Всё в порядке

Больно. Шарлотта поджимает ноги и тихо плачет.

Ей плохо. Очень-очень. Как будто все ниточки, мышцы и нервные окончания в теле порвались. Все разом.

Анри сидит рядом и улыбается.

— Это называется заботой, Шарли.

Она приобнимает её и смотрит прямо в глаза.

— Они лишь хотели тебе помочь.

Анри достаёт карманное зеркальце и даёт Шарлотте.

— А знаешь, короткие волосы тебе идут даже больше, Шарли.

Иногда Шарлотте кажется, что они с Анри никогда и не дружили, а просто делали вид. Делали вид, что они лучшие подруги, делали вид, что заботятся друг о друге, делали вид, что одна важна другой.

Иногда Шарлотте кажется, что весь её мир — фальшивка. Картонка, сделанная на потеху кому-то, и она сама — не более, чем кукла в этом спектакле непонимания и боли.

— Эй! Шарли, ты меня слушаешь вообще или нет?

Шарлотта рассеянно кивает, стараясь не смотреть на рассерженную Анри.

— Вот и разговаривай с тобой после такого. Мы вроде подруги, а ты меня совсем не ценишь. Вот уйду я, и что ты будешь делать на Судном Дне, Шарли? Ты же никому, кроме меня, не нужна.

Никому. В Доме ей никто на Судном Дне не поможет, да и здесь голосовать за Шарлотту вряд-ли кто-то станет — отрезанные волосы тому доказательство. Шарлотта хочет уничтожить этот мир и эту глупую школу, проглотить её, переварить и больше никогда не вспоминать. А лучше даже не глотать, тогда школа будет частью её самой, а это точно не то, чего хочет Шарлотта. Анри — её последний шанс, и она должна потакать ей, ведь это забота и они друзья. Шарлотта закрывает лицо руками и плачет.

— Плачут на людях только эгоистки, Шарли. Нормальные школьницы должны не показывать, что им плохо.

Анри целует её.

— Ты просто ужасна.

Анри говорит, что это забота. Шарлотта соглашается.