Ханаби еще не до конца доучилась на первом курсе училища, а из дальней окраины Страны Огня, где частным явлением было нападение банд на деревни, пришла в столицу просьба о помощи. Деревни близ города Касуи оказались разграблены и сожжены, а тысячи жителей добирались до более укрепленного Касуи пешком, спасаясь от нападений, по холоду в летний сезон дождей, по непролазной грязи. Сельскую проселочную дорогу всю размыло. Грязь была топкой, почти превратилась в болото. Многотысячное население окрестных сел пять дней добиралось до Касуи. Люди бежали от "лесных братьев" за малым исключением в одной одежде даже без запасов хлеба, побросав все свое имущество. Взрослые принуждены были нести на руках детей, которые замерзали сотнями и умирали или которых родители прямо бросали, выбившись из сил. Дорога была усеяна трупами умерших всех возрастов. Многотысячная масса двигалась беспрерывной вереницей, где родители постоянно теряли детей, завязающих в грязи и погибающих беспомощно. Много женщин тут же рожали и погибали. Слабосильные калеки и заболевающие были разбросаны вдоль пути и замерзали медленно.

В таком положении город Касуи запросил помощи военных медиков, к которым относились и шиноби ирьенины. Не хватало не только врачей, но и младшего медицинского персонала. Вот и сняли Ханаби и ее однокурсников с учебы на курсе, не дав доучиться несколько месяцев, хотя Хане было привычно, что ее вечно отправляют на задания и миссии вместо того, чтобы дать возможность спокойно писать конспекты, сдавать зачеты.

По приезде Ханаби и другим студентам объяснили, что воду брать нельзя, потому что налетчики сбрасывали в реку вниз по течению трупы. Дом, отданный под госпиталь, был слишком мал, чтобы вместить всех больных, поэтому пациенты лежали вповалку, и Ханаби, пробираясь между ними, постоянно боялась наступить на руку или ногу мертвого или умирающего. Девушка думала, что, если миссия продлится долго, то она не протянет в этом "госпитале" и сляжет с тифом, а то и останется в Касуи навсегда, несмотря на то, что на всех студентов-ирьенинов нацепили маски и защитные костюмы, представляющий собой комбинезон; голову защищал специальный чепчик. На маску из нескольких слоев марли особой надежды не было, поэтому ее заменял респиратор, который обычно в Стране Огня применяли горняки.

Касуи был небольшим городом, поэтому в нем было мало врачей, и те, что еще оставались, не справлялись с потоком беженцев, которых надо было осматривать и проверять на тиф, а также пациентов из окрестных деревень. От нервов и страха у Ханаби часто вспыхивал и не гас бьякуган, потому что заразы она боялась сильнее даже, чем молниевиков, и, смотря на пациентов через активированный белый глаз, она видела, что они отличались от здоровых людей. Такое с ней случалось и раньше, когда в детстве она смотрела через бьякуган на страдающих разными болезнями людей и могла отличить больных от здоровых, но, что именно происходит с органами и системами человека, она не знала. В раннем возрасте это пугало ее, потому что девочка видела губительные изменения, которые не могла ни изменить, ни предотвратить, а те становились все значительнее, пока, наконец, ее пожилые или слабые родственники не умирали. У Ханаби был талант художницы, но она поступала в медицинское училище специально, чтобы понимать то, что видит бьякуганом при взгляде на других людей или животных. Так она лучше понимала себя и успокаивалась. Некоторые негативные изменения можно было остановить в зародыше. На практике Хану посетило чувство дежа вю: она, глядя на пациентов в Касуи, вновь чувствовала себя беспомощной, потому что замечала не только внешние, но и внутренние изменения, а помочь почти ничем не могла. Только сама старалась не заразиться. Еще девчонка даже после года в училище, несмотря на то, что выросла как студентка, все равно неясно понимала, что она видит бьякуганом. При взгляде на тифозных больных она чувствовала, что у этих людей с печенью и селезенкой было что-то не то... Только объяснить этого не могла и даже пальпировать таких пациентов не умела, потому что паталогическую анатомию на курсе Ханаби еще не изучали.

Остальным медработникам и без бьякугана было ясно, что вся почва вокруг здания импровизированного "госпиталя" была заражена насекомыми, а нечистоты из города Касуи вывозились с слишком большой задержкой и образовывали своеобразные холмы. В обязанности недоучившихся студентов входили санитарные мероприятия и в городе, и в "госпитале". Коноховские медики обнаружили, что по халатности в городе не хватало ванн, в маленькой дезинфекционной камере продезинфицированные вещи лежали вместе с грязными, а новоприбывшие из столичного училища санитарные работники занимались тем, что очищали улицы и дороги от трупов, проводили дезинфекцию сенто едкой и хлорированной известью, карболовой кислотой.

***

Саске Учихе не просто дался учебный год. Сначала он радовался тому, что при помощи практики у Сенджу поступил в училище. Он вытерпел все ее подколки по поводу того, что клан Учиха всегда умел только разрушать и для Деревни было бы лучше, если бы союза с Учихами никогда не было. Ну, как вытерпел... Уроки медицины, на которых не очень трезвая Цунаде позволяла такие шуточки, быстро переходили в спарринги, которые однако так же быстро и заканчивались. А потом Цунаде лечила его синяки и травмы. Так и вышло, что ради мести Итачи Саске терпел унижения от давнего противника своего клана - Сенджу. А Цунаде и в драке, и в медицине показывала, что она сильнее своего ученика. Ученичество представлялось Учихе одной из ступенек на пути к силе, которая поможет ему одолеть брата, силе, которую обещала ему Цунаде. Только радость от поступления быстро прошла. Вместо техник и дзюцу Саске получил изматывающую учебу и работу и за год забил голову кучей ненужных ему медицинских знаний, большая часть из которых была еще и основами врачебной науки. Вдобавок оказалось, что для успеха в медицине мало запомнить текст с учебника с помощью шарингана, а нужно было понимать, что ты делаешь. Опытные преподаватели отличали зубрежку от вдумчивого чтения. Обучение в училище оказалось совсем не таким, как работа в группе у Какаши, когда Учихе выдали сразу же самую крутую технику Хатаке. А тут ему даже про шосен сказали, что это дзюцу изучают врачи, а медбратьям его выполнить не получится. Преподаватели качали головой и говорили насчет шосена, что, скорее всего, у Саске вообще ничего не выйдет из-за того, что он - шиноби-огневик. А потом всему курсу не дали даже доучиться конец года и погнали на внезапную практику, потому что где-то случилась эпидемия. И с каждой разобранной кучей нечистот в Учихе крепло желание убежать. Он бы точно сбежал уже из Касуи, если бы не карантинные патрули, поэтому пришлось Саске ждать удобного момента, пока медикам не пришла смена. Потом, когда карантин закончился, ребята вернулись в Коноху, и Саске крепко задумался над тем, что ошибся с выбором саннина. Если Хьюги пиздоглазые, потомственные полотеры, согласны кучу времени убивать на дезинфекцию маленьких городков, о которых никто и не слышал раньше, то Учиха нет. А еще Саске не привык, что им командуют бесклановые. А в училище это случалось. Среди преподавателей было много слабых в бою шиноби и неродовитых людей. Итачи не считал таких равными и собакам. Чему у них учиться? У Ханаби гордости нет? Это - ее проблемы.

"Хотя для Ханы-чан это, наверное, рост. - Усмехнулся про себя Учиха. - До медицинского она училась то у корневичек, то у буракуминок, то у таких же белоглазых кочевников, как и она сама".

Училище только отдаляло Саске от его цели. У Ханаби и Кимимару, его товарищей по группе Обито, была репутация "крутых", потому что они ездили в Город Мертвых и вышли оттуда живыми. И, если Ханаби смоталась из такого козырного, с точки зрения Саске, места, ничему не научившись, то Кимимару, пасынок Ороча, стал реально крутым мастером ниндзюцу. Он показывал Учихе и всякие приемы со змеями, и призывы, и технику снятия скальпа... Все это пригодилось бы мстителю и настоящему воину, каковым Учиха себя считал. А раз так, то Саске купил билет на трамвай, который коноховцы называли между собой "трамвайчик-в-один-конец" и на котором его друзья ездили в Мертвый Город, да и отправился к Орочимару. Тот был удивлен, но весьма обрадован, однако все же послал почтовую змею к Цунаде. Та ответила, что, раз Саске сбежал сам, то она претензий к Змею не имеет. А еще в ответном письме пообещала, что больше ни одного Учихи в ученики никогда не возьмет. Как будто это большой клан! Единственная преграда - законно установленный сенсей - была преодолена.

В училище поступка Саске не могли понять и объяснить: как можно променять перспективное образование, которое в столице далеко не каждому доступно, на место из которого никто не возвращался, кроме Кимимару, Ханаби и той бабы в герметичном скафандре? Тех, кто побывал в Мертвом Городе, не зря считают отмороженными. Еще бы... Хана - ученица корневичек, Кимимару - пасынок ученого-изувера, обладающего зловещей репутацией. В училище постарались о Саске побыстрее забыть как о крупной неудаче и ошибке Цунаде-самы, потому что он бросал тень на благородное учебное заведение, а самого его по-тихому исключили. Самые смелые говорили, что это все из-за цукуеми и повторяли заезженную мысль о том, что Учихе вообще не стоило быть шиноби. Это теперь все и так понимали. Люди осознали, что гендзюцу разрушило его психику, а затем и его жизнь.

Стоило ли психа техникам учить? Это теперь все сплетники города готовы были часами напролет обсуждать. Только что ж они все раньше-то молчали?!

А репутация Орочимару стала еще более зловещей: теперь он мог похвастаться красными глазами!

***

Ханаби долго не могла понять, как ей относиться к тому, что случилось с Саске. Они ведь были товарищами по команде. Значит, девчонка должна была мстить за него и не кому-то, а человеку, с которым предпочитала быть в мире сама госпожа Онага, причем корневичка была намного сильнее и опытнее Хьюги. В этом девчонка убедилась. За поддержкой Хана отправилась к Обито. Тот был подавлен случившимся. В особняке Учиха Ханаби заметила беспорядок. Девушка активировала бьякуган и поняла: Обито пытался скрыть то, что он сильно опечалился и тяжело пил. Хьюга вспомнила, как весело было выпрашивать у Обито книги для доклада вместе с Кидомару. А потом, наскоро сделав реферат, заниматься с Пауком в библиотеке Обито... не только докладом. Аж дух захватывает! Кто же знал, что она вернется сюда при таких обстоятельствах?!

Обито был дядей Саске и его первым учителем. У него девочка надеялась найти помощь в возможной борьбе с Орочимару. А тот только махнул рукой да, посмотрев на Ханаби, печально улыбнулся.

- Вот уж не ожидал от тебя. - Задумчиво сказал Учиха. - Племянник ваше племя, мягко скажем, недолюбливал. Саске-кун... - Обито тяжело вздохнул. - Он сам выбрал свою судьбу. Не стоит еще и тебе умирать ради мести, девочка. Я всегда тебе это говорил.

Ханаби в расстроенных чувствах ушла. Обито ей отказал. Онагу можно было и не просить. Та могла еще и накостылять для ума, хотя Ханаби сейчас это не поможет. Орочимару за его зверства, которых саннин даже не скрывает, ничего не будет. А девчонке это слишком напоминало политику молниевиков по отношению к самим Хьюга. Но одна Ханаби не справится, а подставлять клан не хочет.

С Кимимару Ханаби после такого долго не разговаривала. Просто не знала, что сказать. Пристыдить юношу за поступок его отца? Но это как бы несправедливо. Сам Кимимару ничего плохого Саске не делал, не считая подросткового соперничества между ребятами, которое даже их учителя всерьез не воспринимали: мол, дурачатся пацаны, кровь молодая играет. А сказать альбиносу, что виновата вся его семья... Во-первых, на такое имел право только Обито. А он отказался от родовой мести. А во-вторых, это - глупо и ох, как не понравится Орочимару, большому человеку в Мертвом Городе. Саске был ее товарищем, но, если она не сбежала в Молнию, чтобы мстить там всем подряд за отца-героя и, возможно, подписать свое племя на клановую войну, то и за одноклассника-дебила, который еще и Хьюг презирал к тому же, Хана решила не вписываться.

Поведение подобное реакции Обито Ханаби видела не в первый раз. Оно было слишком похоже на то, как вел себя Хизаши после гибели брата-близнеца. И если в детстве она считала такое показное равнодушие предательством, то с возрастом ей объяснили, почему их племя, не забывая Хиаши, приняло такое тяжелое решение.

- Хочешь поговорить о том, что случилось? - Спросил Кимимару.

- Нет. Мне страшно просто. - Ответила Хьюга.

- Батя в своем праве был. - Принялся защищать юноша Ороча.

Тут Ханаби поняла, что было бы бесполезно укорять жителей Змеиного Логова за гибель Саске. Ее товарищ Кимимару все равно на стороне своего отчима будет. Орочимару еще никто не обвинял, а ее друг уже оправдания ему придумывает.

- Слушай, Саске - ебанат был и псих. - Убеждал Хьюгу Кимимару. - Приехал на нашем "трамвае-в-один-конец" и требовал, чтобы "великий мастер Орочимару" был его учителем взамен Цунаде-самы и учил его своим "непревзойденным техникам!" Отец, конечно, мог его взять в ученики. Только это уж его дело, как с таким хамом поступать. Тебя ведь тоже Голубая Сорока могла казнить, а могла оставить в Мертвом Городе и взять в работницы. И такое решение - только моего отца дело. А Саске-кун одного саннина, Цунаде-саму, предал, заявился к чужому Отшельнику-Мудрецу, который к Учихам не имеет никакого отношения... Обито-сана, инвалида войны, одного в Конохе бросил, а он его, гада такого, говорят, от этого пизданутого "братца Итачи" спас... С Какаши Саске тоже не ужился, только техники у него скопировал и тут же ушел к другому преподавателю. А теперь говорит: "Орочимару-сан, учите меня"! - Кимимару только больше распалялся, вспоминая о том, как Учиха заявился в Мертвый Город. - Ага, "учите его" теперь, блять... Он к бате через "сан" обратился! Ты хоть вдумайся! Саске-кун ему не пасынок! - Юноша выдохнул и, немного успокоившись после своей речи, перевел дух.

- Вот его и проучили. - Сказал он. - Нафига моему отцу вор техник и предатель? - С гордостью прибавил Кимимару, как будто Саске покушался на его положение в Змеином Логове. Затем молодой парень задумался, будто что-то вспоминая. - Опять же никакого разрешения приезжать у него не было и сопроводительных документов из Конохи тоже. Блин, Хана-чан, даже у тебя была справка о МЕСЯЧНОМ наказании, вот поэтому с тобой и поговорили хотя бы сначала, а не сразу грохнули! Хана, у тебя хоть узнали, как тебя сюда угораздило!

В этот момент Ханаби вспомнила, как однажды хотела пораньше заключить призывы с чакро-птицами и сама чуть не отправилась на лодке на Чаячий Остров. Тогда ее спасли. А затем объяснили, почему в такие места никто не отправляется без разрешения. И "познакомили" с чайками.

Хана ничего не ответила Кимимару. Только про себя подумала: "Саске-кун... как же так! Ему же не десять лет!"

Голос Кимимару вывел девушку из раздумий. Ее друг решил поделиться с Хьюгой радостной новостью:

- А про тебя папа сказал, что ты - нормальная девчонка. Не тварь хотя бы. Короче, разрешил он, чтобы ты к нам ездила. И гостила даже. Только, Хана, обязательно предупреди, что ко ты мне. Или скажи, что от Онаги-самы. Ну, чтоб в Змеином Логове с тобою не случилось чего... Не то видишь, как оно бывает...

И Ханаби видела.

- Еще батя говорит, что ты меня специализируешь. - Ханаби удивленно подняла брови, потом догадалась.

- Социализируешь. - Поправила она. - Это такая штука важная. Ну, чтобы у человека было много друзей.

Кимимару кивнул. Орочимару считал, что на Ханаби его пасынок учится дружить с другими людьми, поэтому был не против общения ребят.

- А еще ты таких, как мы, не боишься и относишься к нам нормально. - Перечислял Кимимару достоинства Ханаби с точки зрения Змеиного саннина. - Молодой человек у тебя шестирукий, родня - слепые дзато, а учителя из Корня... - Кимимару помолчал, а потом добавил совсем неожиданное. - А еще Голубая Сорока-сама тебя сильно любит. Это все знают! Видно, что она за тебя любого порвет.

- А вот это совсем не правда! - Воскликнула девушка. - Я не ее любимица! И никого она за меня не порвет! Я просто стараюсь ей проблем не создавать. А она меня в ответ жалеет.

В этот момент Ханаби подумала, что Онага - очень злая женщина. Когда она услышала от Хьюги всю историю, которая приключилась с нею в конце первого учебного года, то осталась очень довольна. И вовсе не тем, что Хана смогла доучиться первый год и, несмотря на все проблемы, не подвела своего куратора, хотя ей было очень тяжело, и не тем, что, уехав на практику, там не струсила и смогла выполнять обязанности санитарки, вернулась оттуда живой, умудрилась не схватить тиф... Главная радость Онаги заключалась в том, что на фоне успехов Ханы Саске после года в училище морально сломался, еще раз предал Цунаде и дядю и поплатился за свою дерзость в Мертвом Городе. А значит как куратор студентов Онага оказалась лучше, чем Сенджу.

Только вот Ханаби не нравилось "быть любимицей" такой жестокой куноичи.

Онага так обрадовалась, что Хана "помогла ей" уже на первом году учебы "превзойти" Сенджу, что пообещала ей что-нибудь из коллекции Рей. Только не сейчас, а к выпуску из училища, когда мастерство девчонки в использовании чакро-нитей вырастет. Однако обещанный подарок не радовал Ханаби. Во-первых, Онага пообещала не свое, а то, что принадлежало другому человеку. А, значит, у Рей нельзя "это" отнимать, а сначала стоит спросить разрешения, хочет ли сама Рей сделать подарок Ханаби? Не то вдруг Онага-сама силой у Рей для нее что-то отберет, а Рей-чан самой "это самое" ох, как нужно!

"Не надо мне таких подарков!" - Подумала Ханаби.

По контексту Хана догадалась, что речь идет о марионетке. Только почему-то Онага "боялась" говорить это слово. Да и в таком случае о "подарке" можно было сразу забыть. Девушка знала, что никогда не напомнит Онаге, что та ей обещала что-то подарить, ни через три года, ни через тридцать три. Получалось не очень хорошо. Хана поняла, что Голубая Сорока наобещала золотые горы, а она все равно ничего не получит. А все потому, что в Мертвом Городе не до того. Здесь бы выжить. Хьюге подумалось, что, если б Онага не обещала ей дорогущих и оттого страшных подарков (а подарки от тенсейщицы всегда жуткие), к тому же за счет Рей, которая еще об этом ни сном ни духом не слышала, а просто бы накормила ее от души мороженным в честь выпуска из первого курса или дала бы им с Кидомару... ну совсем чуть-чуть денег на кафе посидеть вдвоем, то так было бы честнее и лучше. И они в расчете, и для Онаги это - пустяки, и все довольны. К тому же Хана так и не поняла, чего "великого" она такого сделала? Она просто не налажала на первом курсе. Больше ничего. Но ей и самой нравилось учиться и понимать то, что она видит бьякуганом. Это было важно и полезно для нее самой как для человека и куноичи. Она не забоялась ехать на опасную миссию? Она попыталась быть честным медиком, раз уж ввязалась во все это. И больше ничего. Дальше Саске с Орочимару сделали все сами, и она к этой трагедии, к счастью, не имеет отношения. И вообще Саске - ее бывший сокомандник, и ей его жалко. А значит, нельзя брать за его неудачи никаких подарков! В этот момент Ханаби точно для себя решила, что не напомнит Онаге о ее словах. А та, даст Ками, и сама забудет.

Обещания некромантки - это такое... - Подумала Хана. - Вдруг Онаге-саме захочется быть не хуже Орочимару и пересадить себе ее белые глаза? - Задумалась девушка. - Хозяйка Сорочьего Гнезда ведь тоже ученая-медик. Чакросистемы изучает. Только Рей тонко намекала, что не советовала бы у нее учиться. А Ханаби верила Рей.

Насчет спора Онаги и Сенджу Ханаби не знала, что и думать... Это было делом их двоих, и вряд ли "победа" Ханы и "поражение" Саске решает спор, кто тут лучший педагог. Но ее куратор была рада и в хорошем настроении, а это - главное.

- А ты говорил с отцом? - Спросила Ханаби.

- О Саске? - Уточнил Кимимару. Девчонка только кивнула.

- Да, конечно. Спросил: "Что за фигня такая? Он - товарищ все-таки". Пойдут еще слухи, что отец одного генина из группы убил его сокомандника. И мы официально будем "плохой" командой, как группа Минато. Но тогда хоть была война, а теперь? - Рассказывал он.

- А отец чего? - Тревожно спросила Хьюга.

-Батя сказал, чтоб я прекратил истерики и что мы "хорошей" командой не были никогда, а трижды предатель Саске сам виноват, и это - его карма. И добрым другом он нам с тобою никогда не был и быть не мог. Вот и весь сказ. Еще тебя в пример привел. Мол, вернулась девка после карантина и миссии, работает тихо в клане и не возмущается, в отличие от меня.

- Так я от страха. - Произнесла девушка, когда услышала, как похвалил ее Орочимару.

- Он, кстати, одобряет, что ты в мед пошла. - Принялся рассказывать Кимимару, раз речь зашла о том, как относится его отец к его подруге. - Передает привет и наставление, чтобы ты к профессору Шу в ассистентки никогда не просилась, потому что ты для него слишком добрая. И если уж выбирать между батей и Шу Такером-самой, то иди в помощницы к отцу. Он обещал, что у него ты будешь хотя бы живая и здоровая. Он сказал, что "не станет ломать хороший и образованный рентген-аппарат". А для Шу Такера ты будешь почти как кролик подопытный. И не смотри, что по бумагам будешь проходить как ассистент.

- Спасибо. - Сказала Хана и решила не выбирать между этими двумя "очень странными" профессорами. Она давно поняла, что Рей и Онага не самые страшные люди в Стране Огня.

А еще по очень сдержанным выражениям Кимимару Ханаби поняла, что в семье каге Мертвого Города после смерти Саске произошел скандал.