Операция прошла успешно, и, кажется, только сейчас Дазай смог действительно по-настоящему выспаться. В общей сложности он провел в отключке около двенадцати часов и, несмотря на сопутствующую слабость, чувствовал себя в десятки раз лучше, чем до ранения. Что и неудивительно, ведь спал парень в лучшем случае пару-тройку часов в сутки и даже так без конца просыпался. За последний месяц Осаму вымотался настолько, что от присущей ему внимательности и наблюдательности уже совсем ничего не осталось. Помимо панических атак, к которым он, в общем-то успел привыкнуть, добавились еще и галлюцинации, отчего заниматься спасением Айрис стало в разы сложнее. Из-за недавних свежих порезов на левом запястье врачи настоятельно рекомендовали после выписки заняться психическим здоровьем. И желательно тоже в стационарном режиме. Наверное, сейчас он мог это себе позволить. Так даже лучше. Тем более, что теперь Миура жива. Пусть и не с ним. У Дазая еще будет время добиться ее расположения в настоящем. А если же ничего не выйдет, тогда он вновь вернется в прошлое. В те дни, где они взаимно влюблены друг в друга. Вот только текущая ситуация из-за нападений на эсперов никак не давала покоя. Он подвергся этому сам, из-за чего, собственно, и угодил в больницу. Но куда больше парень переживал за Айрис, ведь она также могла попасть под угрозу.

      Осаму протянул свою перебинтованную руку к кроватному столику и взял пульт, включая новостной канал. В нижнем левом углу под бегущей строкой отображались время и дата: 24 сентября, 15:40.

      — Не понимаю, — отрицая, прошептал парень, тревожно вытаскивая из-под подушки мобильник, который показывал ту же дату, что и телевидение.

      Сегодня должно быть двадцать пятое число. Ведь он похитил Айрис позавчера, двадцать третьего. Если…если он не ошибся с датой. Что вполне могло было случиться, учитывая его ментальное состояние за последние недели.

       От Миуры за вчерашний день висело восемь пропущенных вызовов. И она бы уж точно не позвонила ему просто так. Не при таких обстоятельствах. Парень нажал на зеленую трубку рядом с ее именем и взволнованно поднес телефон к уху: «Абонент не доступен». Дазай ощутил, как его ладони потеют, а к горлу подбирается удушающий страх. Ему хотелось верить, что телефон Айрис разряжен или она просто решила вдруг проехаться в метро, хоть и не пользовалась им на протяжении уже нескольких лет так точно, отдавая предпочтение своим спорткарам. Но в глубине души Дазай понимал, что, скорее всего, Миура не отвечает совсем по другой причине.

      Он уже неоднократно переживал новость о ее смерти, но с каждым разом это не становилось менее травмирующим. Происходящее вновь и вновь еще сильнее разрушало его изнутри.

      Осаму попытался встать с кровати и одеться. Это заняло гораздо больше времени, чем обычно, ведь ему приходилось делать все крайне медленно и осторожно, чтобы швы на его животе не разошлись и он не истек бы кровью.

      На выходе Дазай еще полчаса отмахивался от снующего вокруг него медперсонала, что настоятельно уговаривал парня вернуться в палату и принять горизонтальное положение. Но Осаму наотрез отказался. После настойчивых рекомендаций Дазаю вручили бумаги о том, что в случае каких-либо осложнений, не исключающих и летального исхода, больница не будет нести за это никакой ответственности. И только подписав документацию, он смог покончить с навязчивым хаосом, творящимся в холле больницы. Когда Осаму вышел на улицу, то сразу же вызвал себе такси, маршрут которого лежал прямиком к апартаментам Мафии.

      У Осаму были номера всех, с кем общалась Айрис. Благо круг ее друзей был достаточно мал. Выбор пал на Гин: во-первых девушка была младше его и испытывала какое-никакое уважение, как к бывшему исполнителю, а во-вторых она была ближе всех к Айрис, судя по их растаманской тусовке в больнице.

      — Алло.

      — Гин? — услышав ее голос, парень представился. — Это Осаму, — она звучала плохо. Ужасно плохо. Даже по телефону было слышно, какие усилия ей приходилось прикладывать, чтобы выдавить из себя это несчастное «Алло». — Мне нужно тебя увидеть. Это очень важно. Ты не могла бы спуститься?

      — Чего тебе нужно, Дазай? — почти грубо спросила Гин. С уважением он уж точно палку перегнул. Девушка его едва ли выносила, судя по тону.

      — Я по поводу Айрис, — он сглотнул. — Это важно. Выйди.

      Гин сбросила вызов, но через несколько минут все-таки вышла к парковке.

      Морщась от боли, Дазай медленно опустился на скамейку и закинул в рот уже пятую за час таблетку с обезболивающим. Девушка молча подошла к нему и остановилась напротив, рассматривая его сверху вниз. Судя по поведению, Гин принимала какие-то сильнодействующие препараты: ее движения были медлительными, а реакция крайне заторможенной. Неужели она была близка с Миурой так сильно, что смерть подруги настолько ее подкосила?

      — Расскажи, что именно вчера произошло? — спокойно попросил Дазай и вновь повторил. — Это действительно важно.

      — Они мертвы, что тут важного теперь? — интонация Гин была такой, словно она рассказывала о погоде или еще каких-то незначительных вещах.

      — Я могу все исправить, — Дазай попытался сделать глубокий вдох, но даже это давалось с трудом. Свежие швы невероятно болели. — Подожди… — он сделал паузу. — …Они?

      — Айрис и Рюноске, — размяв плечи, протянула Гин. — Ты же не рассчитываешь, что я стану посвящать тебя в дела Мафии?

      — У меня есть знакомая, которая обладает способностью возвращать других людей в прошлое, — он перевел на нее полный серьезности взгляд. — Я уже делал это. И сделаю снова, — Дазай схватил девушку за руку и крепко сжал тонкое запястье, впиваясь пальцами до тех пор, пока та не вырвала руку из его ладони. — Прости. Мне будет полезна любая информация.

      — Ладно, — Гин пожала плечами. Слишком уж просто она согласилась. Впрочем, девушка была сейчас эмоционально уязвленной, и Дазай прекрасно знал, на что стоит надавить, чтобы получить желаемое. — Айрис отправили на задание. Ты знаешь вообще, чем она занималась? — Осаму кивнул. — Так вот, она провалила последнюю миссию. Этот Винсент…он заминировал ее своей способностью или вроде того, а после и кабинет Мори, в котором Айрис зачем-то находилась, что странно, ведь Огай исчез, как и ваш директор. — Гин замолчала и потерла переносицу. — Что она могла там делать, я не знаю. С ней разговаривал Рюноске, поэтому я не в курсе всех подробностей. А если бы и знала, то ты бы их все равно от меня не услышал. В общем, кабинет оказался тоже заминированным. Айрис настаивала на эвакуации всех пяти зданий, но когда приехал брат, он сказал, что это не нужно, и…что сможет изолировать взрыв Расёмоном. После чего Рюноске попрощался со мной и отправился к ней.

      — Почему он сделал так? — Осаму поджал губы. — Это на него непохоже.

      — Они любили друг друга, и Рюноске не хотел, чтобы последние минуты своей жизни Айрис сходила с ума от страха.

***

      Когда Дазай вернулся домой, первым, что он сделал, была проверка местоположения Кристины. Благо, в последнюю их встречу парень прицепил жучок к ее машине. Как и ожидалось, в Йокогаме девушки не было. Она находилась недалеко от префектуры Сидзуока. Вероятно, скрывалась там вместе со своим братом.

      Осаму сменил себе перевязку, наглотался обезболивающего и вколол себе пару уколов, усиливая анальгезирующее действие лекарств. Возможно, сейчас было не самое удачное время, чтобы реализовывать план. Но ждать он не мог. Он бы просто свихнулся. Дазай уже понемногу сходил с ума. Поэтому с горем пополам парень натянул на себя бронежилет, поверх которого накинул свободную черную рубашку, и приготовил оружие. Дорога до префектуры составляла около двух часов езды на автомобиле, и Осаму решил воспользоваться такси, потому как в своих собственных способностях к вождению он сомневался, даже находясь в полном здравии. А сейчас он едва ли мог стоять на ногах.

      В префектуру он прибыл поздно ночью, высадившись из машины на соседней улице, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Над головой словно из ведра лил дождь, ударяясь шумными каплями о крыши домов, выполненных в классическом японском стиле. В такие без какой-либо сложности можно пробраться внутрь, а погодные условия лишь помогут ему передвигаться менее заметно.

      Дазай пытался шагать как можно медленнее и тише, затаив дыхание. Он прошел по коридору и остановился, обдумывая, в какую комнату стоит свернуть вначале. Как вдруг с левой от него стороны донесся храп. Это была Кристина. О да. Однажды Осаму пришлось ночевать с ней в одном помещении. И это было ужасно. Поэтому, миновав комнату с девушкой, он свернул в ту, что располагалась напротив. Там, под футоном, ничего не предвещая, ну или предвещая, не просто же так они покинули Йокогаму, спал ее брат.

      Дазай направил на юного парня оружие и, сняв с предохранителя, выстрелил несколько раз тому в голову. После чего сразу же перевел пистолет на дверь, у которой уже через несколько секунд появилась перепуганная блондинка.

      — Какое же ты животное, Дазай Осаму! — сквозь зубы прошипела она, падая на пол. Дрожащими руками девушка коснулась лица брата, пачкая ладони в его крови, и подняла горящий огнем взгляд на Дазая. — Сколько еще раз ты заставишь меня переживать его смерть, ублюдок?

      — Надеюсь, это последний, — обессиленно прошептал он, хватаясь за живот. Сквозь бронежилет сложно было удостовериться наверняка, но боль была такой адской, что указывала лишь на то, что швы разошлись. — Быстрее, блядь, телепортируй меня, — Дазай дернул Кристину за руку, — пока я кони не двинул.

***

      Миура распахнула окно на кухне и забралась с ногами на подоконник, притягивая к себе чашку, адаптированную под пепельницу. Она чиркнула спичкой о спичечный коробок и прикурила сигарету, нервно втягивая табачный дым в свои легкие.

      Его девочка снова была с ним. В его общежитии. В его футболке. И все еще в него влюбленная.

      — Чего ты от меня хочешь? — уставшим голосом прохрипела Миура, стряхивая пепел.

      В прошлый раз Дазай ответил, что хочет, чтобы она ушла из Мафии. И, как показал опыт, это был единственный способ спасти ее. И единственный способ потерять, если он ответит так вновь.

      — Выходи за меня, Айрис, — предложил он. Дазай так-то понимал всю абсурдность ситуации, ведь здесь и сейчас они общаются всего лишь месяц, от силы два. И то, как это дико звучит в условиях разгорающегося скандала, выглядит действительно странно. Но, несмотря на все, Осаму подумал, что искренне хотел бы этого. Он хотел бы, чтобы волчица взяла его фамилию и стала его женой. И если бы каждое его движение не приносило такую невыносимую боль, то он непременно бы встал на одно колено, чтобы Миура уж точно приняла его за умалишенного. Ведь до сегодняшнего момента Дазай даже не знал, как она относится к подобному. Хочет ли семью? Детей? Он не был в курсе.

      — Дазай? — Миура нахмурилась, вглядываясь в его бледно-зеленое лицо, и в то же мгновение уже спрыгивала с подоконника, мчась ему на встречу, в попытке поймать падающее в воздухе тело.

      Все, что Осаму успел, когда попал сюда, это быстро переодеться в брошенную у кровати футболку, пока Айрис курила на кухне, и спрятать бронежилет в ванной комнате. Сделать самому себе перевязку у него уже не получилось. Не осталось сил.

      Айрис смотрела на него и не понимала, почему под футболкой, что Дазай надел около пяти минут назад, расплывается багровое пятно. Она задрала ткань вверх и с ужасом осмотрела его торс: парень не просто был ранен, что можно списать на какой-либо бытовой несчастный случай. На нем были наложены швы! Швы, которых еще пять минут назад не было! Ведь они лежали в его постели совершенно обнаженные, потому что Осаму больше не стеснялся своих шрамов и не носил при ней бинты.

      Девушка одной рукой набрала скорую помощь, прижимая к уху телефон, а другой перехватила со стола кухонное полотенце и приложила к ране. Сидя в ожидании врачей, взгляд упал на его запястье, где висел больничный браслет с ФИО, группой крови и датой: 24 сентября.

      Вот только сейчас был апрель.

      Дазай потерял очень много крови. И, по правде говоря, выжил просто каким-то чудом. И, конечно же, доблестными усилиями медиков. Незадолго до того, как у него разошлись наружные швы, сначала разошлись скрытые стяжки и открылось внутреннее кровотечение. Но они успели. Осаму сделали переливание, и все обошлось. Врачи также спросили у Айрис информацию по поводу браслета на руке парня, но на этот вопрос она не могла им ответить. Пока Дазай спал, она уже было собралась звонить Йосано, но телефон парня стоял на блокировке, а пароль Миура не знала. Кстати говоря, на дисплее была та же дата, что и на его медицинском браслете.

      Айрис села на край кровати и коснулась ладонью его щеки, провела указательным пальцем назад и вперед, поглаживая мягкую кожу. Цвет лица уже приобрел розоватый оттенок, приближенный к здоровому. И на душе стало несколько спокойнее. Девушка наклонилась ближе, целуя парня в лоб, как заметила, что его веки задрожали, и он попытался открыть глаза.

      — Я слышал, — прошептал Дазай, — или мне это приснилось?

      — Ты о чем? — Миура коснулась его руки, переплетая свои пальцы с его.

      — Когда врач спросил, кем ты мне приходишься, ты ответила, что моя невеста.

      — Ты услышал все верно, — отстраненно кивнула Айрис.

      — Тогда для невесты ты выглядишь слишком несчастной, — он вздохнул.

      — Дазай, — голос Айрис был ровным и уверенным, но глаза сомневались. И парень обратил на это внимание. — У меня было время подумать, и были определенные основания, чтобы думать именно так и никак иначе, — девушка отпустила его ладонь и скрестила руки на груди, чувствуя себя крайне некомфортно. — В твоих умственных способностях я не сомневаюсь, и ты наверняка бы придумал, как оправдать свое ранение и браслет, выданный тебе 24 сентября, в то время как у нас сейчас второе апреля…

      — Айрис, — он попытался перебить ее, но девушка продолжила.

      — И это бы все могло прокатить, может быть. Люди всегда верят в то, во что им хочется верить… И я хочу верить тебе, Дазай, — Миура подняла на него напряженный взгляд. — Ты перемещался во времени? Просто…все указывает именно на это, потому что мой дедушка обладал такой способностью, и я знакома с подобным. Поэтому случившееся не удивило меня, а заставило задуматься. И это единственный вывод, к которому я пришла.

      — В этот раз я и не собирался от тебя ничего скрывать, — Осаму отвернулся в сторону, разрывая зрительный контакт.

      — В этот? — переспросила Миура. — Сколько ты уже так делал?

      — Много, — нехотя ответил Дазай. — И ты каждый раз умирала. Поэтому я хочу, чтобы ты покинула Мафию. Это не просто моя прихоть.

      Девушка несколько минут сидела молча, обдумывая полученную информацию, а Дазай все это время прожигал взглядом ее спину, молясь, чтобы Айрис не ушла от него вновь. Девушка перевела взгляд от подоконника обратно к парню и, постучав ногтями о столешницу, закусила губу.

      — Дазай? — прошептала она, поднимая на него неуверенный и полный сомнений взгляд. — Ты ведь можешь при желании не блокировать мою способность?

      — Почему ты спрашиваешь? — Осаму насторожился.

      — Чтобы изменить чужие воспоминания, я их должна прежде всего увидеть. — Айрис осторожно протянула ладонь к его щеке и дотронулась, отчего парень невольно вздрогнул. Дазай закрыл глаза от ее мягкого касания, и сердце болезненно сжалось. — Позволь мне увидеть твои? Мне это важно. Я хочу знать все, что ты пережил.

      Воспоминания об Айрис — это все, что у него имелось. И все, что имело значение. Но если он сейчас ей не доверится, воспоминания так и останутся лишь бледной иллюзией былых дней, что рано или поздно начнет растворяться, оставив за собой лишь дыру в сердце, которая не позволит забыть. Никогда. Открыться и поставить себя в уязвимое перед положение оказалось невероятно страшно. Дазай буквально заставлял себя взять в руки и, наконец, поддаться. Ведь понимал, если он не доверится Айрис сам, как тогда Айрис должна будет доверять ему?

      — Хорошо, — кивнул он. — Однако не все увиденное может предстать для тебя в приятном свете. — Сил сопротивляться все равно не было. Их отношения уже однажды прекратились из-за отсутствия доверия. Он не хотел повторять эту ошибку дважды.

      — Расслабься, — почти шепотом попросила Миура и, убрав пряди волос с лица, коснулась губами его лба, оставляя до боли нежный поцелуй, и активировала способность, погружаясь в транс.

      Дазай открыл свое сознание, и она смогла увидеть всю его жизнь, с того момента, как он начал что-то осознавать и запоминать, еще будучи ребенком. Айрис не переживала его чувства и эмоции, она являлась лишь сторонним наблюдателем. И даже от этого было больно. Невероятно больно. В его жизни не происходило почти ничего хорошего. На один светлый день выпадало несколько лет беспрерывных страданий.

      — Достаточно, — произнес он, блокируя способность. Айрис дрожала всем телом, а из любимых зеленых глаз градом стекали слезы. Смотреть на это Дазай больше не мог. — Все уже в прошлом.

      — Это, — девушка сглотнула, — это ужасно.

      — Я больше не стану предпринимать никаких попыток, что-либо изменить, — смиренно произнес Осаму. — Теперь ты все знаешь. И твоя жизнь только в твоих руках.

      Айрис не стала ничего отвечать. Она тяжело вздохнула и, поднявшись с кровати, подошла к окну, рассматривая что-то вдалеке.

      — Полагаю, это конец? — нерешительно спросил парень, боясь и не желая слышать очевидный, по его мнению, ответ.

      — Я согласна, Дазай, — не оборачиваясь, ответила Айрис. — Согласна.

      Он уже готов был принять неизбежное, что даже не сразу понял, на что вообще Миура согласилась.

      — Что?

3 месяца спустя.

      Девушка стояла перед зеркалом, рассматривая свое отражение. Ей было крайне непривычно видеть себя в таком образе. Но она определенно себе нравилась. Пышное белое платье спадало струящимися волнами от ее бедер, а талию перетягивал плотный корсет, украшенный сверкающими стразами. Гин подарила ей для этого случая комплект, состоящий из сережек и колье. Однако последнее Айрис наденет на какое-нибудь другое мероприятие.

      Миура достала из бархатного мешочка подвеску с волком, что Дазай подарил ей на совершеннолетие, и ее губы растянулись в улыбке, рассматривая фигурку:

«— Почему именно волк? — ее глаза сверкнули неподдельным интересом.

— Не знаю, — честно ответил парень. — Такая вот ассоциация.»

      Айрис никогда не носила медальон, но он всегда был с ней рядом. Миура хранила его как память. И сейчас это казалось особенно символичным. Теперь в этом был смысл.

      Телефон, что лежал рядом на туалетном столике, внезапно зазвонил, раздаваясь вибрацией по поверхности. Это была Гин.

      — Да, дорогая, — протянула пока еще Миура, бархатным голосом.

      — Айрис, как ты смотришь на то, что будет на одного гостя больше? — поинтересовалась подруга, оставляя интригующую паузу.

      — Это не проблема, — смутилась Айрис. — А кто будет-то?

      — Рюноске подумал взять с собой Хигучи, — забавной интонацией бросила Гин.

      — Оу, — она искренне улыбнулась. — Я буду рада видеть их вместе.