...Эмиль еще никогда не видел такого красивого поля. Оно все цвело полевыми цветами, их лепестки — желтые, голубые, розовые — пестрели среди травы. Солнце заливало все вокруг, но не было палящим, а наоборот, согревающим после проливного дождя. Трава мокрая-премокрая, кроссовки в считанные минуты пропитались влагой. Но это не мешало парнишке любоваться красотой природы. Из-за деревьев, что стеной стояли на другой стороне поля, уже слышалось пение птиц. Небо постепенно прояснялось. Эмиль поднял голову и увидел радугу, что раскинулась над лесом. Парнишка улыбался, смеялся, кружась на месте, пачкая джинсы. Капли брызгами разносились в стороны, отражая собой солнечные лучи.
— Эмилька! — разнесся громкий голос над полем. Эмиль замер на месте, с широкой улыбкой повернулся в сторону, откуда донесся голос. И от смущения, а может и от неловкости, закрыл лицо ладонями. С плеч тут же сползла ветровка, которая теперь держалась на предплечьях.
— Дима-а-ан… Ну, нет! — Эмиль котенком пискнул в рукав ветровки, поглядывая в сторону Димы, который несся к нему через все поле, держа в руках огромный букет полевых цветов. Эмиль то отворачивался в сторону, не в силах смотреть на этого большого придурка, то поворачивался обратно, ведь это его придурок, который вывез его в дождь, чтобы показать это чудесное место после дождя. Очаровательно же, и даже романтично.
Дима запутывался в своих ногах, в высоких травах, которые местами росли на поле. Несколько раз чуть не упал, грозясь вспахать носом землю. Но улыбка так и не исчезла с его лица. И стала еще шире, когда он добежал до парнишки, резко тормозя и вручая ему растрепанный букет. Часть цветов разлетелась в стороны во время сумасшедшего бега, но это и проблемой не было. Дима, запыхавшийся, раскрасневшийся, протягивал Эмилю этот букет, и выглядел он таким довольным и счастливым, что парнишка конечно же принял цветы. Он взял бы любые, потому что это подарил Дима, его Дима, который оббежал все поле ради этого короткого, но такого запоминающегося момента.
Эмиль уткнулся носом в цветы, смешанные с травой, вдохнул чистый запах с легкой примесью сладости. Широкая улыбка сменилась ласковой и смущенной, глаза прикрыты, а длинные черные ресницы подрагивали. Эмиль замер так на несколько секунд, наслаждаясь запахом, вслушиваясь в далекое пение птиц, жужжание насекомых и все еще сбитое дыхание Димы.
— Придурок, — вновь засмеявшись, Эмиль поднялся на носочки и обнял Диму за шею, притягивая к себе. Дима обнял его за талию, перехватил покрепче и, приподняв немного над землей, закружил, смеясь парнишке на ухо. Эмилька запищал в его плечо, сжал полностью растрепанный букет крепче. Ноги вновь коснулись земли, но объятия не прекратились. Дима поправил сползшую ветровку на Эмиле, провел пальцами по его шее и запустил их в кудрявые волосы. Эмилю хотелось урчать от этих ласк, он не отлипал от Димы, все обнимал да обнимал его, и не думал выпускать букет. Может, они вместе побегают по полю, продолжая дарить друг другу цветы. Может, направятся обратно к машине, чтобы поехать в студию и поменять одежду на сухую. Может… Все может быть. Но сейчас есть только этот момент, поле, цветы, объятия, тепло друг друга, и шепот, который слышат только они:
— Диман…
— Эмилька…