Начало апреля. 1 год манги. Сорочье Гнездо.

Ханаби боялась рассказывать Рей о том, что произошло на беседе с Онагой, хотя та и не сделала ей ничего плохого. Хьюга считала, что Рей и Онага и без ее жалоб довольно откровенны друг с другом. Капитан отряда еще и со смехом перескажет Рей истерику "Совы-тян".

С другой стороны, над нею больше не издевались, особенно когда убедились, что нелюдь знает только две дороги: в свою комнату с двумя сторожевыми электромышами и Идате и в помещение, где она по восемь часов просиживала над документами беженцев из Травы. Онага там даже не появлялась, и это успокаивало. Подходили последние десять дней ссылки, и Хьюге начинало казаться, что она переживет этот месяц. Но все изменилось. Онага пришла в ее с Идате импровизированный кабинет. Поманила ее рукой, вышла с ней за дверь.

- На волю хочешь? - Спросила она, а Ханаби сделала вид, что не услышала вопрос. У нее метка беглянки на тюремной робе. Ей ни слышать такие вопросы нельзя, ни даже думать о таком. - Я говорю: "хочешь выйти на неделю раньше?" Оглохла? - Раздраженно повторила Онага свой вопрос.

- В чем подвох? - Наконец, произнесла Хьюга. - Я не жалуюсь. Доработаю и вернусь к родным. Я по ним очень скучаю. И... я все поняла. Второй раз объяснять не надо. У меня только синяки зажили.

- Я хотела тебе предложить миссию. Как раз на всю последнюю неделю. Только представь: чистый воздух, почти свободная жизнь, даже свободней, чем здесь, сменишь обстановку, и условия в гостинице само собой получше... - Предложила женщина.

- Мне? - Испуганно спросила Ханаби. - А за что? Я ничего хорошего не сделала... - И вдруг Хьюгу осенила догадка. - Не убивайте меня там, пожалуйста. Я буду хорошей секретаршей... Я стараюсь...

- Вот идиотка. Ей предлагают каникулы на границе со Страной Молнии. Я ей про заграничную миссию и отдых на Каменистом побережье моря Сенсоо объясняю, а она меня в подлости обвиняет! - Сказала женщина с чувством оскорбленной справедливости.

- Страной Молнии? - Взволнованно переспросила девочка.

- Да. - Ответили ей.

Ханаби, ничего не говоря, вбежала в комнату, а потом примчалась к Онаге, но уже со своим вечным рюкзаком и достала оттуда толстую книжку про эту страну.

- У меня по географии пятерка. - Рассказывала Ханаби. - А все потому что препод меня не гоняет. Вот, что значит, когда учитель не лицемер.

- Интересуешься Страной Молнии? - Спросила корневичка.

- Да. И поеду. - Внезапно согласилась Ханаби и даже начала уговаривать. - Если вы не передумали, конечно. Я буду полезной, правда...

Онага внимательно следила за изменившейся ситуацией. Интуиция не подсказывала ей ничего доброго. Нелюдь слишком быстро забыла о своих опасениях, что ее хотят убить без свидетелей и тогда, когда Рей не сможет вступиться.

- И я хотела вас поблагодарить... - Начала говорить Ханаби.

- Можешь не подлизываться. Говори, что тебе надо в Стране Молнии? Ты ж меня только что боялась. - Резко сказала Онага-сама.

- Я хотела сказать "спасибо" за то, что вы не отняли у меня книжки, ручки и блокнот. - Сказала Ханаби.

- Так это не оружие. Навредить ты ими мне не сможешь. Я даже призывов твоих не боюсь. - Ответила Онага. - А отбирать последнее утешение у подростка... Это все равно, что отнимать прочакренную глину у пятилетнего ребенка за то, что он захотел сбежать от врачей, которые его лечили.

Ханаби не очень поняла при чем тут дорогой прочакренный пластилин и врачи, но Рей говорила, что у Онаги есть сын. Может, он в такое играет? У Ханаби таких наборов в детстве не было. Зато ее учили делать оригами, сначала из обычной бумаги, а когда она подросла, - из прочакренной. Говорят, что это близкие навыки.

"И причем здесь врачи? - Подумала Хьюга. - Ее маленький сын болен? Жалость-то какая!"

- Я просто хочу посмотреть страну Молнии. - Призналась девочка. - Я поняла, что, если я вам стану не нужна, то для этого вам не обязательно надо будет меня куда-то вывозить. Я просто испугалась и от страха наговорила глупостей...

Онага ей не верила. Но оставлять одну не хотела. Рей за ней не уследит. На ее заместителе слишком много работы. И выйдет, что, когда сама Онага уедет на миссию, Сова-тян останется предоставленной сама себе. И может наделать много бед, как уже чуть не случилось, когда Рей отдала ее на поруки мальчишке из Змеиного Логова. Лучше уж она поедет с ней. Так им обеим будет надежнее.

- Я могу брать себе в помощь таких, как ты. Поэтому ты едешь. Увидишь ты свою Страну Молнии. - Пообещала корневичка. - Только с морского побережья. Будешь нежится на пляжном песке и смотреть на свою Каминари но Куни.

Ханаби впервые за весь месяц светилась от радости. А сама вспоминала, что она у себя в селе Искрянку от берега до берега переплывала. Туда и обратно. И в Огаве она плавала, когда в столице жила.

"Интересно, а насколько Море Сенсоо глубже Огавы? - Задумалась девчонка. - Найти бы там место, узкое и не слишком глубокое..."

Радость нелюди была искренней. Это Онага-сама чувствовала. И ничего не понимала. Тревога и недоверие тут же ушли. Ну, не может же быть такое, чтоб ее пленница была настолько дура, что забыла то, о чем переживала полчаса назад, как только ее обещали отвезти на миссию в поселение, где есть море? С другой стороны, что бы ни замыслила, эта идиотка, уж Онага ее точно перехитрит и своевольничать не даст. В себе женщина была уверена. Ну и воспитательную работу с этой дурой она уж так и быть проведет...

- Со мной будут телохранители. - Предупредила Онага. - Ты с этого момента по бумагам считаешься одной из них. Иначе я тебе на миссию со мной нельзя.

Ханаби на это была готова. Только ей все равно было жутко.

- Только можно я на ночевку буду с вами оставаться, а не с ними. - Попросила девочка. - Мне страшно.

"Мне тоже", - подумала женщина, вспомнив, что охрана более верна Данзо, чем ей.

- Ладно, - Бросила Онага. - Так уж и быть. Не такая уж ты и взрослая, чтоб тебя одну со стражей моей на всю ночь оставлять.

У Ханаби было желание выпросить командировку и для Идате. Ведь они же друзья: пусть и он пораньше из ссылки выйдет. Только вот не надо Идате видеть все, что будет на побережье. Ни к чему его еще раз делать свидетелем, даже случайным.

Через пятнадцать минут Хьюга собрала все свои нехитрые пожитки, сказала Идате, что Онаге-саме не угодно, чтобы она была секретарем, а госпожа желает, чтобы она сопровождала ее на миссии. Идате, который весь месяц был с ней холоден, на прощание крепко обнял ее.

"Так и нужно", - подумала девочка.

С Рей она не простилась. У Хьюги от тоски защемило сердце, и она решила, что лучше, чтобы с Рей-сан поговорил потом Морино.

Ханаби была готова к отъезду, только вот от Онаги она узнала, что "нелюдь в таком виде никуда не пойдет".

- Моя стража выглядит не так. - Рявкнула Онага и приказала переодеться Ханаби в ту же одежду, что была на ее охранниках: черное с короткими рукавами кимоно, так, что теперь все клейма Ханаби были видны, такого же цвета хакама. Наконец, Хьюге кинули белую куртку хаори и приказали: "Надевай". На спине куртки был оттиск иероглифа "четыре" по номеру отряда. А делать-то уже было нечего: Ханаби уже согласилась сопровождать госпожу.

Девочка живо накинула куртку на голые плечи, стало потеплее.

- А ты не суеверная. - Заметила Онага.

- Нам все время говорят, что мы живем в несчастливом месте, и я как-то привыкла. - Ответила генин.

- Так тебя ни одна гадина не тронет. - Заверила ее Онага. - Но и вести себя ты должна, как эти... Хотя бы на людях... К таким "охранникам" никто не пристает. Желающих засунуть... - Тут женщина еще раз пристально взглянула на Ханаби и отчего-то закашлялась, - себе в ухо сколопендру и то больше.

Онага осматривала свою работу, но осталась недовольна. Ее игрушка, конечно, выглядела отталкивающе, и, если она выучится себя вести, то поездка пройдет для нее очень хорошо и безопасно. Но... чего-то не хватало. Взгляд Онаги замер на лице ссыльной, и корневичка своим острым взглядом, кажется, что-то заметила. Женщина сбегала за ножницами.

- Не обижайся. - Сказала она и несколькими быстрыми движениями выстригла девчонке челку, обнажив лоб.

Испугавшаяся Ханаби открыла сначала один глаз, затем другой. Она думала, что Онага хочет сделать ее намеренно некрасивой: остричь наголо, или что-то в этом духе, или снова сильно избить, потому что ей что-то не понравилось. Девчонка приготовилась к позору или к боли, а тут...

Она даже забыла об осторожности и спросила: "А на что обижаться?"

- А чего хорошего-то? - Хмыкнула Онага. - Теперь, когда вернешься, надо будет ждать, пока лоб зарастет, или бандану носить. Наколка-то у тебя на полбашки.

- Я вообще-то так иногда ношу. - Ответила Хьюга. - Мне нравится, и лицемеров как ветром сносит. Сразу видно, кто смелый человек, а кому главное приличия и перед старшими лебезить.

Тут уже пришлось удивляться Онаге.

"Она не моя дочь", - подумала куноичи, и поэтому нотации читать не стала.

***

Дорога до гостиницы на границе Страны Огня Ханаби нравилась. Да и поездка вовсе не потребовала долгого пути: в свою деревню из столицы она и то добиралась дольше. Вероятно, Онаге-саме тоже нравилась быстрая езда, и именно поэтому она взяла билет на скорый поезд. В поездке женщина рассказывала, что побережье когда-то давно было частью владений семьи Узумаки, где они были сюзеренами для одного теперь угасающего клана. А Ханаби слушала да делала вид, что охраняет свою госпожу. О стране Узушио она узнала от своей хозяйки, что им туда обеим нельзя, потому что чакра там еще опаснее, чем у них на Чаячьем острове. Но туда-то Ханаби и не хотела, а вот на берег Страны Молнии до неприличия пристально заглядывалась.

*** Граница Страны Огня. Каменистое Побережья моря Сенсоо. Гостиница.

В гостиничном номере, где они остановились, было здорово: во-первых, просторно. Для Ханаби все выглядело так, как будто они с госпожой Онагой не поселились в гостинице, а сняли дорогущую двухкомнатную квартиру: с гостинной и отдельной спальней, где было место для двух человек. Большие окна делали номер необычайно светлым. Ее комната была скорее похожа на комнату Саске в особняке его дяди, чем на ее дом. Настольная лампа располагала к вечернему чтению, хотя Ханаби больше всего хотелось подольше поваляться на собственном футоне. А тем временем Онага-сама заказала им обед с дороги.

Ханаби восхитилась также шкафчиком для вещей, который не нужно ни с кем делить, потому что в двухместном номере у Онаги был свой. Наконец, в комнате, кроме входной, была еще одна интересная дверь: душевая. Автоматический водонагреватель, резервуар с лейкой и даже душевая занавеска, защищающая купальщика от посторонних глаз.

Воспользовался таким чудом техники - и не надо искать баню-сенто в незнакомом городе.

- Эй, нелюдь, гляди-ка сюда, - позвала девочку Онага, - видела когда-нибудь такое? - Женщина повернула рукоятку крана, и из лейки полилась вода.

Ханаби помолчала, будто соображая, нужно ли ей что-нибудь говорить в ответ на такой вопрос, а затем все-таки решилась. Были они без охраны, вдвоем, в очень уютной комнате, а не в поселении для каторжных, в обстановке почти домашней, у Онаги был отстегнут меч, и она казалась Хьюге более миролюбивой, чем в Мертвом Городе. А еще капитан Корня, как оказалось, умеет вежливо и учтиво говорить, как со служащим гостиницы.

- Онага-сама, Хьюга не дикари. Я же рассказывала, что мы больше десяти лет в квартале Учиха живем. А это - душ. Очень удобно. - Произнесла Ханаби.

- Значит, учить пользоваться не надо? - В голосе Онаги чувствовалась радость. Только Хьюга не могла понять, почему: то ли потому, что ей теперь не надо возиться с деревенской дурочкой, то ли это было предвкушение омовения после долгого времени в пути.

- Понятливый генин - большая удача! - Онага распахивала оби и стаскивала с себя дорожное кимоно.

- Если честно, то мне девочки в училище показали, как пользоваться. У нас в кадетской школе в общежитии есть такая штука, но общая, а не как здесь - только для нас. - Объяснила Хьюга.

- Знаешь, могла бы и не признаваться. - Хмыкнула в ответ Онага.

Ханаби боялась представить, сколько вся эта красота стоит, но храбро задумалась, и выходило, что немало.

- Только, Онага-сама, я вам еще сказать хотела... давно... можно? - Нерешительно произнесла Ханаби.

- Ну, валяй. - Ответила хозяйка, и теперь ждала, пока ее служанка победит стеснительность и, наконец, выговорит свою просьбу.

- Я хотела вам сказать, что... мы - люди. В смысле Хьюги... Вы мою семью все время нелюдями зовете. - Онага оскалилась, но слушала. - Я просто не могла промолчать, когда постоянно задевают близких мне людей. Вот.

- Мне-то не заливай... люди они... - Бросила Онага, и по интонации чувствовалось, что она как бы ставила точку в разговоре с несмышленышем и продолжать его не желала.

- Ну, да. - Ответила Хьюга. - Знаете, у нас же большинство народа из клана не отличаются от вас или Рей-сан вообще нисколько. У них у всех даже глаза карие. Прямо, как у Рей-сан. - Ханаби назвала имя человека, к которому Онага относилась хорошо, чтобы смягчить отношение к своей семье. - У вас глаза яркие, зеленые. Они даже интереснее...

- Я слышала лесть и поубедительнее. - Сказала женщина в ответ. - Сначала наговоришь глупостей, а потом подлизываться начинаешь, мол, у меня глаза красивей, чем у всей твоей Младшей ветви.

- Кареглазые что, тоже нелюди? - Спросила Ханаби. - Я у них в деревнях была, меня на лето привозили. Они трудятся, рис сажают. В чем они виноваты?

- В том, что иногда рожают белоглазых мутантов. - Ответила ее хозяйка. - А потом еще этих выродков отбирают и скрещивают друг с другом, как племенной скот, и, чтоб дегенератов этих развелось еще больше, сестер с братьями в одну постель кладут. Что, скажешь, неправда? Или отец твой не на сестре женился?

- На двоюродной. - Подтвердила Ханаби. - У нее изо всего села были самые-самые красивые глаза. Вот Хиаши-сама в нее влюбился и взял себе в жены. - Начала Ханаби рассказывать историю любви своих родителей. - Мне часто говорят, что глазами я в маму пошла, а вот характер мне достался...

- Характер тебе достался дерьмовый. - Перебила Онага. - Если не поменяешься, живо лишишься головы. Не всегда добрая Онага будет тебя у себя под крылышком держать.

Женщина увидела, что слова ее произвели нужный эффект: юная куноичи замерла, смолкла и сильно побледнела.

- Вот так, сначала женятся на сестрах, а потом рождаются от них ублюдки типа тебя. И рассказывают мне сказки про хороших нелюдей.

- Да, хороших! - Воскликнула Ханаби. - Лучше, чем в Конохе. - Потом девочка вспомнила свои впечатления от знакомства с Орочимару и добавила. - И лучше, чем в Мертвом Городе...

Онага закатила глаза.

- У меня, наверное, терпения больше, чем у Будды Амиды, раз я тебя выношу!

- Вы очень обо мне заботитесь. - Начала издалека Ханаби. - Кормите, держите при себе, поселили в такую комнату замечательную, в обиду не даете в Мертвом Городе... Только... я люблю свое племя, а раз так, то как же я могу молча слушать? У меня в жизни был хороший пример, как надо заступаться за близких! - Воскликнула Ханаби.

- Только, если ты не заткнешься, то жизнь твоя будет очень короткая. - Ответила Онага. Она еще не была разозлена, но по лицу было видно, что маленькая куноичи, которую она взяла с собой из милости, уже докучает ей, как надоедливая муха. Но корневичка была с дороги, и ей было лениво отлавливать назойливых насекомых.

- А я знаю, что короткая. Просто иначе не могу... - Ответила Ханаби.

- А ты учись. У тебя только недавно гематомы сошли. И Рей здесь нет. - Онага похлопала по плечу Ханаби, и почувствовала, что нелюдь говорит храбрые слова, а сама дрожит мелкой дрожью под ее тяжелой рукою. Капитан Корня оставила подопечную в покое и, переодевшись в домашнее, принялась за поданный чай с данго.

- Но вот Рей тоже могут обижать за то, что она... - Хьюга помолчала, выбирая слово, - неродовитая. - Девочка уцепилась за последние слова Онаги и пыталась сравнить свою семью, которая была ей дорога, с подругой своей хозяйки, ведь Онага ценила Рей. А еще Ханаби вспомнила, как Наруто дразнил ее "рабыней у бесклановой", подразумевая под "бесклановой" Рей.

- Это Рей-то неродовитая? - Переспросила Онага с деланным удивлением и пододвинула поближе к нелюди блюдце с данго. - У нее такой улучшенный геном, что Орочимару-сама с командой врачей не смогли ничего сделать. Только никакой пользы ей от того, что она "особенная" нет, и ее кекке-генкай довел до тяжелой инвалидности.

Сначала Ханаби возмутило: Онага называет свою подругу Рей "человеком с особенностями", а ее семья, значит, "нелюди"?! А затем до нее дошло то, что гораздо важнее...

- Рей-сенпай опасно больна? - Онага увидела на лице Ханаби искренний испуг.

"Вот простить ее, такую дуру, не знающую, о чем нельзя спорить, ради Рей или нет?" - Вертелся вопрос в голове женщины.

- Она - калека с детства. - Ответила корневичка.

- И нельзя вылечить? - Спросила Ханаби.

- Такой уж у нее улучшенный геном. - Вздохнула Онага. - Ты вон, я посмотрю, тоже не очень здоровая, но живешь же...

- А вы никогда не называли Рей по фамилии. - Заметила Ханаби, прихлебывая чай. - Я думала, что у нее ее нету.

- А ты внимательная. - Ответила Онага. - Ну, Рей и есть Рей. Я вон, как тебя звать, не помню, и не ебет. На морде у тебя маска совиная, значит, ты - Сова. Сопля ты еще зеленая, жизни не знаешь, значит, Сова-тян.

Ханаби сначала хотела попросить себе человеческое имя, но, если она всю ее семью нелюдями считает, какое у нее может быть человеческое имя?

- Она - клановая куноичи из семьи Ибури. - Представила Онага свою подругу.

- Ибури... Ибури... никогда не слышала. - Произнесла Ханаби.

- Не удивительно. - Ответила женщина. - Живут эти шиноби в пещерах и редко оттуда выходят. У них странная способность превращать тело в дым, поэтому Рей-тян нельзя быть на ветру... Ну, понимаешь... Дзюцу может активироваться спонтанно. Если это случится, - тут Онага-сама отставила в сторону чашечку с чаем, непроизвольно потянулась к лежащей на столе початой пачке сигарет, достала одну, чиркнула спичкой, закурила... - если это случится, то Рей умрет. А ей и двадцати-то нет, только в этом году будет. Вот поэтому она такая затворница, - Онага, вспомнив о Рей, улыбнулась, оскалившись и обнажив белые зубы. - И носит костюм этот свой... водолазный. Ей без него никак. Рей-сан продали Орочимару вот такие же хорошие нелюди, прям, как твои родные, свои же выдали. За тысячу йен. Клан Ибури торговал детьми. Продал Конохе несколько неизлечимо больных ребятишек. Официально это называлось: "Клан Ибури обратился в научно-исследовательский центр в Стране Огня за помощью в борьбе с генетической болезнью".

Ханаби давно не пила чай. Она слушала, нервно втягивала воздух носом. Всхлипывала.

- Орочимару не нашел лекарства от ее болезни. И разочаровался в исследованиях. Неизлечимо больная пациентка, напоминающая ему о научной неудаче, была не нужна. Вот он и продал ее мне. - Рассказывала Онага-сама.

- Вы купили человека?! - Со злобой спросила Ханаби. Она, наконец, подняла взгляд на корневичку: глаза ее яркие, синие нервно блестели.

- Не... -Ответила Онага. - Где мне... У меня тогда денег не было ее купить. Ну, ты сама подумай: я была молодая женщина, мне было восемнадцать лет. Я тогда не так давно сюда переехала. И это ты еще не знаешь, какую цену старый Змей за нее заломил! А Рей была тогда немного помладше тебя... - Тут женщина задумалась, а потом добавила. - Такая милашка.

- Вы ее выкрали? - С надеждой спросила Ханаби. - Ей захотелось поверить, что Онага-сама хотя бы ради своей подруги способна на героический поступок.

- Не совсем. - Рассмеялась корневичка, и по ее голосу и выражению лица было видно, что вспоминать об обстоятельствах знакомства с Рей ей приятно. - Это только в твоих книжках так бывает. У Орочимару украдешь - век не расплатишься. Меня тогда поставили сюда, - объяснила она. - Я взяла двух заключенных, сделала их... своими охранниками... Ну ты меня поняла... - Многозначительно намекнула Онага. - Так, что их можно было потом отдать саннину. И выменяла на них двоих мою Рей.

"Она взяла двоих ребят, - Крутилось в голове у Ханаби, - прямо, как меня с Идате, наложила на них Контролирующую печать. Никого не пожалела. И меня и Идате... ну, таких, как мы, выменяла у жестокого Змея на Рей". - От понимания этого у нее кровь стыла в жилах.

Онага заметила перемену в выражении лица Ханаби.

- Что, уже не нравится, да? - Язвительно сказала Онага. - Потому что не так, как в книжках, с которыми ты не расстаешься? - Ханаби молчала, смотрела в пол. - В Рей, значит, ты души не чаешь, а меня осуждаешь? - Девочка наклонила голову еще ниже и боялась не то, что отвечать Онаге, а даже просто смотреть на нее. - Свинья неблагодарная! Я ведь для тебя больше, чем Рей, сделала.

Ясно было, что легкий обед был закончен. Онага вышла из-за стола, и, наконец, направилась в душевую.

Ханаби подбежала к ней.

- Я бла...благо... -Запинаясь начала она.

- Не мучайся. У тебя все на лице написано. - Бросила Онага. Она прошла еще несколько шагов, затем хлопнула за собой дверью в душевую. Женщина включила кран, полилась теплая вода, смывающая усталость. Онага умыла лицо, теперь натирала тело, посвежела. Эта маленькая нелюдь ее точно в гроб вгонит и нервы истреплет. В душе шумела вода, а женщине почему-то слышалось, будто этот глупый мутантский ребенок, "у которого в роду у всей Младшей ветви глаза, как у Рей-сан", сдавленно хнычет сейчас за дверью не то о своих гребаных родственниках, которых мелкая любит и из-за которых сдохнет, если ее не одергивать, не учить и не следить за ней, не то о Рей-сан, которой не может помочь, не то о себе самой, потому что снова напугана до смерти. Нелюдь... мать ее синеглазую так...