Из открытого ангара их базы прекрасный вид на закат. Но сегодня все, кто выжил и не в лазарете, не способны хоть на что-то, кроме как помыться, пожрать и на боковую. Сегодня они выиграли: противник отступил и свалил-таки с планеты. Это был долгий, долгий день, как уже кажется, прожитый в один миг. Вернее, череда дней, а до этого - недель, месяцев, когда атмосфера накалялась и накалялась. Но капитану Ленноксу нравится такой ритм, хотя он и устал как собака. И он тоже сейчас не смотрит на алую полоску горизонта, от почти уже ушедшего солнца, протирая напоследок свой автомат - оружие у солдата всегда должно быть в порядке.

Он разглядывает блестящий ствол и думает, когда же они вернутся. В том, что вернутся, Леннокс, конечно, не сомневается. И у него снова много счетов к этим хромированным ублюдкам. Рука с тряпкой приостанавливается. Особенно к главному ублюдку. К нему особенно много счетов... Капитан улыбается, обещая себе их отдать и сполна, и чувствует снова отблески азарта, нетерпения.

- Только вернись, падла, только вернись, - ухмыляется он сам себе.

И капитан Леннокс не видит последних отблесков солнца, не видит сиренево-алого неба. Ему не нужна вся эта романтика - так же, как и Главнокомандующему десептиконских войск. Впереди много работы, впереди дело - война, и вот что тут главное. Закрепить за собой поле битвы - планету - раз и навсегда. И ему, конечно, нельзя сознаваться себе, как же схоже они с Мегатроном мыслят.