— А я тебе еще раз повторяю, что не отдам! — на повышенных тонах кричит Че.

— Это мои вещи! Как ты можешь вести себя подобным образом? — брюнет орет на него в ответ.

Кихен уже некоторое время наблюдает за перепалкой двух лучших друзей, но даже не собирается вмешиваться, было бы зачем. Они и сами разберутся между собой, единственное что смущает блондина, так это то, что их глупая ссора отнимает драгоценное время, которое они могли бы потратить и на более интересные занятия. Ю бросает взгляд в сторону брюнета и поспешно скрывается на кухне, его ушам просто необходим хотя бы небольшой перерыв. Все началось полчаса назад, когда в их дверь постучался разъяренный Че и эти двое сцепились, громко матерясь и обсуждая какие-то пошлые сообщения, чьего-то хозяина и коробку секс игрушек. Кихен не может сказать, что он удивлен, отнюдь, он вполне себе привык, это обычный день с Минхеком и Хенвоном, те вечно так проводят свои встречи. Хотя у них две ипостаси: либо плакать часами, либо ругаться, но и то, и другое им быстро надоедает, и они мило воркуют весь оставшийся день, смотря по телевизору какие-нибудь тупые фильмы и перемывая всем недругам косточки. Ему даже не верится, что Че при таком поведении на самом деле ботаник и чертов заучка с большими проблемами в личной жизни, но его драгоценная пассия умеет убеждать. Ли ужасно не нравится такой ход вещей, он считает, что обязан наладить личную жизнь друга и насильно отплатить ему за все потраченные нервы, но кажется тот идет каким-то не тем путем, о чем ему постоянно намекает Кихен, но без толку. Минхек хочет — Минхек делает. Ему никто не помеха, да если нужно будет, Ли целую армию победит, не то что их вдвоем, но отыщет своему лучшему другу достойного парня. Даже против его воли. Брюнет несколько дней подряд советовался с Ю о том, как бы лучше поступить, чтобы пробудить в Хенвоне интерес к сексу и бурной личной жизни, но, когда слышал, что это, собственно, не его дело, игнорировал, ожидая правильных ответов, тех, которые идеально подходили бы под его коварный план. Минхек нырнул с головой во все и сразу: писал пошлые сообщения во время лекций Хенвона, и чтобы стопроцентно довести того до ручки, принес в его квартиру коробку с секс игрушками, ставя ее на самое видное место. Следуя его, как он сам говорил, гениальной задумке, все должно было пройти как по маслу: злющий Че, пришедший в пятницу вечером домой, начитавшись пошлых, извращенных сообщений, в итоге натыкается на предмет его страданий — анальную пробку. Тут и думать ни о чем не нужно: выходные впереди, свобода, похоть и интерес сделают свое дело, и игрушки намного интереснее, нежели руки и парочка осточертевших движений вверх-вниз. Минхек же знает Хенвона как облупленного, у них даже фетиши схожие, они раньше частенько их обсуждали, что, несомненно, вывело их дружбу на некий новый уровень. Ли сокрушался, что его лучший друг абсолютно одинок и несчастен, называя это самой ужасной катастрофой. Он как-то даже доказывал это засыпающему блондину и громко возмущался, пока не получил по заднице. И не только. Ю с легкой улыбкой вспоминает их бурную ночь, но его перебивают слишком громкие крики ругани, и он вновь возвращается к насущной проблеме и обнаруживает в ней нечто странное. Если сопоставить желаемое и действительное, то у них нет никаких загвоздок, так что же тогда происходит?

— Минхек, ты же сам этого хотел, чего тогда ворчишь и хмуришься? — Кихен вновь появляется в комнате и встает меж парнями.

— Но это наши вещи, каждая из них! — бубнит брюнет.

— Ты же сам предложил принести их Хенвону и оставить там, чтобы развратить и пробудить в нем тайные запретные желания, так что не так?

— Он не отдает их!

— Мне они нужнее, у тебя парень есть, а у меня нет! — Че тычет указательным пальцем в лоб Кихена.

— Не вмешивай его! — Ли хватается за палец Хенвона и отстраняет его.

— Ты ревнуешь?

— Да, ревную! — брюнет повторяет движение за Хенвоном и тычет пальцем в лоб блондина, — Кихени мой парень.

— Слушайте вы, оба! — слишком резко рявкает Кихен, чем пугает друзей, — заткнулись сейчас же и сели за стол.

Ю тяжко вздыхает и трет пальцами переносицу, ему совершенно не хочется участвовать в этом балагане, но тогда эти двое будут пререкаться целую вечность. Он с укором смотрит то на одного, то на другого, а после садится напротив.

— Хенвон, оставь все себе, хорошо? Пользуйся на здоровье, если что-то покажется тебе слишком экстремальным, то повремени с этим. И кстати, почти все там новое, за исключением пары-тройки вещей, думаю по ним заметно, те можешь либо вернуть, либо выбросить.

— Предатель! — сопит Ли, обиженно смотря на Кихена, — это ведь наши незаменимые помощники!

— Ты же сам хотел помочь ему, так что теперь случилось? Чего ты ревнуешь понапрасну и не хочешь отдать эти вещи? Я нам столько всего куплю, что даже в десять коробок не поместится, только скажи. Все, что захочешь, будет у тебя в течение нескольких дней, глупенький.

— И новые амулеты?

— И новые анальные амулеты, — смеется блондин.

— Все? Я могу идти, раз вы приступаете к фазе сношения? Можно не травмировать мою психику каждый божий раз?

— Хенвон, погоди, что-то произошло? Зачем тебе эти вещи, почему ты в них так вцепился? — Ю с хитрым прищуром смотрит на него, — как я и говорил ранее, они теперь твои, но вот зачем тебе они, раз ты не хочешь ими пользоваться, как заявлял?

— Хочу проучить некоторых слишком активных свах.

— Кстати да, это выглядит подозрительным, ты ничего не хочешь нам рассказать, а, Че? — Минхек встает со стула и нависает над другом.

— Не…нет? — шатен неуверенно смотрит на брюнета.

— А нам кажется хочешь, ой, как кажется, — с другой стороны к нему подходит Кихен и коварно улыбается.

Стоит лишь входной двери с грохотом закрыться, как Ю устало плюхается на диван и тянет Минхека на себя. Он запускает пальцы в шелковистые волосы, перебирает их и любуется.

— Ну и чего ты добился? Зачем спектакль разыграл? Я не сразу догадался, но в конце ты сильно прокололся, — посмеивается блондин.

— Хоть мы и не смогли выбить из него всю информацию, но в одном можно быть уверенными — у Хенвона появился парень, который любит секс игрушки. Я же говорил, что помогу ему найти партнера и сделал это. А ты сомневался.

— Мой герой, — хохочет Кихен, — иди поцелую.

***

— Может это? — Чангюн копается в коробке с игрушками, пока Хенвон с отсутствующим видом сидит на полу, уставившись в одну точку.

И правда, что он так вцепился в эти вещи? Что для него значат эти секс игрушки? Че хмыкает, потому что знает ответ: дело совсем не в них, а в том, кто приходит из-за них. Все дело в его суперидеальном студенте, которому, видимо, под силу все, за что только не возьмись. В учебе тот слышит непрекращающиеся похвалы от учителей, да и в любви все прекрасно — отбоя нет от девчонок и парней, вот только зачем такому как он, замученный жизнью преподаватель? Хенвон ведь осознает, как выглядит, да, с его внешними данными можно и не стараться особо, но даже они сильно поблекнут, если постоянно не есть, мучиться бессонницей и вечно загоняться. Как такого красивого, успешного парня как Им, мог всерьез заинтересовать тот, у кого синяки под глазами чуть ли не темнее карих глаз, пересохшие губы, на которых образовалась тонкая корочка засохшей кожи и могильно-бледный цвет лица. Да и еще одно, ведь он даже ничего не требует в ответ, не фотографирует, не пользуется слабостью и не распускает сплетни — лишь кропотливо старается угодить. Подозрительно, что при всем обширном выборе потенциальных партнеров Чангюн вцепился именно в него. Хоть это крайне нелогично, но видимо сердцу и правда нельзя приказать. И, если Хенвон все правильно понимает, то вскоре должно произойти что-то еще более интересное. Шатен раздумывает, взвешивая факты и стараясь прийти к выводу, нужно ли самому пытаться заводить разговор на эту тему или же подождать, пока на него решится брюнет. Он не боится говорить о своих чувствах, Че почти уверен, что услышит в ответ нечто невероятно трепетное и увидит краснеющие щеки. Его вполне устроит такая реакция. Им хоть и мало говорит, но его действия выдают истинное положение вещей с головой. Видя такие робкие и безусловно милые шаги в его сторону, Хенвон начинает думать о том, к чему раньше и близко не подходил, ему хочется снести все оставшиеся барьеры между ними и позволить студенту абсолютно все. Шатену невероятно нравится возбуждать его и дразнить, и, конечно же, быть рядом.

— Эти хочу, оставь их. Подготовишь все? Я пойду переоденусь.

Чангюн сглатывает ком, вставший во рту, сжимая в своих руках кожаный ошейник с маленькими шипами и вибратор с дистанционным управлением. Он впивается взглядом в спину шатена и лишь от мыслей о той картине, что развернется дальше, его бросает в дрожь и становится жарко. Он оттягивает пальцами горлышко водолазки, которое почему-то стало непомерно сильно давить на нежную кожу шеи, не давая кислороду поступать как прежде, тем самым создавая очередную проблему. Им обреченно смотрит на свою паховую область и тяжело вздыхает, да, именно он настоял на таких отношениях между ними, заставил Хенвона принять правила игры, а теперь, когда, казалось бы, достиг предела своих мечтаний, все идет совершенно не так, как он планировал. Во время их встреч Че часто отстраненный, он много думает о чем-то постороннем, скользит взглядом мимо него и почти не говорит, только стонет и улыбается, так, что лишь при воспоминании об этом у него узел в животе завязывается и кровь приливает совсем не к тому месту, которому следовало бы. На самом деле, шатен и только он один, может заставить его мгновенно возбудиться и слишком быстро кончить, даже не прикасаясь к нему при этом. Хотя последнее расстраивает Чангюна, он не понимает, почему ему категорически запрещено касаться тела Хенвона. Еще ни разу за полтора месяца встреч тот не позволял к нему прикасаться так, как это делают любовники — они не целовались даже, что уж говорить о чем-то большем. Брюнет думает, что сам загнал себя в ловушку: ушел за шерстью, а вернулся обстриженный. Чем он вообще занимается со своим преподавателем по вечерам? И нужно ли это продолжать? Хотя, с его стороны ответ однозначный и, конечно же, утвердительный, а вот насчет того, что испытывает к нему Хенвон он сильно сомневается. Если хорошенько подумать о том, что между ними происходит, то Чангюн вряд ли сможет притянуть, даже за уши, слово отношения, конечно же в романтическом плане. Их вечера всегда проходят по одному и тому же сценарию: Им приходит, обслуживает Че и уходит, они почти не говорят, только обмениваются дежурными фразами, на этом все. Обида бьет его по сердцу и сжимает грудную клетку в своих стальных объятиях, неужели им даже поговорить не о чем наедине? Че не дарит ни ласки, ни любви, не показывает привязанности, лишь претворяет в жизнь свои сексуальные фантазии, после чего сразу же гонит прочь. Неужто он поступал так со всеми парнями до него? Не может же быть такого, что он всем запрещал себя касаться или это правило было введено только для него одного? Может дело в их молчании наедине с друг другом, и если набраться сил и завести разговор, о запретах и правилах, то все изменится в лучшую сторону? Ему необходимо быть уверенным в происходящем, а не заниматься гаданием на кофейной гуще и постоянно сомневаться. Брюнет признает свои проблемы с общением и выражением чувств, но никого и никогда это раньше не смущало, всех все устраивало и даже больше, одно его слово или пристальный взгляд, как потенциальный кандидат сразу падает ниц, но не Хенвон. Тот лишь называет его мальчишкой и хитро щурится, к огромному сожалению Има, это обращение составляет их диалоги на семьдесят процентов, остальные тридцать достаются таким словам, как «привет», «пока» и «еда в холодильнике». Не честно. Он хочет поговорить с Хенвоном, сказать, что наслаждается компанией, с удовольствием и интересом проводит время вместе, а также ценит то, что его маленькие инновационные идеи всегда поддерживаются и встречаются с теплотой. Чангюну неимоверно хочется рассказать шатену, что ему совершенно не скучно. Ему хорошо и в его сердце цветут самые дивные и красивые розы. А как его заводит эта невероятная двойственность, он просто умирает от того, что в университете Хенвон сама строгость и закрытость, никому не позволяет ничего лишнего, да и ведет себя так, как обычно — не придраться, но за дверьми его квартиры все меняется. Стоит лишь брюнету переступить порог, как все становится другим. Че на постоянной основе хочет чувствовать определенные вещи: его заводит связывание, ощущение беспомощности, а также приказы. Подобные желания, да с таким невинным лицом просто изводят Чангюна, но он не может наброситься на него, знает, что Хенвон ему доверяет, но и терпеть это абсолютно невозможно. Он же не импотент. Ничто не помогает ему унять чувства, которые зудят в груди. Раньше с ним всегда была скука и сплошное уныние, а теперь в его несчастном сознании, только лишь необузданное желание заполучить свое, разрядиться и не просто дрочкой в туалете, а подчинив себе тело и душу интересного ему человека. Его хочется. Всего. Вдыхать его запах, мять своими губами его губы, ласкать, вжимать в твердый матрац и ставить метки. Чангюн так сильно хочет овладеть своим учителем, что, кажется, забывает обо всем на свете, особенно в университете. Он смотрит на того, такого напряженного и серьезного, а в голове эхом раздаются его протяжные стоны и немые мольбы о продолжении сладкой пытки. Эти встречи дают ему невообразимо много и меняют его раз за разом в лучшую сторону. Все его больные фантазии навсегда ушли, оставляя место потрясающей реальности и возбуждающим воспоминаниям совместных вечеров, проведенных наедине, а остальное он со временем исправит. Обязательно.

— Я готов, и ты собирайся, — Че выходит из комнаты, одетый в черный свитер с глубоким треугольным вырезом на груди и обтягивающие джинсы, которые потрясающе сидят на нем, выгодно подчеркивая невероятно длинные и стройные ноги.

— Одеваться?

— Я хочу немного прогуляться по парку, тем более время подходящее, не находишь?

— Хорошо, — брюнет с некоторым сожалением откладывает вещи, которые сжимал в руках до этого момента и идет в сторону прихожей.

— Чангюн, — Хенвон смотрит на него с укором, — с этим. Я хочу прогуляться с этим. Хочу новых ощущений, да и тем более, сейчас же осень, никто и не заметит ничего под длинным пальто.

Не говоря ни слова, Им разворачивается и подходит к своему преподавателю, тот ухмыляется, глядя на него и чуть наклоняется, чтобы дать возможность застегнуть мягкий кожаный ошейник. Чангюн осторожно, совсем невесомо, прикасается к его шее горячими пальчиками и часто-часто дышит на ухо, чем забавляет Хенвона, но он не смеет портить момент, лишь в мыслях, наверное, уже в сотый раз называет его милым мальчиком. Когда тот успешно справляется со своей задачей, то сразу же отводит взгляд, по его лицу заметно, как в нем борются смущение и желание взять свое, но он, лишь чуть помотав головой из стороны в сторону, будто бы откидывая лишние мысли, гордо задирает острый подбородок и смотрит в глаза. Шатен подхватывает изящными пальцами длинный поводок, исходящий от ошейника, через чур сильно оттягивает свитер в районе выреза, тем самым нарочно демонстрируя свои соски, и как ни в чем не бывало с невинным лицом заправляет черный ремешок вовнутрь. Им лишь судорожно заламывает пальцы и словно завороженный стоит и никак не может оторвать взгляда от выреза на свитере шатена. Хенвону же хочется бесконечно его дразнить, настолько много и часто, насколько это возможно. Он никогда таким не был, ему не нужно было ничего из таких увлечений, но этот странный образцовый студент творит что-то совершенно непонятное с его разумом и телом. Че облизывает пересохшие губы и взглядом указывает на вибратор, все еще находящийся в руках брюнета. Тому слишком сложно сейчас, и он отчетливо видит почему, но не собирается помогать. Впрочем, Хенвон никогда ни в чем его не ограничивал, мастурбацию тому никто не запрещал, как и многое другое. Че к тому же не против поделиться своими игрушками, но вряд ли Чангюн о таком попросит, ведь он вроде как ведущий в их сомнительных отношениях. У преподавателя улыбка с лица сойти не может, стоит лишь краем глаза заметить смущение студента: эти алеющие щеки, неловкие перетаптывания с ноги на ногу, легкое заламывание пальцев и закусывание губы — это так прелестно. Слишком мило. Слишком. Устав бороться с бушующими чувствами шатен сдался, признавшись себе ради чего продолжает делать все более и более откровенные вещи: его цель номер один — это увидеть замешательство и легкую панику на милом личике Чангюна. Это ужасно заводит. Хенвон ощущает себя самой настоящей сукой, потому что нарочно так играется с ним, но ничего поделать с собой не может. Он хочет довести его до крайности и посмотреть к чему их обоих это приведет и стоит ли давать этим отношениям зеленый свет. Че хитро посматривает на явные очертания стояка в штанах брюнета, на что тот неловко прикрывает его краем кофты, направляясь в сторону туалета.

— Чангюн, подожди минутку.

— Что такое? — тот оборачивается, вопросительно глядя на своего преподавателя.

— Я думал, ты поможешь мне с этим, — Че сжимает в руках вибратор и, внимательно смотря тому в глаза, расстегивает тугую пуговицу на джинсах.

Им не отвечает, лишь молниеносно скрывается в туалете. Оседает на кафельную плитку и матерится про себя, не может быть, чтобы он попал в такую ситуацию. Развеять скуку ему удалось на все тысячу процентов из ста, вот только с расстановкой сил он явно погорячился. Им с ужасом и некой горечью вбивает себе в голову факт, что с самого первого дня лидером является именно Че, а должно было быть наоборот. Неважно, связан ли Хенвон, раздет или беспомощен, он своим поведением четко дает понять кто и за что отвечает, да и каждая просьба этого парня выглядит как форменное издевательство. Неужели он своими руками разбудил в том нечто опасное и нехорошее, то, что теперь не успокоить? Да и взгляд Хенвона сегодня яркий и четкий, направленный прямо на него, а не сквозь, как обычно. Чангюн чувствует эти изменения нутром и не знает, как реагировать, если он и раньше выл от того, что вытворял с ним этот мужчина, то что же ему ожидать сейчас, ведь впереди у них целый вечер и куча свободного времени наедине. Он увидит что-то невероятно возбуждающее перед собой и лишь от мыслей об этом член болезненно ноет, требуя разрядки. Чангюн неловко приспускает штаны и быстро кончает, вот только это мало помогает, потому что за дверью раздаются слишком пошлые стоны и его член вновь становится готовым к активным действиям. Им лихорадочно перебирает варианты действий, а в его голове все чаще и чаще красным флагом мелькает мысль о том, что нужно послать к черту улицу, прогулку и самого Хенвона с его же тупыми правилами. Его хочется. Прямо сейчас.

— Ты долго в этот раз, я уже сам справился, пошли? — шатен вкладывает в его руку пульт дистанционного управления, после чего разворачивается и направляется к входной двери.

Брюнет, помутневшим от возбуждения взглядом, смотрит на того и немедленно включает первую скорость. Хенвон мгновенно замирает и охает, удивленно оглядывается, но, быстро взяв себя в руки, садится в прихожей, чтобы обуть на ноги черные ботинки с ремешками. Справившись с этой задачей, он расставляет колени пошире и задирает подбородок, нахально улыбаясь и смотря сквозь челку на подходящего к нему студента.

— Такой молодой, а уже настолько нетерпеливый, хотите получить все и сразу? У нас впереди еще много интересных тем, Им Чангюн, думаю вам стоит поубавить свой пыл, иначе вскоре ничего нового не останется, да и режимов в нем всего пять.

Чангюн сразу перескакивает на два деления вперед, предвкушая неповторимую реакцию шатена, но тот лишь прикрывает глаза и говорит что им пора выходить. А брюнету не хочется его отпускать, разрешая выходить в таком виде, он неуклюже барахтается среди существующих запретов и правил, дырявя тяжелым взглядом худую спину.

— Одевайся, я жду за дверью.

— Стой, — Им окрикивает Че, но тот и не думает тормозить и слушаться.

Чангюн выходит из квартиры, угрюмо следуя за высоким парнем, тот идет, совсем не смущаясь, а стоило бы: его ошейник почти не скрывает тонкий шарф, обмотанный на шее, пальто он даже не застегнул, а из-под свитера виден болтающийся конец ремешка. Им буквально сходит с ума. Ему хочется забрать Хенвона домой, тот творит что-то невообразимое и совершенно не думает о последствиях, ведь их же могут увидеть и тогда случится что-то нехорошее. То, к чему они прийти никак не должны. А еще его невыносимо сильно хочется. Хочется узнать ближе, хочется пропитаться его запахом и сплетаться телами, хочется залезть в его сердце и остаться там навсегда.

— Знаешь, мне так нравится это ощущение. Хоть ты меня действительно разозлил в начале своей непробиваемой глупостью, но сейчас, мне по душе быть с тобой. Мне нравится, что нас объединяет общий сокровенный секрет, и спасибо тебе за то, что ты бережно хранишь его и защищаешь меня. Я ценю твою нежность и заботу, может ты думаешь, что я их не замечаю, но это не так: ты всегда все перепроверяешь, лазаешь по форумам, пытаешься меня удивить, ты надежный человек, Чангюн, и я рад что именно ты помогаешь мне расслабиться и вздохнуть полной грудью. Без тебя я кажется сошел бы с ума и спился, но наши встречи дают мне силы продолжать добиваться своей цели с небывалым упорством, ты мне очень нужен.

— Тебя и вправду это так сильно расслабляет?

— Хочешь попробовать?

— Нет. Просто мне интересно, что чувствует человек в такой ситуации.

— Я всегда был скованным и закомплексованным, конечно, в моей голове были сотни тысяч мокрых фантазий, но из-за тяжелой подготовки к работе мечты я задвинул их подальше, лишь учился как умалишенный и даже толком не спал и не ел. Отчего вскоре перегорел. Это ранило, но я не мог выбраться из этого состояния, что бы ни делал. Это все лишь моя ошибка. Глупая и нелепая, но полностью моя. Мне больше ничего не хотелось, мои высокие стандарты и стремления казались пресными и от них тошнило. Мне было так не по себе. Я устал и не мог тащить этот груз, но по закону подлости получил работу мечты, которую просто не мог оставить без внимания. Ужасно, правда? Но твое ослиное упорство, которое в итоге переросло в наши постоянные встречи, спасло меня. Знаешь, ты как будто нажимаешь выключатель в моей голове, и я не думаю ни о чем, кроме как о похоти и страсти, я хочу лишь стонать, занимаясь тем, чего прежде никогда не делал, хочу выйти за пределы возможностей и почувствовать эти невероятные ощущения. Те минуты, когда мое тело сковывает ощущение тяжести, или, когда оно затекает от неудобной позы, в которую ты меня поставил, я ощущаю так много всего: жгучий стыд, вожделение, неудобство, возбуждение и даже страх, во мне все сжимается, лишь стоит подумать о том, что ты рядом со мной. Такой прилежный студент, выполняющий все задания на пятерки, так грязно играется с моим телом и трахает его всевозможными игрушками. Эти чувства многого стоят, но это всего лишь одна сторона. Когда мое тело долго связано и веревки начинают в прямом смысле жечь кожу в местах соприкосновения, когда хочется кричать от желания получить разрядку, а ты сидишь рядом и смотришь на меня непроницаемым взглядом, так, что хочется сквозь землю провалиться, я начинаю задыхаться. Из-за тебя, только из-за тебя одного, я веду себя как помешанный, начинаю тереться своим возбуждённым донельзя членом о простыни, помогая себе кончить и жду того момента, когда ты со стальными нотками в голосе окрикнешь меня и заставишь вернуться в прежнюю позицию. Твои редкие прикосновения жгут мою кожу, твое горячее дыхание распаляет мой жар еще больше, я весь словно одна болевая точка, а ты не даешь мне свободы. Ты лишь сковал мое тело, а чувствуется это так, будто подчинил и разум, я не могу думать ни о чем другом, и, задыхаясь и теряя последнюю гордость, прошу только об одном, а ты не даешь мне этого. Мне нравится умолять тебя о разрядке, полагаю ты также в восторге из-за этого, твой член всегда встает в такие моменты. Твоя выдержка и правда феноменальная, хотя, может это оттого, что ты примерный мальчик, который не смеет расстраивать и трогать преподавателя, пусть даже такого как я. А знаешь, как невероятно приятно чувствовать себя свободным после связывания? Моя грудная клетка сходит с ума, легкие обжигает кислородом, а губы сами растягиваются в улыбке, я не могу передать словами эти чувства, я будто заново родился и каждый вздох для меня несет в себе невероятную свободу и наслаждение. После наших встреч я всегда принимаю долгую горячую ванну и там рассматриваю следы на своем теле, они красными змеями оплетают мои руки, ноги, грудь и не проходят еще пару часов, если надавить на них я чувствую жжение и от этого вновь возбуждаюсь. Даже когда рядом нет тебя, я продолжаю ублажать себя и потакать своим слабостям. Вот такой я человек, ты ведь этого ждал, когда читал те сообщения? Ждал такой прогулки со мной? И как ощущения, а, Чангюн? Не хочешь рассказать, что чувствуешь ты, ведя меня в таком виде в людное место? Я буду краснеть и медленно идти, окрепший член будет больно упираться в ширинку джинсов и тереться о нее, как думаешь, когда мое возбуждение от взглядов посторонних людей достигнет предела, смогу ли я кончить у всех на глазах?

— Хенвон, мы не пойдем в людное место.

— Уже почти пришли.

— Значит мы разворачиваемся.

— С чего ты решаешь все за нас двоих? — Че идет вперед уверенным шагом, несмотря на возражения брюнета.

Чангюн хватает край поводка и наматывает тот на кулак, заставляя свитер шатена задраться на уровень груди, и больше не говоря ни слова, тащит в сторону дома. Им не хочет играть в тирана или доказывать что-то абсолютно ненужное, просто намеревается вернуться. После того, что он только что услышал, они обязаны поспешить домой, ведь Че впервые настолько открыто рассказал ему о своих чувствах, не просто обменялся парой фраз, а подробно изложил каждый факт. Чангюн не хочет упускать этот момент, просто не может. Ему ведь тоже хочется о многом рассказать, но только не в такой атмосфере, не тут. Студент искренне не понимает, что движет Хенвоном и почему после такого немаловажного для них откровения, тот рвется на всеобщее обозрение. Неужели только для него одного эти слова неимоверно важны и драгоценны? Все, что должно было быть нужным им сейчас — это маленькая квартирка с большой кроватью, жаркие прикосновения и влажные поцелуи. Совсем не этот парк. Он оглядывается, пытаясь понять почему Че слишком сопротивляется, заглядывает в карие глаза и тревожится, потому что видит в них огонь возмущения, да и шатен всем своим видом четко дает понять, что это еще не конец их разговора. И, словно в подтверждение, в следующую секунду длинные пальцы резко тянут за поводок, заставляя брюнета остановиться, они какое-то время стоят, молча смотря друг другу в глаза, но никто не решается заговорить первым. Чангюн не хочет начинать этот разговор лишь потому, что заранее чувствует к чему это может их привести. Че слишком упрямый и не уступит из принципа, не захочет сдаваться и подчиняться. А брюнета это коробит, он страшится что их могут заметить и все понять, и отсюда вырастает его боязнь номер два: кто-то особо сообразительный и хитрый, может увести у него Хенвона. Чангюн даже представлять не хочет, что случится с ним без этих встреч, без его карих глаз, которые смотрят с вызовом и огоньком, без развратных стонов и стройного тела, без уютной квартиры и простой еды, которую он заваривает кипятком, пока высиживает часы в пустой гостиной. Хенвон только его и ничей больше.

Однако, масла в огонь продолжает добавлять тот факт, что Че до сих пор даже и не подумал застегнуть пальто, все чрезмерно сильно выставлено на показ, да над ним словно висит неоновая табличка, на которой написано «подходите, я раздвину ноги». Его покрасневшие щеки, то как он пошло облизывается, его блестящие глаза и стоны удовольствия, ежеминутно вырывающиеся из приоткрытых губ, говорят о многом. Даже не просто говорят, а кричат, что есть мочи. Если Хенвону все равно на происходящее, он только и делает, что открывает в себе новое дыхание, пользуясь их встречами как отдушиной, то для него дела обстоят совсем иначе.

— Мы возвращаемся.

— Я не хочу.

— Не важно, — Им включает вибратор на полную, чем заставляет шатена неловко согнуться и ослабить хватку, теперь он только оттягивает пальцами слишком сильно затянувшийся на горле ошейник.

— Чангюн, я хочу гулять.

— Мы гуляем.

— Чангюн, что происходит?

— Ничего, мы идем к тебе домой, там я сделаю все, что ты только не попросишь, как обычно.

— Может запихнешь свое внезапно проснувшееся чувство собственности куда подальше? Я ведь с тобой и тут больше никого нет! Да и что с того, что впереди мы может быть встретим парочку людей? Тебе-то что? Ты абсолютно чист перед ними!

— Я просто веду себя так, как ты хотел, разве нет? Ты же любишь приказы.

— Ты хотел стать тем, кто меня удовлетворит и исполнит все желания, а теперь что? Не хочешь? Захотел в подчинение поиграть? Только я не твоя игрушка.

— Я не считаю тебя игрушкой.

— Тогда что ты ко мне чувствуешь? Я честно рассказал тебе обо всем, и я очень надеюсь услышать в ответ хотя бы одно чертово слово! Может тогда недопонимание уйдет, и я смогу наконец понять твои намерения? Кто я для тебя, Чангюн, какую цель ты преследуешь, проводя наедине со мной многие вечера?

— Знаешь, мне не скучно с тобой…

— Да что ты говоришь? Серьезно?! Я так рад за тебя, просто счастлив! И раз все так замечательно складывается, иди-ка ты домой и хорошенько там проспись, — Хенвон прерывает его на полуслове, вырывает поводок из его рук и уходит в сторону дома, ни разу не оглянувшись.