Разговоры на крыльце

На крыльце маленького дома Михаила, находящегося в пригороде столицы, пока дочь его спала, а остальные нервно копошились на кухне, было два человека:Михаил, собственно говоря, сидящего на излюбленном кресле-качалке, и Инесент, глядящий на пустынную в это время улицу

—Проституция в Ласттаун? Это такая распространенная проблема, что даже говорить о ней не хочется. Насколько ж падки там женщины на деньги, что идут работать проститутками? Ужас какой!—приговаривал Инесент

—Ну, я их отлично понимаю..—тихо вдруг начал Аркадьевич, беря в рот сигарету.

—Очередное незаконное дело в вашей биографии? Неужто сутенером работали?—Инесент отложил свое бесполезное занятие и поглядел с улыбкой на Михаила, ожидая как он в очередной раз поведает что-нибудь ужасающее, и в то же время невероятно смешное из его биографии. Так он рассказывал, как крал конфеты из магазина, которые обменивал на порножурналы у парней постарше.

—Да нет, проститутом.—Михаил сделал затяжку, отворачиваясь. Повисла тишина

—Вы имеете ввиду..

—То, что сказал.—перебил его тот, и вновь замолчал. То ли с мыслями собирался, то ли не хотел разговаривать об этом. Он облокотился на кресло, от чего то стало качаться куда активней, чем было до этого.

—А..

—Это было, кажется, лет в 17. Вот, ноги отказали, красть стало куда сложнее, а на мне было 6 беспризорников. Росс в том числе. Да и этих краденных вещей все равно не хватило бы, чтобы прокормить кучу назойливых детишек, а надо было еще и себя кормить.—Михаил сделал затяжку.

—И?..

—Знаешь, существуют люди с особыми предпочтениям. Им нравятся инвалиды. А некоторые любят даже ампутированные конечности. И Ласттаун, честно говоря, идеальное место для таких людей. Наш городок же в часе ходьбы считай. Вот одному такому человеку посоветовали поискать работничка под его вкусы у нас в городе.

—То есть ты..—Михаил посмотрел на него неодобрительно, явно намекая на то, что лучше не заканчивать эту мысль. Затем облокотился на кресло, и отвернулся

—Денег мне заплатили неплохо, по нашим меркам. Я даже Россу книжку купил. Красивая такая. Цветная. С картинками.—Михаил сделал последнюю затяжку. Взгляд его был направлен куда-то в пустоту—эхх, хорошие были деньки. Росс, правда, потом узнал, как я эти деньги заработал. Ругался, громко. Кто ж знал, что он такие ругательства знает? Вот чудак, а.. Но остальным ничего не сказал. Говорил мне потом, что книжку эту выкинет, не нужны ему, мол, такие жертвы ради одной книжки. Но я-то знаю, что он ее у себя держит до сих пор. Клянусь, он и сейчас ее перечитывает!—радостно произнес Михаил, но звучало это искуственно совсем. Нервно как-то

—Послушайте мне..

—Тебе да тебе, жалеть меня вздумал? Это было мое полностью осознанное решение. Я отдавал отсчёт своим действиям. Нечего тут жалеть меня. Не дорос еще!—Аркадьевич слабо ударил его локтем живот—и вообще, иди помогай давай остальным! За кормешку платить трудом принято! Ишь молодежь пошла, совсем уж от рук отбились!—парень затолкал Инесента в дом, а сам потушил сигарету.

Тишина. Прекрасная, и такая навязчивая. Заставляющая углубиться в свои мысли, думать о своих действиях, и..

—Тьфу ты, совсем я размяк..—произнес Миша, заметив, как сильно дрожат его руки. Что было, то было. И эти рассказы остаются лишь рассказами. Да и жизнь его прекрасно. Но где-то глубоко в душе, даже сейчас, иногда хочется плакать...