not gonna get us

Бежать. Бежать, бежать, бежать… Вперед, еще, дальше. Нельзя останавливаться.

Легкие горят огнем, где-то в районе ребер, словно ножом режет, колет, буквально выворачивает от недостатка кислорода. Чонгук с трудом разбирает дорогу. Точнее, он едва ли успевает смотреть под ноги, переставляя их с максимальной скоростью, и бросать мимолетные взгляды по сторонам. Позади – высоченная стена. Что за ней? Он не знает, не помнит, как бы не силился сложить кусочки пазла. Все, что он знает наверняка – ни за что нельзя тормозить, надо просто двигаться вперед. Куда? Тоже не понимает. Его тело само находит путь. Ускоренный пульс стучит в висках, в ушах шумит, ухудшая восприятие.

Кто он? Где он? Почему панический страх сковывает сознание? Как его запястья оказались связанны колючей проволокой? Чонгук не может ответить на эти вопросы.

Вокруг ни души. Где-то впереди лес и горы… А еще озеро. Туда. Ему очень нужно именно к воде. Дневное солнце почти в зените, греет до неприятного покалывания темные волосы, обжигает открытые участки на удивление весьма чистой кожи. Свободные тряпки липнут к телу. Они заменяют одежду, но от жары не спасают, только хуже делают. Чонгук задыхается, спотыкается на относительно ровной земле, зовет, сам не знает кого. Тем не менее, он ни секунды не сомневается, что его слышат, даже вроде отвечают. Этот человек.

Человек, такой же молодой парень, к которому Чонгук отчаянно сбегает. От чего или для чего? Не важно. Плоть и кровь, нутро и душа, сердце тянутся, откликаются на зов.

Перед глазами начинает темнеть, а в голове только «нет-нет-нет» на повторе. Всего секунда и мир вокруг смазывается в яркое разноцветное пятно, внутренности на каруселях катаются, переворачиваются, тело перестает чувствоваться… Только не это. Нельзя терять сознание. Они еще не встретились. Последнее, что Чонгук ощущает – это то, как колени подкашиваются, а он летит лицом ниц. Последнее, что видит – прояснившаяся всего на какой-то миг пелена перед взором, что являет очертания образа. Последнее, что слышит:

— My love for you always forever, - шепчет глубокий мужской голос.

Хочет ответить, но не может. Не помнит, что нужно говорить. Не знает, как звук издать, лишь рот беспомощно открывает. Его окутывает абсолютная тьма. Пустота. Он ее прощупать можешь, вязнет в этой тишине. Теряется, тонет, впадает в забвение.

Подрывается на кровати. Загнанно дышит, глотая недостающий кислород, никак понять не может, что происходит. Озирается по сторонам. Чонгук узнает свою комнату.

Сидит на постели, комкает белые простыни дрожащими пальцами и тихо плачет. А мысли бьются о стенки мозга, кричать хочется, срывая голос, рыдать подобно маленькому ребенку… В голове наконец-то проясняется. Чонгук сознание на место возвращает. Сон.

Всего лишь сон. Очередной слишком реалистичный сон. Он вернулся очень поздно домой и отключился на старенькой кровати, что по виду койку напоминает, прямо так, в одежде. Чонгук озирается по сторонам, ищет того, к кому тянется неистово, и постепенно приходит в себя. По щекам скатывается обжигающая влага, оставляя соленые дорожки.

Он поднимается осторожно, на негнущихся ногах, достает листок бумаги и вновь начинает рисовать. Рисовать, пытаясь восстановить в памяти фрагменты внешности этого загадочного незнакомца, что каждую чертову ночь подкрадывается и сводит с ума.

За окном непроглядная темнота, город отдыхает. Только Чонгук опускается на колени, больно ударяясь ими о холодный пол, и водит карандашом по белой бумаге. В другой комнате стоит мольберт. На огромном холсте все тот же парень. Руки совсем не слушаются, сердце бьется о грудную клетку, норовя пробить ребра, слезы застилают глаза так, что видимость ухудшается до невозможности продолжать рисовать, капают на дерево под ногами… Каждый раз одно и то же, каждый раз Чонгук просыпается в холодном поту.

Грань реальности и сна стирается, жить просто невозможно. И чем дальше, тем хуже. Он с детства такой. Странный. Существует, будто на автомате. Жизни не чувствует.

А облик красивого парня не отпускает даже с годами, только ярче, четче, более ощутимым становится. Жаль, что большинство сновидений он, просыпаясь, не помнит.

Чонгук не может сказать точно, сколько времени проходит прежде, чем он все же заканчивает очередную работу. Очередную зарисовку на скорую руку, лишь бы урвать побольше, схватится за призрачный образ, увидеть и запечатлеть каждую мелочь. Он тихо всхлипывает, часто моргает и всматривается в парня на рисунке. Все еще недостаточно.

Чонгук поднимается, теряется во времени и пространстве в который раз, садится аккуратно на самый край постели, думает. Не сходится, слишком мало информации. Ему врачи не помогают, выписанные препараты никак не влияют на симптомы, только лишь физически хуже от побочных эффектов становится. Что делать, если от наваждения никак избавиться не получается? Как собрать этот пазл, не располагая столькими кусочками?

Вздыхает судорожно. Невыносимо. Чонгук знает, как достать эти фрагменты. Будь они сном, воспоминанием или больной фантазией. Не важно. Нужно внешнее воздействие на сознание, чтобы прекратить нормально соображать. Находясь на грани, то подкидывает новые детали, которые можно спрятать глубоко внутри и больше не отпускать, не терять.

Чонгук пробовал многое. Самое действенное – предсмертное состояние, страх или боль, алкогольное опьянение и вообще любой способ, когда тело находится на грани.  

Наркотики наиболее безопасные и действенные относительно других вариантов.

Он между риском получить зависимость и дотянуться наконец-то до желаемого выбирает погрузиться в это состояние. Можно даже безвозвратно. Только бы закончить мучения, разобраться с такими реальными снами и насладиться компанией этого парня.

Поэтому да, Чонгук ищет телефон под подушкой, набирает давно уже заученный номер старого знакомого и делает новый заказ. Пишет друзьям о желании встретиться.

Вечер пятницы перетекает в утро субботы, конечно же, тусовка в самом разгаре и плевать, что он несколько часов назад ушел оттуда в силу жуткой усталости. Спать просто невозможно. Нормального полноценного отдыха последнее время совсем нет. Жить так невыносимо. Существование его заключается в борьбе с самим собой, со своей психикой.

На автомате приводит себя в порядок абы как, лишь для виду. Все равно выглядит убито, как и всегда, собственно. Окружающим не привыкать. Обыденные махинации уже не остаются в памяти. Там все место занимает его выдуманный мир.

Мир, в котором у него есть незаконченные дела, если ориентироваться на свои же ощущения. Там есть множество близких людей. А еще один конкретный парень. Любовь?

Чонгук хмыкает, плетется по темным улочкам и заворачивает к мосту. Последнее время ему все чаще хочется наложить на себя руки. Год за годом этот сумасшедший мир вынуждает буквально выживать. Он вымотался до предела. Уже даже обыденные события пропускает, не заостряя на них внимания, повседневность вытесняется, исчезая в небытие.

Чонгук спускается к воде, всматриваясь в ровную гладь. Сбоку компания таких же молодых людей рисует граффити на колонах, громко смеется, веселится, наслаждается и ничего никого не тяготит. Получается, к слову, красиво. Уж он-то знает толк в искусстве.

Где-то вдалеке слышатся сирены, из-за чего смех становится заливистей, разговоры громче, а движения резче и быстрее. Компания ретируется, у них там вроде бы есть план на случай побега с места преступления. Это становится понятно по обрывкам фраз, что до слуха долетают. Все рассыпаются в разные стороны, полностью игнорируя Чонгука.

Он стоит не так далеко, всматривается в свежее творение, переводит взгляд на тех оставшихся единиц в поле зрения, незаинтересованно обводит их взглядом и застывает.

Чонгук готов поклясться, что это тот самый парень. Стоит и так же смотрит на него в упор, не отводя глаз, сканируя шокировано. Может ли быть так, что сны мучают обоих?

— Ким Тэхен, - негромко представляется он, подходя ближе и протягивая ладонь.

— Чон Чонгук, - звучит в ответ так тихо, что интонации не разобрать.

Он неуверенно пожимает чужую руку, слегка заторможено кивает и отвлекается на более громкий звук приближающихся машин правоохранительных органов. Тэхен лишь широко улыбается, переплетает пальцы, вновь устанавливая зрительный контакт, и тянет его за собой, отступая на несколько шагов обратно к дороге спиной вперед. Склоняет чуть в бок голову игриво, буквально искрится радостью, быстрее переставляет ноги и негромко хихикает. Чонгук понимает, что с места преступления надо сматываться, когда парень ему за спину бросает взгляд, крепче сжимает руку и разворачивается, ровняясь плечами. И да, Чонгук перестает тупить, наконец-то вроде как осознает реальность, ускоряясь следом. Он срывается на бег, кожа в месте прикосновения горит, мозг отказывается соображать, а тот самый парень из его снов направляет, сильно сжимая переплетенные пальцы, по улицам.

Они петляют между домов, проулков, задыхаются от быстрого бега и держаться за ладони. Цепляются отчаянно, словно не верят в то, что действительно встретились. Тэхен заливисто смеется, время от времени пробегается глазами по всему телу и ловит такой же внимательный взгляд. Тормозит в каком-то тупике, опирается на грязную стену спиной и пытается выровнять дыхание. А Чонгук сгибается пополам от долгого бега и больному сознанию верить отказывается. Такого не бывает. Только вот в его памяти всплывает все больше фрагментов, обрывков воспоминаний и пазл наконец-то собирается воедино.

Пустые дороги огромного города, пустые перекрестки, словно безлюдные, мир им позволяет уединиться спустя столько лет. Сейчас – огни аэродрома неподалеку освещают робкую улыбку Чонгука и позволяют жадно впитывать в память каждую частичку Тэхена.

Он все знает, помнит, понимает. Обещания, смех и голоса. Облака, горы и девочка в качестве фантомного ангела-хранителя. В прошлой жизни два парня любили друг друга.

Ночь окутывает их вновь. Двух людей, чьи судьбы переплетены. Тэхен в курсе. Он принял историю в этой жизни, не сопротивляясь, как принял тогда решение переродиться с воспоминаниями. Это не сон. Это реальность. Их прошлое воплощение. Тэхен отчаянно искал свою любовь, пытался связаться с помощью той же силы, что раз и навсегда судьбы их переплела. Чонгук теперь тоже в курсе. Спустя столько лет они нашли друг друга.

Он не верил в реинкарнацию до сего момента, хотя в прошлом принял решение пронести свои чувства через жизни. Смерть им ни почем. Не важно, каким будет будущее в этом воплощении. Главное, что мир изменился, а у них в запасе целая вечность. Сейчас не важно, что «я люблю тебя» связывает двух парней. В нынешнем все по-другому, иначе.

А Чонгук наконец-то может ответить, ведь это их особенное признание в чувствах:

— Just you and me, all else is nothing, - нарушает молчание его дрожащий голос.