***

Неделя задалась тяжелая.

Хан перестал разговаривать с Минхо, вместе с этим забыв и про своё обычно шумное настроение, а Феликс и Чан вместе где-то пропадали, заставляя парней переживать.

Минхо тяжело давалось руководство четырёх мемберов и одного Альфы, который специально его игнорировал.

Хенджин грустил без друга, боясь, что Чан забрал его навсегда.

Чанбин пытался не волноваться о распаде группы, ведь у Чана все под контролем? Это было и утверждение и вопрос. Все сложно.

Сынмин начал задумываться о сольной карьере. Если Феликса уберут, то этот кризис, они не вытерпят.

А Чонин? А что Чонин — он жевал сладкую булку за обе щеки в общежитии, будто не видя что происходит вокруг него.

— Блять! Ребята, пожалуйста давайте ускоримся, нам нужно выезжать на съёмки!

Минхо стоял при входе на кухню и умолял Чонина и Бина поторопится, пока те медленно жевали.

— Щас, я доем! Что пристал? Ты на Гитлера похож, даже не даёшь позавтракать. — Крикнул младший, все ещё находясь в полудрёме.

— Вставать нужно раньше, булка! А ты Чанбин, не заставляй мне тебя контролировать, ты вроде как смышлёный.

Бин нахмурился и отпил своё кофе, поедая сэндвич.

— Чонин все равно не уйдёт от сюда пока не доест. Так что я могу полезно воспользоваться этим временем.

Ребята захихикали, а Минхо закатил глаза и направился на поиски остальных. Пройдясь по комнатам, он заметил Хенджина в халате, вытирающего свои мокрые волосы.

— Хенджин? Какого хера ты ещё не одет? Мы опаздываем, слышишь? — Минхо потыкал себе в невидимые часы и фыркнул, отправляясь на поиски Сынмина, но нигде его не находил. Постучавшись наконец к Чану, он услышал хихиканья Феликса.

— Чан! — Минхо ещё раз постучал, услышал разочарованный вздох и лидер открыл перед ним дверь, с уставшим лицом.

— Ну чего, Ли.

— Ничего, Чан! Совсем ничего. Мы опаздываем, а два балбеса завтракают видите ли. Хенджин из душа только вышел, а Сынмина вообще нет, а ты...Ты вообще собираешься? — Удивленно крикнул он рассматривая домашнее одеяние Чана.

— Я не поеду. Меня отдельно доснимем.

— Чан Нет! Что я скажу?

— Скажи — заболел. — Минхо только открыл рот, как дверь перед ним закрылась и вновь послышались хихиканья.

Ли отошел от двери и уставши вздохнув, направился к тому, кого не хотел тревожить. Он постучал в дверь и Хан ее достаточно быстро открыл.

Ну хотя бы он выглядит собранным.

— Мы опаздываем. — Спокойно прошептал Ли.

— Да, я слышал как ты кричал.

Ли сжал челюсть, а ладошки его начали потеть.

— Ханни~ давай мирится.

— А мы ссорились? — Равнодушно спросил Хан и прошёл мимо старшего, направляясь в прихожую.

— Да, ссорились.

— И какая была причина?

Хан присел на диванчик, около выхода и в ожидании уставился на Ли.

— Ты подумал, что я тебя обвиняю в чем то и взбесился.

— Ясно. — Хан грустно засмеялся, скрестил руки и начал ждать время выхода.

— Ханни~ — Минхо больше не мог находится так далеко от Хана. Тело требовало его рук и тепла.

— Ли, не нужно меня так называть.

Старший вздохнул и отправился в гостиную. Он лёг на диван и не знал что дальше делать.

Как собрать все мысли воедино? Как помириться с Ханом? Как успеть на съёмки, когда его никто не слушает?

— Минхо, мы готовы.

Чонин и Бин вышли с кухни и направились в прихожую, одевать ботинки. Он встал и направился к Хенджину, что уже выходил из комнаты, одетый и приведённый в порядок.

— А ты быстро.

— Меньше орать надо. Я всегда быстро одеваюсь.

— Где Сынмин не знаешь? Не могу его найти и дозвониться.

— Он уехал уже.

— Чего? — Ли округлил глаза и подошёл с Хёнджином к остальным ребятам в прихожей.

— Он любит начинать сниматься один. Ему так комфортнее, а ты не замечал?

— Нет.

— Конечно нет, ты дальше Хана ничего не видишь.

Все ребята засмеялись и завопили, но тотчас замолкли, видя злой взгляд.

А Хан, даже не посмотрел в их сторону, играя в телефон.

Только утро, а Ли уже устал. Как Чан справлялся со всем этим?

Ребята покинули общежитие во главе с Минхо, а Феликс удивлялся тому, как поменял Чана. Он никогда не пропускал не единой съемки, никогда её не переносил и уж тем более, не относился к отмене с такой легкостью, как сейчас.

— Чан, я волнуюсь за тебя.

— Опять ты начинаешь.

Феликс надул губы и покосился на лидера.

— Ликс, ещё раз повторяю, то что я хочу проводить больше времени с тобой — не плохо.

— Не плохо, но тебе попадёт от менеджера.

— Не попадёт. Я его предупредил о том, что я сейчас в свободном графике. А если захочет пожаловаться Паку, то я ему передал, что у меня серьёзное положение.

— И какое ещё «положение»?

— Присмотр за своей маленькой омежкой.

Чан захихикал, словно ребёнок и повалил младшего на кровать, щекотая.

— Чан, я что похож на человека, который любит щекотку? Перестань. — Все ещё смеясь, он убирал сильные руки Чана, что блуждали по его телу.

— Ты похож на человека, который любит меня.

Чан страстно впился губами в пухлые губки Феликса и сжал простынь по обе стороны от головы младшего. Страсть в нем бурлила, хотелось зацеловать своего малыша, хотелось чтобы он стонал ему в губы. Младший опьянел и затих, больше не было слышно смеха, лишь звуки поцелуев, что отдавались эхом в голове у обоих. Феликс аккуратно отстранился и дотронулся ладошками до щёк Чана, что горели от возбуждения и были слегка румяные.

— Чан, ты будешь со мной в эту течку?

Бан улыбнулся и смущенно кивнул.

— Она будет уже совсем скоро. Нам стоит уехать.

— Я сниму нам номер.

Феликс нахмурился, от чего на лице Чана расплылась улыбка.

Такой он милый

— Но Чан, я что проститутка, чтобы проводить течку с тобой где-то в отеле?

Чан рухнул рядом с младшим, беря того за руку.

— Конечно нет. Просто, нам больше не куда пойти.

— Давай лучше снимем студию или что-то типо того?

Ликс перевернулся на бок и обнял своего возлюбленного, при этом закидывая на него ногу.

— Хорошо, малыш, как скажешь. А теперь...

Чан встал с кровати, подавая руку своей Омеге.

— Пойдём перекусим что-нибудь.

***

— Алло. Да, здравствуйте Мистер Пак. Почему вы звоните?

Женщину застал врасплох звонок на телефон, посреди рабочего дня. Ее волосы были хорошо уложены, а костюм соответствовал высокой должности.

— Простите? — Брови её нахмурились, а пальцы сильно сжали ручку, что она держала.

— Я не понимаю о чем вы.

— Нет. Нет, я не была в курсе этого.

— Спасибо Мистер Пак. Я обязательно с ним поговорю.

— Что?

Женщина медленно встала со своего стула и подошла к большому окну у себя в кабинете. Она тяжело вздохнула, прикрывая глаза и начала тереть переносицу, то ли успокаивая себя таким образом, то ли от резко накатившей головной боли.

— Значит, Чан. Хорошо, спасибо. Я приеду как можно скорее.

Женщина положила трубку и в следующий миг, телефон полетел в стену, разбиваясь на осколки. Подойдя к столу, она закрыла все папки, выключила ноутбук и быстро вышла из кабинета.

***

Ребята ехали обратно в общежитие после долгого съемочного дня.

Он дался тяжело всем, особенно Минхо, которому пришлось оправдывать Чана, но кажется стафф и менеджер все поняли. После того, как Феликса отправили в отпуск, все заметили рядеющее появление Чана на рабочих местах.

— Остановите у мясного ресторана. — Крикнул Джисон водителю и словил на себе вопросительные взгляды. Никто не договаривался о том, чтобы пойти поесть или Хан решил за всех? Машина остановилась, а тот объяснился. — У меня встреча, так что я пойду поужинаю ребята. Можете не ждать меня дома.

Минхо вскинул брови и проследил за Ханом, вплоть до того, пока он не скрылся из поля его зрения.

— С кем это? — Сказал Ли куда-то в пустоту, забывая, что он в машине не один.

— Сам не знаю. — Сказал Чанбин и снова лёг на плечо Хенджина.

День был долгим и трудным, почти все валились с ног и хотели спать, а в мыслях Ли были одни вопросительные знаки.

С кем?

Почему ничего не сказал?

— Остановите!

Крикнул Минхо, а водитель в тот же миг остановился у обочины. Ли выбежал, забивая на то, что все это выглядело странно. Но ему все равно. Для него важен Джисон.

Они отъехали уже достаточно далеко, поэтому Ли потребовалось десять минут чтобы дойти до этого ресторана. Войдя внутрь, его встретил хостесс и проводил к столику, Ли заказал кофе и какой-то салат и начал оглядываться.

— Где же он?

Ресторан был достаточно большой, три длинных зала. Хан мог быть в любом из них, был большой поток гостей, от чего Минхо было трудно разглядеть знакомые очертания. Долго разглядывая людей, он решил сходить до туалета и тем самым посмотреть второй зал. Ли остановился, заметив Хана за одним столиком с какой-то девушкой-омегой. Кулаки его сжались, гнев расплылся по телу и больше было невыносимо это держать в себе. Он уверенным шагом дошёл до их столика и присел на диванчик, рядом с ошарашенным Ханом.

— О, привет! Я Минхо.

Ли подал руку девушке, что сидела напротив и хлопала ресницами.

— Ой, я помешал? Прошу прощения. — И убрал руку, не дожидаясь «дружеского» пожатия, поворачиваясь на Хана.

— Хан, а это кто? — Не стесняясь спросил Ли, будто они женатая пара.

— Какое тебе дело? Можешь уйти? — Хан начинал тоже злится, но виду особо не подавал.

— В смысле какое мне дело? Это моё дело! Кто она?

Альфа начал повышать голос от чего девушка дёрнулась и неловко улыбнулась.

— Я Черён. Подруга Хана.

— Что ещё за подруга? Никогда не слышал! — Не поворачиваясь к ней, смотря в глаза Хану, спросил Ли. Он и правда чувствовал себя женой, которая спалила мужа с кем-то незнакомым ей.

— Ли, уходи! — Глаза Хана залились алой краской, а изо рта вырвалось низкое рычание, что немного напугало Минхо. Он никогда не вёл себя так отстранённо, как сейчас. Ли не мог это спокойно переживать, а Хану, кажется, даётся все просто и легко.

— А то что? Ударишь? — Ли напрашивался. Он хотел с ним подраться, если это решит их конфликт, он готов получить от Хана, готов тому врезать за то, что сидит с какой-то омежкой в ресторане.

Какого черта вообще происходит — крутилось в голове у Минхо и Чёрен.

— Не только ударю. Я тебя убью.

Хан начал часто дышать, вены на шее выступили, а когти начали царапать деревянную столешницу.

— Давай, убей. — Ли придвинулся ближе, шепча на ухо... — Черничка моя со сливками, давай, врежь мне.

Хан оттолкнул от себя Ли не рассчитав сил, что тот аж упал с диванчика прямо на пол, довольно улыбаясь. Он знал на что надавить.

Хану не нравился тот факт, что Ли любит его нюхать. Ведь образ Альфы, не вяжется с таким сладким и даже приторным запахом, как черника со сливками.

Весь зал начал оборачиваться, но особо не обращал внимания, думая что драка двух Альф происходит из-за девушки Омеги, что вжалась в диван. Джисон встал и взял Ли за шиворот, шипя словно змея.

— Сколько раз говорил. Хватит так делать! Убирайся отсюда и не трогай меня.

— А то что, Ханни~. А то что?

Ли промурчал и улыбнулся. На самом деле, улыбка была горькая, ему было больно и хотелось наконец почувствовать физическую боль. Тогда бы он понял, что Хан и правда его ненавидит и хочет убить и все стало бы гораздо проще. А пока, он видит лишь злые глаза младшего, что краснели с каждой секундой все больше.

Джисон отпустил воротник и тот упал на пол, несильно ударяясь головой об пол. Ли закрыл глаза и прикусил губу. Лучше бы его ударили кулаком, а не вот это вот все. Услышав удаляющиеся шаги, он открыл глаза и увидел как Хан уходит в сторону выхода, спустя мгновение, Джисон оборачивается и поднимает одну бровь, смотря на все ещё лежащего на полу Ли.

— Ты идёшь? — Возмущено спросил Хан и пошёл к выходу.

Ли привстал, отряхнулся, поклонился перед девушкой Омегой, что находилась в полном недоумении от происходящего и удалился.

Выйдя на улицу, он подошёл к Хану, что сел на скамью около ресторана, закуривая сигарету.

— Хан, брось сигарету.

Тот затянулся потуже и выдохнул горький дым с сторону Ли.

— А давно ты решил, что можешь мне указывать что делать?

— Я не указываю, просто это вредно для здоровья. — Минхо аккуратно присел рядом, боясь что тот столкнёт его и со скамейки на твёрдый и влажный асфальт.

Между ними всегда была, либо слишком романтичная энергетика, либо нарастающая неловкость, как сейчас. Что у Хана на уме? Он хочет прибить Минхо, потому что тот помешал свиданию и сорвал возможно хороший вечер или... а что может быть ещё? Хан точно был не в настроении в последние несколько дней и возможно все что он делал, была всего лишь игра и, на самом деле, он не лип к старшему вовсе.

— Знаешь что ещё вредно, Ли? — После того как он выдохнул дым, посмотрел на задумчивого Альфу. — Ты вреден для меня.

Хан демонстративно кинул окурок в урну и встал со скамьи, направившись в сторону дома.

— Хан, стой!

Джисон прибавил шагу, когда услышал, что тот встал со скамейки. Ещё пару секунд и Хан бежал куда глаза глядят, ноги не слушались и запинались об асфальт. Он бежал от своей любви, он бежал от Ли, из-за страха быть отвергнутым, из-за страха, что все это неправильно и когда-нибудь, объявится чей-нибудь истинный и все испортит. Хан не хотел испытывать эту боль, поэтому бежал со всех ног от старшего, что не собирался упускать его из виду.

— Хан! Чертов придурок, стой! — Ли уже почти выдохся, а Хан бежал, как сумасшедший, по улицам Сеула, сворачивая то во двор, то на главные улицы.

«Поиграв» в догонялки несколько километров, младший выдохся, падая на лестницу у какого-то магазина. Из угла выбежал Ли и вовремя заметил, что Хан уже не убегает.

— Ханни~

— Не подходи ко мне, прошу! Не трогай меня и не разговаривай со мной! — У младшего тряслись руки, а дыхание было очень частым из-за пробежки после тяжелого рабочего дня.

— Почему я вреден для тебя?

Хан нахмурился, уже забывая что сказал до побега.

— Ты действуешь мне на нервы. — Джисон зачесал волосы назад и выдохнул, горячий пар смешался с холодным воздухом, заставляя того за этим проследить.

— Хан, но... — Челюсть Минхо сжалась, он так хотел сказать то, что витало в воздухе. Но вдруг Хана это ещё больше расстроит? В лучшем случае, он опять обидится, а в худшем не будет разговаривать неделю.

— Давай просто пойдём домой.

Минхо подал руку, чтобы тот встал с лестницы, а Хан угрюмо посмотрел, немного подумал и все же подал руку старшему.

Гуляющей походкой они шли до дома и молчали. У каждого из них были переживания, которые мешали им вести себя как всегда. Хан открывал рот, собираясь что-то сказать, но вмиг прикрывал его обратно. Слова не выходили, будто был какой-то барьер, а Минхо просто боялся сказать лишнего.

Улицы после дождя были влажными, воздух свежим, а небо было очень мрачным, так и хотелось прижаться поближе, согревая друг друга. А ещё лучше заварить какао в общежитии и смотреть какой-нибудь сериал про любовь.

— Ты не больно ударился, Хён?

— Ого, вспомнил о том, что я твой Хён?

Ли улыбнулся, а Хан следом за ним. Глаза Хана превратились в полумесяцы, а щёчки поднялись вверх. Младший легонько толкнул Минхо плечом, как бы напоминая про свой вопрос.

— Нет, я в порядке. А ты как?

— Да, я в норме.

Пройдя ещё пару молчаливых минут, Хан взял старшего за руку, по привычке, как всегда это делал, а Минхо с облегчением выдохнул.

***

— Ребята вернулись.

Феликс подпрыгнул и выбежал с кухни, встречая всех в прихожей, а Чан поплёлся за ним, недовольный тем, что — его Омегу опять тянет ко всем, но не к нему.

Чан точно стал ревнивым подростком.

Младший Ли обнял каждого (Хёнджина как-то особенно?) и начал задавать кучу вопросов.

— Как съемки прошли?

— Ликс, ничего удивительного. Обычный рабочий день. — Чанбин снял куртку и направился первым делом на кухню, подкрепится.

— Я устал, сил моих нет. — Хенджина заключили в объятия, он расслабился в чужих руках кладя голову на плечо и лениво обнимая.

— Пойдём на кухню, я там приготовил кое-что вкусное.

Джинни довольно закивал головой и они отправились на кухню, не отлипая друг от друга.

Чан закатил глаза и спросил у оставшихся ребят, что снимали обувь.

— Чонин, Сынмин, а где Минхо и Хан?

— Ой, не спрашивай. — Сынмин повесил куртку и направился к себе в комнату. А Чан все ещё ждал ответа и смотрел на младшего.

— Ты же знаешь, что между ними всегда какая-то неразбериха.

Чонин направился на кухню, а Чан поплёлся за ним, заранее готовясь к картине маслом, забывая про Минхо с Ханом.

У Феликса улыбка до ушей, глаза полумесяцы, а его руки обнимают плечи Хёнджина со спины. Он поддерживает беседу, смеясь ему в ухо, пока Джин, готовит себе какой-то салат. Подняв глаза на Чана, он продолжил разговаривать с Феликсом, замешивать салат и принимать руки младшего на своих плечах. Ликс положил голову тому на плечо и заметил Чана, что стоял в дверном проёме и сгорал от злости. Поджав губы, младший медленно отпрянул, будто ничего такого не происходило. Он присел за стол, где аппетитно и смешно кушал Чанбин, от чего на его лице опять появилась улыбка, но Чан все также стоял столбом.

— Чан, что ты там стоишь? — Голосок младшего чуть дрогнул, он боялся что опять делает что-то не так.

— Жду пока ты со всеми насюсюкаешься.

Младший закатил глаза и обнял крупную руку Бина, от чего тот поперхнулся.

— Ликс! — Пережёвывая еду, пробурчал Бин.

— Что, Бинни~?

— Ну не трогай.

Тот высвободил руку и продолжил принимать пищу. Хёнджин положил полотенце на стол и подошёл к Ликсу, что обиженно сидел.

— А ну не обижайте его.

Джин присел рядом и заключил младшего в свои объятия. Ему иногда очень хотелось его защитить от всех, даже от Чана, что был так зол сейчас. Неужели участь Ликса такова, что ему придётся терпеть боль от любимого истинного, когда у того гон? Хенджин хотел оберегать этого ангела, словно хрустальная оболочка, что хранит розу.

— А кто его обижает-то? Я просто не хочу получить люлей от нашего лидера.

Бин дожевал и вышел с кухни, заранее подозревая, чем тут пахнет.

— Интересно, почему Бин это понимает, а ты нет, Хёнджин?

— Блин, ребят, а где молоко?

Чонин приготовил себе острый рамён, и кажется совсем не заметил что тут происходило.

— Какое нахрен молоко? — Чан наконец зашёл на кухню, присаживаясь напротив миловидной парочки.

— Чонин, молоко закончилось. Возьми сок с дыней, он очень вкусный.

— Спасибо, Хёнджин.

Тот налил себе сока и удалился к себе в комнату.

— Ну так что, вернёмся к нашему вопросу. — Чан уставился на Хенджина, что поедал свой салат.

— Это только твой вопрос, а не наш. — Хёнджин насадил на вилку маринованный огурец и громко захрустел.

— Хёнджин, почему ты не понимаешь, что если я один раз посмотрел на тебя косо, это значит, что нужно прекратить то, что ты делаешь.

— Мне перестать есть? Готовить? Дышать? Что?

— Хёнджин. — Феликс начинал волноваться, если до этого он был на кухне с кучей спокойных ребят, кроме Чана. То сейчас, он оказался один на кухне со злеющими Альфами.

— Что, Ликс? Чан абьюзер, честное слово.

— Я тебя предупреждал кучу раз! Отлипни от Омеги. От моей Омеги! — Хёнджин громко бросил вилку в тарелку, смял салфетку что лежала рядом и кинул Чану в лицо, закипая.

— Он не твоя собственность!

Чан только встал со своего места, собираясь разобраться с Хёнджином, но раздался звонок во входную дверь.

— Тебе повезло. Чтобы я вернулся и тебя тут не было, либо ты, Феликс иди ко мне в комнату. И не надо тут грустное личико делать.

Чан развернулся и направился в прихожую.

— Хенджин, прошу, хотя бы ты не закипай.

— А что мне остаётся делать? Он ведёт себя так, будто ты вещь.

Хенджин вернулся к поеданию салата, а Ликс отпил его сок.

— Феликс, это к тебе.

Они подняли свои глаза, Феликс поперхнулся соком, быстро вставая с места, а рука Хенджина застыла с вилкой в воздухе. Ликс стал испуганно блуждать взглядом по кухне, все же останавливаясь на знакомой физиономии лица.

— Мама?