Тело Сури было пластичным, гибким, выносливым. С превосходной координацией и чувством равновесия. Но этого было мало. Для Сашки этого все равно было мало.

      Ежедневная разминка суставов и упражнения на их укрепление. Познание нового тела, его возможностей и ограничений. При этом не с нуля, а имея уже что-то, но не владея этим изначально. Да, это было интересно — что ты можешь, а что не можешь, — но…

      Незнание зачастую может привести к трагическим последствиям. Сашка дурой не была. Идиоткой временами — это точно, но не настолько отшибленной, чтобы считать, что тело танцовщицы способно с ходу и сразу вершить великие дела.

      Как бы ни хотелось того попаданцам, но вряд ли это так работает. Просто потому, что, влетев в чужое тело, будь готов побыть слоном в посудной лавке.

      Другой рост, другая длина конечностей, другой центр тяжести. Сашка не соврет, если скажет, что четыре месяца в госпитале она провела не просто так. Когда мир шатается и ты, как ребенок, только учишься ходить, расставив руки и ноги в нелепой и почти глупой позе, пытаясь удержать равновесие, — не до великих свершений.

      Другой вес, отчего ощущение, что ты не ходишь, а топаешь. Диссонанс мозгов и тела, банальная беда с определением расстояния и неуклюжесть, из-за чего часто летает посуда и другие предметы, сбитые неловкими движениями.

      Сашка в момент своего пробуждения вообще не думала о том, чтобы идти кого-то нагибать, даже имея хорошо подготовленное тело и знания.

      Нет. Это так не работает. Впереди Сашку ждал адов труд и много монотонной работы. И основа основ, которую ставят в любых боевых искусствах — способность твердо стоять на ногах, держа центр тяжести так, чтобы быть максимально мобильным. Пойти в атаку или отступить — не важно. Если ты нетвердо стоишь на ногах, нет ничего проще — опрокинуть тебя. А вот этого допускать было нельзя. Исключения, конечно, бывают, но основа основ — не заваливаться то на одну ногу, то на другую. Не падать вперед или назад. Научиться стоять и ходить правильно, научиться держать равновесие, чувствовать дистанцию, достичь понимания, что бить — это одно, а бить правильно — совсем другое.

      Не важно, чем ты занимаешься, боксом или фехтованием, гимнастикой или акробатикой.

      Всё сводится по итогу к владению своим телом. И владению мозгом, как бы странно это ни звучало. Если нет мозгов, то тут ничего уже не поможет.

      Жив не тот, кто хорошо знает боевые искусства, а тот, кто не шляется в темных переулках и не ищет себе проблем.

      — В реальности нет ни пафосных разговоров, ни долгих затяжных боев, если это, конечно, не продумано и не спланировано. Но обычно до первой крови проходит секунд двадцать. Вы можете кружить вокруг друг друга, играть на нервах с помощью психологии, но в контакте находитесь секунд тридцать. И в реальной дуэли это предел.

      — Так быстро?

      — Да. Если не устраивать реверансы, все происходит быстро. И ранения, и смерть, Джо. Так что относись к этому серьезно. Человек — существо далеко не хрупкое, но все же смертное. И самое страшное, что от внезапной смерти не застрахован никто, — Сашка устало присела на землю, вытянув длинные ноги. Ученик пристроился рядом, внимательно слушая.

      Закат сегодня необычайно красив, а настроение философское.

      — А… Кто был вашим учителем? — вопрос был внезапный и даже застал врасплох. — Каким человеком он был?..

      Каким человеком был Сашкин учитель? Сашка, честно, даже не знала, как его описать. И как рассказать.

      Раздолбай.

      Увлеченный. Больной. Влюбленный в клинок и в свое дело. Вот каким он был. Он был фехтовальщиком не только на ринге и ристалище, нет. Он был им в жизни, по жизни. Во всем.

      Это тот самый человек, который знал свои возможности, свои границы. Он понимал, чего стоит и к чему еще ему нужно стремиться. Он был великолепным учителем, имел воистину сложный и даже в некотором роде мудачный характер. В романтичных отношениях ему не везло, да и вряд ли они были ему особо нужны.

      «Все вы девушки такие, хрупкие, милые, няшные-милашные, но чуть глубже копнешь, а там… дыра в башке размером с пушечное ядро…»

      Но это был воистину ахуенный мужик. Для которого обучение их, мелких пиздюков, было сродни блажи. Ну просто, а че нет, когда можно и да?

      Чокнутый, но прикольный.

      От него можно было получить как воспитательных и профилактических пиздюлей, так и распить сидра после воспитательного процесса, предварительно раскурив сигаретку.

      Он был абсолютно обычным человеком. В нем не было абсолютно ничего сверхъестественного.

      Чему он учил их? Многому. И тому, что было перед ними, но они этого не замечали. И даже не задумывались никогда.

      «Что такое фехтование? Фехтование — это диалог».

      Человек — существо социальное. И навык общения — это основа основ. В современном мире, из которого провалилась сюда Сашка, проблема общения, особенно у молодежи, вставала очень остро. Они не умели общаться, потому что не понимали, не знали, не имели того опыта, который закладывался с самого детства.

      Если ребенок с самого детства не интересовался окружающими людьми, подсознательно приобретая навык понимания мимики, языка тела, интонаций голоса. Не учился улавливать настроение, понимать, что люди разные и характер у всех разный, ситуации и обстоятельства тоже бывают разные — он становился типичным зажатым человеком. Интровертом, как часто любили называть себя такие личности, хотя зачастую, стоит их немного расшевелить, под скорлупой скрывался совсем не интроверт.

      Сначала такие люди были подростками, потом взрослыми. Боящиеся проявить инициативу, зависящие от чужого мнения, опасающиеся показаться глупыми.

      Не понимающие, как себя вести, где искать свой круг общения и как взаимодействовать с абсолютно такими же людьми, у которых единственное, что сумасшедшие тараканы в головах с индивидуальным уклоном.

      Искусство диалога. Искусство фехтования. Танцы, музыка, рисование, менеджмент, психология — все это способ общения.

      Укол — это предложение. А твой оппонент ушел, отвел, перевел, контратаковал, отбил.

      «Извините, мы еще подумаем», — ушел в сторону.

      «Извините, но это нам не подходит», — мягко отвел, отклонил.

      «Это интересно, но… Может быть, у вас есть что-то еще?» — перевел на другую тему.

      «Вот уж нет! Ваше предложение интересно, но я предлагаю следующее!» — контратака.

      «Не согласен! Категорически против!» — отбил.

      Мягко, резко, сильно, слабо, хлестко, зло, лениво, жестко. Широкий спектр чувств, поведения, реакций, настроения.

      Задача фехтовальщика не столько убить, хотя и это важно. Задача фехтовальщика вынудить совершить ошибку, просчитать, продумать, обыграть. В идеале сделать так, чтобы противник либо сам накололся, либо открылся и его накололи.

      Но высшее искусство как общения, так и фехтования, заключалось в простой истине. Лучший бой — это бой, который не состоялся.

      Общение. Взаимодействие. Психология. Язык тела, мимика, наблюдательность, расчет. Адаптация и реакция.

      Мастер мог одним взглядом, стоя от тебя на расстоянии, не достаточном для удара, заставить невольно насторожиться, да еще и отступить.

      Кто-то верил в ту самую «силу мысли», а Сашка была свидетелем. То самое чувство опасности. Твой противник просто… прикидывает варианты, как тебя достать, а ты уже вздрагиваешь, даже если между вами ползала и пять метров дистанция.

      Правда, показать намерение — это еще одно, а вот скрыть и мгновенно, абсолютно спокойно, расслабленно, без угрозы, играючи заколоть так, что твой оппонент все прохлопал ушами… Ну, сам дурак.

      «Я хочу, чтобы вы не тупо летели навстречу клинику или сами бросались очертя голову, в надежде чудом нашампурить оппонента. Нет! Я хочу, чтобы вы думали, чтобы вы видели, анализировали, наблюдали, изучали, делали выводы, в конце концов! Взаимодействовать друг с другом, чувствовать дистанцию, видеть ее, читать. Слабые и сильные стороны, открытые и закрытые участки. Удобный момент, чтобы высказать свое решительное предложение, от которого ваш противник не в силах отказаться! Вынудите его подчиниться вам, просчитайте! И тогда наколоть его не составит труда. Но не рандомно затыкать, как котлету вилкой, а заколоть. Четко, выверенно, красиво. Смертельно. Одним уколом».

      Один раз вкусив адреналин, азарт, щекотку кончика рапиры у горла, болезненный укол сквозь три слоя ватина простеганной защитной куртки с вставками из Eva.

      Наверное, в современном мире они и правда были чокнутыми.

      Сашка любовно смазывает клинок маслом.

      Больными на голову.

      — Мой мастер был… чокнутым.

      Джо этот ответ не удовлетворяет совершенно.

***

      Росинант Донкихот умеет фехтовать. Хотя видно, что опыта у него нет, но основы он знает, и как-то так получается, что в их семье рапирами, личными ножами и огнестрелом под тумбами обзаводятся все.

      И тренироваться тоже начинают все. И вытаскивая из-под подушки у Люц огнестрел, Сашка хочет тут же повернуть дуло прямо в сторону Росинанта, который неловко трет затылок и локтем сбивает вазу с полки, тут же на автомате пытаясь ее поймать, накладывает полог тишины и промахивается мимо несчастного фарфора своими ручищами.

      Ваза бесшумно разбивается вдребезги.

      Сашка на мгновение хочет воспользоваться ситуацией и тишиной, таки выпустив пулю в сторону блондина.

      Но рушить дом — последнее дело.

      Что касается посуды… через две недели Сашка тратит половину зарплаты в посудной лавке, так как сколь бы ловким и шустрым Росинант не был в моменты своей сосредоточенности, столь же неуклюж был в повседневной жизни.

      К слову, разруха в доме была в основном бесшумной. Но не всегда удавалось скрыть последствия.

      Например, отмыть потолок к ее приходу у двух светловолосых дьяволят не вышло, сколько бы Росинант ни держал их на весу вместе с тазиком и тряпками. Закопченный потолок на маленькой и тесной кухне было уже не спасти.

      Сковороду тоже.

      В маленьком домике было тесно. И надо было как-то решать проблему. Время уже было ближе к зиме, так что на пришедшую в голову мысль о том, что стоило бы, наверное, перестроить чердак под второй этаж, хотя бы на то время, пока мелкие еще мелкие, пришлось отложить до весны.

      Ночующий на полу в коридоре Росинант тоже нуждался в своей комнате или хотя бы… в лишнем диване или кровати. Насчет разделения общей койки речи даже не шло, так как сама Сашка втиснула несчастную односпальную кровать в свою комнату с большим трудом.

Вдвоем на ней поместиться невозможно. Разве что Сашка будет спать сверху на Росинанте и… кхм.

Да и вообще, совместные ночи для них обоих — это как-то…

Сидеть поздним вечером на крылечке, покуривая честно утащенную из легкомысленно оставленной Росинантом пачки на кухонном столе сигарету, и думать о мужике, с которым знакома всего-то недели две и вроде как состоишь с ним в брачном союзе… дожила.

      На заботливо накинутый на плечи плед, Сашка лишь вздохнула и упрямо поджала губы.

      Вот о чем с ним… говорить-то?

      — Извини.

      Сашка иронично глянула на севшего рядом мужчину, скосив глаза и хмыкнув. Весомо так, недоверчиво.

      — Я одного понять не могу. Тебя не смущает то, что Люц дочь твоего брата, ну и… — сформулировать мысль о том, что, мол, младший брат женился на любовнице старшего и удочерил собственную племянницу, у Сашки не получилось, так что она сделала неопределенный жест с зажатой между пальцев сигаретой. Дымок, ведомый рукой, весело закружился.

      Росинант флегматично щелкнул зажигалкой.

      — У моего отца было двое отцов. То есть мои дедушки. Они были братьями-близнецами и взяли в жены девушку, одну на двоих, которая родила им наследника, моего отца. Это, конечно, не мешало им иметь свой собственный гарем, который был условно личным, так как обмен женщинами между собой был для них абсолютно нормальным событием и…

      Сашка нервно затянулась сигаретой. Росинант заткнулся.

      Няшка-обаяшка, да? Неуклюжее милашество, булочка с корицей, милашка… как там еще Росинанта называли?

      — Извини.

      Сашка протяжно выдохнула дым.

      Вопрос о моральной и нравственной стороне в семье Донкихот можно было забыть раз и навсегда…