Время режет пространство на тонкие ломтики, когда Тайлер решает, что сейчас самое время пойти чистить зубы. Вести привычный образ жизни слишком скучно, а чистить зубы перед самым сном и тому подавно. Ночь приближается к трём часам, и Тайлер, стараясь не разбудить Джоша, откидывает одеяло, поднимаясь с кровати. У него снова бессонница, и, возможно, почистив зубы, он почувствует, что день полностью закончен, а глаза начнут смыкаться сами собой.
За год супружеской жизни, да и за те восемь месяцев что они жили вместе, он знает, что Джош уже привык к бессонным ночам, но он так сладко спит. Будить спящего мальчика сейчас просто не хочется. Ему и так приходится возиться с Тайлером, терпя тараканов в голове мужа, берущихся не пойми откуда.
Начать смеяться с ничего? Без проблем. Плакать, не останавливаясь, неделями? Легко. Лупить стену в порыве гнева? Как два пальца ударить. Сломать люстру? Каждый день. Приклеить белый листок бумаги на шкаф с помощью скотча, и под какими-то магическими силами, включив на полную громкость музыку, начать водить кисточкой по бумаге, не понимая, что происходит? Никаких сложностей. Начать делать кувырки прямо в коридоре, пока собираешься на работу? А вы разве так не делаете?
Тайлер думает, что, когда его в три года отвели на спортивный кружок под названием аэробика, его по пути ударили головой об бетонную плиту. Потом он поскользнулся на льду, ударившись снова. И в конце концов его прищемили дверью. Иначе его неуклюжесть объяснить просто невозможно. И, видимо, каждый день, идя на работу тренера таких же мелких оболтусов, как он когда-то, он снова ударяется головой.
Включая в ванной свет, проклинает шумный вентилятор, не до конца понимая, зачем он нужен, если нельзя бесшумно сидеть со светом в течение нескольких часов. Джош спит очень чутко, во многом именно из-за него, привыкая, что очень часто им приходится бодрствовать вместе. Они могут просто быть в тишине, пока дыхание Тайлера нормализуется, или же говорить ни о чём, обсуждая глобальные проблемы по плетению венков из ромашек, а может просто мечтать о скорейшем совместном отпуске, куда они смогут отправиться.
Кто-то сказал, что лежать на кровати скучно? Нужно разнообразить свою семейную жизнь?
Гибкость тела Тайлера не поддаётся объяснениям. Для него перекинуть ногу за голову и так пить чай проще, чем решить пример по математике.
Но больше всего Тайлер любит, когда Джош поддерживает его за талию, лёжа на спине, сгибая ноги, а Тайлер выгибается, делая всякие фигуры. Он чувствует, будто парит над миром (с голубыми волосами).
Он берёт свою розовую щётку, долго вертя её в руках, будто до этого не виделся с ней дважды в сутки в течение нескольких месяцев. Он аккуратно включает воду, чтобы напор не бил слишком сильно, и, смачивая, выдавливает пасту со вкусом Кока-Колы.
Возможно, это ароматизаторы ударяют в голову, но к нему приходит неожиданная мысль. Он решает твёрдо прижать пятки к полу, чтобы постепенно прогнуться. Не вынимая зубной щетки изо рта, с полным ртом пены во рту он начинает наклоняться назад, а потом, когда его голова достигает уровня талии, вытягивает руки, упираясь.
Он встал на мостик в три часа ночи с щеткой во рту.
«Из какой комедии?», — спросите вы.
«Понятия не имею», — честно отвечу я.
Он прикрывает глаза, чувствуя, как его кости начинают снова жить, а душа испытывает наслаждение.
Дверь резко открывается, и он видит перевёрнутого Джоша с полуприкрытыми глаза. Тот хочет что-то промямлить, но видит лишь зеркало перед собой. Он опускает взгляд, не ожидая увидеть там чудовища, согнутого пополам в одних боксерах. Дан визжит, врезаясь спиной в стену, надеясь, что это сон.
Тайлер снова упирается ногами в пол, поддаваясь вперёд коленями и напрягая спину. Выплёвывая пену, он вытирает остаток рукой и делает несколько шагов к Джошу, чтобы обнять. Он испугался за него. Почему Джош ни с того, ни с сего начал кричать?
— Блять, — Джош размыкает глаза, целуя Тайлера всё снова и снова, словно это был кошмар, — что ты делал там, что мне причудилось, словно ты монстр, который вот-вот съест меня?
— Решил встать на мостик… — виновато шепчет Тайлер, вдыхая его аромат и прикасаясь виском к груди.
— Цирк, — посмеивается Джош.
— А как иначе?
— Опять бессонница? — коридор освещается светом, идущим из ванны. Джош проводит рукой по его щеке. Ему никогда не надоест этого делать. Его Тайлер с его клоунскими шутками.
— Ага…
— И что будем делать?
— Эм, — Тайлер смотрит ему в глаза, пытаясь решить нужно ли снова обманывать Джоша, притворяясь спящим, или можно заняться чем-нибудь поинтереснее. — Мне тут новые крема для личика пришли… можем продегустировать?
Тайлер сидит на мраморном столике раковины, упираясь головой о стену, открывая Джошу доступ к шее. Они нанесли друг другу синюю маску. В инструкции сказано потерпеть пятнадцать минут, и начать целоваться, и оставлять друг другу засосы казалось хорошей идеей, ровно до того момента, пока они не поняли, что маска размазывается. Их коварный план по поцелуям не удался, но оставшиеся четырнадцать минут проходят не менее скучно. Джош находит маленькие резиночки, и делает Тайлеру впереди два хвостика, ещё больше делающих из него страшного милого чудища.
Они перемещаются на пол, и тут к Тайлеру приходит ещё одна безумная мысль. Он просит Джоша лечь и не шевелится. Он делает так, как Тайлер просит, внимательно наблюдая за дальнейшими действиями, и даже не жалуется на холодную поверхность. Тайлер ставит руки по бокам от его груди, и, отталкиваясь, встаёт на руки, упираясь носками об стену. Он смеется, глядя снизу вверх на Джоша. Его мастерским цирковым способностям нет предела.
Джош благодарит родителей за то, что в три года они не отдавали его на секцию аэробики, и в двадцать два ему пришлось идти в центр пластического тренинга к мастеру Т. Джозеф.