Шанс осуществить мечту детства у Кирилла появился в двадцать лет. Сколько себя помнил, он хотел завести собаку. Еще ходя в детский садик, натягивая на ноги противные колготки, Кирилл просил маму купить щенка. Женщина лишь тяжело вздыхала и обещала, что они обязательно купят, но когда Кирилл повзрослеет.

Идя в первый класс и держа в руках огромный букет цветов, из-за которого самого первоклассника и видно не было, Кир сообщил маме:

— Я теперь уже совсем взрослый, школьник. Ты обещала мне завести собаку.

— И в кого ты у меня такой упрямый? — всплеснула руками Лидия Евгеньевна и погладила сына по голове. — Малыш… Мы сейчас не можем себе позволить собаку. Нужно немного подождать.

— Даже маленькую собаку, которая будет мало есть? — с надеждой спросил Кирилл.

— Ох, мой любимый, давай поговорим об этом, когда ты закончишь первый класс, — попросила мама, не зная, как ответить.

Кирилл был ребенком раннего брака.

Лидия поехала в столицу учиться, поступила в университет и влюбилась. Ей и её избраннику, смешливому рыжему балагуру-однокурснику, едва исполнилось по девятнадцать, когда стало понятно, что девушка залетела. Родители с обеих сторон настояли на вступлении в брак. Мама и папа Лидии считали, что столичный парень Александр — отличная партия для дочери. Лучшего шанса зацепиться за столицу у девушки и быть не могло.

Брак был нежизнеспособным с самого начала: маленький розовощекий младенец Кирилл оказался не милой фоточкой и умильным пупсом, а кричащим чудовищем, требующим внимания и терпения. Александру такой расклад не понравился, и он сбежал из уютной однушки, которую ему еще до брака купили его родители, назад, под крылышко к своей маме, где и остался.

Родители Александра благородно дали возможность Лидии жить в квартире сына первые четыре года жизни их внука. Правда в ответ потребовали, чтобы девушка не тянула алименты с их сына, но помогали сами: покупали продукты, памперсы и прочее, читая нерадивой невестке морали каждый свой приход.

Не выдержав этой бесконечной моральной пытки, Лидия сбежала с сыном на съёмную комнату, подала на алименты и строго-настрого предупредила бабушку и дедушку Кирилла, что если те хотят общаться с внуком, то должны свои оценочные суждения засунуть себе… в чулан.

Этот финт спас психику и разум молодой женщины, но сильно урезал её бюджет.

На время осенних, зимних и весенних каникул бабушка и дедушка брали первоклассника к себе до вечера, чтобы Лидия могла спокойно работать. К тому же это помогло выжить взрослого сына, что за эти годы привык жить с родителями и всю зарплату при этом оставлять себе, объедая родителей, в его однушку.

Бабушка по-прежнему работала, а вот дедушка был военным пенсионером, и он на удивление хорошо справлялся с внуком. Кирилл любил своего дедушку Володю даже больше, чем бабушку Машу.

Первый месяц лета Кирилл вместе с бабушкой и дедушкой провел в деревне, а потом еще месяц ходил в школьный летний лагерь. Но в начале августа Лидия посадила сына напротив себя и сообщила:

— Мы едем на море.

— На море? Это дорого… Собачка была бы дешевле, — нахмурился Кирилл.

Что такое море он знал, но только по рассказам, и понятия не имел, почему солнце, песок и соленая вода так привлекательны для мамы.

— Малыш, наш отпуск оплачивает дядя Миша, а не я сама, — призналась Лидия.

— Кто такой дядя Миша? — спросил мальчик, болтая ногами в воздухе, еще не зная, что ему предстоит важное знакомство.

Михаил Анатольевич Данилин был редким сортом мужчин: крепкий, высокий, черноволосый и непьющий. Он работал в автосалоне руками и был слегка грубоватым, его манера говорить, действовать и думать резко контрастировала с маминой и деда Володи. Первое время это отталкивало Кирилла, но постепенно все же они нашли общий язык, и к концу отпуска мальчик уже с удовольствием резвился в воде и филигранно разводил огромного добряка на два мороженных в день. Об одном из них мама и не знала.

Вопрос со щенком был поднят снова, когда Кириллу исполнилось восемь, и мама пообещала ему, что они заведут собаку, если он хорошо закончит учебный год.

К тому моменту они уже переселились к Михаилу, и Лидия даже вышла замуж за него. Мудрая Мария посоветовала своей бывшей невестке для удобства поменять фамилию и Кириллу. Сам мальчик не понял важности этого шага, просто научился писать новую фамилию на рабочих тетрадях.

Александр давно бросил делать вид, что он отец Кириллу. Даже на дни рождения традиционные звонки прекратились. Мальчик особо не заметил потери отца номинального и просто начал называть папой отца реального. Михаила.

Учебный год Кирилл закончил на отлично, но вместо собаки ему подарили сестру. Алина, особенно первый год своей жизни, была гораздо скучнее щенка, но мальчик уже понимал, что родителям сложно с младенцем, и вопрос о собаке не поднимал, а старался помогать маме. Приходя после школы, Кирилл командовал маме:

— Выноси Лину!

А сам, как настоящий мужчина, вытаскивал тяжелую коляску и затем гордо гулял с сестрой пару часов по улице, толкая перед собой коляску. Это время очень помогало Лидии отдохнуть, убирая квартиру и готовя еду. Михаил, возвращаясь домой, брал на себя приготовление ужина и купание малышки. Но все равно отчим находил время проверить уроки Кирилла, поговорить с ним, а иногда и поиграть в гонки с пасынком.

Дедушка Володя и бабушка Маша все так же приглашали внука в гости, проводили с ним отпуск, и Кирилл жил счастливым мальчиком, не часто вспоминая, что отчество у него все же Александрович.

Когда Кирилл поступил в университет, Михаил гордо сообщил:

— Ты молодец! Я тобой горжусь, сын. Теперь ты совсем взрослый.

Праздновали они это событие вшестером: родители, дети и бабушка с дедушкой. Александр сына так и не поздравил, хотя ему явно об этом сообщили. О родном отце Кирилла разговоров в семье вообще не было, и Алина лишь в восемь лет узнала, что брату Миша не родной отец, но отношения между младшей сестрой и братом остались такими же теплыми, несмотря на огромную разницу в возрасте.

Умер Александр внезапно — погиб в ДТП, и Кирилл, собрав вещи и предупредив родителей, на три месяца переселился к бабушке с дедушкой, помогая им пережить смерть родного сына, хотя сам не испытывал горя по поводу гибели абсолютно чужого человека со смутно знакомым голосом.

Переживая за дедушку и бабушку, Кирилл и не подумал о наследстве своего родного отца, а вот они подумали и отказались от наследства в пользу внука.

В двадцать лет Кирилл стал обладателем личной квартиры. Лидия пыталась возражать, уговорить сына переехать и жить отдельно уже после окончания университета, но Михаил встал на сторону пасынка и за две недели убедил жену.

Через месяц после переселения в собственную маленькую квартирку, обставленную старой мебелью, но свою, личную, Кирилл, наконец, стал ощущать её своим домом.

В конце июня, сдав последний экзамен, Данилин выскочил из университета прямо в стену дождя. Было темно, густая летняя гроза громыхала над головой, и Кирилл улыбался, предчувствуя каникулы и волнуясь только о том, что телефон может намокнуть в рюкзаке и сдохнуть окончательно.

Теплый проливной дождь казался желанным избавлением от зноя последних дней, даже дышать стало легче. Ввалившись в автобус, внутри которого уже были лужи от стекшей с людей воды, Кирилл залез в рюкзак и выдохнул с облегчением: внутри рюкзака было сухо, и зачетка, студенческий и телефон не пострадали от воды.

Было два часа дня, и людей в автобусе было немного, но Данилин не стал садиться, а встал у окна, наблюдая за буйством природы.

Ливневки в районе были забиты сухой травой и мусором и не справлялись. Дорога стала похожа на канал Венеции, машины сами собой образовали затор, и автобус уже не ехал, а медленно продвигался вперед со скоростью ленивого пешехода.

Кирилл заметил щенка, что сидел прямо под дождем в луже, случайно. Это была не первая бездомная собака, которую он видел в своей жизни, но в этот раз Данилин никуда не спешил, да и автобус ехал очень медленно, тоже не торопясь.

Кириллу было жалко щенка, но он не сразу понял, что теперь живет один и только ему решать, можно ли завести собаку. Он напряженно всматривался в дождь, пока еще видел щенка, а потом поспешил к двери. На первой же остановке он вышел, перешел по подземному переходу дорогу и поспешил назад, перейдя с шага на бег. Кирилл был уверен, что щенок сбежит, не дождётся его. Но несчастное животное, дрожа, все еще сидело на месте.

— Привет, — присел на корточки Кирилл, протягивая ладонь щенку. — Ты замерз? Поехали домой?

Услышав ласковый тон, щенок поднялся, неуверенно завилял хвостиком и опасливо подошел, обнюхал пальцы и позволил взять себя на руки. Животное дрожало, и Кирилл сделал все, что мог: прижал щенка поплотнее к себе, делясь теплом своего тела.

— А ты, оказывается, девочка, — улыбнулся Кирилл, рассмотрев свою находку на остановке под навесом. — Сейчас дождемся автобуса и поедем домой.

Малышка скульнула, словно поняла, что ей сказали.

Данилин прижал щенка вновь к себе и забрался в автобус. Гроза все бушевала, только набирая сил, будто бы природа решила вылить за один раз на землю всю воду, что должна была вылить за месяц.

Кирилл глупо улыбался, вдыхая запах мокрой псины, стараясь максимально согреть щенка собой и закрывая её от порывов ветра, что врывался в салон через двери на каждой остановке.

Вымытая и выпущенная малышка тут же присела и создала на полу новую лужу.

— Эм… Подожди, сейчас я все уберу и посмотрю, чем тебя можно покормить, — растерянно сообщил Данилин.

Убрав несанкционированное затопление, Кирилл открыл холодильник и тяжело вздохнул: там лежала жухлая морковка и две бодрые луковицы. Он давно не ходил в магазин и немного поиздержался.

Раз в пару недель Лидия заходила к сыну и полностью забивала холодильник, умудряясь за пару часов пребывания в гостях сварить суп и нажарить котлеток. А отчим скидывал каждое двадцатое число часть своей зарплаты Кириллу, чтобы пасынок не искал подработок. Михаил был категорически против идеи пасынка работать и учиться параллельно.

— Сиди тут, — попросил Кирилл, натягивая одежду.

Щенок, виляя хвостом, смотрел в глаза человека немного испуганно, не понимая толком, что происходит. Девочка после мытья оказалась бежевой, с белыми носочками и грудкой. Длинные ушки собаки полустояли, смешно болтаясь по бокам от головы.

Выйти из квартиры оказалось весьма сложной задачей. Малышка не хотела оставаться в одиночестве в незнакомой квартире и упорно пыталась перебраться через порог, чтобы быть рядом. Кириллу пришлось держать её рукой, чтобы быстро прикрыть двери.

С третьей попытки удалось вытащить руку и закрыть двери. Когда ключ провернулся, в замке раздался полный горести вой, оповещая весь подъезд о том, что злой Данилин оставил бедную собачку в одиночестве.

Дождь все еще лился стеной, а молнии то и дело освещали небо, громыхал гром, и Кирилл решил, что стоит бежать в зоомагазин, вспомнив, что в глубине морозильника покоится пачка пельменей и кусок сала.

Слегка подрагивая от холода, Кирилл совершил огромную ошибку — сообщил продавщице, которая сидела за прилавком, что подобрал щенка. Алчно блеснув глазами, женщина приступила к веселому занятию: разорению несчастного покупателя. Данилин думал, что ему понадобится пачка сухого корма, может, паштет для щенков, но вышло иначе. Две миски, одна для еды, вторая для воды, лежанка и четыре игрушки, пачка пеленок, ошейник и поводок, средство от глистов и капли от блох. Это все оказалось минимальным необходимым набором. Стартовым, так сказать.

Глянув на общую сумму и проверив свой счет, Кирилл осознал, что до двадцатого числа у него останется после покупок всего лишь на две пачки пельменей, а впереди еще долгая неделя.

— Наличностью или по карточке? — весело спросила продавщица.

— Карточкой, — Данилин тяжело вздохнул и расплатился карточкой, решив, что в крайнем случае всегда можно зайти к дедушке Володе и получить немного наличности или хотя бы просто поесть.

Груженный, как ослик на плантациях, Кирилл побежал через грозу домой, чувствуя как чавкают кеды, сообщая, что клей не выдержал непогоды и приказал долго жить.

В подъезде было тихо: отвыв, щенок замолчал. За те полчаса, которые провел Данилин за покупками, девчонка успела оставить ему три сюрприза. Новую лужу, ароматную кучку и перевернутое мусорное ведро. Сгрузив пакеты на кухонный стол и не обращая внимания на стекающую воду, Кирилл бросился в сторону ведра, пытаясь понять, что в мусоре могла съесть собака, и не пора ли бежать к ветеринару.

К счастью, память не подсказывала ничего хотя бы условно съедобное: ни шкурок от сосисок, ни коробки из-под пиццы там не валялись. Максимум множество исписанных тетрадных листов и прочего мусора.

— Гроза, нельзя так делать! — строго сказал Кирилл и достал первым делом корм.

Раскрыв пачку, он насыпал его в миску и протянул щенку. Та понюхала и принялась быстро, забавно порыкивая, есть. Налив воды во вторую миску и поставив рядом, сам Кирилл вновь взялся за уборку, поняв, что в ближайшее время мыть пол ему придется десяток раз на дню. Разложив в прихожей пеленки, Кирилл подхватил щенка и посадил её на них, но та, понюхав их, зевнула и улеглась на них спать.

Тяжело вздохнув, Данилин достал лежанку, переложил малышку туда и сел рядом, прямо на пол, зарывшись в телефон, в поисках информации о том, как приучить щенка к пеленкам. После этой статьи он перешел на статью об обработке от блох, потом почитал о глистах, затем о вакцинации, а потом о воспитании, понимая, что не все так просто.

Только все предстоящие сложности меркли на фоне мирно спящего щенка, теплого, живого. Гроза спала крепко, слегка поскуливая во сне, и выглядела безумно милой. Кирилл мягко гладил по тощей спине, нежно и почти невесомо.

Убедившись, что она крепко спит, Данилин отправился на кухню, где поставил кастрюлю на плиту и, открыв морозильник, нашел пачку пельменей, с опаской глянул на срок годности и убедился, что это еще можно есть. Закинув пельмени в закипевшую воду, Кирилл лениво их помешал и сел на табуретку, чтобы продолжить чтение.

Увлекшись чтением, Кирилл пропустил момент всплытия пельменей и счел их готовыми, когда часть из них потеряла свои тестовые «рубашки». Слив воду, Данилин уселся есть, решив не пачкать тарелку.

Момент, когда Гроза проснулась, Кирилл услышал сразу. Та, открыв глаза и осознав, что она одна, завыла. Подхватив щенка на руки, Данилин отнес Грозу на пеленки, где и поставил. Собака с упорством ослицы раз за разом пыталась сойти с пеленок, но, повинуясь подсказке из интернета, Кирилл не дрогнул и одержал первую победу.

Гроза присела и пописала на пеленку.

— Гроза хорошая девочка, умная, чудесная, — гладя по спине и голове, ласково хвалил Данилин, достав корминку и поощрив щенка еще и едой.

— Я составлю график твоего кормления. Сейчас мы обработаем тебя от блох. А завтра утром я дам тебе таблетку от глистов, — перечислял весело Кирилл. — Я тебя, Гроза, привью, воспитаю, и ты будешь моим лучшим другом. Не волнуйся, малышка, я слишком долго о тебе мечтал, чтобы ты со мной плохо жила. Ты играть будешь? В интернете пишут, что щенки, что росли в квартире, с людьми, игрушки любят, а те, что родились на улице, долго не признают игры. Тебя из дома выгнали, мне так кажется.

Гроза, склонив голову на бок, прослушала эту речь, а затем потянулась, чтобы облизать лицо Данилина, окончательно завоевывая сердце Кирилла.

— Я тебя никогда не брошу, меня не так воспитывали, — пообещал Данилин.