[Night — Ludovico Einaudi]
Тайлер сидит на холодной бетонной ступеньке, вытянув ноги. До квартиры осталось идти совсем немного. Один пролёт. Но у него нет ни сил, ни желания возвращаться в место под названием «дом». От этого слова не веет теплом, чем-то родным и мягким. Его наверняка там никто не ждёт, а если и ждут, то только для того, чтобы снова сделать выговор, указать на его никчёмность, безответственность и неблагодарность. Он ведь такой хуевый сын у таких любящих шикарных родителей.
Тайлер накидывает капюшон и прислоняется головой к пыльной серой стене. Отдаёт сыростью. Подъезд пропах сигаретами недобросовестных соседей, которые курят прям здесь. Тайлера тошнит. Он не ел уже около суток — организм отказывается принимать еду. Всё время срабатывает рвотный рефлекс.
Ему страшно смотреть на себя в зеркало, боясь увидеть там вовсе не того счастливого, улыбчивого мальчонку, что был пару лет назад. В мешках под глазами клишейно можно спрятать его собственный труп. И будет ли кто-то его искать в случае пропажи? Навряд ли.
Может, только Джош. Единственный человек, из-за которого Тайлер всё ещё жив. Благодаря которому находит в себе силы вставать по утрам, чистить зубы, собираться в школу, доходить до туда и назад до дома. Из-за него Тайлер всё ещё надеется, что когда-нибудь он выберется из упадочного состояния.
Тайлер улыбается, когда видит Джоша. Когда получает от него смски. Когда слышит его чарующий голос. И когда взгляд падает на розовые предметы, ведь именно такого цвета сейчас его кудряшки.
Джош мягкий-мягкий, словно детская игрушка. Наш главный оберег в детстве. От него пахнет свежей выпечкой, и это единственный раз, когда Тайлера не тошнит при упоминании еды. Его губы чертовски мягкие и такие нужные прямо сейчас.
Сейчас Тайлер всхлипывает от безысходности и пытается сдерживать дыхание, услышав чьи-то шаги. Свернувшись в калачик прямиком на лестнице, парень достает из заднего кармана джинс телефон с трещинами по всему экрану и трясущейся рукой открывает переписку с Джошем.
Тот всё ещё в школе на каком-нибудь скучном уроке алгебры или физики, но Тайлеру плевать и он старается попадать по буквам, набирая сообщение.
Мнк неохота длмой
Джиш: Почему?
Не хочц
Сижу на лестничной площпдке
Тайлер вытирает слёзы рукавом грязной кофты. Как Джош терпит его, если он противен самому себе? Почему всё ещё не бросил Тайлера? Зачем страдает?
Джиш: Хэй, малыш, поднимайся
Не хтчу
Джиш: Тогда жди меня, окей?
Я прибегу через минут десять
У тебч же уроки
Джиш: Это не повод оставлять тебя одного в таком состоянии
Жди
Тайлер закусывет нижнюю губу, продолжая настрачивать Джошу, чтобы тот не смел прогуливать, потому что ведь, хэй, с Тайлером же всё хорошо. Правда. Лучше не бывает. Он так любит жизнь.
Но Джош не отвечает, то ли специально игнорируя Тайлера, прекрасно зная содержимое каждого смс, то ли нет.
И без общения с парнем Тайлер вновь чувствует пустоту внутри себя. Чем он так провинился в прошлой жизни? Когда успел нагрешить в этой? Почему именно он, хрупкий парнишка, которому ещё нет и семнадцати, чувствует себя чужим в этом мире. Почему просто не может пойти в свою комнату и почувствовать себя в защите? Ощутить удовлетворение от того, что уже смог сделать. Раньше он стремился развиваться, познавать мир! Но кто он сейчас? Он — пустое место. Никто.
Однажды сделает вдох и его затошнит и от воздуха. Однажды, но не сейчас. Уже можно считать за достижение?
Телефон в его руке начинает вибрировать, и на экране высвечивается фотография Джоша, на которой тот улыбается во все тридцать два зуба. И Тайлеру хочется улыбаться вместе с ним.
Юноша берёт трубку, зажимая ее между головой, разместившейся на стене, и плечом.
— Тай, я возле твоего дома, — тут же раздается запыхавшийся голос Джоша, и Тайлер снова (какой раз за день?) начинает плакать. Не прошло и десяти минут, а дорога от школы до дома спокойным обычным шагом занимает все двадцать. — Ты всё ещё там?
— Д-да, — Тайлер слышит чужие голоса в подъезде и скручивается. Тише, главное фокусироваться на парне в телефоне и его словах.
— Я открываю дверь, — комментирует каждое своё действие Джош. — Точнее, какие-то люди вовремя открыли.
— Д-джош, — шмыгает Тайлер, решаясь оторваться от лестницы, но с треском проваливает попытку.
— Тише, солнце, я захожу в лифт. Сейчас ты должен услышать, как он начнет подниматься, и я окажусь прямиком перед тобой на девятом этаже, хорошо?
— Х-хорошо, — Тайлер старается прекратить свою истерику, вытирая мокрое лицо, чтобы не выглядеть настолько жалко перед Джошем.
— Тай, мы ведь так много пережили, хорошего и не очень. Мы же не позволим этим плохим моментам разбить нас, а? Не позволим?
— Не позволим, — эхом отвечает парень, веря Джошу.
— Я люблю тебя, — говорит Джош, а Тайлер слышит, как створки лифта открываются и из него выходит парень.
Они не скидывают звонок, пока Джош не сядет перед Тайлером на корточки и не переплетет их руки, даря тепло. Личный обогреватель, личное солнце, смысл существования, драгоценность, принадлежащая Тайлеру Джозефу.
— Привет, — улыбается Джош, когда Тайлер обнимает его за шею, утыкаясь носом в плечо. От него и правда пахнет выпечкой. Джош — синоним к самым важным в мире словам: тепло, счастье, поддержка, любовь. Тайлер ощущает всё это рядом с ним, а страхи и переживания уходят на второй план.
Тайлер чувствует поглаживания по спине и то, как горячие губы Джоша прикасаются к его шее.
Сломанный мальчик, не знающий, куда идти и зачем он в этом мире, нашел свое существование в объятиях яркого парня.
Яркий парень, который долгое время не мог найти того, кому бы он был по-настоящему нужен, наконец-таки понял назначение своей жизни.
— Тай, детка, ты весь дрожишь, — шепчет на ухо Джош, разместившись рядом на лестнице. — Тут холодно, давай пойдем домой.
— Я не хочу возвращаться туда, — Тайлер сильнее сжимает ладонь Джоша. — Там стены давят, и папа, и обстановка, и там не будет тебя.
— А я и не твой дом имел ввиду, — Джош аккуратно прикасается губами ко лбу Тайлера, отдавая таким жестом необходимые тому силы. — Пойдем ко мне домой, Тай? Мамы сегодня дома нет.
— Х-хорошо, д-да, — неуверенно отвечает Тайлер, тут же поправляясь: — Да.
— Поднимайся, — Джош молится каждый день, чтобы Тайлер наконец справился со своими проблемами. Чтобы они ни за что не поглотили его ещё больше. Он же, блин, не справится без Тайлера. Хотя Тайлер и думает, что это Джош спасает его, а на самом деле всё в точности наоборот.
Джош снимает с себя ветровку, чтобы накинуть её на Тайлера, и забирает у него рюкзак с учебниками. Тайлер этому долго противится, потому что Джош остаётся в одной рубашке без рукавов в холодный октябрьский день, но парень затыкает его нежным поцелуем.
В подъезде Джоша совершенно по-другому. Тут недавно сделали ремонт, и теперь стены яркого жёлтого цвета. На подоконниках растут зелёные цветы в маленьких горшочках. Тут не пахнет сыростью, на полу не валяются стеклянные бутылки, из соседских квартир пахнет чем-то вкусным, и у Тайлера журчит в животе, что, конечно, не остаётся незамеченным Джошем.
— Ты ел сегодня что-нибудь? — тихонько спрашивает Джош, зная, насколько эта тема щепетильна для Тайлера.
— Да, — отвечает Тайлер, сжимая губы, и Джош понимает, что тот лжет.
— Сейчас я поставлю чайник, хорошо? И мы попьем чаю...
— Джош, я… — Тайлер не знает, как сформулировать свои мысли.
— Я знаю, милый… Мы постараемся. Маленькими глотками, ладно?
— Хорошо, — Джош открывает квартиру, и Тайлер понимает, что такое «дом». Тут тепло, прям как Джош. Тут уютно как сам Джош. Отсюда не хочется убежать, как не хочется покидать Джоша. Никогда-никогда.
Тайлеру удается умыться не поднимая головы, чтобы не встретиться глазами с серым существом. Пока Джош химичит на кухне, он перемещается в его комнату. Здесь всё кажется к месту. Нет лишних углов, острых линий, тяжёлого потолка над головой. Постельное белье пахнет Джошем: его собственным запахом, смешанным с вишнёвым шампунем. Тайлер делает глубоких вдох, обнимая подушку парня, и его не тошнит.
Джош приносит две кружки чая, от которого всё ещё идёт пар. Он осторожно ставит их на стол и вновь уходит на кухню, возвращаясь через пару минут с булочками.
— Малыш, смотри, у меня есть с вишней, с яблоком, с корицей и просто с сахаром. — Джош специально даёт такой обширный выбор, чтобы организм Тайлера смог выбрать хоть что-то. — Давай поедим чуть-чуть. Будем потихоньку отрывать кусочки и класть друг другу в рот, запивая чаем. Не спеша. Шаг за шагом, хорошо?
Тайлер сглатывает ком в горле, не зная, чего ожидать от организма, но он постарается. Постарается превозмочь отвращение. Ради Джоша. Поэтому он осторожно кивает головой и поднимается с кровати, чтобы сесть за стол.
— Какую будешь? — Джош радуется маленькой победе. Тайлер согласился, а это уже хорошо.
— Эм, — Тайлер обводит глазами каждую, — наверное, с корицей.
— Хорошо, — Джош берет булку в руки, — давай я пока оторву часть без начинки, ладно?
— Ладно, — Тайлеру удается слегка улыбнуться.
— Открой рот, — Тайлер прикрывает глаза, выполняя просьбу, а затем чувствует, как в его рту появился кусочек хлеба. — А теперь медленно жуй, не торопясь. Можешь запить чаем.
Тайлер смачивает слюной кусочек, разжевывая его, и проглатывает. Всё хорошо. Он справился с этим. Он молодец.
Ему удается улыбнуться Джошу, не чувствуя тошноты. Он медленно тянется к зелёной кружке и делает небольшой глоток оздоровительного напитка.
— Молодец, — Джош радуется их небольшой победе.
— А теперь ты, — Тайлер даже не спрашивает, какую булочку будет Джош, зная, что он любит с вишней, — теперь я буду тебя кормить.
— Да, — Джош приоткрывает рот, получая свою часть булочки. Запив чаем, он вновь прикасается к губам Тайлера в качестве вознаграждения.
Тайлеру удается съесть около половины, но на первый раз за сутки этого вполне достаточно. Они договорились попробовать ещё попозже. Уже великое достижение, уже молодцы.
Тайлер получает множество объятий и поцелуев в кровати Джоша. До самого вечера они только и делают, что лениво целуются и перебрасываются короткими фразами. Будь на то воля Тайлера, он бы никогда не выбирался отсюда.
— Родители не будут искать тебя? — Джош обнимает Тайлера со спины, прижимая ближе к себе. Солнце уже практически упало за горизонт, и комната начала погружаться во тьму. Джош всегда спасёт его. От каждого монстра, от каждой назойливой мысли.
— Мне кажется, я уже мертв в их глазах. Они не сильно заметят моё отсутствие.
— Это странно.
— Почему же?
— Потому что ты самый живой из всех живых.
— Глупая ложь, Джиш.
— Нет, Тай. Ты самый живой человек, которого я знаю. Ты никогда не пройдешь мимо брошенного котенка и потратишь последние деньги ему на еду. Ты кормишь птиц в реке, считая это своим долгом, хотя у самого иногда не остается сил. Ты очень теплый, даже если не ощущаешь этого. Ты веришь в меня, даже когда я сам не верю в себя. Иногда, когда ты слушаешь музыку в наушниках, ты начинаешь тихонько напевать, а я наслаждаюсь твоим голосом. Ты не умираешь, ты просто чувствуешь мир на другом уровне, и этот груз давит на тебя. Но самое главное — рядом с живым тобой я тоже чувствую себя живым. Ты веришь мне?
— Я... Д-джош... Т-ты... Я верю... — очень тихо произносит Тайлер. — Я же могу остаться на ночь?
— Ты можешь остаться навсегда.