— Хён! Смотри, что мне Хёнджин дал! — и в комнату влетает лохматый Джисон.

Играющий с котами Минхо одаривает его убийственным взглядом, потому что милые животные, услышав и завидев это шумное ходячее недоразумение, разбежались и спрятались в дальних углах. Остался лишь старший сидеть на полу с радужными пушистиками в руках. А в голове проносится мысль о том, что зря он дал младшему ключи от его квартиры, ведь теперь Хан здесь проводит времени больше, чем сам хозяин.

— Если это очередная безделушка для твоей игровой консоли, то я сию же минуту спущу тебя по лестнице с девятого этажа, — вполне серьезным голосом произносит Ли, поднимаясь с пола и отряхивая штаны от кошачьей шерсти.

Джисон такой угрозе охотно верит, поэтому спешит успокоить друга:

— Обижаешь, хён, — подошёл к нему Хан, закинул руку на плечо и начал заговорчески улыбаться, — взгляни.

И в руках Минхо оказывается белый флакончик от детских витаминов, на котором корявым Хвановским почерком написано: «Не уснёшь». Старший скептически выгибает бровь и вопросительно смотрит на этого оболтуса, который разрушил его покой в свободный вечер пятницы.

— Ой прекрати меня взглядом убивать! Я вообще-то помочь ему хотел, а он… — Джисон обиженно отворачивается, идёт к кровати, из-под которой, не глядя, вытаскивает кота, и плюхается на матрас.

Представитель кошачьих показательно демонстрирует свое недовольство, что его так нагло схватили и начали гладить, но продолжает сидеть на руках, стараясь вести себя тише, чтобы, дай бог, пораньше отпустили. Кошачий антистресс не помогает, и Хан продолжает ворчать:

— Вечно ходишь с сонной рожей, зеваешь, своими синяками под глазами людей распугиваешь и пускаешь слюни мне на свитер…

— Ой бесишь, — перебивает его Минхо и забирает кота, отпуская его на волю. Пушистое существо пользуется моментом и быстро ретируется из комнаты, а Ли падает на кровати рядом, продолжая рассматривать флакон.

— Зачем мне самодельные витаминки Хёнджина? Я думал справляться старым добрым кофе, — отдает таблетки Минхо и, сложив руки на груди, блаженно прикрывает глаза.

— У тебя сердце скоро остановится, идиот, — и Джисон уворачивается от подзатыльника, который хотели ему отвесить, не глядя. — Вот, — он вкладывает флакон обратно в руки старшему, — одну таблетку, когда чувствуешь сонливость. Так Хёнджин сказал.

— Окей, понял я, — приподнимается на локтях Ли и ставит таблетки на прикроватную тумбу. — А теперь не мешай мне получать здоровый сон и энергию естественным путём, — он удобнее укладывается и, мило сложив руки под щеку, старается уснуть.

Не проходит и двух минут, как Джисон нарушает тишину:

— Хён, ты такой очаровашка, когда спишь и не ворчишь, — в голосе слышится ухмылка.

Минхо разлепляет глаза и видит, как Хан, подперев голову рукой, смотрит на него с тупым выражением лица.

— Нарываешься? — и в этот раз младшему не удается увернуться от летящей в него подушки.

***

Минхо поднимает взгляд на часы и прикрывает рот рукой из-за зевка.

02:15

Ядовитые зелёные цифры циферблата заставляют глаза слезиться, вызывая противное жжение. Хочется просто закрыть веки и отрубиться прямо тут, на полу, среди разбросанных черновиков и текстов. Джисон хлопает в ладоши, заставляя вздрогнуть и проснуться.

— Минхо-я-я, — старается он говорить громче, потому что видит, что старший от усталости уже готов отбросить коньки, — дедлайн горит, помнишь? А ну-ка, где витаминки?

Ли оглядывает бодрого друга, вздыхает и, бурча ругательства под нос, не вставая, ползет к тумбочке за таблетками. Он возвращается на место и отрывает бутылку с водой прямо от губ Джисона, обливая его футболку. Игнорируя недовольное шипение со стороны и все другие обидные слова, за которые надо бы надавать по шее, но сил элементарно нет, он высыпает на ладонь две таблетки и запивает их.

— Куда две сразу? Хёнджин же сказал, что всего одну надо, — хлопает глазами Хан и забирает бутылку обратно, желая в этот раз нормально попить.

— У нас осталось всего около трёх часов на работу, а там хоть часок надо успеть поспать и ехать на репетицию, поэтому чем лучше я взбодрюсь, тем больше я сделаю, — невозмутимо поясняет Минхо и возвращается к работе.

Снова шуршание бумаги, тихое чужое дыхание и щёлканье джисоновой ручки, когда тот усердно думает. Листок за листком проходит через их руки, периодически ребята о чем-то переговариваются. На ноутбуке Ли мигает предупреждение о низком заряде батареи, поэтому он поднимается, чтобы найти зарядку.

— Воу… — он немного отшатывается, потому что голова по каким-то причинам начинает идти кругом.

— Хэй, ты в порядке? —поднимает на него обеспокоенный взгляд Джисон.

— Да, всё в порядке, — прикрывает глаза Минхо, ловит потерянное равновесие и идёт дальше по своим делам. — Не обращай внимания, это старость. Я просто резко встал.

— Понимаю, — хмыкает друг и снова что-то читает на экране своего телефона.

Ли находит нужные провода на столе и уже хочет вернуться на нагретое место, но понимает, что как-то в комнате душно и пахнет остывшим рамёном, который они ели прямо во время работы — грязная посуда до сих пор стоит у двери. Ввиду этого Минхо открывает настежь окно, чтобы выпустить свежий воздух. Позади слышится благодарность от Хана, который сказал, что сам собирался это сделать.

— Ага, как же… — бормочет Ли, но его не слышат, и ставит ноут на зарядку.

Затёкшие от сидения в одной позе конечности плохо слушаются, что побуждает старшего размяться. Лучшим решением остаётся — отнести и вымыть грязные тарелки. Намыливая посуду, парню снова кажется, что в помещении слишком жарко. Он раскрывает все окна даже на кухне. Ещё и в горле пересохло: Минхо наливает себе воды и жадно припадает губами к стакану. Первый… Второй… Вроде полегче.

Он возвращается к работе, но уже не получается сосредоточиться на тексте. По виску стекает капля пота, а ветерок из открытого окна совсем не помогает. Ли через голову стягивает домашний свитшот и отбрасывает его куда-то на кровать, оставаясь в футболке. Вытерев влагу со лба, он снова пытается вчитываться в буквы, понять смысл слов. Читая новую строчку, Минхо сразу забывает, что было в предыдущей.

— Чувак, ты меня сейчас заморозишь, — поднимается с пола Джисон и прикрывает окно.

Ли с ним был не совсем согласен, точнее совсем не согласен, по этой причине пошёл в ванную, чтобы умыться. Плеская ледяную воду в лицо, Минхо продолжает ворчать, ведь это совсем не помогает, поэтому он просто наклоняет всю голову в раковину и мочит волосы. Когда парень поднимается и смотрит на свое отражение в зеркале, то видит красные щёки и блестящие глаза. Всё становится мутным, из-за чего приходится сильно зажмуриться.

— Твою мать… — его снова отшатывает, и он пятится назад и, задевая полки и сбрасывая с них вещи, скатывается на пол, — твою мать, Хёнджин… Он угробить меня решил..? — дыхание сбивается, сердце колотится, а руки дрожат.

«Может это аллергия?» — единственное и последнее осознанное, что проносится в голове. На шум прибежал Джисон и без стука вломился в ванную.

— Эй, эй, эй, Минхо! Что с тобой? — подлетает к нему Хан и обхватывает за плечи, потому что старший уже был готов лужей растечься по холодному кафелю. — Боже, да ты горишь, — растерянно бормочет Хан, трогая щёки и лоб. — А ну-ка встаём! — он тянет старшего вверх, а тот лишь беспомощно цепляется за него руками, ну или пытается.

— Жарко… — язык заплетается, все тело ватное, а мозги просто от температуры плавятся.

— Так, давай на раз-два-три? И я тебя поднимаю, — подхватывает Джисон его под мышками. — Раз, два, три…

И это срабатывает. Минхо действительно принимает вертикальное положение, но сил на большее не хватает, кроме как повиснуть на Хане, прижимаясь.

— Пиздец, — округляются от шока глаза Джисона, пока он продолжает держать старшего, обнимая за талию, а чужой стояк упирается в бедро.

Мысленно уверяя себя не паниковать, младший подхватывает Минхо на руки так, чтобы тот обхватил его ногами. Теперь Джисон чувствует, как старший упирается ему в живот, а из-за трения рвано выдыхает и, издавая непонятный звук, утыкается Хану в шею. Потные ладони крепко вцепились в плечи, будто так Минхо пытается оставаться в сознательном состоянии, но чувствуется, что это получается у него все хуже и хуже, потому что теперь он старается прижаться ближе, чтобы создать желаемое трение. Дёргано двигаясь, Джисон быстро направляется в спальню и укладывает старшего на кровать. Тот из-за недостатка сил легко отцепляется от него, но так разочарованно хныкает, когда Джисон убирает руки. Хан стоит в оцепенении и наблюдает, как его лучший друг мучается в агонии возбуждения, и не знает, что делать. Телефонный звонок его заставляет очнуться, и он читает на экране: «Шпала».

— Какого чёрта, Хан Джисон?! — раздается яростное в трубке. Ни привет, ни здравствуйте.

— Не ори, — это всё, что может выдать парень хриплым голосом, поэтому он прокашливается, отворачиваясь, и выходит из комнаты, где все так же тяжело дышит и мучается на кровати Минхо.

— Ты какие таблетки с моей полки взял, придурок? — старается быть менее встревоженным Хван.

— Те которые «Не уснёшь» называются… — бледнеея, говорит Джисон, постепенно осознавая насколько он проебался.

— Япона ма-а-ать, — слышится сокрушенное в динамике, а потом звук удара ладони по лбу, — ты сказочный долбаёб. Надо было те, что «Эй! Взбодрись» подписаны. А ты заменитель Виагры упёр.

— А кто так таблетки подписывает, блять?! — взрывается от нервов Хан и начинает расхаживать в коридоре, кусая ноготь на большом пальце.

— Надеюсь ты не успел их отдать Минхо, а то…

— Хёнджин, чё делать? — перебивает его младший.

— Блять только не говори, что…

— Да, именно это…

— Ну так скорее позвони Минхо и скажи, что дал не те таблетки!

— Я и так у него… — глухо говорит Джисон.

— Ну так ещё лучше! Просто забери. Он же не успел их ещё сожрать?

И в трубе в ответ тишина.

— Джисон..? Так блять… Джисон, сука, не молчи, мать твою!

— Он при мне две проглотил…

— Блять…