящее. Как известно, история циклична. Если хорошо знать прошлое и понимать причины происходящего, то можно сделать точные прогнозы на будущее.

— Зачем вам прогнозы? Вы же Пророк, вы и так всё видите…

— Не нужно забывать, Ибрагим-бей, что любое действие или явление лишённое контекста может иметь два противоположных значения. Нельзя полагаться только на свой Дар, нужно ещё и помнить уроки прошлого.

Услышав про упомянутый Дар Михаил сбросил с себя негу расслабленности. Уж слишком откровенно и честно отвечал Алексей, даже для состояния Благоденствия. Нет, Ибрагим никак не мог накинуть на него никакого плетения. Княжеская защита бы не пропустила. Но что это тогда?

Михаил мысленно выругался отсутствию Вари и принялся размышлять. Шехзаде — субаши, начальник внутренней безопасности, следователь-Эфирник… А что имеется в их арсенале? Анализ речи и используемых слов? Не то. Прослушка всех видов каналов? Но их здесь нет. Определение правды или лжи исходя из тембра голоса? Тембр…

Михаил понял, что близок к истине. А если шехзаде сам задаёт своему голосу такой тембр, который провоцирует откровенность? Если так, то тогда становится понятно, чем ему мешала Дёмина. Она бы «заглушила» его. И защита тут не поможет, потому что это не плетение, а желание самого человека говорить правду. А она, какая бы сильная не была, не может помешать своему носителю делать то, что он хочет. Ну что ж, в эту игру можно играть вдвоём.

— Алексей Константинович у нас имеет патологическую склонность верить людям, и в этом деле исторический опыт его ничему не учит, — вмешался в разговор Михаил. — Но потом его обманывают, и это его сильно расстраивает. А когда он в ком то разочарован, то с его обидчиком начинают происходить неприятные вещи. Поэтому, Алексея Константиновича даже Государь стараются не огорчать…

— И как же Вашей Светлости видятся отношения наших стран в свете истории?

Хм, обезличенное обращение? Вопрос адресован им обоим?

— Государь хотят видеть взаимовыгодный добрососедский союз и хотят знать, какие шаги для этого надо предпринять. Алексей Константинович в этом отношении уникум. Он может видеть те события, которые хочет, а не просто получать случайные видения. Его дар Пророка настолько силён, что даже после основания собственного рода, фамилия предков не пожелала отпустить его. И сейчас Алексей Константинович единственный в России, кто принадлежит сразу двум родам.

Михаил улыбнулся и положил голову на скрещенные руки. А вот теперь пусть Ибрагим думает. Ведь суть герба на авиетке он пропустить не мог, иначе грош цена ему, как субаши. Заодно пусть погадает, почему Михаил выдал пусть не секретную, но личную информацию. То ли способности шехзаде на него подействовали, то ли потому что догадался о них и предостерёг.

Шехзаде действительно задумался, потому что провокационные вопросы задавать перестал. И дальнейший отдых в хамаме происходил под аккомпанемент ничего не значащих вежливых разговоров. И даже молодые прислужники сбавили пыл, больше не стараясь отвлечь от сути или рассеять княжеское внимание.

По большому счёту, в хамаме ему всё понравилось. Особенно наличие услужливых помощников, готовых выполнить любое желание. Будь то хоть массаж, хоть чаша холодного щербета. На выходе одежду им подали другую. Роскошные наряды омсанской знати, богато расшитые золотыми нитями и драгоценными камнями.

— Прошу принять их в дар от меня, — произнёс Ибрагим. — Русскую одежду уже упаковали и передали вашей охране.

— Благодарю, Ибрагим-бей, — поклонился Михаил. — Для нас честь получить такой подарок.

— Это не подарок, а всего лишь жест расположения, — покачал головой Ибрагим.

Михаил даже удивился тому, как незаметно пролетело время. Оказалось, что они пробыли в хамаме почти три часа и сейчас на дворцовый парк опустились мягкие сумерки. На улице к ним присоединилась Варя и Михаил незаметно снял с Алексея Благоденствие. Ведь не может же человек после приятного совместного отдыха по прежнему оставаться холодным и отстранённым.

Они неспешно шли по мощёным дорожкам когда внимание Алексея привлекло необычное сооружение.

— Это зверинец, Алексей Константинович, — пояснил Ибрагим. — Иногда послы дарят султану экзотических животных и птиц. Хотите взглянуть?

— Если это не нарушит ваши планы, Ибрагим-бей.

— Он небольшой, тут только пара десятков интересных экземпляров. Прошу…

Шехзаде не слукавил. В импровизированном зоопарке оказались несколько видов птиц, обезьяны, лемуры, австралийский кенгуру и снежный барс. А вот перед следующим вольером Алексей застыл как вкопанный. Под одиноким деревом возле небольшой чаши искусственного пруда лежали бок о бок два тигра. Чёрный в белую полоску и белый в чёрную. Рядом они смотрелись как негатив друг друга. Но внимание Алексея привлёк вовсе не редкий окрас.

Алексей замер и неверяще уставился перед собой. Ему понадобилась почти минута, чтобы понять, что никто другой, кроме него, ни о чём не догадывается. Даже Михаил. А вот он понял сразу, по глазам. И ещё потому, что довольно много общался с Сайном. В вольере дворца Топкапы лежали в шкурах два хайху.