Проснулась как обычно в восемь часов и, вопреки ожиданиям, чувствовала себя бодро и свежо. Торопиться не хотелось; выйдя на палубу, я оперлась через борт и залюбовалась чудесным островом, к которому мы причалили примерно в шесть утра. Настроение было таким умиротворенным… До тех пор пока в моем поле зрения не возник полуголый отец, удирающий от бабок, с коробкой в руках.

Почему отец не может подавить свою активность и позаботиться о своей репутации?! В Вано легенды были о его похождениях — чуть ли не национальное достояние. А на чужбине он тоже ведёт себя как шут.

Надеюсь, Момо не унаследовал его характер и будущем будет держать себя достойно везде, где бы он ни был. Всё-таки теперь он — главный наследник.

Хотя… Бояться нечего. Острый ум и любовь к народу стоят куда больше, чем умение держать себя на людях.

Так и не поняв, что происходит, я пошла на палубу, где меня ждали минки-тренеры. А, нет, не ждали. На корабле было пустынно. Видимо, всем экипажем пошли отмазывать отца.

Придётся тренироваться одной. Поприседать, поотжиматься, помахать тренировочным мечом, помахать катаной, помахать рукой материализовавшимся из пустоты минкам и отправиться на завтрак.

Едва я успела открыть дверь камбуза, мне пихнули в руки поднос, накрытый полотенцем, чтобы не остыло:

— Стены перекрашиваем, детям вредно краску нюхать, так что лучше в каюте поешь! — сообщил кок, закрывая собой весь вид на камбуз.

— Ладно… — растерянно произнесла я, но вдруг возмутилась, услышав мальчишеский смех из камбуза. — А Шанкс с Багги там что забыли?!

— Так мальчишки, они и в сельском туалете жрать не брезгуют… — развел руками тот.

Я бы могла поверить, если бы не хаки… а так такая нелепая, откровенно лживая отмазка окончательно отбила у меня желание разбираться в этой ситуации. В каюту идти не хотелось и я искала свободное место на палубе, но вернувшиеся из города матросы, как муравьи, швыряли по всему кораблю, заглядывая даже в самые укромные места.

Вконец обозлившись и наплевав на всех, я уселась на капитанском мостике, не обращая внимания на ржущего капитана. Набив пузо, я, как воспитанный ребенок, пошла относить поднос. Тихо, стараясь не звенеть посудой, я поставила поднос под дверь, пнула ее ногой и убежала. Открывающаяся наружу дверь отправила в полёт стакан. До меня долетели звук разбившегося стекла и отчаянные маты, но я была была уже далеко.

На палубе, ближе к корме, я встретила Токи-сан и детишек. Довольно улыбнувшись в всё тридцать два, я направилась прямо к ним. Подгадив тем, кто испортил мне настроение, я вдруг захотела кому-нибудь помочь.

— Доброе утро, Токи-сан! — вежливо поприветствовала ее я, — Может, мне вам помочь?

— Помощь мне и вправду не помешает, спасибо, <i>Рон-чан</i>! — мило улыбаясь, ответила мне женщина.

Рон-чан… Это милое сокращение нравится мне куда больше полного имени, но Токи-сан — единственный человек, который ко мне так обращается. Отец же брезгует этим сокращением, так как «Рон», по его мнению, звучит как имя мальчика, а не девочки.

<center>***</center>

На корабле я держалась так же, как и в первые дни, но уже более уверенно, ведь отношения с моими «накама» улучшались. Начала ли я их уважать или им пришёлся по душе мой твёрдый характер? Нет, скорее это всего лишь сила привычки. За пару месяцев в закрытом пространстве сживёшься с кем угодно.

Но в этот день экипаж Оро Джексон вел себя подозрительно со мной: странные взгляды, нелепые разговоры и отговорки, суета на корабле. Все были в суете заботах. Беготня по палубе была слышна даже из самых укромных мест. Я что-то натворила? Или забыла что? Что же сегодня за день такой?

Спустя где-то пятнадцать минут мне надоело гадать и пытаться понять причины поведения ребят.

«Когда придет время, всё и раскроется», — флегматично думала я.

Заняться было все еще нечем… как и обычно. Потная и грязная после изнуряющих тренировок на протяжении всего дня, я отправилась в душ, где простояла более полчаса. Иногда я скучаю по бане в нашем замке. Ещё совсем маленькая я, поддерживаемая отцовскими руками, плескалась в горячей воде, совершенно не думая о проблемах и будущем.

Отправившись в нашу каюту для молодняка, где, к моему облегчению, никого из парней не было, я спокойно переоделась в черную юкату, отливающую зелёным, а под низ надела шорты и майку.

Было уже семь вечера, а на палубе становилось все более шумно. Надев геты, я отправилась за ужином. Однако вряд ли меня пустят в камбуз… от мысли, что мне, как и утром, придется бегать по всему кораблю в поисках тихого угла, я немного приуныла.

Кажется, я вечность взбирались по этим ступеням.

К двери что вела на палубу, но как только я открыла дверь…

— С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ РОНРИ-ЧАН!!! — Орал кажется весь экипаж Оро Джексон.

От того что они закричали разом и неожиданно я чуть не оглохла и не закричала от испуга. Но я быстро успокоилась и улыбнулась, словно ничего меня не удивило и не выбило из колеи, все же на душе так приятно даже от обычных поздравлений и от того что об этом не забыли… но и в этот же момент было очень как стыдно то того, что я сама забыла о своём же дне рождения.

Пьянка длилась аж до поздней ночи, ну точнее взрослые пили ну, а я Токи-сан, Момо и Хиёри вернулись в каюту отца, Токи-сан и Момо с Хиёри и там же легли спать вчетвером ну дети ещё на палубе уснули, а мы с Токи-сан еле уговорили отпустить меня и её в каюту ведь все отмечали в честь меня пели, ели, пили и развлекались.

Думаю завтра все будут жаловаться на головную боль, но это будет завтра, а всё же я рада что все же вышла в море и ни о чем не жалею только скучаю по отцовской свите и Изо-сану с Марко-чи…

Я не могла уснуть где-то до рассвета из-за раздумий по поводу моих жизней и я пришла лишь к единому ответу, я очень люблю нынешнюю жизнь и буду ценить каждый свой день, свою семью и страну! Стану самой сильной чтоб защищать их! С этими мыслями я погрузилась в дремоту, а затем и в крепкий сон со счастливой улыбкой на устах.