Хотелось сдохнуть. Нет! Не так. Хотелось по-настоящему, искренне и дико сдохнуть. Натали перевернулась на другой бок в который раз за ночь, не в состоянии ни бодрствовать, ни уснуть. Сколько ещё она протянет, помогая ему, сколько всего ей придётся вытерпеть, вынести, пережить, чтобы в конечном итоге... ничерта не получить? В лучшем случае благодарность в виде круглой суммы на счету в банке и вежливое «Спасибо». Нахрен бы оно сдалось это его «Спасибо»! Натали вздохнула, откинула одеяло и встала. Луна светила в окно, а где-то там Габриэль развлекался в компании госпожи Цуруги, он впервые изъявил желание лететь не со своим ассистентом, а с этой женщиной, и сейчас они находились в Милане, наверняка, празднуя успех новой коллекции.
— Чёрт! — она распахнула окно и высунулась в него по пояс. Холодный ветер коснулся разгорячённых щёк, до слуха долетели переборы гитарных струн и чудесного мужского голоса… Париж мог восхищать, мог увлекать и поощрять влюблённых, но для тех, чьё сердце было занято безответной любовью, он являлся наказанием и самым страшным кошмаром.
Натали вернулась в спальню, побродила по ней из стороны в сторону и села у трюмо, вгляделась в своё бледное отражение. Болезненный вид давно сопровождал её, давно стал не просто каким-то недомоганием, а всей жизнью. Из-за НЕГО… Всё, что происходило с ней в последние дни, происходило из-за НЕГО! Она прислонила ладонь к стеклу и закрыла глаза…
— Натали… — тихий голос Дуусу рассёк тишину. Квами всегда приходила, когда душевная боль её нынешней хозяйки достигала такого масштаба, — Может, тебе чем-то помочь?
— А? — Натали вскинула голову, и некоторое время смотрела на Дуусу, прежде чем поняла, чего именно хочет, — Да… можешь, — она встала и сняла очки, — Дуусу! Расправь свой пышный хвост!
Вспышка синего света… платье и веер… в ворохе перьев она… Маюра появилась во всём своём великолепии. Она не обладала скромностью Натали, Маюре не нужны были условности… вспыхнувшая в голове идея теперь окрепла, усилила свою связь с сердцем… Прочь из этого дома, прочь от любого напоминания о нём! Прочь! Туда, где можно расслабиться, где можно почувствовать себя собой, сильной и независимой.
Маюра хищно улыбнулась, схлопнула веер и выпрыгнула в окно.
Полчаса бесконечного бега по крышам, когда ветер в лицо, когда шум в ушах не даёт услышать звуки города, вперёд, быстрее, выше, сильнее… и вот, то самое место. Она давно заприметила его, но Натали Санкёр не могла себе позволить роскошь подобных развлечений, а Маюра вполне, только постоянно находясь рядом с Бражником, и она теряла такую возможность. Сегодня обстоятельства сложились удачно, и, отбросив предрассудки, Маюра вошла в пустой загородный дом — впрочем, она не вломилась туда, как какая-нибудь преступница, этот дом принадлежал ей, она давно купила его и оставила на тот случай, если Габриэль решит расстаться со своим ассистентом однажды. Как давно ей в голову не приходили такие мысли. Сейчас же всё напротив шло к тому, что она доживёт свои дни в его доме…
Маюра затолкала эти размышления подальше, набрала код двери, отключила сигнализацию и вошла. Её каблучки стучали по полу и по лестнице, когда она поднималась на обширную веранду с бассейном. Здесь, под стеклянным куполом, не ощущались прохладные касания ветра, а температура соответствовала тому, чтобы расслабиться, раздеться и нырнуть в объятья лазурной глубины, но Маюра хотела не этого… О, нет. Совсем не этого. Её фантазии уходили далеко за пределы простого плавания в бассейне при луне. Она вышла в раздевалку и свернула к чёрному шкафчику, где за разноцветными полотенцами, халатами и купальниками, висели разнообразные плётки, наручники, бандажи и кляпы. Сегодня ей хотелось использовать полученный шанс по полной, ведь случай представился единичный и его нельзя было упускать, но сначала…
Маюра элегантно развернулась, топнув ножкой, раскрыла веер и выдернула из веера маленькое пёрышко, которое тут же сжала в ладони, а после подула на него. Перо взвилось вверх, юркнуло в специально приготовленный брелок в виде Эйфелевой Башни и медленно сформировалось в Леди Баг. Но эта Леди Баг не была той девчонкой, которая портила Бражнику жизнь, она была прекрасной усовершенствованной и взрослой копией себя самой. Округлые бёдра, подтянутая упругая грудь и пухлые губы — всё, как представляла себе Маюра в своих самых смелых фантазиях. Её взгляд скользнул по фигуре застывшей девушки.
— Как бы мне хотелось видеть твоё лицо, — томным голосом произнесла Маюра и шагнула к ней, провела тонким длинным пальцем от края маски по щеке к губам и шепнула, — Ты - Леди Баг, живой человек и моя рабыня. Следуй беспрекословно моим приказам, реагируй, как бы отреагировал человек.
Леди повернулась к ней и улыбнулась.
— Как прикажете, госпожа. Я в вашем распоряжении.
— Прекрасно, — Маюра коснулась её плеча и властно приказала, — раздевайся!
Та кивнула и, взявшись за скрытый замок пятнистого костюма, расстегнула его. Без одежды Леди выглядела ещё прекраснее, Маюра даже прикусила губу.
— А теперь возьми из шкафчика широкий ремень, тонкую плеть, верёвку и розовый… хм… фаллоимитатор. Разберёшься?
— Да.
— Да, госпожа, — уточнила Маюра.
— Да, госпожа, — повторила Леди и покорно пошла к шкафчику. Она взяла всё, о чём её просили, и вышла следом за Маюрой к бассейну, где та, похлопывая веером по ладони, уже расхаживала мимо длинной мягкой скамьи.
— Ложись на живот, — снова приказала Маюра. Её сердце бешено стучало в груди: наконец-то, она исполнит то, о чём так давно мечтала, а несносная девчонка получит заслуженное наказание.
Маюра с удовольствием проследила за её действиями, подождала пока Леди устроится поудобнее, а потом связала ей руки под скамьёй, протянула концы этой же верёвки по полу и крепким узлом связала ещё и ноги.
— Теперь, — Маюра взяла широкий ремень и отложила веер, — Я тридцать раз ударю тебя ремнём и тридцать раз плетью. Ты должна будешь считать каждый удар, лежать смирно и не кричать. Собьёшься со счёта - начнём заново, дёрнешься - получишь десять дополнительных ударов, а если вскрикнешь - ещё пять. Ты всё поняла?
— Да, моя госпожа, — произнесла девушка.
Маюра приложила ремень к её попе, несколько раз легонько хлопнула им по коже, потом размахнулась и ударила.
— О-один, — услышала она срывающийся голос и замахнулась снова.
Звуки ударов разносились над водой, кожа девушки покраснела, но она по-прежнему терпела: не вскрикивала, не дёргалась, не сбивалась, — хотя было совершенно очевидно, что ей больно, Леди сжимала кулаки вокруг ножек скамьи до побелевших костяшек пальцев, а из её глаз текли слёзы. Однако к тридцатому удару ремнём девушка перестала казаться такой стойкой и начала извиваться — верёвки мешали, но всё же некоторое время ей успешно удавалось уворачиваться.
— Пожалуйста, не надо, — прошептала она, и получила ещё десять размашистых ударов.
— Считай! — строго бросила Маюра, — Мы только начали, не ной!
— Трииидцать… — заплакала Леди, едва последний удар обрушился на неё. Она тряслась от рыданий, но услышав, что её госпожа сменила ремень на плеть, взмолилась, — Пожалуйста, прошу вас, не надо.
— Лежи! Чем больше ты сопротивляешься мне, тем хуже будет. Считай!
— Ай! Один, — задохнулась Леди. Слёзы текли по маске, оставляя на ней мокрые следы, — Пожалуйста, прошу вас! А-а-а! Два, — боль от ремня сейчас казалась ей цветочками, по сравнению с плетью, и пусть Леди по сути своей являлась всего лишь Сентимонстром, она была создана человеком, создана ощущать и чувствовать как человек, поэтому сейчас ничем от человека и не отличалась.
Удары оставляли длинные кроваво-красные полосы на попе девушки, которые очень скоро превращались в синяки… Эта пытка длилась так долго, что ей едва хватило сил досчитать до конца и зайтись в рыданиях на целых пять минут.
А пока она плакала Маюра сняла платье… она делала это медленно и изящно, представляя, что подумал бы Габриэль, увидев её такой… растрёпанной, взволнованной, возбуждённой. Маюра улыбнулась и загадочно взглянула наверх, представляя интересную картину… что если она пристегнёт Бражника наручниками к кровати, когда он добудет чёртовы талисманы, а потом заставит настоящую Леди Баг, побеждённую Леди Баг, униженную Леди Баг отсосать у него! Как тогда он посмотрит на неё? Она злорадно рассмеялась и снова вернулась к своему развлечению — теперь на Маюре не было абсолютно ничего, она развязала девушку… сначала ноги, потом руки, но не позволила ей встать, а коснулась губами плеча, оставляя яркий след от помады на коже, она чередовала горячие поцелуи с холодным прикосновением пальцев, спускалась дорожкой из поцелуев до поясницы, ласкала раны… она нежно поцеловала каждый след, каждую ссадину на коже Леди и резко встала на ноги.
— На колени! — произнесла Маюра, — Вылижи мои ноги, и попроси прощения.
Леди медленно поднялась, замирая перед ней на мгновение и встречая взгляд её глаз, а после резко опустилась на колени и склонилась к ногам. Сначала её губы осторожно касались пальчиков Маюры, но позже острый язычок стал выводить узоры на коже… девушка вылизывала её так умело, что Маюре стало не по себе, возбуждение волнами расходилось в ней, и она отстранилась.
— Хватит!
— Простите, моя госпожа. Я готова принять любое наказание, если сделала что-то не так.
— Да, и ты получишь его. Спускайся в воду, повернись лицом к лестнице и держись за неё!
На этот раз Маюра не стала наблюдать за ней, она взяла розовый фаллоимитатор и спустилась в воду, подплыла к девушке сзади, крепко обняла за талию и без всяких предисловий сразу вошла в неё этим искусственным средством удовлетворения. Леди изогнулась, но отстраниться не смогла, только откинула голову Маюре на плечо… Та прикусила кожу её шеи и начала двигать член в ней, попеременно меняя ритм и угол наклона… Чуть позже Маюра отпустила вторую руку и скользнула пальцами по животу девушки, чтобы в следующее мгновение нащупать её клитор. Леди вздрогнула и, наконец, застонала… сначала тихо, но с каждым новым толчком, с каждым новым движением пальцев Маюры её стоны становились всё громче и вскоре переросли в настоящие крики, взлетающие к потолку. Боль ушла, кожа на попе и запястьях больше не саднила, зато дикое возбуждение оказалось таким сильным, что сразу привело её к финалу. Она содрогнулась всем телом, прижалась к Маюре и выдохнула… её ещё сотрясала дрожь, как фаллоимитатор уже оказался отброшен в сторону, а Маюра поменялась с ней местами и легко надавила на голову, совершенно точно определяя свои намерения. Леди, с раскрасневшимися щеками, по цвету уже давно схожими с маской, глубоко вдохнула, нырнула и припала к пупку своей госпожи. От её поцелуев и пузырьков воздуха приятно щекотало кожу, Маюра вцепилась в лестницу и отклонилась, почти легла, на мокрый кафель, ощутив как острый язычок девушки проник ей между ног. Леди уткнулась в неё и стала ласкать, целовать, покусывать, проникать языком внутрь, периодически всплывая на поверхность, чтобы перевести дух. Она работала пальцами, языком и губами, не давая Маюре ни секунды отдыха, так что та тоже очень скоро финишировала, не в состоянии больше сдерживаться.
Глубокий стон сорвался с уст зачинщицы этого мероприятия, она прикрыла глаза, чтобы продлить наслаждение... волны, расходившиеся в бассейне, мягко гладили её... Маюра отдышалась и решила, что на сегодня её душа уже достаточно оторвалась на свободе, поэтому она развернулась, собираясь подтянуться и вынырнуть из бассейна, только не тут-то было. Она не учла, что приказала Сентимонстру действовать, как человек. Руки Леди дёрнули её обратно, прижали к стенке бассейна, пальцы тут же проникли внутрь, глубоко, коснулись чувствительной точки, заставили дыхание сбиться от новых впечатлений. За пальцами последовал, неизвестно когда попавший к девушке, фаллоимитатор. Маюра вскрикнула, потому что не все пальцы оказались там, где нужно — Леди начала двигать член внутри своей госпожи, но её пальцы коснулись другого сокровенного места, в которое, лишь немного помассировав его, проникли на всю длину. Стало неприятно и больно, правда, ненадолго, — движения умелых пальцев девушки и член, входящий до самого основания, не давали Маюре ни отстраниться, ни скорректировать глубину и частоту проникновения. Она застонала сразу, одной рукой вцепившись в бортик бассейна, а другой лаская собственную грудь… Леди делала всё, чтобы госпожа сходила с ума от удовольствия, чтобы кричала и даже не понимала, насколько громко звучат её стоны…
— Моя госпожа должна получить полное удовлетворение, прежде чем покинет меня, — шепнула девушку ей на ухо.
Маюра чувствовала, как через тонкую перегородку внутри неё соприкасаются чужие пальцы и инородный предмет, и стонала… стонала… стонала… С такой рабыней не нужен был никакой Габриэль, пронеслось в её голове в тот момент, когда она уже не могла сдерживать себя, вздрогнула, вжалась в Леди и выдохнула её имя… трижды и очень громко. После чего развернулась, притянула к себе и шепнула за секунду до того, как их губы слились в поцелуе.
— Моя Леди Удачи, ты мой лучший и самый пикантный секрет. К чёрту Габриэля Агреста!