Ждать возвращения Элейни им пришлось больше часа. Но за это время ни Риайн, ни Ллайе так и не рискнули сунуться на чужой корабль. Только их пилот-бета прогулялся до шлюза и своими глазами, а не через внешние камеры посмотрел куда их затащили.

Яхта рода Саари не была большой. Пассажирские корабли вообще большими не бывали. Это же не исследовательское судно с десятком разнообразных лабораторий, и не грузовая баржа, способная вместить десятки кубических километров руды. Задача яхты всего лишь разместить пару десятков анабиозных камер. А для такого вполне хватает отсека пятьдесят на двадцать метров плюс кабина пилота.

— Похоже, это грузовой, — пояснил пилот после возвращения. — На потолке и стенах видны манипуляторы для разгрузки и лазерные резаки. Грамотно всё расположено для того, чтобы вскрывать корабельную броню. Поэтому я уверен, что мы не первые тут.

— Омега-пират — это пострашнее гхорнов будет, — хмыкнул Риайн. — Учитывая то, что мы, альфы, именно как омег их и воспринимаем, со всеми вытекающими последствиями.

— Невозможность проявить агрессию? — уточнил Ллайе. — А если ещё добавить, что любая рнейская техника видит в них наивысший приоритет…

— Поэтому и видит, — заявил Риайн. — Так специально было сделано, чтобы омег нельзя было украсть с Рнейме. Ведь что раньше, что сейчас, только наши корабли имеют право приземляться на планету. А чужие должны пристыковываться к орбитальной станции и использовать наши боты чтобы попасть вниз. А они все снабжены гормональными сканерами. Как только на борт поднимается омега — его местонахождение начинает автоматически отслеживать искин. И если омега пытается улететь без присутствия на борту альфы, то искин не даст отстыковаться такому кораблю.

— Поэтому на рнейских кораблях пилоты всегда в паре альфа и бета?

— Да. Ограничить наших омег мы не можем, но если омега прилетел на другую планету один, то пилот, даже рейсового лайнера, никогда не взлетит не убедившись, что омегу взял под покровительство кто-нибудь из альф. За сотни лет схема отработана идеально, да и на наше счастье омеги не склонны к авантюризму и дальним путешествиям.

— Но сбои иногда случаются, — развил мысль Ллайе. — Катастрофы, нелепые случайности, диверсии…

— И тогда на поиск пропавшего омеги бросаются все возможные ресурсы Рнейме. Эли с Наали возвращаются! — вдруг встрепенулся Риайн.

Ллайе даже не спросил, как альфа об этом узнал. Супруга и сына Риайн чуял на расстоянии двухсот метров. Причём, как в помещении, так и на оживлённой улице, безошибочно вычленяя шлейф своих омег среди сотен других. Когда-то давно Ллайе спросил его как он это делает. И тогда Ри сравнил для него шлейф с цветом.

«Видишь, вон то здание белое, а то — зелёное. Ты же их не путаешь, хотя на зелёном есть белая отделка. Но и твое зрение имеет определённую дальность, после которой ты детали разглядеть не можешь и всё для тебя сливается в один фон. Вот так же и мы воспринимаем шлейфы. А беты — нет. Они как дальтоники…», — пояснил тогда Ри. Поэтому Ллайе без сомнений поверил супругу и принялся гипнотизировать взглядом переходной шлюз.

Муж и сын появились в сопровождении охраны из пиратов, которые не стали подниматься на яхту, а лишь убедились, что омеги зашли внутрь.

— Эли, с вами всё хорошо? — спросил Ллайе, обняв супруга.

— Да, — улыбнулся Элейни. — Ахашер позвал нас в гости. Он хочет показать нам свою планету.

— Не самая хорошая идея… — вздохнул Риайн. — Может, нам удастся его убедить отпустить наш корабль и договориться о том, что контакт будут устанавливать беты?

— Нет, — покачал головой Элейни. — Ахашер уже стартовал. Мы сейчас разгоняемся, а после будет прыжок. И мы сразу войдём в звёздное пространство Умана.

— Если будет гипер, то нам пора ложиться в анабиоз, — нахмурился пилот.

И в этот момент корабль вздрогнул. По полу и стенам прокатилась мелкая вибрация, похожая на звуковой резонанс. Скрутила кости не сильной ноющей болью и прекратилась.

— Не нужно анабиоза, мы уже прыгнули, — радостно заявил Наали.

— Ты уверен, милый? — уточнил Риайн.

— Да, мы уже в другом космосе, — как само собой разумеющееся ответил Эли.

Откуда омега это знает никто уточнять не стал, потому что омеги воспринимают мир иначе. Будто у них есть ещё какие-то органы чувств, недоступные другим. А конкретно Элейни ещё и питал страсть к космосу и кораблям. И никогда не ошибался в отношении них.

Ахашер ворвался своей стремительной походкой к ним на яхту спустя сутки после объявленного Эли прыжка.

— Мы на орбите. Я уже сообщил о прибытии истинных Иши, поэтому Совет нас примет немедленно. Слишком долго мы ждали этого события.

— Мне лучше остаться на корабле, — вздохнул Риайн. — Ллайе, связывайся со мной почаще, ладно? А не то я чего-нибудь сломаю от волнения за вас.

— Нет, ты пойдёшь вместе со всеми! — категорично заявил Ахашер. — Ты, конечно, мне не нравишься, но мы достаточно цивилизованные уманы, чтобы не пытаться застрелить выбранного Иши мужа. Ведь твоя смерть расстроит и Элейни и Наали.

Ллайе даже не предполагал, что ему доведётся когда-нибудь стать контактёром. То есть тем, кто будет первым встречать совершенно новую расу. Но опыт посольских миссий Риайна его многому научил. Да и Ри, хоть и был альфой, но не безбашенным дураком, а сыном главы Рода. Это на Рнейме его главным аргументом был удар в грудину, а с представителями других планет он умел быть терпеливым и дипломатичным. А поэтому он терпеливо вынес три часа Совета, где собравшиеся уманы разглядывали их, словно диковиных зверушек.

— Омег здесь не так много, — пояснил Риайн для Ллайе. — Около пятидесяти. Все остальные — чистокровные местные. Есть десяток альф. Это вон те подростки, что перед Наали чуть ли не на коленях ползают. Явно чувствуют в нём свободного омегу.

— Наали ещё ребёнок! — возмутился Ллайе.

— Это не отменяет его шлейфа, — пожал плечами Риайн. — А вот взрослых альф тут нет — и это хорошо. Значит, Ахашер предупредил о возможной агрессии ко мне с их стороны.

— Мне всё равно не нравится такое внимание к сыну, — нахмурился Ллайе. — Как бы у нас не попытались забрать Наали совсем. Я против, даже учитывая то, что он станет местным королём.

— Если уманы попробуют оставить Наали, то мы тут останемся все. Даже если для этого мне придётся перебить десяток местных альф, чтобы остальные даже смотреть в мою сторону боялись. Это будет сделать нетрудно. Они — наэ, а значит явно слабее меня, — до ужаса просто заявил Риайн.

— Против пули твоя сила не поможет, — нахмурился Ллайе.

— Эли поможет. В местной иерархии омеги явно главные.

Ллайе нахмурился, но промолчал. Он прекрасно понимал, что если уманы не захотят их отпускать, то выбраться сами с планеты они не смогут. Во-первых, их яхта не военный корабль, чтобы с боем пробиваться через защитный пояс. А во-вторых, они понятия не имеют, в какой части Вселенной сейчас находятся. Ведь сюда их доставили на корабле Ахашера, и в бортовом искине нет координат прыжка.

— Да, прав был Таала-Но-Тайри в своих Наставлениях: «Альфы, помните, если однажды перед вам встанет выбор: оставить без своей защиты Омегу и Бету или оставить Рнейме, то просто пересадите Древо своей семьи в другую землю…».

— Ри! — возмутился Ллайе. — Я не собираюсь оставаться на этой планете!

И всё же улететь быстро у них не вышло. Прошло больше трёх месяцев, пока Совет Умана уступил просьбам Элейни вернуть их домой. И вот, Ахашер снова снова стал готовить свой корабль в полёт. Уже завтра они должны покинуть эту планету, а прямо сейчас её Свет Умана Лаэлли-На-Илле пригласил всех на прощальную экскурсию.

— Это — сады Памяти! — торжественно объявил старый омега, глядя на медленно открывающиеся створки. — Идёмте, я вам покажу с чего всё началось…

— Это ведь оранжерея «Искателя», верно? — уточнил Ллайе, оглядывая помещение.

— Да, мы редко посещаем колыбель Иши. Остальная часть уже стара и небезопасна, но сады обслуживаются шаатар и до сих пор функционируют.

Глядя на знакомые растения Рнейме Ллайе испытал приступ ностальгии. Утешало одно — уже совсем скоро они отправятся домой. Глава провёл их по дорожкам и остановился возле статуи. Точнее, композиции из двух десятков статуй. В центре, на камне, что напоминал ложемент нейрокресла, полулежал омега. У его ног, привалившись спиной к ложементу сидели двое уман, а вокруг стояли беты в разных позах.

— Это наш оми-рра Кьери-Ра-Илле, восемнадцать его Тар и двое мужей.

Омега выглядел старым и спокойным. А вот беты, которых на Умане называли Тар были всякие разные. Лицо одного было достаточно молодым и несло на себе отпечаток страдания. Этот явно умер не спокойно и не от старости. У трёх отсутствовали части тела. Ещё пара выглядели так, будто их собирали по кускам. Но основная масса была так же стара, как и их родитель.

Элейни почтительно поклонился, Риайн удивлённо хмыкнул а Ллайе понял, что уже видел похожие статуи.

— Это ведь тай-излучение? То самое, которое убило сотрудников Оэйкан в древности?

— Да, — кивнул Риайн.

— Мы не убиваем свою родню, — покачал головой Лаэлли-На. — Мы лишь сохраняем их тела для вечной памяти и почтения. Идёмте дальше.

Глава Умана свернул на соседнюю дорожку и снова остановился.

— Это старший Иши нашего оми-рра — Аиратэ. Рядом так же его супруги и дети…

За полчаса Лаэлли-На провёл их по всем садам, показав одиннадцать поколений предков. И Ллайе невольно отметил, как менялась внешность омег. И если Кьери-Ра был настоящим рнейцем, то Света Умана Лаэлли-На-Илле нельзя было даже заподозрить в родстве с Рнейме. Единственной видимой особенностью, которую наэ унаследовали от своего оми-рра, оказались волосы, которых у других уман не было. Ну и способность рожать омег и альф.

А вот беты у наэ уже не рождались. Теперь бетами, то есть Тар называли обычных уман, которых рожали местные женщины — уманал. И любой из бет через укус Иши мог, как здесь говорили, возвысится Варо, то есть до альфы. Так что рнейская традиция иметь двух супругов: альфу и бету, тут сохранилась с поправкой на местную реальность.

— Мы помним нашу историю, мы помним нашего оми-рра, мы помним свою колыбель, — заявил под конец экскурсии Лаэлли-На-Илле. — И вы запомните это, и донесите до всех жителей Рнейме. Пока Свет Иши озаряет Уман — мы не будем врагами для вас, если вы не увидите в нас врагов!

И всё же Уман они покинули не полным составом. Их пилот-бета остался на планете, заинтересованный таким явлением как «прыжок», технология которого была перенята уманами у разноцветных пуховиков, называемых здесь шаатар. И попасть сразу на Рнейме им тоже не удалось. Корабль Ахашера просто не имел его координат. Так что яхту рода Саар уманы оставили там же, где и взяли: в звёздном пространстве Земли.

— О, Вселенная! — облегчённо выдохнул Ллайе, когда покинул анабиозную камеру на орбите Рнейме. — Неужели наша Одиссея закончилась?

— Нам ещё с отцом объясняться, — фыркнул Риайн.

— Это мелочи, — отмахнулся Ллайе. — Главное, мы дома! Да ещё и с новостями о новой расе!