В детстве ему всегда строго запрещали выплывать на поверхность. Говорили, что там опасно, что его могут поймать, убить. Однако, как это хорошо известно, запретный плод всегда сладок. А потому сейчас голубо-серебряный хвост мелькнул в водорослях, блеснул на солнце, которое пробивалось на небольшую глубину, и замер. Вик-тор прищурился — было слишком ярко — и медленно поплыл на поверхность.
Сердце бешено стучало в груди, руки сжимались в кулаки, голубые глаза лихорадочно блестели. Волнение вперемешку с непостижимым счастьем и лёгкой болью в сердце заполняли всё тело, заставляя улыбку наползать на лицо.
Мир на поверхности оказался ярким-ярким, светлым-светлым и таким свежим! Вик-тор, поддаваясь какому-то детскому порыву, выпрыгнул из воды и, подобно дельфину, нырнул обратно. Крутанулся вокруг своей оси, поднял руки высоко-высоко, и от прохладного морского ветра мурашки пошли по коже. Великолепно! Вик-тор резвился, словно ребёнок. Наверное, увидь его сейчас родители, они бы ужаснулись. Но отец с матерью сейчас внизу, на дне, а он здесь, на поверхности! И это прекрасно!
Где-то сбоку виднелась земля, и Вик-тор поплыл к ней. Дышать на поверхности было сложно, поэтому ему приходилось нырять в солёную воду.
Внезапно раздались чьи-то крики, и Вик-тор инстинктивно нырнул поглубже, выискивая своими голубыми глазами источник шума. Это оказалось какое-то странное существо. Оно было чем-то похоже на Вик-тора, однако хвост был раздвоен и имел по пять маленьких отростков. Русал поднялся чуть вверх и, оказавшись прямо под раздвоенным хвостом существа, дотронулся по него. Послышался вскрик, кашель, и существо начало тонуть. Вик-тор запаниковал. Что ему делать? Как поступить?
Он подхватил существо, которое, видимо, потеряло сознание, на руки и быстро поплыл к берегу, стараясь держать голову своей ноши над водой. Приплыв к мелководью, Вик-тор неловко свалил существо в воду и, подтягиваясь руками, тянул его на сухой песок. Вокруг никого не было. Рука соскользнула с подводного камня, и Вик-тор случайно упал головой на живот существа. Из его рта тут же выплеснулась вода, а оно закашляло.
Поняв, что ноша начинает приходить в себя, Вик-тор поспешил обратно в море: родители учили, что от живущих на поверхности монстров надо бежать куда подальше. Однако спасённый лишь повернулся на бок и заснул. Тогда русал, осознав, что пока он волен делать, что хочет, подполз к существу и ткнул его в щёку. Мягкая. Прошёлся руками по лицу существа, по его груди и особое внимание уделили раздвоенному хвосту. Он был удивителен: он был с маленькими пальцами, полностью сгибался посередине, однако в большинстве своём был покрыт мозолями и синяками, местами красный.
«Наверное, — подумал Вик-тор, — оно у них у всех такое. Интересно, а почему?»
Неосознанно русал начал щекотать пятки, от чего спасённый заулыбался и засмеялся. Буквально на секунду существо показалось Вик-тору самым прекрасным, что он когда-либо видел в своей жизни. Тёмные мокрые волосы оказались не такими мягкими, как у него самого, однако очень завораживающими. Да и пахли чем-то… Морозным. Вик-тор чувствовал этот запах и раньше: когда их племя переплывало из одного места в другое и попадало в холодное течение. Пальцы на руках существа были немного грубоватыми, но от того более привлекательными. Такие руки были у защитников в их племени, которые вечно ходили с оружием, сделанным из камней, водорослей, костей и зубов рыб и подводных деревьев. Сам Вик-тор когда-то давно также являлся защитником, однако в последнее время ему стало скучно: никто не нападал, ни от кого защищаться не надо было. Куда веселее было просто плавать и разведывать территорию впереди. Но если понадобится, то Вик-тор, конечно же, был готов браться за оружие.
В общем, существо было очень милым. Хотелось защитить его, обнять, приласкаться к нему. Вик-тор впервые ощущал такие странные желания, однако ничего поделать не мог. Сердце скакало в груди, щёки горели ярким румянцем, скулы сводило, руки дрожали, а хвост бился об воду в нетерпении. Детское любопытство и невообразимое желание трогать это существо смешались воедино, рождая целую бурю эмоций в душе.
Русал склонился над лицом спасённого, провёл рукой по щеке, дотронулся большим пальцем до прикрытых бледно-розовых губ и поцеловал существо сперва в лоб, потом в нос и в конце концов легонько дотронулся до губ. Вроде бы, ничего необычного, однако Вик-тору это действие показалось каким-то сладким, долгожданным и тягуче-приятным. Он впервые целовал кого-то сам, по своему желанию. И ему понравилось.
Внезапно существо зашевелилось, и Вик-тор испугался, что оно проснётся. Отскочив в сторону, русал принялся ползти обратно в море. Бухнувшись в воду и кое-как развернувшись, Вик-тор отплыл на достаточное расстояние и начал издалека смотреть за существом. Оно село, закашляло, потом поправило волосы и огляделось. Когда его взгляд скользнул по морю, русал резко нырнул. А потом вновь аккуратно начал смотреть. Спасённый поднялся и начал оглядываться, что-то кричал, но Вик-тор совершенно не понимал его. Глаза у существа оказались карими. На секунду русал пожалел, что не видел их вблизи.
Поняв, что уже пора домой, Вик-тор бросил последний взгляд на такое милое и беззащитное, но непонятное существо, и нырнул под воду, окончательно уплывая.
***
Вик-тор вернулся на берег спустя неделю, однако он пустовал. Русал печально вздохнул. Сердце от чего-то сжалось в груди, а по телу прошлись мурашки. Стало тоскливо-тоскливо. Вик-тор нырнул обратно в море и прикрыл глаза. Перед взором встало спасённое им ранее существо, и в душе так потеплело, стало как-то мягко и счастливо. Вик-тор вновь вынырнул и с надеждой глянул на берег. Пусто.
Русал подождал ещё пару минут, и уплыл. Существо не придёт.
***
Проходили дни, недели, а Вик-тор становился всё печальнее и печальнее. Сердце ныло от боли, хотелось вновь встретиться с существом, дотронуться до него, погладить по волосам, по раздвоенному хвосту, поцеловать. Вик-тор боялся этого нового и такого непонятного чувства.
Однако, стоило встретить существо на берегу спустя три недели, как детский восторг ослепил Вик-тора. Он радостно наматывал круги под водой, даже выпрыгнул на поверхность, подставляя хвост под лучи солнца, и тут же нырнул обратно. Хотелось выплыть на берег, рассказать существу, что это он его спас, обнять и громко рассмеяться. Но русал хорошо помнил запрет выхода на сушу и общения с существами, которые, как оказалось, назывались людьми.
***
Так продолжалось где-то два месяца. Вик-тор выплывал на поверхность и смотрел на существо, которое часто приходило на берег, сидело и о чём-то думало. Порой существо пропадало на какое-то время, но после всегда возвращалось. День ото дня человек становился всё стройнее и стройнее, пропадала пухлость, которая так приглянулась Вик-тору при их первой встрече. И русал понимал, что влюбляется всё больше и больше. Ему нравилось любое существо: худое и толстое, злое и расстроенное, доброе и милое. Всё равно от него было невозможно оторвать взгляд.
А ещё Вик-тор узнал имя существа — Юри Кацуки. Это произошло совершенно случайно, просто именно на это словосочетание всегда откликалось существо, поэтому Вик-тор и предположил, что это имя. И оказался прав.
***
Мир распался сотнями осколков, а счастье улетучилось, сдулось, словно воздушный шарик, когда Юри пришёл не один. С другим человеком, так сильно похожим на Вик-тора: те же глаза, та же улыбка, то же лицо. Даже привычка обнимать всех и вся та же!
Вик-тор слышал, что их мир русалок и мир людей словно отражения друг друга. Он знал, что где-то на планете есть второй он, только с раздвоенным хвостом. Но тот факт, что Юри, милый и любимый Юри, ходит за руку и целует не его, Вик-тора, а его отражение, заставляло сердце сжиматься от боли, а слёзы выступать на глазах. Хотелось кричать, рвать, метать, забиться в уголок и биться об стену. И Вик-тор не знал, с чего ему стоит начать.
Расстроенный, он развернулся, громко хлопнув хвостом по воде, даже не заботясь о том, что его могли заметить. Плевать на всё!
Боль буквально сжигала сердце, а перед глазами снова и снова представала та картина, где Юри счастливо улыбался и целовал того человека.
Быть одновременно так близко и так далеко было просто невыносимо для русала. Возможно, не следуй он запретам, он мог бы получить любовь Юри, узнать его поближе, держаться с ним за руки и ловить его улыбки.
Однако теперь ничего не изменить. И даже родная семья не могла ему помочь.
***
Два раза в год их племя встречалось с соседним. Это было нечто на подобие традиции, когда все веселились, знакомились, охотились вместе, вместе защищали молодняк и вместе временно уплывали к месту, где на свет появлялись новые русалы и русалки.
Вик-тор часто участвовал в подобном — ему нравилось смотреть на новорождённых. Они казались такими маленькими и слабыми, что Вик-тор не мог сдержать приступы умиления и тут же принимался всех обнимать.
Вик-тор пропустил тот момент, когда приплыло соседнее племя — плавал по океану в надежде успокоиться и перестать думать о Юри. Однако каково было его удивление, когда он увидел Юри! Чувствующий неловкость, он плыл рядом с какой-то русалкой и оглядывался вокруг. Внезапно его взгляд замер на Вик-торе, а сам Вик-тор не мог поверить тому, что видел. Тот самый Юри, в которого он был влюблён так долго, то самое существо, только с хвостом — такое же милое и такое же доброе.
Стройные ряды гостей распались, и все расплылись кто куда. Вик-тор поплыл прямиком к Юри, смотря на него с такой любовью, такой надеждой и такой радостью, что самому не верилось. Вик-тор спешил. Остановившись позади, он замер, боясь лишний раз прикоснуться: вдруг это всего-лишь сон? Переборов себя, он прикоснулся к плечу Юри. Это оказалась самая настоящая и самая счастливая реальность.
Русала звали Ю-ри, и он был раз в сто лучше того человека: красивый, нежный, милый, добрый, он завоевал сердце русала быстрее, чем это сделал тот человек. И мир Вик-тора снова наполнился яркими красками и надеждой. А ещё уверенностью.
В этот раз он не упустит своё счастье.