Утро для Кирилла началось очень поздно — в полдень. Обхватив гудящую голову руками, Данилин сел в своей постели, пытаясь вспомнить конец веселого вечера и не понимая, когда он успел так надраться. Долго размышлять о ночных приключениях ему не дала Гроза. Запрыгнув в постель, она тут же принялась лизать лицо хозяина.

— Черт! Тебя же нужно покормить и выгулять, — хрипло, словно простуженный ворон, пробормотал Кирилл.

— Мы уже её выгуляли и покормили, — сообщил Ян, заглянув в спальню. — Сейчас принесу тебе кофе.

— И таблетку от головы, — попросил Данилин, схватив стакан воды, что стоял на подоконнике рядом с постелью.

— От головы у тебя есть только топор и его, в прочем, тоже нет, — отозвался Ян, прислонившись плечом к косяку.

— У меня есть аптечка. Она в коробке из-под печенья… — сообщил молящее Кирилл, жадно допив воду.

— Там мы не смотрели, — кивнул приятель.

— Мы? Влад? — наконец уловил загадочное «мы» Данилин.

— Нет, это я, — заглянул в комнату Гром.

— Олег Викторович? — удивился откровенно Кирилл, смутно вспоминая, что танцевал с бывшим преподавателем в клубе и даже ни разу не отдавил ноги в мелочной мести за пересдачу и потраченные нервы.

— Что ты последним помнишь? — спросил с беспокойством Ян, глянув на Грома с немым вопросом.

— Я помню, как мы пили в парке, помню что-то в клубе, но урывками, не понимая, что за чем шло, — напряг больную голову Данилин.

— Это нормально, — заверил Олег и кивнул. — Ян, расскажи ему, что произошло, а я приготовлю кофе и принесу пару таблеток.

Кирилл кивнул, облегченно выдохнув: всё же присутствие преподавателя немного выбивало из обычной колеи. Да и стыдно было быть в таком состоянии на глазах у Грома. Олег вернулся с водой и таблетками, когда Ян рассказывал о коктейле для Влада, которым угостил Лапу очередной папик. Гром отдал всё Данилину, затем вновь ушёл на кухню.

— Бля… — выдохнул Кирилл, слушая о подлитом препарате, и скривился, поняв, что Влад не поехал с ним, хотя в беде Данилин оказался именно по его вине. — Спасибо…

— Я не мог тебя оставить одного в таком состоянии наедине с Громом. Я его вижу впервые и… Сам понимаешь, — вздохнул Ян. — Я бы хотел верить, что в такой же ситуации ты бы меня не бросил. Больше, похоже, мне надеется в нашей компании не на кого.

— Я бы не бросил тебя, — искреннее ответил Кирилл. — Я бы не смог спать спокойно, не зная, что с тобой все хорошо.

— Сильно сомневаюсь, что Липа бросит разводить мужиков на выпивку, — кивнул своим мыслям Ян. — Хотя меня это очень напугало. Я теперь буду пить лишь воду и пиво, что открыл сам, своими руками.

— То же самое, — взял свой телефон Данилин и глянул на экран.

Там светилось три пропущенных вызова и пять сообщений. Кирилл с досадой посмотрел на вызовы от Липы и прочел его сообщение, быстро написал ответ, заверяя, что с ним всё хорошо. Он оттягивал момент, когда придется открывать сообщение от Адама.

— Кто выгуливал Грозу? — спросил осторожно Данилин.

— Он красавчик, — хмыкнул Ян.

— Кто? — спросил чуть удивлённо Кирилл.

— Моцарт тоже красавчик, — рассмеялся в ответ приятель, ставший другом за одну ночь. — Но я говорил об Адаме. И он правда красавчик. Я ему сообщил, что мы друзья, и ты заболел. Не знаю, какие у вас отношения, но на меня он смотрел с явным недовольством и ещё задавал слишком много вопросов для простого знакомого.

— Спасибо, — выдохнул Данилин.

— Так что там у вас? — весело спросил Ян.

— Ничего. Пока ничего, — заверил Кирилл, поднимаясь с постели.

Голова закружилась, и Данилин был вынужден схватиться за стенку, чтобы не упасть. В спальню как раз в этот момент зашел Олег.

— Сядь, — приказал Гром, ставя на подоконник чашку с кофе и тарелку с парой бутербродов. — Как себя чувствуешь?

— Неплохо, — заверил Кирилл, садясь на постель. — Спасибо тебе.

— За что? — удивился Олег, садясь в единственное кресло.

— За то что не бросил меня и возился со мной. Ян сказал, что вы не спали всю ночь, — отозвался Данилин. — Этим ты искупил свою вину за ту ночь, что я не спал, готовясь к пересдаче.

— Вот спасибо, я польщен, — фыркнул Гром. — Мы волновались, что тебе будет плохо. Мне не хотелось вызывать скорую. Мало ли как бы там отнеслись к твоему состоянию. Не хотелось бы, чтобы ты числился на учете у нарколога: слишком много неприятностей это могло бы принести в будущем.

Кирилл кивнул, не найдя что ответить. Телефон пиликнул, сообщая о том, что Влад ответил, но Данилин открыл переписку с Адамом и принялся писать ему, пользуясь возможностью.

«Извини, что не пошёл с Грозой выгуливать Моцарта. Мне просто после похода в ночной клуб было плохо. Ты же собирался себя поберечь и отправить на прогулку Маргариту…»

«Ян хороший друг. По его словам, у тебя благородный грипп, а не банальное похмелье. Не волнуйся, если пойдешь со мной, то я выпью все, чтобы ты был бодр и трезв. Ну или мы будем пить кофе. Маргарита не смогла» — тут же ответил Котигора.

«Твое благородство не знает границ! Пригласишь нас на вечернюю прогулку? Обещаю, что я лично буду сопровождать даму на променад».

«Договорились!» — отозвался Адам, давая этим возможность Кириллу вернуться к обязанностям хозяина.

— Вы бы сами позавтракали. У меня есть почти целый батон и сыр, — сообщил Данилин.

— Мы уже позавтракали, и я сходил в магазин, — кивнул Гром. — Нам с утра нечем было заняться, и я немного поготовил.

— Шикарные макароны по-флотски, — кивнул Ян, подмигнув Кириллу.

— Это паста болоньезе, — обижено засопел Олег. — А ты называешь это блюдо так пренебрежительно.

— Я человек простой — что вижу, так и называю, — пожал плечами Ян.

— Спасибо, Олег, — улыбнулся этой перебранке Данилин. — Я теперь в норме. Если кому-то куда-то нужно, то вы можете идти.

— Похоже, нас выгоняют, — наигранно возмутился Гром. — Я уйду, но твой номер телефона я себе сохранил. Так что теперь ты от меня так легко не отделаешься.

Кирилл кивнул и, допив кофе, смог проводить гостей к двери. После этого Данилин включил воду в ванной, даже капнул в воду немного геля для душа, чтобы создать пену. Зевая, Кирилл пошел в комнату, чтобы взять белье и чистую одежду и вдруг услышал всплеск. Данилин бросился в ванную и увидел, как довольная Гроза расселась прямо посреди воды с пеной.

— Я себя собирался мыть, а не тебя, — сообщил Кирилл, рассмеявшись.

Гроза наклонила голову и гавкнула, словно бы не соглашаясь. Отсмеявшись, Данилин вымыл щенка, затем вытащил её, вытер, а после поменял воду. Это все заняло прилично времени, и Кириллу остался на принятие ванны едва ли час.

Паста или макароны, приготовленные Громом, оказались действительно вкусными, и после позднего обеда, чистый, выспавшийся Данилин почувствовал себя отлично, так что на прогулку с Грозой вышел довольным собой.

Адам же выглядел как всегда шикарно, даже сильный ветер лишь навел на его голове творческий, весьма красивый беспорядок. Кирилл отметил это для себя с какой-то легкой завистью: до парикмахерской он все еще не добрался и прекрасно понимал, что у него сейчас на голове творился полный беспредел.

— Привет, — улыбнулся Котигора, мимолетно погладив по голове и спине Грозу.

— Привет, — чуть виновато ответил Данилин, хотя понимал, что ни в чем не виноват.

— Хорошо отдохнул? — поинтересовался Адам.

— Прости, что не пригласил тебя с собой. Я шел туда с друзьями, а кем представить тебя… — зачем-то начал оправдываться Кирилл.

— Я понимаю, — прервал ненужные извинения Котигора. — Лучше расскажи, что нового в клубе? Я в Вавилоне не был уже лет пять…

— Мы были в Кубе, — хмыкнул Данилин. — В Вавилон только старикашки ходят. Там средний возраст посетителей лет сорок, наверное.

— Вот спасибо: ты записал меня в старики. Во время моей молодости… — принялся говорить Адам, старательно парадируя нотки старческой ворчливости, — этот клуб был единственным.

— Сейчас у нас есть выбор, — кивнул Кирилл, хохотнув.

Они неспешно шли в сторону пустыря, чтобы спустить псов с поводков.

— Нужно будет стряхнуть с друзей пыль и сходить в Кубу, — подумав, сообщил Котигора.

— Вот не советую, — ехидно сказал Данилин, подначивая спутника. — В Кубе вы сойдете за папиков, а вот если явитесь в Вавилон, то там будете юными красавчиками.

— Какой кошмар, — рассмеялся Адам. — Мне всего лишь двадцать семь! Моему сыну ну лет десять от силы могло бы быть! Кирилл, а тебе сколько лет? Лет двадцать есть?

— Ровно двадцать и есть, — кивнул Данилин. — В некоторых странах мне бы еще и пива бы не продали.

— И может не зря? — прищурился Котигора. — Ты ведь перебрал. Кстати, как себя чувствуешь? Выглядишь хорошо… Голова не болит?

— У меня все хорошо, — кивнул Кирилл. — Спасибо за беспокойство.

Данилин первым спустил Грозу, радуясь, что на пустыре были только они. В этот раз на вечернюю прогулки они вышли пораньше, и кроме них с собаками гуляли в основном владельцы, а чаще владелицы, декоративной мелочи. Но с тоями, йориками и чихами дамы предпочитали гулять по тротуарам и дорожкам в скверике между дворами, оставляя пустырь крупным и средним псам.

— То есть наше свидание ты не будешь отменять? — спросил Адам, наблюдая за тем, как Гроза отчаянно пыталась нагнать Моцарта.

— Не буду, — кивнул Кирилл. — И через час после прогулки буду ждать тебя под твоим подъездом.

— Знаешь, нынче мир создан для ленивых: на дом можно заказать доставку продуктов, пиццы, одежды, красивых парней, — задумчиво сообщил Котигора, заставив Данилина рассмеяться.

— Доставка красивых парней — это эксклюзивный вариант! Предложение ограничено, и если бы ты жил подальше, то это тебе пришлось бы себя доставлять. У меня авто нет, — кивнул, успокоившись, Кирилл.

— Это хорошо, что вариант эксклюзивный. Я не очень разбираюсь в современных молодежных течениях и полиаморию путаю с блядством, — улыбнулся Адам. — Я старомоден: ставлю точки в конце сообщений и соблюдаю верность.

— Меня это устраивает, — заверил Данилин, чуть покраснев.

— Это хорошо, — кивнул Котигора. — Есть очень принципиальные моменты, которые стоит обсудить до того, как что-то начинать. Если начинать что-то более длительное, чем одна ночь.

— Какие, к примеру? Кроме измен, — спросил Кирилл, чуть нахмурившись.

Ему не понравилось, что Адам начал ставить какие-то условия уже сейчас.

— К примеру, я точно знаю, что ты не боишься собак, и если у нас все будет хорошо, мы сможем договориться об утренних прогулках и иногда сможем высыпаться, — рассмеялся Котигора. — В прошлый раз у меня ничего не получилась потому, что мой Моцарт пугал парня. Он, как оказалось, боится больших собак. А запирать Моцарта на несколько часов каждый день я бы не смог.

— Я бы тоже не стал запирать Грозу, — кивнул Данилин, расслабляясь. — А он пустит на свою территорию Грозу?

— Без проблем. Моцарт любит твою девчонку, да и вообще к дамам у него нет никаких претензий. Жаль только пол… После детства Моцарта я был вынужден менять ламинат, — рассмеялся Адам. — Но я не против того, чтобы вы с ней ночевали у нас.

— Гроза уже почти не писается дома, — соврал Кирилл.

— Да? — недоверчиво уточнил Котигора. — Она еще маленькая… Вы раз пять в день гуляете?

— Три раза, но осваиваем пеленки. Их мы тоже с собой возьмем, обещаю, — кивнул Данилин, понимая, что они уже обсуждают совместную ночь. — Но пока ты слишком спешишь. Я еще не согласился с тобой ночевать.

— Я оптимист и надеюсь, что ты решишься на это до того, как Гроза станет взрослой степенной дамой, — рассмеялся Адам. — И что она не успеет съесть моего Моцарта.

— Да ладно тебе: пожует и выплюнет, — пообещал Кирилл.

Гроза догнала своего напарника по играм и, повалив великана, принялась его игриво трепать.

— И вообще, это твой Моцарт сам остановился и решил передохнуть на травке, — добавил Данилин. — Моя девочка его бы и не догнала бы сама.

— С тортами так всегда — они манят к себе и не убегают, — пожаловался Котигора. — И мне приходится потом от них бегать. Вернее бегать после них. Долго и нудно бегать.

— Я бы тебе составил компанию, но я не люблю бегать, — признал Кирилл. — У меня есть сила воли, и в отличие от Грозы я не вгрызаюсь так в тортики.

— Ей можно — она еще совсем ребенок, а дети любят сладкое, — кивнул Адам.

Гроза спрыгнула с Моцарта, и тот подскочил, вновь начиная убегать. И в этот момент сбоку выбежал Черчилль, дальше они уже вдвоем принялись гонять Моцарта. Данилин и Котигора поздоровались с Юрием.

— Адам, а ты правда умеешь играть на скрипке? — спросил Кирилл, переводя разговор в нейтральный, чтобы не шокировать хозяина Черчилля.

— Умею. Ну как умею… учился в музыкальной школе. Только вот сказать, что я играю хорошо, можно было бы, выгляди я чуть моложе… Лет на двадцать. А так… Я нелепо сейчас смотрелся бы на табуретке с концертом, и так же нелепо говорить, что я играю на скрипке, учитывая, что я могу напиликать лишь пару простых мелодий, — пожал плечами Адам. — Но композитора теску моего пса я знаю.

— А я знаю бывшего премьер-министра Великобритании, — заверил Юрий Владимирович. — А ты, видать, синоптик.

— Специалист узкого профиля — по грозам, весенним, — кивнул Данилин.

— Вы зачем так рано вышли? Уже явно скоро домой пойдете и, если не выведут Тайсона или Никки, моему оболтусу будет не с кем играть, — вздохнул Юра.

— Никки? — приподнял вопросительно бровь Кирилл. — Это кто?

— Никки это двортерьер, она с хозяевами вернулась из деревни на днях. Мой Моцарт обожает её, — кивнул Котигора.

— А я думал, что он обожает мою Грозу, — улыбнулся Данилин.

— Они растут вместе, — рассмеялся Адам. — Так что у них особая связь.

— А вот мой Черчилль больше всего любит твою Грозу — они почти ровесники, и им весело вместе, — заверил Юрий Владимирович.

— Я учту, — заверил Кирилл. — Мы очень польщены подобным отношением.

— Так что выходите попозже, ближе к восьми, как раньше, — попросил хозяин Черчилля.