Вэй Усянь даже не сразу понял, когда разрывающие глотку крики, лязг мечей и реки крови сменились сначала звенящей тишиной, а после — тихими перешёптываниями. В этом шёпоте не было ни намёка на презрение или ненависть, скорее праздное любопытство.

Попытка открыть глаза не увенчалась успехом — смотреть на яркий, почти что божественный свет после мрачных Могильных холмов оказалось больно. Впрочем, открывать глаза абсолютно не хотелось — Вэй Усянь искренне надеялся, что наконец-то умер.

Скорбная усмешка сорвалась с потрескавшихся губ, и пересохшее горло мгновенно обдало жгучей болью. Вэй Усянь зашёлся в кашле, болезненно застонав.

— Хэй, ты в порядке? — послышался весьма дружелюбный голос, от которого стало неуютно. Когда в последний раз к нему, к Старейшине Илина, обращались без холодного презрения или хотя бы плохо скрываемого страха?

Пришлось открыть глаза, чтобы в итоге обнаружить себя в окружении толпы вычурно разодетых зевак, от которых даже за сотню ли разило бы знатью. Словно в подтверждение собственных мыслей, следующим, что заметил Вэй Усянь, был огромный дворец, а за ним ещё один, и ещё. Сердце дрогнуло в страшной догадке:

Неужели Ордена смогли его пленить и передать государству?

Ладони Старейшины мгновенно вспотели, и руки машинально потянулись к поясу за флейтой. Вэй Усянь гневно стиснул зубы — Чэньцин пропала.

Пришлось проявить небывалое терпение, чтобы не застонать в голос от безысходности.

— Кто вы? — прохрипел Вэй Усянь, вложив в голос всю естественную злобу. И это сработало: лица окружающих тотчас нахмурились, кто-то даже отступил на несколько шагов.

— Меня зовут Лин Вэнь, я — Богиня Литературы, — вперёд вышла высокая девушка в простых чёрных одеждах.

Вэй Усянь вскинул бровь: незнакомка походила на его женскую версию (даже синяки под глазами, казалось, были одинаковыми), да ещё и титул «Богиня Литературы» звучал так же самонадеянно, как и его собственный «Старейшина».

— Богиня? — насмешливо переспросил Вэй Усянь. — А кто же тогда я? Сам дьявол?

— Князья демонов господствуют в мире смертных, здесь же, в Небесной столице — владения Богов. Из чего следует элементарный вывод — вы тоже стали Богом, — невозмутимо отозвалась женщина. Вэй Усянь же ясно слышал издёвку в хрипловатом голосе, словно она пыталась объяснить что-то маленькому глупому ребёнку. — Моя задача показать вам местные владения, определить ваш ранг как Бога и объяснить правила…

— Стоп. Заткнись. Что за бред ты несёшь? Какая-то высокоуровневая тварь повредила твой мозг, из-за чего ты считаешь себя, меня и всех вокруг Богами? — Вэй Усянь с трудом подавлял раздражение и злость, а спокойные лица окружающих только подогревали негативные эмоции.

До ушей донёсся смех, вот только направлен он был не на сходящего с ума Вэй Усяня, а на мрачную Лин Вэнь, в адрес которой выдвинули такое абсурдное предположение.

— Послушай, — Лин Вэнь устало разгладила морщинку между бровей и потянулась к растерянному мужчине.

Однако стоило ей приблизиться, как Вэй Усянь, прорычав: «Не прикасайся», взмахнул рукой, мгновенно отбросив Лин Вэнь на несколько чжанов*. Впрочем, девушка без труда приземлилась на обе ноги, только лицо её стало мрачнее прежнего.

Вэй Усянь шокировано уставился на свои руки, не в силах поверить в собственную мощь. Он чувствовал, как в кончиках пальцев покалывает сила. Светлая, чистая, правильная, совсем не как та, что копилась в нём последние годы.

Это неправильно.

Но почему? С каких пор светлое стало неправильным?

Когда сознание Вэй Усяня прояснилось в следующий раз, он обнаружил себя сидящим на земле в тёмном закоулке. Кажется, ему удалось каким-то чудом избежать гнева возмущённых Богов.

Богов. Эта мысль никак не хотела укладываться в голове Вэй Усяня. Он никогда не поклонялся Богам, никогда не полагался на невидимую божественную силу, доверяя только себе самому.

Собственный мозг, видимо, был не согласен, в тот же миг подкинув воспоминания из пещеры черепахи-губительницы, где он доверился не только себе, но и другому человеку в белых, пропитанных кровью траурных одеждах.

Сердце неприятно кольнуло тысячей игл.

— Привет.

Вэй Усянь вздрогнул. Ему казалось, он не настолько погрузился в мысли, чтобы потерять бдительность и не заметить присутствие другого человека, поэтому пришёл к выводу, что очередной незнакомец был очень силён.

— Ха-ха, надеюсь, ты не станешь и в меня швыряться духовной энергией?

Мягкость незнакомого голоса заставила Вэй Усяня удивлённо вскинуть голову, чтобы сразу же встретиться взглядом с заклинателем в простых белых одеяниях.

Непроизвольная усмешка сорвалась с губ — Вэй Усянь отвернулся, скрыв лицо в ладонях, и больше не смог сдерживать рвущийся наружу истерический смех.

— Ну почему заклинатели в траурных одеждах всегда стремятся так или иначе встать на моём пути? — с усталой улыбкой произнёс Вэй Усянь, наконец отсмеявшись.

— О? Траурные одежды? — с радостью поддержал беседу незнакомец, который все это время терпеливо пережидал истерику новоиспечённого Бога. — Интересное сравнение, но, выбирая их, я надеялся походить на мудрого монаха. Я, кстати, Се Лянь.

— Тоже Бог? — обречённо выдохнул Вэй Усянь.

— Тоже Бог, — улыбнулся Се Лянь. — Бог Войны, если быть точным. Я представляю, как безумно это звучит для тебя. Лин Вэнь кое-что разузнала о тебе, и теперь мы понимаем твою реакцию. В конце концов, на ваших землях не популярно поклонение Богам, и, соответственно, понятие о вознесении вам неизвестно. Позволишь мне рассказать тебе?

Вэй Усянь подозревал, что его мозг в скором времени взорвётся из-за столь резких перемен, но желание разобраться во всём придавало сил.

— Вэй Усянь.

— Что?

— Меня зовут Вэй Усянь.