Драко было страшно. Очень страшно. Он боялся отказа. Боялся, что Гермиона даже не станет его слушать. Как только Драко и Блейз разминулись на лестнице, страх начал стремительно расползаться по всему телу. Это очень неприятное чувство, которое Драко ненавидел. Но вот он уже стоит перед картиной и нужно просто произнести пароль, чтобы попасть в гостиную старост.

— Свет против тьмы, – произнёс Драко и портрет сдвинулся, открывая проход.

В камине горел огонь, и он слышал треск поленьев, на столе были разбросаны учебники, но Гермионы здесь не было. Малфой поднялся по лестнице и занёс руку над дверью, чтобы постучать.

— Малфой, что ты хотел? – произнесла Гермиона, которая стояла позади Драко. Глаза её были красные и слегка опухшие. Увидев состояние Грейнджер, парень захотел в этот же миг обнять и поцеловать её, повторяя, какой он болван. Но нельзя. Она не подпустит.

— Гермиона, я хотел узнать, что ты делала в коридорах Хогвартса одна, – Драко сглотнул.

— Тебе какое дело, Малфой? Я не обязана тебе отчитываться! И, кажется, несколько дней назад я была Грязнокровкой, – возмущению Гермионы не было предела.

Напряжение в комнате нарастало, и с каждой секундой оно становилось всё сильнее, накаляя воздух.

— Я не хотел тебя обидеть, просто если я расскажу правду, то ты не поверишь мне и сочтёшь идиотом.

— Плевать я хотела на тебя и на твою правду! А теперь, будь добр, отойди от двери в мою комнату, – Гермиона упёрто стояла на своем, не давая парню и шанса выговориться. Раздражённо вздохнув, девушка попыталась обойти Драко, но тот нагло загородил ей дорогу.

— Нет, ты выслушаешь меня! Помнишь, я говорил, что иду к Блейзу, потому что ему нужно поговорить по душам? Так оно и было! Но кто ж знал, что к нам пристанут Паркинсон и Гринграсс, – Малфой схватил девушку за плечи, слегка её встряхнув, продолжил. – Астория подарила мне бутылку виски в знак примирения, но в ней была Амортенция! А потом… – Драко не успел договорить, ведь Грейнджер оттолкнула его от себя, начиная уже переходить на крик.

— Ты себя вообще со стороны слышишь? Что за бред ты говоришь? Ну, если ты хотел разорвать со мной все отношения, то зачем нужно было по углам Хогвартса трахать Асторию? – Гермиона всхлипнула. – Подошёл бы и сказал, что не хочешь иметь со мной ничего общего, и оскорблять меня было не обязательно! А теперь уйди с дороги, я хочу попасть в свою комнату! – Девушка вновь попыталась оттолкнуть парня, чтобы наконец попасть к себе, но Малфой схватил Грейнджер за руку, буквально впечатав в стену. Запястье девушки начало неприятно ныть, боль медленно растекалась по руке.

— Немедленно отпусти меня! Мне больно! – Гермиона безрезультатно пыталась высвободить руку из цепкой хватки, но какой там, парень лишь сильнее сжимал девичье запястье.

— Выслушай же ты меня наконец! Гермиона, я хочу иметь с тобой много общего! Я хочу видеть тебя по утрам в своей кровати, хочу засыпать, обнимая тебя и поглаживая твои волосы! Я хочу, чтобы ты была моей, понимаешь! – голос парня начал срываться. Юношу трясло, и он никак не мог это контролировать.

— Тогда скажи правду, Малфой!

В комнате повисло молчание. Глаза, полные детской надежды и невыносимой боли смотрели в разъяренные, стеклянные от слез.

— Какую тебе еще правду сказать? – тихо, почти шепотом спросил Драко. – Не веришь, спроси у Блейза!

— Тогда нам не по пути, – Гермиона обречённо отвела взгляд. В душе девушки ревел ураган чувств. Ей хотелось избить парня до полусмерти, но в то же время прижаться к нему и долго рыдать ему в плечо.

— Твою мать, Грейнджер! Почему ты мне не веришь? Хочешь, я выпью сыворотку правды и расскажу тебе всё то же самое?

— Хочу! Но, думаю, что через месяц мне уже не нужна будет твоя правда. И я уверена, что профессор Снейп тебе не даст ни капли этого зелья, — девушка упёрто стояла на своём.

— Я знаю, как можно ускорить приготовление сыворотки правды. Нужен лишь один ингредиент, и ты прекрасно знаешь какой. Но я сделаю всё возможное, чтобы ты поверила мне. Чтобы я вернул тебя, – почти шёпотом произнёс Драко.

Он осторожно отодвинул прядь волос Гермионы, заставляя её сердце забиться в бешеном ритме, и поцеловал её. Сначала нежно, потом со стремительно нарастающей страстью. В этом опьяняющем поцелуе его язык раздвинул её дрожащие губы. И прежде чем отдаться во власть закрутившего её вихря разочарований, она поняла, что тоже целует его.

— Я люблю тебя, Гермиона, – произнёс Драко и ушёл, оставив её одну со своими мыслями.

***

Русалочьи слёзы являются необязательным ингредиентом для приготовления сыворотки правды, но они весомо ускоряют процесс. Несмотря на то, что опускаться под воду Чёрного озера ночью очень опасно, Драко это не остановило. Песни русалок, если вдруг приглянулся парень, могли увлечь и заманить на глубину. И никакая магия не спасёт...

И вот Драко уже стоит на берегу Чёрного озера, но всё ещё сомневается, заходить в воду или нет. За последнее десятилетие не было упоминаний о том, что русалки затащили кого-нибудь под воду, а это значит, что бояться нечего. Малфой решил использовать заклинание головного пузыря, чтобы облегчить свои поиски. Он вспомнил, что ему говорил Блейз о русалках и их слезах.

— Они не острые, ими трудно пораниться, часто они выглядят очень красиво. Найти их можно на дне Чёрного озера ближе к берегу. Малфой, ты меня опять не слушаешь? - недовольно произнёс Забини.

— Блейз, зачем мне может понадобиться информация о русалочьих слезах? – безразлично спросил Драко, разваливаясь на стуле и скрещивая руки.

— Для общего развития, Слизеринский принц, – буркнул Блейз и продолжил читать книгу.

«Забини, если бы ты знал, как ты сейчас мне помог...» – подумал Драко, снимая с себя одежду.

Тёмная толща воды значительно ухудшала видимость, поэтому пришлось воспользоваться заклинанием «Люмос максима», чтобы яркий луч осветил путь Драко.

Риск стать замеченным сильно увеличивался, но по-другому русалочьи слёзы не отыскать. Драко уже довольно долго был под водой и всматривался в дно, но ничего не нашёл. Было холодно, но терпимо, ведь сейчас май.

С каждой минутой чувствовалась злость. Что он хотел этим доказать? Можно было у Снейпа стащить этот пузырёк с сывороткой правды или пойти и купить. Но нет же, так не интересно! Заразился от Грейнджер её Гриффиндорской храбростью и теперь под толщей воды лазит и мёрзнет.

Драко увидел неподалёку размытые фигуры, которые очень напоминали русалок. Опять это противное липкое чувство - страх, которое начало его одолевать. Хотелось сбежать, но до его ушей начали доноситься приятные голоса, которые потихоньку затуманивали разум.

Сердцебиение участилось, а действие заклятия головного пузыря скоро должно было закончиться. Надо срочно выбираться отсюда!

— Драко... – до ушей долетело сладкоголосое пение. – Милый...

Сейчас не лучшее время думать о том, откуда русалки знают его имя. Но он вспомнил, что на пятом курсе говорили, что это часть их магии.

«Какой же я придурок! Не надо было сюда соваться! Лучше бы я выслушал лекцию от Снейпа или пошел в Косой переулок. Неужели это конец?» – подумал парень, пытаясь найти якорь. Но в сознании всплывали лишь плохие воспоминания.

— Плыви ко мне, Драко, – голос их стал ещё слаще. Он проникал прямо под кожу Малфоя, под корку мозга. Разум отключался. Хотелось слушать их вечно... — Со мной не будет ни одиночества, ни боли. Ты узнаешь, каково это, когда тебя любят. Драко, милый, я сделаю всё, что захочешь... — сладкий голос бегал где-то в сознании парня.

Ноги и руки уже ослабли, а веки закрылись. Разум отключился полностью. Хотелось лишь, чтобы русалки продолжали петь. Поэтому он поплыл к ним, забыв обо всём. О Гермионе, о Блейзе, о родителях и о том, что заклятие, которое позволяло ему дышать под водой, вот-вот закончится. Драко Малфой забыл обо всём.

Малфой не знал сколько уже прошло времени, но он всё ещё плыл. И в этот момент у него лопнул воздушный пузырь. Он рефлекторно задержал дыхание.

— Драко, вдохни полной грудью, – донёсся сладкий голос до ушей Драко.

И он вдохнул. Моментально чувство разрывания и горения в груди настигло его, но вскоре наступило чувство спокойствия. Он начал терять сознание где-то под толщей воды Чёрного озера. И никто его не спасёт. Ему уже всё равно на все проблемы. Он обрёл покой...

***

Гермиона проспала завтрак, ведь до поздней ночи она думала о Драко. Этот поцелуй, которого она давно ждала, ввёл её в ступор от такого наслаждения. А его фраза: «Я люблю тебя, Гермиона» – оглушила её и отдавалась эхом в голове.

После того, как Драко спустился в гостиную, она всё ещё стояла в коридоре, пытаясь прийти в себя. А когда вернулась в реальность, то слышала, что Драко что-то делал в гостиной. Всё ещё не желая видеть его, Грейнджер забежала в комнату и осталась там до утра.

Сейчас она прислушивалась к звукам за дверью, но услышала только тишину. Гермиона осторожно открыла дверь и выскользнула из комнаты. Она поняла, что башня старост пуста. В гостиной Гермиона собирала учебники со стола и увидела конверт, на котором было написано: «На случай, если я не вернусь».

Сердце у Гермионы бешено застучало, а дыхание участилось. Руки Гермионы тряслись от липкого страха, что засел у неё глубоко в душе. Девушка открыла конверт и увидела красиво выведенные буквы. К горлу подкатывал ком, Гермиона уже не могла дышать, жадно глотала воздух ртом, пытаясь восполнить его запасы.

«Дорогая Гермиона, если ты это читаешь, то меня уже нет в живых. Возможно, тебе наплевать после всех моих слов и действий под амортенцией. Но знай, что я тебя люблю, хоть никогда этого и не говорил, не считая прошлого вечера.

Я хотел сделать сыворотку правды, а одним из ингредиентов являются русалочьи слёзы. Хоть они считаются не самым важным, но значительно ускоряют процесс приготовления зелья. Да ты это и сама прекрасно знаешь. Я думал, что благодаря тебе я не подвергнусь их пению, но увы...

Я помню твой светлый и лучезарный образ. Помню твою улыбку, глаза цвета тёмного шоколада, волосы, которые всегда пахли корицей. Помню, как ты обнимала меня. Это были самые тёплые объятия. А наш первый поцелуй... В тот момент у меня внутри всё перевернулось. Помню наш первый секс. Это был самый лучший секс во всем мире. Ты ворвалась в мою жизнь как ураган. Самый лучший ураган в моей жизни. Никто и никогда не смог бы заменить твои тёплые глаза, мягкие губы и нежное «Драко» из твоих уст.

Гермиона, я люблю тебя. Береги себя и будь счастлива. Не смей забывать, что я был счастлив рядом с тобой.

С любовью, твой Драко».

Слёзы скатывались по щекам. Всё вокруг начало смазываться, звуки перемешивались, и Гермиона никак не могла собрать себя воедино. Она упала на колени, упёрлась руками в пол, но они всё равно разъезжались, заставляя падать. Ноги не слушались, не позволяли подняться в полный рост.

Столько слов осталось не высказано, столько чувств не раскрыто. Гермиона не догадывалась, как много Драко значил для неё, пока не осталась одна. Гермиона не понимала многого и многое упустила, во многом не разобралась. Но сейчас уже поздно. Ей не стоило отпускать его на Чёрное озеро ночью. Ей не стоило соглашаться на изготовлении этой чёртовой сыворотки правды. Ей стоило простить его, ведь её сердце простило его ещё вчера, когда он поцеловал её и произнёс слова о любви.

***

Двенадцатое мая 1997 года Гермиона запомнит на всю жизнь. Профессор Дамблдор оповестил учеников Хогвартса о том, что уроков не будет, потому что Драко Малфой мёртв. Его тело нашёл Хагрид рано утром у берега. Флаги, которые обычно олицетворяли факультеты Хогвартса, были окрашены в чёрный цвет. Вся школа скорбела о Драко Малфое. Следом директор школы произнёс речь о том, что Драко был способным учеником, хорошим другом и его будет всем не хватать. Но также он отметил, что Драко Малфой останется в сердцах и в памяти учеников и учителей навсегда.

За столом Слизерина было тоскливее всего. Они потеряли друга, хоть и не показывали этого, но им было тяжелее всего. Взгляд упал на лучшего друга Драко. Блейз молча опрокинул в себя содержимое одного из бокалов и зажмурился, когда горло приятно обожгло – единственное тёплое чувство, что он испытал за этот день. Гермиона подойдёт к нему, но не сегодня, не сейчас. Им стоит побыть пока наедине с собой, чтобы не наговорить друг другу гадости и не усугубить положение. Драко бы не хотел этого, определённо не хотел.

Гермиона сейчас не хотела ни с кем разговаривать и делиться своей болью от утраты. Рон, Гарри и Джинни искренне не понимали, почему подруга закрылась от них и не проронила ни слова. Может быть, Гермиона осмелится рассказать своим друзьям о том, что было между ней и Драко, но не сейчас. Да и тем более они не поймут её. Рон точно не поймет, начнёт бросаться колкими фразами, а ей этого не надо. А вот Гарри и Джинни могут её даже поддержать, ведь сердцу не прикажешь.

Тем злополучным майским днём шёл дождь. Гермиона плакала. Небо плакало вместе с ней. Его больше не было. Всё, что осталось – это уродливые глубокие шрамы на сердце Грейнджер после смерти Драко...