***
Они сбежали, они смогли уйти. У них получилось.
Шэнь Цяо беспрестанно повторял себе это, пока вёл Янь Уши в безопасное место, пока ставил защиту, хотя сам едва держался на ногах. Цяо не оставлял попыток помочь ему, не задаваясь вопросом зачем и с какой целью делает это, он просто делал; ежедневно садился напротив Янь Уши и вливал духовную энергию, очищал меридианы. В таком режиме они провели семь дней. Возможно, их даже не искали, а если и искали, то безуспешно, однако Шэнь Цяо всегда оставался настороже, даже полностью погружаясь в медитацию. Сегодня он отчего-то чувствовал себя воодушевлённым, словно его ци внезапно решила сосредоточиться в солнечном сплетении и завязаться там в тугой узел. Было ли это предчувствием или каким-то нарушением? Шэнь Цяо не задумывался, он просто поступил так, как поступал до этого — очистил сознание и сел напротив Янь Уши. Цяо занял правильную позу, выставил руки распахнутыми ладонями вперёд и закрыл глаза. Его духовная энергия бело-золотым потоком ринулась в грудь Янь Уши, погружая обоих в духовный мир.
Они оказались внутри печати Инь и Ян: Шэнь Цяо на белой стороне, стоя прямо в центре чёрной точки, а Янь Уши на чёрной стороне в белой. Их силуэты вырисовывались на фоне светло-голубого меча и огненного феникса, как нефритовые статуи, созданные божественной волей. Они одновременно глубоко вздохнули и открыли глаза.
— Если пребываешь во тьме, найди свет в своём сердце, — сказал Шэнь Цяо, — Если не видишь пути, опирайся на тот, что чувствуешь под своими ногами…
— И если все вокруг тебя предали, прости всех и помоги им снова? — закончил за него Янь Уши. Его смех эхом пролетел в пространстве и исчез, — Такая у тебя философия?
— Как ты себя чувствуешь? — спокойно спросил Цяо, полностью игнорируя его колкость.
— Я нашёл свет в своём сердце, — Янь Уши говорил серьёзно, но в следующий миг в тон его голоса вернулась насмешка, — Что я здесь делаю?
— Я помогаю тебе, но вижу, что это излишняя трата сил, твои меридианы и дух почти восстановлены и без моих усилий. Неужели ты успел прочесть трактат солнца полностью прежде, чем пойти на ту битву? Или, может, даже рассчитывал, что я приду к тебе?
Янь Уши снова рассмеялся.
— Какой же ты наивный, Цяо. Думаешь, я склонен доверять тем, кого предаю? Я в большей степени думал, что ты либо вообще не придёшь, либо проткнёшь меня мечом, едва все твои соперники будут устранены.
— Соперники… — Шэнь Цяо произнёс это слово, словно только так и мог понять его смысл, но продолжить не успел. Их ци соединились, феникс бросился к мечу, и в момент столкновения вспыхнул, взорвался бело-золотой волной энергии, печать исчезла, мужчины открыли глаза.
Янь Уши обрёл чёткость зрения не сразу, но когда обрёл, то уже не увидел перед собой Шэнь Цяо. Тот стоял у выхода из грота и смотрел на плотную стену воды, падающую откуда-то сверху.
— Итак, почему же ты пришёл? — Янь Уши скрестил руки на груди и, на удивление, легко поднялся на ноги.
— А когда ты успел овладеть техникой трактата Солнца? — Цяо давно уловил манеру его разговора и теперь с удовольствием перекидывал ему встречный вопрос, как мячик.
Янь Уши это развеселило.
— А ты действительно достойный противник не только в битвах, но и в словесных баталиях, — он трижды хлопнул в ладоши нарочито медленно, — Допустим, я знал, на что иду, и, естественно, подготовился. А ты?..
— Я пришёл, потому что простил, — Шэнь Цяо подошёл к нему и потянулся к его запястью, чтобы проверить течение ци, но Янь Уши отдёрнул руку, — Позволь, я посмотрю, — настаивал Цяо, — То, что случилось…
— К тебе не имеет никакого отношения, — Янь Уши поправил широкий рукав ханьфу, забыв учесть, что его спаситель больше не тот скромный даос, каким он знал его в первые дни знакомства. Теперь бывший глава Шэнь умел настаивать, он мог принимать свою тёмную сторону равно как и светлую, был решителен и твёрд в своих намерениях, а потому в этот момент всё-таки сумел достичь желаемого, поймав ладонь Янь Уши.
Тот хотел снова отдёрнуть руку, но сделал это так неудачно, что Цяо, не собиравшийся легко уступать, споткнулся и врезался носом в его грудь. Янь Уши замер, взволнованно сглотнул и, внезапно вдыхая аромат его волос, ощутил теплоту чужого тела через ткань одежд.
— А ведь ты мне солгал, Цяо, — сказал он приглушённым низким голосом, от которого у Цяо подкосились колени.
— Я… — Шэнь Цяо отшатнулся, собираясь принести извинения за свою неуклюжесть, однако, едва сделав шаг назад, почувствовал, как уверенная рука ложится ему на талию.
Янь Уши прижал его к себе и склонился к уху, обжигая дыханием кожу.
— Ты солгал, — его голос прозвучал ещё притягательнее, хотя в нём не было ни капли магии очарования, — ты пришёл не потому, что простил, ведь так? Скажи мне… скажи, Цяо, почему ты помог мне?
— Отпусти, — Цяо всё это приводило в смятение, и он оттолкнул его, вложив в удар небольшое количество духовной силы.
Янь Уши схватился за грудь, он был ещё слаб, но, очевидно, восстанавливался гораздо быстрее самого Цяо в аналогичной ситуации.
— Я не лгал тебе. Я действительно простил, — Шэнь Цяо отошёл на прежнее место, снова заинтересовавшись водой.
— Простил, — согласился Янь Уши, — но почему ты простил? Чем же я отличаюсь от всех, кто предал тебя? От твоего брата, например? Разве не его тебе следовало простить в первую очередь?
— Хорошо. Ты прав. Причина действительно есть. Мне не нравится, что раздоры в правящих кругах приносят беды простым людям, с твоей смертью в мире воцарится хаос, а я не могу этого допустить.
— Ложь! Это то, чем ты утешаешь себя, не желая признавать правды. Давай лучше я объясню причину, а ты послушаешь и… согласишься.
Цяо вздохнул. Он слышал, как Янь Уши ходит по гроту, ощущал его дыхание и слабую ауру, медленно восстанавливающую его силы, и чувствовал трепет, будто ещё миг и случится нечто такое, отчего сердце восторженно забьётся в груди.
— Твой мастер учил тебя, не так ли? Он учил, что эмоции всегда побеждают равнодушие, что клинок должен слиться с духом, и сердце должно управлять клинком, и только тогда, переполненный эмоциями клинок, будет точен и твёрд.
Шэнь Цяо не отвечал, старательно пытаясь унять непонятную дрожь во всём теле.
— Ты испытывал к людям сострадание, — продолжил Янь Уши, — теплоту, привязанность, благодарность, но никогда любовь, поэтому твоя техника меча была несовершенна. До встречи со мной... Теперь же ты простил и пришёл на помощь, потому что я тот, кто заставил тебя понять: сострадание, доброта и привязанности — это далеко не всё. Одним словом, рядом со мной ты чувствуешь… Думая о других, ты думаешь головой, а думая обо мне, используешь лишь сердце. Так что же в твоём сердце, Цяо, скажи мне?
— Я не знаю, что я чувствую, — ответил Шэнь Цяо.
Янь Уши вздохнул, сиюминутно оказываясь за его спиной, и склонился так, что губы почти коснулись мочки уха Цяо у кромки длинных волос. Шэнь Цяо вздрогнул, когда сильные руки второй раз за такое короткое время схватили его за талию и развернули. Он столкнулся с Янь Уши взглядом, тот улыбался.
— Так может, это всё прояснит? — он без всякого предупреждения прижал его к себе плотнее и поцеловал. Их губы встретились в мягком, почти невесомом, поцелуе.
Шэнь Цяо оцепенел, на миг растворяясь в звуках воды, отрешаясь от мира, будто его дух отделился от тела и завис в нескольких чжанах над землёй. Он и помыслить не мог, что между ними могли быть такие чувства, но Янь Уши настолько нежно касался его, целовал умело и настойчиво, что все сомнения рассеялись, и остаться равнодушным просто не получилось. Цяо расслабился, позволил ему владеть ситуацией, даже начал увлекаться сам, когда объятья вдруг разжались, и он едва устоял на ногах от потрясения и нового чувства, переполнявшего его.
— Мне раньше казалось, — мягко произнёс Янь Уши, глядя прямо ему в глаза, — что в мире не существует абсолютного бескорыстного добра, что никто не прощает предателей, а любовь всего лишь привязанность. Но, как я и сказал, Цяо, я нашёл свет в своём сердце, и этот свет — ты.