Глава 23. Апатия

      Глаза побаливали. Неприятно, но терпимо. Во всяком случае достаточно, чтобы сохранять на лице безэмоциональное выражение: прежде ангел не мог удержаться от дискомфорта, морщился, стоило зрачкам болезненно сузиться и тут же расшириться до размеров едва ли меньших, чем чёрные дыры, находящиеся где-то вдалеке, в другой реальности, их миру не принадлежащие. От такой полярности запекло под веками, боль прокатилась вглубь головы, там расцветая во всей своей красе. Но Дино удержался, не отвёл взгляд, и чувство гордости растеклось у него в груди чем-то сладким.

      Юноша не смог сдержать улыбку, опираясь локтем о парту. Это было так глупо, но детская радость, робкая и почти испуганная после всех недавних событий, не могла не наполнять бессмертного, зажегшего крохотное пламя на ветке яблони, которая скреблась моляще в окно школы. Он никогда раньше не удерживал пламя огонька вот так: долго и с такого большого расстояния.

      В аудитории было достаточно тихо, спокойно. Геральд что-то вещал про их скорое отбытие: демон давно грозился сопроводить подопечных на остров энергетических ингредиентов, что становилось всё актуальнее по мере каждого занятия студентов, корпящих над совместными проектами. Демоны и ангелы успели изрядно подустать за несколько уроков: часы работы никак не приближали их к более-менее рабочему прототипу нужного амулета, а потому даже такое разнообразие дарило толику облегчения. Партнёры успели друг к другу прикипеть: то и дело то демон ангелу, а то наоборот шептал своему коллеге по несчастью о том, что «Ну, может с новыми ингредиентами эта штука и заработает, чёрт её знает!». Однако несмотря на ажиотаж, Дино не разделял надежды сокурсников. Его будни были наполнены иными, более весомыми, как в тот момент казалось ангелку, думами.

      С момента, когда они с Люцифером поддались порыву порочной, запретной страсти в закрытом кабинете анатомии, прошло уже несколько дней, и не проходило ни одного, чтобы Дино не смел вспомнить о том, в каком переплёте он оказался. Каждый вечер у него болела голова, неизменно в домашней умывальной у бочки, в которую юноша впивался ногтями, пристально вглядываясь в своё отражение в мутном зеркале. Ангел даже не помнил на утро о чём так долго думал, глядя себе в глаза, с ним оставалось только ощущение неясной тревоги, опустошения. Потери.

      Мысли вращались вокруг Люцифера и Винчесто перманентно. Даже делая что-то другое, мозг цеплялся за призрачные, отдалённые намёки на двух демонов, словно держа подсознание Дино в темнице, тёмной тюрьме без выхода. Так, идя поздно вечера с хора домой, ангел застыл, как вкопанный, увидев в кустах перед школьной пристройкой пренеприятную картину: разбрасывая вокруг тёмные перья, слабо трепыхался ворон, хрипло пытающийся каркать, но уже не в силах никогда это сделать. Потому что вокруг всего его тела обвилась зелёная, большая змея, впившаяся ядовитыми клыками несчастной птице в глаз. Юноша остолбенел, разглядывая картину убийства, стоя до тех пор, пока не дрогнул от касания к плечу.

      — Иди в дом, — голос Фенцио звучал устало, слишком обыденно для того ужасного зрелища, что предстало перед ними. — Нужно будет сказать ангелу Мисселине, что амулеты против змей снова надо настраивать.

      Дино тогда без лишних слов метнулся в умывальную. Он не помнил, сколько провёл в ледяной бочке. Да и какая разница? Никакая вода не могла вывести из него, как отраву, порочные думы.

      Чувствовали ли себя так же Люцифер с Винчесто, вступив в немое противостояние из-за его, ангела, неверного выбора? И мог ли он вообще быть верным в такой ситуации? Об этом юноша размышлял изредка, точно ища малейшую вероятность того, что случившееся — не его вина. Да, он не должен был, возможно, так поддаваться на слова Винчесто, сам тянуться к нему в поисках близости, но после произошедшего с Люцифером останься Дино один, сложно даже предположить, что могло произойти. Вернее даже, что мог ангел сделать с собой.

      Читая письма от Винчесто, которые вместе с кольцом покоились у него в небольшом вырезанном кармашке в пуховом матрасе, Дино также теперь ощущал неприятное, скребущее чувство под рёбрами. Словно что-то гадкое и тёмное продиралось к нему через все тёплые слова, посылаемые ему адмироном, нашёптывая: «А что, если Люцифер прав? Что, если не только ревность застелила ему глаза, но и адекватная оценка происходящего? С чего бы адмирону так подаваться к обычному мальчишке, рисковать своим положением? Я поведал ему уже так много, гораздо больше, чем Люциферу… Что, если у него есть повод подозревать мою истинную природу? А я сам, лично ему в руки вложил почти неопровержимое знание того, что связан с чем-то страшным, запретным… Написал в письме, что ищу информацию о предателях Шепфа. И поверил, что он не заглянёт в этот конверт, просто на слово поверил! С другой стороны, почему, в таком случае, я ещё свободен? Почему не проверяют меня, папу? Этого бы хватило…» Слишком много противоречий находилось в его размышлениях. Казалось, что если у Винчесто была столь простая миссия, он бы мог выполнить её быстрее, не таким трудным путём.

      А ещё ангел, как бы постыдно не было признаться, просто не хотел верить. Не хотел допускать даже мысли о том, что все слова мужчины, его касания, его рассуждения были просто игрой, манипуляцией. Потому что Винчесто буквально всем своим поведением давал то, чего Дино, казалось, никто не показывал за всю его жизнь. Адмирон уважал его таким, каким ангел был, не хотел его менять, переделывать. Он просто наслаждался тем, что мог быть рядом с кем-то настолько на себя непохожим и от того драгоценным. Ангел помнил бережный запах бергамота, почти невинные касания на грани нарушения закона: к виску, к скуле, к шее… И от этого чувствовал ещё большую вину.

      Потому что эти воспоминания, столь нежные и трепетные перекликались с неконтролируемыми, жаркими, связанными с сыном Сатаны. Они вцепились друг в друга, точно животные, опьянённые чувствами друг к другу. И Дино бы соврал, если бы сказал, что не мечтал это повторить. Люцифер заставлял его чувствовать себя так, как никто другой. Ангел с ним будто сбрасывал с себя условности, отпечатавшиеся белыми крыльями за спиной, выпускал что-то глубоко спрятанное в нём. Он менялся до неузнаваемости, говорил то, что не смел ни с кем, поступал так, как никогда не думал. Это манило и пугало. Дино казалось, что он сходит рядом с Люцифером с ума… Было ли это симпатией? Или чем-то иным, подпитанным похотью?

      «Возможно ли это, испытывать чувства к обоим? Совсем разные, но… Одинаково ценные для меня», — от этих мыслей хотелось кричать, бежать далеко-далеко… Вот только рассудок был заперт в слабом теле. И у Дино не было выхода.

      Поэтому пока он, насколько мог, решил дать себе время. Написал Винчесто, что пока не сможет поддерживать переписку, что ему нужно время разобраться во внутренних переживаниях, Люциферу он отказал ещё раньше. Сын Сатаны тогда заявил ему:

      «Никому не отдам».

      От осознания, к чему всё может привести, Дино подташнивало. Но лишь прочитав последнее письмо адмирона, прилетевшее двумя лунными сутками позже, ангел осознал, что же он наделал.

      «Дорогой Дино,

      Не беспокойся, возьми времени ровно столько, сколько тебе нужно. Уверяю лишь тебя в одном: что бы ты не решил, я всегда буду на твоей стороне. Если какая-то забота обременит тебя, лишь напиши пару строк. Мы что-нибудь придумаем.

      Обнимаю.

      Искренне твой,

      Винчесто».

      Ставки были сделаны. И юноша меньше всего на свете хотел определять победителя и проигравшего, с учётом того, что эти роли могут поменяться местами с точностью до наоборот.

      «Например в тот момент, когда кто-то признает меня апостолом, и все мои близкие вслед за мной последуют на плаху», — невесело думал он, по ночам глядя на свечу, стоящую в другом конце спальни: следом за его дыханием она то гасла, то снова разгоралась.

      Чтобы избавиться от перманентной паники Дино решил пока сосредоточиться на чём-то другом так сильно, как только был способен, а именно: на текстах по контролю и развитию пирокинеза, что ему любезно преподнёс Винчесто. Что ему ещё оставалось? Учёба угнетала и, признаться, меркла по сравнению со всеми другими аспектами его жизни, симпатии ангел осознанно отодвинул на задний план. В сухом остатке это был его единственный способ контроля, хотя бы над собой. Тренировки Астра, проводящиеся на регулярной основе после первого занятия, давали хоть какую-то мало-мальскую уверенность, особенно с учётом того, что обидных стишков в адрес Дино становилось всё больше и больше. Ангел, выжигая брань в свой адрес с колонн школы и парт, чувствовал, что скоро и этого будет недостаточно, а потому мог только готовиться. Пирокинез, как ни странно, для максимально эффективного использования требовал лишь одно: холодного расчёта, отсутствия эмоций. И, думая о своих обидчиках, Дино старался сохранять невозмутимость изо всех сил, тренируясь в моменты душевного равновесия. Например, зажигая свечи по вечерам в доме.

      Или чувствуя, как огонь, точно ласковый зверёк, мечется в его ладони, когда на хоре начинается ругань.

      Чем ближе был концерт, посвящённый Рождеству и, так уж вышло, окончанию экзаменов по переходу на следующую ступень, тем сильнее накалялась обстановка на репетициях. Как ни странно, поводом мало служило недовольство учителей: напротив, разнообразие репертуара и исполнение оставляли ангела Мисселину вполне довольной. А пока она была спокойна, у Геральда также не возникало повода пожурить студентов. Но конфликт всё равно присутствовал и начал накаляться: между демонами и ангелами.

      За поводами далеко ходить было не нужно. Расставание Ариэль и Валентина о котором, кажется, во всей школе не слышал только ленивый, дало свои плоды. Задирающаяся как к белокрылым, так и к своим собратьям девушка подхватила новый повод, а именно уход Люцифера с Дино с урока, как чумная крыса, разнося подобную весть по всей школе. Ничего предъявить парням никто не мог, особенно сыну Сатаны, но слухи с подачи демоницы стали ходить разные. Грязные, грязнее реальности в разы. В молебном зале то и дело бессмертные старались уколоть друг друга, посылали ядовитые усмешки, перекидывались шуточками и оскорблениями. Люцифер показательно молчал, Дино тоже никак не реагировал. Но для некоторых это было громче всяких слов. Разумеется, Геральд периодически шикал на скалящихся демонов и ангелов, но это делу мало помогало.

      — Когда же она успокоится?.. Мало, что ли, других ангелов? — к Дино в один момент нагнулся Сэм, заметно напрягаясь от каждого такого столкновения бессмертных.

      И, вспоминая, как тот отодвигал теперь то и дело крылом руку Ади от себя в столовой, юноша не сильно удивлялся его реакции. Погасив огонёк сжатием ладонь в кулак, Дино шепнул в ответ:

      — Она хочет ему причинить такую же боль унижения. А это не случится уже никогда.

      — Почему? — Сэм дёрнул плечом.

      Дино заметил в толпе алый взгляд, и тихо шепнул:

      — Потому что мы совсем разные. Не чувствуем столько, сколько они. Природа.

      Товарищ притих, опустив взгляд в пол. На мгновение Дино ощутил ладонью мимолётное касание чужого пальца, но когда он повернулся, Сэми уже убрал руку в карман, печально смотря в сторону. Никак не возражая, однако не в силах поделиться, что его так тревожит.

      Отчасти по причине такой тяжёлой атмосферы Дино и был обрадован своей способности контролировать огонь, пусть и такой маленький, в столь непростой обстановке. Слова Геральда пролетали мимо его ушей; Мими, сидящая рядом, мурлыкала что-то себе под нос, кажется, повторяя свою партию для молебна; шепотки были слишком далеко, чтобы обращать на них внимание. Рассудок ангела витал где-то за стеклом, рядом с искрой, что при его желании может перерасти в пожар. Он не хотел думать о чём-то ещё.

      Огонёк плясал по ветке, перемещаясь, как живой. У Дино зачесалась сильно ладонь, почти до судороги, и тот поскрёб кожу ногтями, стараясь не моргать. Ангел читал о том, что при активном использовании способности тело часто испытывает дискомфорт от потока энергии, так что уже почти не обращал на подобное внимание. Во всяком случае, резь в глазах была более неприятна.

      Юноша наблюдал за траекторией огонька, он задавал её мысленно, но иногда пламя всё равно немного отклонялось от курса, создавая впечатление о себе, как о нечто живом и разумном. Возможно, понимающим Дино сильнее прочих. Ангел так сильно увлёкся упражнением, что не сразу увидел, как на ветку село что-то маленькое и красочное. Боковым зрением он заметил яркую синеву: на лист приземлилась бабочка, раскрыв свои крылья. Парень смотрел на эту синеву и смотрел, глубоко задумавшись. Руку снова неприятно защекотало, ногти с силой надавили на кожу.

      И тут зрачок Дино резко увеличился, ощущая жар. Он даже не успел понять, что случилось, лишь видел, как хрупкое существо объяли оранжевые языки пламени. Бабочка даже понять ничего не успела, она сгорела за какое-то мгновение. Ангел отшатнулся, вцепившись в парту. Во рту моментально пересохло, он потёр болящие под опущенными веками глаза. «Чёрт побери… Переборщил с концентрацией», — из груди к горлу подкатил комок вины. «Прости, бабочка… Надеюсь в Небытие не так плохо, как ведают. Что-то мне подсказывает, что я сам это узнаю», — крылья мелко дрогнули, хлопнув за спиной пару раз.

      В этот же момент Дино вытолкнули из сна: сначала локоть Мими с запозданием ткнулся ему под рёбра, а потом его что-то легонько шлёпнуло по лбу. Ангел дрогнул, подняв глаза и осознал, что в аудитории повисла тишина, не считая пары смешков. Перед партой стоял Геральд, сжимая свиток, который пару мгновений назад красноречиво приземлился Дино на голову, и недовольно хмурился. Мими же рядом виновато вздохнула: она и сама пропустила момент, когда преподаватель их приметил.

      — Вот именно об этом я и говорю, — демон скрестил руки на груди, буравя Дино строгим взглядом. — Стоишь, распинаешься перед вами… Зачем, в окно же гораздо интереснее посмотреть, чем на учителя, да? — ангел опустил глаза. — Ну, и что последнее я сказал? Дино? Мими?

      Демоница закусила нижнюю губу, хлопая ресницами, но лицо Геральда не смягчилось ни на йоту. Дино тоже ответа знать не мог, однако, вспоминая начало фразы, мог предположить лишь одно. Он отозвался спокойно, выдерживая тон покаяния:

      — Про то, что за пределами территории школы даже в сопровождении нужно быть особенно внимательным, следить за командами преподавателя. Я предполагаю…

      — Верно предполагаешь. Вот только логика тебя не спасёт, когда я крикну что-то вроде: «Берегитесь субантр!», а ты будешь витать в облаках на пару с подругой.

      — Простите, учитель Геральд, — Мими улыбнулась той очаровательной, виноватой улыбкой, что могла вдохновить многих бессмертных на подвиги. — Мы ужасненько виноваты, такого больше не повторится.

      Мужчина, встрепенув тёмные крылья, махнул на них рукой.

      — Ладно, хватит подлизываться. Вникайте активнее. О чём бы вы не думали, это подождёт.

      — Даже если о любви? — неожиданно раздался женский голос.

      Дино обернулся: Ости вскинула уголки губ, глядя на него с любопытством. Её подруги поддержали неясное глумление, кокетливо хихикая. Мими закатила глаза, буркнув хлёсткое ругательство себе под нос, ангел же молча отвернулся.

      — Если о любви,— прервал девичий смех Геральд тоном, не дающим и шанса продолжить эту тему. — То тем более стоит отвлечься. Хотя бы по причине того, что о любви вы можете хоть всю следующую вечность думать. А вылазка на остров ингредиентов у нас пока намечена только одна. Расставляйте приоритеты верно.

      Последнее предложение полоснуло по нервам особенно ощутимо. Дино, стараясь выбросить из головы неудачное применение пирокинеза и пронзительный изумрудный взор Ости, отвернулся от остальных студентов окончательно. Геральд продолжал объяснять что-то про остров: на самом деле, волнение учителя понять было можно, редко когда учеников в принципе пускали в подобные места. Животные и растения на в заповедных местах отличались разными свойствами, и не все положительно влияли на бессмертных. В лучшем случае.

      Но судьба сама была против того, чтобы юноша интересовался исключительно процессом обучения. Сзади послышался шёпот какого-то демона, он зримо волновался.

      — Эм… Мими, передай, пожалуйста.

      — Оу, — девушка с любопытством схватила бумажку. — Так, и что тут… — она затихла, читая содержимое, а через мгновение тон её переменился на ледяной. — Забирай. Ничего я не буду передавать.

      — А? Но это…

      Демоница отвернулась, скрестив руки на груди. Дино вопросительно на неё взглянул, но Мими отмахнулась.

      — Не слушай, милый, там какой-то ерундой занимаются.

      Ангел дёрнул крыльями, но спустя минуту его тронули за плечо с другой стороны. Он обернулся, глядя на демона, который раньше с ним никогда не общался. У него бегали глаза, то, что ему не хотелось никогда в жизни взаимодействовать с «сынком Фенцио» было видно ясно, как день.

      — На… Тебе просили отдать, — он покосился на недовольную Мими и добавил виновато. — У меня так-то выбора нет, сказали надо…

      Дино забрал записку быстрее, пока Геральд не заметил, и развернул. Текста было мало, но менее красноречивым послание не становилось. Корявый почерк позволял легко определить адресата и без подписи.

      «Да посмотри же ты на меня».

      Очевидно, предыдущие попытки передачи записок через трансфигурацию чему-то Люцифера научили, ведь они сгорали в воздухе, не достигая адресата. Ангел тихо вздохнул: сбоку послышался голос Мими.

      — Чего он снова начал лезть? — демоница обеспокоенно вглядывалась в лицо друга. — В последние дни никак не успокоится… Что-то изменилось?

      «Нет, что ты. Просто мы чуть не переспали прямо в классе, и он ласкал меня ртом, а потом предложил быть вместе. И я этого хотел. А так ничего не изменилось», — мысленно ответил Дино, но на деле лишь тихо пробормотал:

      — В каком-то смысле…

      — О чём ты? — у Мими расширились глаза. — Вы… то есть… Вы снова…

      — Нет. Просто всё сложно, — ангел качнул головой, и снова ощутил волну требовательного жара.

      Он не сдержался, всё же оборачиваясь. Через два ряда от него,в самом конце класса на стуле вальяжно развалился Люцифер, отвернувшись на спинку стула. Выражение лица его было сосредоточенным, он пристально вслушивался в шёпот Ади, который буквально прилип к его уху, посмеиваясь. Демоны в какой-то момент синхронно прыснули, но тут рыжик заметил взгляд Дино и подмигнул, бормоча в ухо друга весть. Алые крылья приподнялись, волнительно хлопая, когда Люцифер посмотрел на Дино в ответ. Его губы растянулись в неприлично довольной улыбке, и ангел осознал, что сам не может представить, как выглядит со стороны. Лицо его онемело под чужим лучистым взором.

      Сын Сатаны медленно высунул язык и провёл им по верхней губе. Ади, хохоча в кулак, снова что-то ляпнул, за что получил смачный пинок под партой. Дино на секунду тоже облизал губы, спешно отворачиваясь.

      Только сейчас он понял, что Мими следила за ним. Брови её встали таким образом, что придали лицу сочувствующее и одновременно понимающее выражение.

      — Милый, — вздохнула она, выражая интонацией всю свою позицию.

      — Я тебе позже расскажу. Когда всё станет более-менее понятно… — демоница обернулась на Люцифера.

      Она поджала губы.

      — Думаешь, это возможно с таким, как Люцифер?

      Дино не ответил, снова обращая внимание на Геральда. Он хотел бы сказать, что тут уже скорее проблема даже не в Люцифере, а в нём самом, но без долгого разговора подробные тезисы не имели веса. А подвергать подругу опасности знания его происхождения ангел хотел меньше всего.

      Вскоре урок завершился, но не занятия. Студенты с преподавателем совместно решили, что на переодевание в одежду, более подходящую полёту на остров ингридиентов, им хватит половины лунного часа, а потому Дино предстояло быстро забежать домой, сменить облачение и следовать к главным воротам, где их будет ждать Геральд. Друзья тоже поспешили в общежитие, Люцифер в том числе, ещё раз переглянувшись с Дино при выходе из аудитории. Ангел опустил голову, спеша домой и стараясь не думать о том, как от этих переглядок ритм его сердца не имеет и шанса успокоиться.

      Подходя к пристройке Дино невольно замедлил шаг. Странно, воздух чувствовался прохладным, мятное послевкусие растекалась на языке. «Папа дома? Он же ещё должен быть на практике с непризнанными», — ангел встряхнул белые перья перед тем, как распахнуть дверь.

      Дом и впрямь не был пуст: за столом сидел отец, пригубившись к кружке с чаем. Фенцио не сразу заметил Дино, взгляд его светлых глаз был затуманен и рассеян.

      — Дино… Ты уже пришёл, — он выдохнул невпопад, явно витая мыслями где-то очень далеко.

      Это не могло не настораживать. У ангелка засосало под ложечкой.

      — Да. Я больше удивлён тому, что ты дома, — парень не выдал и грамма подозрений, проходя в комнату: одежда для тренировок неприятно льнула к коже, казалась холодной, будто примёрзшей. — Непризнанные стали лучше усваивать материал?

      Вопрос повис в пустоте. Ангел хлопнул крыльями, медленно обернувшись. Отец стучал ногтём по кружке. Он будто бы и не услышал вопроса. Переодевшись полностью, Дино решил не давать родителю и шанса как-то переломить разговор. Юноша подошёл к нему сам.

      — Пап? — Фенцио дёрнулся лишь когда сын наклонился к столу, вторгаясь в его поле зрения. — Ты меня не услышал?

      — Не услышал, — признал он, прижав крылья вплотную к спине. — Дино, нам нужно… — нотки в его голосе заставили юношу интуитивно скрестить руки на груди, но мужчина прервался. — Ты переоделся не в домашнее?

      — Да… У меня ведь ещё не все занятия кончились, — парень пояснил на непонимающий взор. — Учитель Геральд нас обязался сопроводить на остров ингредиентов, говорит, так мы лучше сможем проникнуться процессом создания амулетов для совместного проекта. Разве я не говорил?

      Фенцио пальцами сжал переносицу, массажируя её. Голос родителя прозвучал непривычно откровенно, устало.

      — Это уже сегодня? Чёрт возьми, — Дино ощутил к нему, будто потерявшемуся, на мгновение больше жалости, чем считал, что способен.

      «Шляется где-то ночами, молчит, косым иной день не глядит… А всё-таки даже еду мне с собой готовит, несмотря на повисшую тогда ссору…», — в отце было много того, что ангелка выводило из себя, но когда через трещины его ледяной маски на лице проглядывало что-то живое и почти беззащитное, сердце в грудине начинало кровоточить. Юноша обернулся на вскипевший чайник и, забрав у Фенцио кружку, налил ему ещё кипятка, придвинув ближе к мужчине.

      — У тебя всё остыло, — он пояснил, будто оправдывая проявление заботы.

      — Спасибо.

      Взрослый ангел перевёл взгляд на Дино, отпивая чай. Странное чувство наполнило подростка под этим взором: он казался слишком проникновенным и внимательным. Как будто выискивал что-то в лице сына, но при этом без агрессии, как было ранее, в этом немом противостоянии их скрытности, тайн и секретов. Горло у Дино запершило.

      — Ты хотел поговорить? — спросил прямо парень, дышать сразу стало легче.

      Фенцио отвернул лицо.

      — Да, хотел. Но сейчас, думаю, не стоит. У тебя, всё же, ещё учёба не закончилась. После.

      — А ты вечером разве не уходишь? — уточнил Дино.

      — Один раз можно пропустить, — отец поджал губы.

      Ангелок ощутил, как крылья его подались вперёд, слегка приобнимая за плечи. Решив, что хотя бы контекст предстоящей беседы он имеет право знать, Дино спросил максимально бесстрастно:

      — Я в чём-то провинился?

      Отец снова посмотрел на него. И на мгновение всё внутри юноши пошло рябью: глаза мужчины казались почти прозрачными. Мокрыми. Но одновременно лицо его было сухим, волевым.

      — Нет, — мужчина бездумно протянул руку, поправляя чужую прядь волос, задравшуюся у уха. — Ты ничего плохого не сделал.

      Дино стало неловко, уж в ложности данного утверждения ему сомневаться не приходилось. Не зная, как ещё выразить свой протест, ангел криво улыбнулся.

      — Когда я рассказал о походе к священной речке, мне так не показалось.

      Фенцио хмыкнул, ухмылка исказила его лицо, но более он ничего не сказал. Убрав руку, мужчина обронил:

      — Тебе, наверное, уже пора.

      — А… Да, точно.

      У самой двери Дино застыл на мгновение. Сколько раз он уходил отсюда с тяжёлым сердцем, считая, что давно привык к подобному — но сейчас это почему-то давалось особенно трудно. Ангелок ощутил острое желание обернуться и взглянуть на родителя, но он сам себя подогнал, хлопнув крыльями, и поспешил на занятие.

      «Будь это что-то достаточно серьёзное, отец бы не стал ждать, верно?» — мысль отдавала самоуспокоением, но не имея иного выбора, юноше пришлось принять её за истину.

      Когда Дино подошёл к воротам, тут уже почти все собрались, что-то оживлённо обсуждая. Бессмертные разбились по компаниям, даже та скандальная демоница, Ариэль, стояла подле тёмнокрылых сородичей. Когда юноша прошёл мимо них, то услышал наигранный смех, однако и бровью не повёл.

      Любая нападка демонов и близко не стояла к прожигающему и бесконечно стыдящему взору ангелов. А уж если Дино научился игнорировать их, то иное его и вовсе взволновать было не способно.

      Парень направился к друзьям, не сразу улавливая суть разговора, уж слишком животрепещущим было обсуждение.

      — Нет, — Лилу, поёжившись от неприятно прохладного порыва ветра, бездумно прижалась ближе к Астру, нырнув ему под руку к тёплой толстовке. — Брешишь.

      Мими, к коей она и обращалась, на мгновение растерянно глянула на Сэми, что стоял подле. Тот перевёл, закатив глаза:

      — Врёшь.

      — Вот и нет! — демоница топнула, её высокие хвостики гипнотически закачались. — Информация, между прочим, из самых первых уст. Надёжных. Да я поспорить готова!

      Лилу в лице не изменилась, но глаза её азартно заблестели. Астр цокнул.

      — Зря ты это сказала.

      Дино подошёл тихо к Ади, рыжик тут же приветливо заулыбался. Почему-то в тот момент он напомнил ангелу мордашку Фыра, и юноша сам не сдержал смешка.

      — Вот и ты, радость моя, — рука привычно обвила его за шею.

      — Что я пропустил? — Дино кивнул на девчонок, сцепившихся словесно с новыми силами.

      Демон хихикнул.

      — Тут слушок прошёл, что нас не на абы-какой остров тащут, а на заповедный. Со зверушками, — ангел ответил бесстрастно:

      — Из ближайших к школе летучих островов есть только два, ответственных за хранение дикой фауны. На одном разводят индриков, а на другом, насколько знаю, обитают мангусы, — компания притихла, прислушиваясь к голосу друга со знакомыми, преподавательскими нотками. — И те, и другие являются источниками ценнейших ингредиентов. Но делая ставку на то, что мангусы — это всё-таки плотоядная, бесформенная, чёрная жижа, прячущаяся в темноте, я сделаю ставку на то, нас скорее поведут к индрикам, — заметив взгляды товарищей, Дино обратился к девочкам. — Ну, как, разрешил я ваш спор?

      Лилу и Мими переглянулись, и растерянность на их лицах, казалось, вот-вот перерастёт в обиду от ускользнувшей возможности вдоволь поперекидываться аргументами. Демоница от негодования захлопала крыльями.

      — Ну… Ну!.. Какой же ты иногда зануда, я же почти выиграла!

      — А мы с этим на каждом уроке сталкиваемся, — Сэми хихикнул, но почувствовав холодок от чужого взгляда добавил. — И ни разу не жаловались, между прочим.

— Так вот, что тебе мешает стать отличником, — насмешливо протянул Астр. — А я думаю, где твой светлый ум запрятан.

      Лилу щёлкнула пальцами.

      — Погоди, но индрики разве не входят в группу опасных созданий?

      — Опасных, но не агрессивных, — парировал Дино с усмешкой.

      Ади потрепал его плечо.

      — Птенчик, да ты, оказывается, азартный. Надо на практиках совместных к тебе поближе сидеть, а то по ощущениям ты целые баталии устраиваешь!

      Ангел фыркнул. Как ни странно, разговор об учёбе правда смог помочь, по крайней мере, увёл думы в сторону от странного поведения отца. Но стоило Дино позволить даже мало-мальской мысли промелькнуть, как он почувствовал приглушённую боль в надбровных дугах. Юноша поймал взгляд Лилу — та явно заметила, её взор скользнул по чужому лбу. Однако беседа оборвалась, толком не начавшись: со стороны ворот послышался свист.

      Студенты, как сурикаты, развернулись на звук, где их уже сосредоточенно считал преподаватель. Геральда в более простой, тканевой чёрной одежде видеть было непривычно, о чём свидетельствовали кокетливые девичьи шепотки. И не только девичьи.

      — Ух, я чёт иногда забываю, что старик наш ещё держит порох в пороховнице, — окружающие обернулись к Ади с одинаковыми недоумённо-скептическими взглядами. — Что? Я же не один это вижу!

      — Он нам в родители годится, — Мими изогнула бровь.

      — Кстати о родителях…

      Демоница тут же пожалела, отворачиваясь и краснея.

      — Не буду я папочке от тебя ничего передавать!

      — Эй, да ладно тебе, по старой дружбе можно!

      Дино поморщился: вцепившись в его плечо мёртвой хваткой, раскачивающийся на месте рыжик и ангела склонял то вперёд, то назад, вызывая укачивание. Избавиться от этого было просто, тренировки по крылоборству, какая бы дрожь омерзения воспоминания о них не проходила по телу, дали и полезные навыки. Ангел уставился перед собой в пространство, безошибочно цепляясь в толпе студентов за неподвижную картину.

      А именно лицо сына Сатаны, повернутое к нему.

      Люцифер снова стоял подле Ости и каких-то демонов. Не сказать, что демон казался пылающим от энтузиазма и желания пообщаться с подданными, но Дино за эти дни замечал в его перемещениях между компаниями некую прагматичность. Демон то приходил к своим же, то снова возвращался в их компанию. Смысл это имело — по крайней мере, студентам с тёмными крыльями явно стало спокойнее от того, что будущий Сатана проводит время среди своих же. «Возможно этим Ости и помогает ему? Раз уж Люцифер сказал, что они не спят», — крылья ангела хлопнули нервно за спиной.

      Он сам был недоволен тем, какое облегчение ему приносила мысль о том, что Люцифер не занимается подобным с демоницей. Такого быть не должно — уж точно не когда Дино решил отстраниться от своих личностных перипетий, дабы определиться, чего он всё-таки на самом деле хочет.

      Сбоку послышался неприятный смех, злой и визгливый. Юноша скосил глаза в сторону: Ариэль в окружении нескольких демонов хихикала и указывала на него, шепча что-то, очевидно, гадкое. Парни, что стояли слишком близко к рыжеволосой девушке неприятно удивлялись, одаривая Дино презрительными взорами. «Только этого не хватало», — ангел быстро отвернулся как от Ариэль, так и от Люцифера. «Не нужно было идти у него на поводу. Одна искра — и кто знает, что могут предпринять демоны. Да и ангелы тоже…»

      К счастью, пока искры, способные разжечь между учениками конфликт, затухли после указания Геральда взлетать по стандартному построению. Полёт остудил многим головы, Дино тоже спасительный поток ветра прочистил рассудок от ненужных мыслей. Совершая взмах за взмахом, преодолевая пушистые облака, оставляющие на перьях конденсат, бессмертные притихли, впав в подобие транса. Говорить на лету с лёгкостью удавалось не всем, так что тишина тоже способствовала расслаблению.

      Остров показался достаточно скоро: он располагался определённо дальше червоточины в адскую преисподнюю, но ближе острова Плачущих дев. Местность была богатая на растения: взгляд не мог найти голую землю, повсюду натыкаясь за сочные, зелёные листья кустов и деревьев. Только с подачи Геральда, залетев в кромку леса, студенты смогли найти место приземления на небольшой опушке.

      Дино ловко встал на ноги, сложив крылья, но в него позади кто-то врезался, приземляясь не так удачно. Ангел против воли качнулся вперёд, врезавшись прямо в Люцифера, спустившемуся сверху будто нарочно.

      Юноши уставились друг на друга, но ангел отреагировал первым, не только от жара прикосновения. Скрыв эмоции, он резко отстранился от сына Сатаны.

      — Прости, — Дино почти отвернулся, когда ощутил, как пальцы демона сомкнулись на его предплечьях, задерживая хотя бы на мгновение.

      — Ничего страшного, — голос Люцифера стал хриплым, он прочистил горло. — Я всегда готов дать пару уроков по крылоборству… Ради хоть какой-то конкуренции.

      Парень усмехнулся, точно прося его подыграть. Но лицо ангела не изменилось, лишь наполнилось невысказанной мольбой: «Хватит. Я ведь уже сам ничего не понимаю… Не надо меня запутывать ещё больше». За спиной Дино услышал шепотки и одёрнул руки, отшатнувшись. Он втянул носом нотки малины, корицы и лимона, почти полностью перебиваемые опасным, притягательным ароматом костра, и пошёл, опираясь на это ощущение, не смотря в лица других студентов. Слишком нервно было от мысли, что ангел мог в них прочесть догадку.

      Когда ангел дошёл до друзей, где Мими тут же обвила его за локоть собственнически, а Ади пошутил что-то про «бюро находок», раздался громкий звук рёва. Не нужно было гадать — очевидно, он принадлежал дикому животному. Сам Дино испугаться не успел, лишь обнял Мими, уткунувшуюся в него, как и Лилу в Астра. Сэм чертыхнулся, хлопая крыльями, и Ади хихикнул. Он протянул веснушчатую ладонь, сжимая плечо парня.

      — Хэй, если что, моё плечо тоже всегда готово для того, чтобы в него спрятались, — рыжик пошутил привычно, никак не ожидая, что его руку резко отбросят.

      У ангела тряслись крылья, а на лице проступило раздражение, подпитанное испугом далеко не от рёва индрика. Сэм процедил:

      — Может, хватит? Я не игрушка, чтобы меня тискать у всех на виду, — его светлые глаза скользнули по окружающим, проверяя, не видел ли кто.

      Лицо Ади изменилось, застыло будто восковой маской. Дино ощутил укол куда-то в лёгкое, как и Сэми, протрезвев от паники, поджал губы. Но заметив лицо друга, Ади тут же по-шутовскому захныкал.

      — Ну вот, делаешь вид, делаешь, что ты такой крутой, а всё впустую! — он присоединился к Мими, уткнувшись Дино в другое плечо. — Птенчик, хоть ты скажи, что за мной — как за каменной стеной.

      Ангел потрепал рыжие волосы.

      — С тобой в огне не сгоришь, и в воде не утонешь, даже не сомневайся, — Ади с горечью улыбнулся, а Сэми, отошедший ближе к Астру с Лилу, виновато отвернулся.

      Геральд хлопнул в ладоши: гул бессмертных студентов, напрягшихся после крика дикого зверя, заметно приутих. Добившись внимания, преподаватель заговорил спокойно:

      — Не пугаемся, крылья не распускаем, руки тоже. Если бы внимательнее слушали лекцию по магическим созданиям, так бы не подпрыгнули. У индриков подобный сигнал — стандартное оповещение стада о прибытии чужаков.

      Лилу рискнула возразить, подняв руку:

      — Учитель Геральд, но ведь одно дело всё-таки читать описания, и совсем другое — слышать вживую.

      — И то верно… — Геральд посмотрел не на неё, а на Астра, который из-за роста утыкался лицом прямо в листья, то и дело пытаясь их раздвинуть носом.

      Лилу заметила и, покраснев, пнула крылоборца, но преподаватель уже закатил глаза.

      — Ладно, раз уж свежий воздух по-особому воздействует не только на усвоение информации, но и на умственные способности в принципе, повторю ещё раз. Индрики, как и любые магические существа, обладают особыми свойствами. Ценнейший отпечаток их энергии содержится во всём теле. Однако убивать данных созданий было бы негуманно и, признаться, непросто, благодаря их незаурядным способностям, завязанных на применении внешних, стихийных воздействий, — пока учитель говорил, рука его из мешочка на поясе ловко достала алое яблоко Евы, и Дино против воли сглотнул солёную слюну. — Но бессмертным весьма повезло, как, впрочем, и индрикам. Ведь путём исследований было обнаружено, что чешуя на их теле не только периодически обновляется, но и содержит поразительно мощный отпечаток для столь малой жертвы. Так было принято решений создать для данных созданий несколько заповедников, в одном из которых мы и находимся. Идёмте за мной и не вздумайте сходить с тропинки, — толпа студентов двинулась за учителем.

      — Значит, их приручили? — спросил кто-то в толпе.

      Геральд хохотнул, перелезая через упавший ствол: низкие кроны деревьев не позволяли развести крылья и вспорхнуть.

      — Если бы приручили, нам бы не пришлось создавать им ареалы обитания. Нет, индрики отличаются от тех же драконов. Им не свойственна тяга к коммуникации с бессмертными — им вполне хватает своих сородичей. Только их они воспринимают, как достойных себе.

      Ости внезапно произнесла:

      — Я слышала поверье о том, что они, как и единороги, различают бессмертных по наличию или отсутствию невинности.

      Астр несдержанно прыснул, впрочем, спрятав это за шмыганьем. Несколько ангелов подхватили его настроение, но демоница и бровью не повела. Стычка, казалось, закончится ничем, когда Дино неожиданно услышал холодный, девичий шёпот позади:

      — Хоть бы вы все сдохли.

      Юноша резко обернулся, но рыжие длинные волосы уже скрылись под чьим-то крылом. «Чёрт… Насколько же сильна её ненависть?» — Дино нашёл глазами Валентина: тот натянуто ухмылялся после смешка Астра, явно ощущая себя не в своей тарелке. «Раз вы были близки, чувствуешь ли ты её энергию, как она обжигает её саму и окружающих в гневе?»

      — Невинности… Сложно сказать, — Геральд оборвал своим спокойным тоном все шутки. — Такая гипотеза имеет право на существование, но для индриков этого явно мало. У них есть целый ритуал признания: если поклониться индрику, и он поклонится в ответ, значит зверь увидел в вас не просто невинность, а чистейшую, возвышенную энергию. Проще говоря, непогрешимого бессмертного. Из данного определения можно и так понять, что подобное касается лишь наших белокрылых товарищей. Но даже среди ангелов за всю историю, кажется, было всего пару случаев. И те бессмертные были действительно исключительными, чистыми мыслями, энергией, телом.

      — В общем, младенцами. Поняли, не рассчитываем! — от шутки Астра снова посмеялись, и даже Геральд не сдержал смешок.

      Они дошли до небольшой поляны, и преподаватель попросил:

      — Так… можете посмотреть налево. Без громких звуков и резких движений: сами индрики не нападут, а вот напугаться могут.

      От девушек послышались вздохи, полные умиления. Мими шепнула: «Хочу такого же домой!», Дино проследил за её взглядом. Слева, как Геральд и говорил, в лесных зарослях расположилось стадо диких животных. Размером они были не больше лошади, но оленеподобные морды придавали животным вид гораздо более юркий, настороженный. Индрики являли собой гибрид как травоядного, так и хищного создания. Передние ноги их имели вид копыт, задние же являли собой кошачьи лапы с острыми когтями. Длинный хвост бил зверя по бокам, кисточка волос, по цвету такая же, как грива, хлестала в воздухе с присвистом. Самыми примечательными чертами создания являлись огромные, ветвистые рога, заострённые на концах, как шпаги, и чёрная шерсть, на груди и спине сменяющаяся сухой, крупной чешуёй синего цвета.

      Индрики подняли морды, дёргая ушами и хвостами, наблюдая неожиданно большую группу бессмертных, когда самая крупная особь выпрямилась с лежбища и, отгоняя мордой детёныша, стала приближаться прямо к гостям, громко взрывая копытом землю.

      — Кхм… Учитель Геральд, так раз нас индрики не признают, как равных… Что с ними делать-то? — Астр интуитивно крыльями оттеснил девочек назад, себе за спину.

      Но преподаватель пошёл навстречу индрику спокойно и совершенно бесстрашно. Он говорил тихо, не отводя взгляда от зверя.

      — То же, что и с другими животными. Искать компромисс. Сейчас к нам подходит вожак, главная самка стада. И пусть в ответ она не поклонится, но высказать почтение лишним не будет.

      С этими словами он медленно поклонился перед животным. Индрик замерла, принюхиваясь. Ученики застыли, почти не дыша. Воздух от магического животного наливался дикой, неукротимой магией, щекотал ноздри. Наконец вожак замотала головой, громко фыркая, и Геральд выпрямился. Он протянул яблоко в руке, и глава стада, опасаясь, всё же приблизилась, начиная кусать лакомство.

      — Вот так. Умничка. И пока она ест… — демон аккуратно провёл рукой по груди животного, вытаскивая несколько чешуек.

      Индрик недовольно зафырчала, топая, но демон тут же кинул яблоко вверх, и самка подпрыгнула, хватая угощение. Из студентов, зримо расслабившихся, вырвался нервный смешок.

      — Видите? Ничего сложного, просто немного осторожности, — заметив, как другие индрики тоже стали подходить, заинтересовано прижимая уши, учитель хмыкнул. — Как видите, после того, как вожак доказал нашу безвредность, остальным тоже стало любопытно.

      Он обвёл взглядом студентов и, достав следующее яблоко из мешочка, подкинул его в руке.

      — Итак, кто попробует следующим?

      Лёгкость сразу улетучилась. Юные ангелы и демоны, сколько бы раз на землю они ещё не спускались, всё же пока чувствовали себя достаточно неуверенно, да и добровольно опозориться, ровно как и перед поступлением в школу, никто желанием не горел. Дино тихо вздохнул. «Кажется, это максимум сегодняшней практики. Может, и неплохо? Будет возможность подготовиться хоть как-то к разговору с отцом, во всяком случае, настроиться. Всё-таки странно он себя вёл… И явно ведь не ругать собрался», — от внезапной догадки от макушки по позвоночнику пробежала дрожь. «Нет… Только бы до него те стихи не дошли. Вот дьявол. С другой стороны, рано или поздно бы это случилось, верно? Их стало слишком много в последние лунные недели…»

      Ангел провёл рукой по лицу, стараясь успокоить расшатанные нервы. И как-то слишком поздно заметил вокруг тишину и пустоту. Дино захлопал крыльями от возгласа Геральда:

      — Почему-то не удивлён. Как всегда, в первых рядах. Прошу, Дино.

      Юноша обернулся: все остальные студенты, в отличии от него, сделали шаг назад. Дино нахмурился в сторону друзей, те звонко хихикнули.

      — Предатели, — буркнул парень, замечая усмешку и Люцифера тоже, всё же подходя к Геральду после лёгкого толчка Ади между лопаток.

      Мысли об отце снова пришлось отложить. Дино уже раздражался: всякий раз, уходя в себя, он ускользал из реальности, и она словно нарочно пыталась привлечь его внимание как можно более изощрёнными способами. Ангел посмотрел на учителя, а после с большим сомнением на индрика, что стоял неподалёку. Эта особь казалась более юной, чем вожак, его чешуя на пушистой грудке даже немного свисала, создавая обманчивый вид перьев. Геральд вручил парню яблоко, и Дино бездумно облизал пересохшие губы.

      — Всё запомнил? Просто медленно поклонись, и когда индрик даст понять, что не видит в тебе угрозы, дай ему поесть. Проще простого для тебя, — взрослый демон в нём ни капли не сомневался. — Остальные внимательно смотрят. Ариэль!

      Шепотки и смешки от демонов прервались. Ангел, шумно втянув воздух через нос, послушно сделал шаг ближе к животному, не отводя взгляда от его синих, как бескрайнее небо, больших глаз с пушистыми ресницами. «Проще простого», — когда зверь ударил копытом, Дино смиренно склонил голову, отводя крылья назад. Ангел закрыл глаза, прислушиваясь. Он невольно приглушил энергетический отпечаток, сравнимого теперь с едва различимым в темноте огоньком свечи.

      Роптание наполнило поляну вперемешку с изумленными возгласами. Дино дрогнул, но тут услышал голос Геральда. Неожиданно он зазвенел.

      — Дино, очень медленно выпрямись. Без резких движений.

      Ангел послушно приподнялся открывая глаза… и чуть не отпрыгнул, поскольку носом едва не коснулся острых рогов. На лбу у юноши выступила испарина. Зверь замер перед ним изваянием, склонив голову. Кланяясь. В ушах у Дино зазвенело от этого вида, крылья задрожали. Он скосил глаза вбок, видя украдкой лица сокурсников.

      Шокированные, напуганные, глумливые. Геральд шагнул к нему, вид у него был мрачный. Дино пробормотал, глядя, как индрик медленно выпрямляется, фырча миролюбиво:

      — Учитель Геральд… Вы же сказали… это невозможно в нашем случае.

      — Сказал, — кивнул демон, он явно лихорадочно соображал, что делать в такой ситуации.

      — То, что вы перечислили… В качестве исключения, ко мне не имеет отношения.

      — Не нервничай, — оборвал его Геральд.

      Ангел отпрыгнул невольно: что-то мокрое и мохнатое уткнулось ему в щёку. Дино уставился на индрика, который шагнул к нему, чуть ли хвостом не виляя, безбоязненно выпрашивая еду. Юноша не знал, что ещё делать, потому дал зверю яблоко, чувствуя запах от его шерсти и чешуи.

      — Нихрена себе… Какие открытия, — насмешливо протянул кто-то из демонов.

      Дино едва не передёрнуло. Это уже было ни в какие рамки: с чего бы индрику выделять его? «И по какому критерию? Чистейшая энергия, невинность?! Да это просто смешно!» — нервная дрожь била его, ангел затравленно нашёл друзей в толпе. Те выглядели не менее изумлёнными. Особенно выделялось лицо Люцифера. Побледневшее и взволнованное от осознания, что уж к Дино зверь подаваться точно не должен. Не после всего, что между ними было.

      Всех оборвало рявканье Геральда: даже звери от громкого голоса нервно взвизгнули, топая копытами и взрывая задними лапами траву. Дино ощутил, как молоденький индрик шагнул к нему ближе, и ангел застыл, невольно касаясь прохладной чешуи на спине.

      — А ну-ка стихли, пока не ляпнули, о чём можете пожалеть, — демон протянул пустой мешок Дино. — Собери с него побольше чешуек, раз близко стоишь. Возможно, животное заболело или съело что-то, нарушающее природный энергетический баланс, вот и происходит… Дезориентация.

      От его слов под ложечкой у юноши болезненно засосало. Ангел буквально чувствовал, как мысленно цепляется за эти слова, оправдания, отчаянно ища разумный выход из ситуации. Но при этом интуиция царапала ему неприятно переносицу, вызывая острую боль в носу. «Нет, что-то определённо не так. Ты не настолько дурак, Дино, чтобы купиться на это. Может, такое могло бы случиться с кем-то другим, но с тобой?.. После горгульи, после бесов? Да после того простого факта, что ты, скорее всего, апостол, самому-то верится, что это ничего не значит?» — пальцами парень бездумно стал собирать с тела зверя чешуйки, на что тот довольно заурчал, качая головой с острыми рогами в опасной близости от лица бессмертного.

      — Так, ладно… Раз такая ситуация, остальным лучше пока воздержаться, — Геральд замахал крыльями на подопечных, призывая их отходить. — Надо подумать, как тебе, Дино, теперь будет лучше отойти…

      — Простите, — голос подала Лилу, и пусть на Дино она глядела не без переживаний, девушка явно старалась отбросить лишние эмоции. — При условии, если этот зверь правда болен, отпускать его сейчас будет неразумно. Может, пока Дино может его держать поблизости, связаться с кем-то из специалистов, пока мы здесь и не упустили его из виду?

      — Да, колокольчик для отличия он на себя вряд ли разрешит повязать, — поддакнул Ади, усмехаясь не так весело, как обычно, явно пытаясь шуткой хоть как-то успокоить товарищей.

      Геральд перевёл взор на Дино, поджав губы. От этого взгляда ангелу стало немного спокойнее: насколько же сильно мужчине не хотелось оставлять напуганного студента в таком положении.

      — Логика в ваших словах есть, — он цыкнул что-то на дьябло себе под нос, продолжив более спокойно. — Дино, ты сможешь постоять с индриком ещё немного? Тебе придётся его пока держать и, наверное, приглушить свою энергию. Я пока попробую вызвать к нам кого-нибудь свободного из школы.

      Грубо говоря, не считая глубокого шока и чувства, будто вот-вот его сущность раскроется сама собой, ничего более пугающего ангел не ощущал. Зверь рядом держался спокойно, ел с руки яблоко и не прекращал с любопытством обнюхивать ангелка. От животного буквально волнами распространялся отпечаток энергии, сильный и необузданный. «Если индрик вдруг придёт в себя, осознает, что ошибся, как он поступит?» — проверять это хотелось в последнюю очередь. Как и выдавать свой страх. Дино коротко бросил:

      — Я подожду, учитель Геральд.

      Взрослый демон выдохнул с уважением, кивая и нарекая студентам:

      — Так, никто никуда не уходит, с тропинки в лес ни шагу. Люцифер, — сын Сатаны хлопнул крыльями. — Проследи, чтобы никто не вздумал натворить глупости.

      — Почему я? — он нахмурился больше из вредности, чем всерьёз возмущаясь.

      — Считай это бесплатной практикой организации и управления. В будущей должности пригодится, — достав из кармана какой-то амулет, Геральд с недовольством осмотрел низкие кроны деревьев над головой и зашагал в том направлении, откуда он и ученики пришли изначально. — Я скоро буду.

      После того, как учитель растворился в зелени кустов, на некоторое время повисла густая тишина. Дино, тяжело дыша, дрогнул, когда индрик ткнулся мордой в его плечо, прикусывая ткань толстовки, и аккуратно отвёл зверя подальше.

      Мими неожиданно хихикнула, развеяв неприятную, липкую атмосферу:

      — Просто признайся, ты из вредности эту зверюшку приворожил, чтобы я завидовала?

      — Да пёс с этой животинкой. А мне теперь определённо нужно знать этот трюк на очищение энергии. На проверке памяти при получении работы пригодится, — Астр непринуждённо хмыкнул.

      — Как будто тебе на весь твой список такого хватит! — Ади не остался в стороне.

      Послышались неловкие смешки. Дино и сам рискнул улыбнуться. Он ясно видел, как друзьям от всего происходящего не по себе, но даже так они старались делать вид, будто ничего не происходит. Впрочем, они напрочь игнорировали других бессмертных, которые менее напряжёнными не стали выглядеть ни на йоту. Между студентами словно разлился бензин, и не хватало одной зажжёной спички, чтобы хрупкая миролюбивая обстановка взлетела на воздух.

      Дино заметил острый взгляд Ариэль из толпы, и медленно отвернулся. Не давая повода зацепиться.

      — Уж мой список поменьше твоего, — крылоборец фыркнул, но осёкся, когда Лилу, тоже поглядывая на притихших вокруг Ариэль демонов, дёрнула его локоть.

      — Ангельским блатом пользоваться необязательно, — рыжик шутовски раскланялся в сторону Дино. — К тебе это, птенчик, не относится! Можешь перестать скрывать свой нимб, тебя раскусила мать-природа.

      Его прервал рык: даже индрик от такого звука нервно топнул, Дино придержал животное за шею.

      — Фу, ты же не всерьёз?

      Ади вскинул брови: к нему обращался один из демонов, стоящий подле Ариэль. Сама девушка молчала, но судя по тому, насколько одинаковые у неё с говорящим были глаза, полные презрения, он полностью разделял её претензии, которые демоница озвучивала уже не раз. Рыжик не испугался, улыбаясь шире:

      — М? Что такое?

      — Ещё спрашиваешь? — неприятный незнакомец грязно усмехнулся, бросая на Дино уничижительный взгляд. — При всех не стыдно облизывать такое-то убожество? Или ты его трахаешь?

      Слово сработало подобно спусковому крючку. У Дино кровь закипела под кожей, зашумела в ушах. «Я не ослышался? Он правда это сейчас сказал?» — ангел не успел даже осмыслить произнесённые слова. Слишком стремительно дальше всё стало развиваться: Ади ощетинился, явно намереваясь отправить парня в долгое пешее путешествие, но его отвлекла Мими, как кошка, рванувшая в сторону говорящего. Она бы вцепилась в него когтями, если бы внезапно девичью руку не сжала чужая, женская, но сильная, с алым, аккуратным маникюром. У Дино даже не было сил удивиться тому, что подругу задержала Ости.

      — Ты что вякнул?! Ты, урод рогатый! — Ости изогнула бровь на подобное обзывательство, но добавила куда более холодно:

      — Лучше прикуси язык, Игни. Не выставляй себя тупее, чем ты есть, поддаваясь на чужие провокации.

      Демон фыркнул. Чужая неприкрытая ярость его только сильнее раззадорила.

      — Кто бы говорил, Ости. С каких пор ты защищаешь убогих?

      — Я никого не защищаю, — Мими ещё раз попыталась вырваться, но брюнетка держала её крепко и невозмутимо. — Меня просто раздражает чужая непрошибаемая тупость и упёртость. Особенно когда нам ясно сказали стоять на месте и не дёргаться. Что молчишь, Ариэль, как будто не ты все дни подливала масла в огонь?

      Ариэль молча пялилась на Ости, нос её дёрнулся. Игни снова тявкнул, перетягивая внимание на себя:

      — И в чём она не права? У нас есть целое сборище демонов, которые таскаются с ангелами. В том числе будущий Сатана! Да ещё с кем, — он зыркнул на Дино. — Тем, кто, оказывается, не против прогнуться за место в команде крылоборцев.

      К горлу подкатило. Дино ощутил, как лицо его окаменело, стало маской, даже индрик ощутил, как всё внутри всколыхнулось, уткнувшись мордой в грудь ангела. «Этого же не происходит по-настоящему? Он говорит… про Рафаила? При всех?» Острый рог случайно поцарапал щёку, однако ангел этого и не заметил.

      — Слышь, — в повисшей тишине произнёс Астр. — Я, может, плохо услышал. Ты тут намекаешь, что ангелов в команду через постель набирают?

      — Если бы напряг свой хиленький умишко, то понял бы, что я не намекаю, а прямо говорю.

      — О, правда что ли? Может, просветишь с кем я тогда переспал, чтобы в матчах участвовать?

      — Не выставляй себя ещё бо́льшим кретином, мы оба знаем, что я говорю не обо всех, — Дино вжал крылья в спину.

      Голос Люцифера привлёк внимание своей звучностью и одновременно отстранённостью. Только мимолётные нотки в голосе выдавали глубоко спрятанное бешенство сына Сатаны.

      — Я, конечно, знал, что есть бессмертные, которых жизнь ничему не учит, — Игни и Ариэль с подельниками невольно притихли. — Но чтобы всё было настолько печально? Может хватит порочить демонов, разнося какие-то слухи про то, кто с кем спит? Тем более, что ничего общего это с реальностью не имеет.

      После произнесённого никто не осмеливался проронить ни слова. Люцифер встряхнул за шкирку своих будущих подданных, и всем существом ощущалось, как этими словами он дистанцировался от них, стоя среди ангелов. Сердце у Дино застучало в горле. «Что же ты творишь, я же тебе сказал, что ничего больше сам не понимаю, что не могу быть с тобой… Зачем так подставляться?» — сын Сатаны, точно читая его мысли, взглянул на ангела и едва заметно вскинул уголки губ.

      Успокаивая.

      Ади, тяжело дыша, стиснул плечо товарища, явно всем сердцем ратуя за такой поступок.

      — Да, завалите свои!.. — Люцифер поморщился, шлёпнув рыжика крылом. — В общем, заткнитесь. И, для протокола, раз уж всем так интересно: можно просто дружить и не хотеть спать с кем-то. Доброе утро!

      Неожиданно со стороны ангелов тоже послышался возглас:

      — Сказал тот, кто от ангелов с первого дня учёбы не отлипает.

      Ади взглянул на девушку, которая это говорила. Дино тоже обратил внимание на знакомое лицо: это была Сэра, та самая, которая, казалось, ещё совсем недавно, будучи застенчивой девочкой, шла с ним и Сэмом на испытание по отвлечению эндогини. Тогда у неё не было никаких предрассудков к демонам. «Но учёба изменила не только меня», — юноша поджал губы, видя её сейчас. Девушка с медной косой стояла около подруг в строгих белых одеяниях и косилась на Сэми. Брюнет побледнел, глядя на неё в ответ точно не видя, взор его был направлен сквозь неё.

      Рыжик хмыкнул.

      — Милая, я, конечно, не гений наук, но в твоих словах пока не вижу противоречия.

      — Хочешь сказать, это у тебя дружба такая с ангелами? — она похлопала крылышками, но голос старалась сохранять невозмутимым. — Мы за эти лунные месяцы достаточно нагляделись, чтобы понять истинную природу ваших отношений.

      Лилу скривилась, выступая вперёд демонов:

      — Да какая муха вас всех укусила? — она обвела студентов стыдящим взором. — Вам прекрасно известно, как долго наша компания общается. Мы должны, как вы, в противоположную сторону даже не глядеть? Мы ничего не нарушаем от того, что ангелы общаются с демонами и наоборот. И даже… — Лилу волнительно облизала губы. — И даже если вдруг кто-то питает симпатию к противоположной стороне, это не нарушает закон Равновесия, только физическое преступление черты наказуемо. Это не распространяется на эмоции и чувства.

      — Шепфа, Лилу, что же ты говоришь? — Сэра прижала театрально руку к груди.

      — Раз так защищаешь, сама тоже не чиста? — демоны тоже подал голос.

      — А может, они там все друг с другом уже давно занимаются всякими мерзостями?

      Астр взвился, буквально подлетев к открывшему рот бессмертному.

      — Ты чё там вякнул про мою девушку, придурок?!

      Дино не мог поверить: все, за исключением некоторых бессмертных, не нашедших своей позиции в конфликте, ввязались в какой-то неконтролируемый, яростный спор. Его друзей окружили со всех сторон, с обвинениями кидались как ангелы, так и демоны. Все эти лунные недели молчаливых осуждений и шепотков за спинами дали свои плоды, каждый обнажил своё истинное лицо, настоящее отношение к происходящему. Студенты стыдили тех, кто, как считал, позорил их фракцию, и голова от этого у Дино гудела. В толпе мелькали растерянные, серые лица подруг Ости, Валентина, товарищей Астра с крылоборства, но они просто не знали, как в таком накале разобрать, кто же прав, а кто виноват.

      — Сразу стоило понять, ещё когда ты запретил вякать что-то про Рафаила… — Игни, которому шептала что-то на ухо Ариэль, ощетинился на Люцифера.

      — Тогда я красноречиво заткнул тебе рот, может этого не хватает? — сын Сатаны оскалился.

      С другой же стороны возмущались ангелы.

      — Мы ведь как лучше хотим, чтобы вы не шлялись с этими отбросами! Лилу, Астр, вы же нормальные.

      — А Сэм и Дино – ненормальные? — Мими, снова рявкнула, но ангелы отшатнулись от неё, лишь смотря исподлобья. — Какие же вы гадкие, такие все из себя святоши. Зато как гадости писать, так вы первые. Волю Шепфа выражаете. Трусы несчастные! А… И хватит уже меня держать! — только сейчас обратила внимание демоница, выдергивая руку из хватки Ости.

      Изогнув бровь, брюнетка ничего не успела ответить. Больше никто ничего не успел произнести, крылья захлопали у студентов в воздухе. Погрузившись в пучину безумия, они словно забыли, что рядом с ними находилось дикое, опасное животное, чувствующее энергию так же чутко, как дуновение ветра. Громкий рёв взволновавшегося индрика едва не оглушил бессмертных. Животное встало на дыбы и точно бы со страху прыгнуло на кого-то, если бы Дино не сжал шкуру сзади шеи индрика. Тот зафырчал недовольно, но, переведя взгляд на Дино, заметно успокоился. Убедившись, что пока ещё ошибочное принятие им животного за равного не исчерпало себя, ангел обратил взор на толпу. Все смотрели на него в ответ.

      Когда юноша заговорил, то не узнал собственный голос. Он был искажённым, искорёженным, ледяным.

      — …Хорошо придумали, ничего не скажешь. Выждали такой момент, что ничего вам не сделаешь. Мне нужно индрика держать, энергию глушить, чуть ли не дыхание задерживать. Люциферу — следить, чтобы никто не пострадал. Ловко. Но раз уж начали, могу и я сказать, верно?

      Все молчали, но если демоны и ангелы с их потока скорее заняли оборонную позицию, то друзья глядели на Дино с предостережением.

      — Это правда, что у меня конфликт со старшими ангелами, — отчеканил Дино. — Они обвиняют меня в том, чего я не совершал. Про слухи мне тоже известно. Не буду даже тратить время на какие-то отрицания: вам же это не интересно. Вместо этого лучше скажите, что вас так возмущает. То, что ангелы и демоны общаются? Или то, что они общаются со мной? — прежде спрятанное, похороненное под взращенным в нём смирением чувство несправедливости сейчас охватывало гневом каждую клеточку тела парня. — Интересно получается. С ангелами я общаться не могу, потому что репутация моя безнадёжно испорчена. С демонами — по той же причине. Меж тем мы являлись до недавних пор единственным курсом, который как никто поддерживал равновесие. Совместные практики, спуск на Землю, хор… Ещё недавно никого ничто не смущало. Однако я могу понять ангелов, — Дино бросил взгляд на Сэру, и та отвернулась, очевидно в глубине души терзаясь чувством вины от всего сказанного. — Сложно пойти против авторитетов старших товарищей. Но Ариэль… — он посмотрел на рыжеволосую демоницу, чьи глаза грозились прожечь в нём дыру, если бы были на то способны. — Все эти лунные месяцы тянутся твои придирки к ангелам. Я, конечно, удобный вариант, перед всеми провинился. Но чего ты всё-таки добиваешься?

      Игни нахмурился, было открыв рот, но оттуда не вылетело ни единого звука. Демон сжал горло, а после уставился на сына Сатаны. Тот ощетинился.

      — Ты уже наговорился. Уступи даме место.

      Ариэль, попав под всеобщее внимание, задрожала. От страха или от ненависти — было уже не понять. Демоница выдохнула, как перед прыжком в воду, и вышла вперёд. Она взглянула на Люцифера, поджав губы.

      — Всё, что я делаю, я делаю только для нашего благополучия. Чтобы…

      Её прервала Ости.

      — Чтобы демонов не принижали, это мы уже слышали…

      — Слышали, но не слушали! — Ариэль отозвалась с неожиданной жёсткостью, обернувшись к толпе. — Спрашиваете, чего я добиваюсь? Того, чтобы подобное прекратилось. Демоны ползают за ангелами хвостиками, покрывают даже тех, — её палец уткнулся в сторону Дино и дрожал. — кто этого не достоин! Это выглядит просто жалко. Я тоже провинилась, тоже поддалась этим сказкам про Равновесие, — она с презрением уставилась на Лилу. — Про то, что мы даже можем нравиться друг другу. Вот только вы, ангелочки, забываете упомянуть, что работает это только в одну сторону, пока вам это выгодно! Взгляните на себя!!! Даже Люцифер угодил в эти чары, как вы понять не можете, к чему идёт ваша игра в «дружбу»?! Сколько это продлится? Лунный год, один, другой, до окончания учёбы? Я отвечу: столько, сколько белокрылые захотят, пока это им будет нужно. И если даже самый сильный демон оказывается в подчинении низжайшего ангела… О нашем будущем и рассуждать нечего, — она взглянула на Люцифера, который смотрел на неё со смесью жалости и презрения. — Вы же должны увидеть их истинное лицо! Должны!!! Мы не обязаны ввязываться в их грызню, особенно вставая на сторону потомка любителя отбросов!

      Выдох потерялся у Дино во рту после оброненных слов. Звенело в ушах — кажется Люцифер и другие товарищи Дино что-то рявкнули в сторону демоницы, но ангел их не услышал. Под веками у него запекло. Сколько ещё раз он это услышит? Сколько раз любые его слова, все старания рассыпятся в прах просто из-за того, что его отец оступился, пусть и ответил уже не один раз за своё преступление? Индрик снова нервничал от концентрации эмоций вокруг него. Дино старался дышать медленнее, но рассудок точно подводил его под воздействием злобы.

      В шелесте листвы никто не услышал птичий крик в вышине.

      Он замечал в чужих взглядах только глумление, в раскрытых ртах видел лишь оскал. Загнанный в угол собственными страхами из-за нераскрытой природы, грехом отца, и, главное, тому что его близких их же ровесники обступили со всех сторон, как хищники, того и гляди способных напасть, вцепиться в горло — Дино наполнился неангельской, животной ненавистью до краёв.

      Благими намерениями и одна, и другая сторона вымостила им всем дорогу в Ад.

      Он не произнёс ни звука, даже не успел взмахнуть рукой, чтобы подпалить хотя бы эти раздражающие до тошноты рыжие кудри, мельтешащие перед глазами. У Дино лишь крутилась мысль в голове, звуча совсем незнакомо, будто чужим голосом: «Как же надоели… Праведники и заступники, клеймящие своих же собратьев за грехи, куда худшие, чем их собственные… Как будто без вас мало проблем! Вы все… Будьте вы все прокляты! Вы хотите всё у меня забрать! Всех и всё! Так проклинаю вас за то, на какое одиночество вы хотите обречь меня за то, в чём нет моей вины! Прокляты, прокляты, прокляты!!!»

      Птичий крик раздался совсем близко, прямо над головами. Зашуршали ветки, в них что-то металось, будто в панике.

      — Эй… Эй, вы слышали?! — Ости влезла между ссорящимися, и тут все, как один, вскинули голову на чаячий, оглушительный крик.

      Ариэль повернула голову одна из первых, вскинув лицо, когда из кроны дерева камнем вниз сорвалась птица, неразличимая от скорости. Истошно вопящий ком серо-белых перьев летел прямо в демоницу, когда перед ней возник её подельник, Игни, машущий на птицу ладонью. Виски у Дино сдавило, и чайка даже не замедлилась. В воздухе запахло железом, горячая алая кровь брызнула на траву.

      Ариэль завизжала, падая на землю следом за рухнувшим Игни, который, кажется, сразу потерял сознание, стоило птичьему клюву вонзиться в его глаз. Дино прерывисто вздохнул, осознав, что лёгкие его сжались от недостатка кислорода. А потом перед глазами всё закружилось.

      Ангела отбросило вниз со всей силы, голова юноши едва не впечаталась в дерево. Было не сразу легко осознать, почему мир встал словно с ног на голову, а уши глохнут от громкого рёва животного.

      — Дино, берегись!!!

      Парень инстинктивно дёрнулся в сторону, тут же ощутив, как сердце едва не выпрыгнуло из груди: в миллиметре от его лица в землю вбились огромные копыта. Дино уставился в глаза индрика, ревущего в страхе и пытающегося растоптать его.

      Зрачок его был узкий, выдающий ужас и враждебность создания, распознавшего обман. Почуявшее то, что не должно в равном ему, безгрешном, невинном бессмертном.

      Ощутив внутри Дино, глубже, чем он мог даже представить, огонь ненависти.

      Пламя вырвалось наружу из протянутых пальцев, стена огня между Дино и индриком дала ему немного форы. Осмотревшись, он увидел других студентов: те испуганно отступали прочь, индрики вокруг не прекращали топать и истошно выть. Люцифер громко командовал, держа на себе бессознательного Игни, чья половина лица была залита алым. Труп чайки валялся в мокрой траве, и демоны с ангелами отшатывались от него в приступе паники. Астр где-то вдалеке уже помогал обезумевшим от страха бессмертным перелезать через лесоповал. Взор Дино бездумно упёрся в мёртвую чайку.

      «Это же не мог я сделать?.. Я на такое не могу быть способен… Не могу же? Чёрт… Проклятье, да сколько же можно!» — глаза стали болеть сильнее, но Дино упрямо смотрел: огонь протянулся дальше, полностью отделяя студентов от диких животных.

      — Так! Передвигайтесь без паники! — сын Сатаны выругался на дьябло. — Дино! Если продолжишь там стоять, я тебя сам прибью!!!

      Волнение в его тоне было неподдельным, но стоило только ангелу отвлечься, как он неверяще снова обернулся на звук. Туда, где индрик с горящими глазами топнул копытом, от которого начала разливаться во все стороны по траве вода. Пот выступил на спине у ангела, капли текли между стыков дрожащих крыльев. «Стихийная магия… Твою мать», — Дино едва не оступился, чувствуя, как трава цепляется за его ноги, поддаваясь воле разгневанных зверей. Лишь стиснувшие его запястье пальцы смогли отрезвить парня.

      — Ну, что ты стоишь, птенчик, бежим уже, бежим! — Ади подлетел из ниоткуда, крепко схватил друга и рванул следом за остальными.

      Судя по топоту копыт, всё стадо неслось за ними галопом. Тем немногочисленным бессмертным, чей дар подходил для обороны, пришлось им пользоваться. Дино то и дело старался поджигать траву за собой, но его тело уже не выдерживало. Всякий раз, когда собственный, скудный запас энергии иссякал, для способностей тело начинало отдавать единственное ценное, что могло в критической ситуации: из носа текло, во рту застыл вкус крови. Падали деревья, воздух искрился. Дино мог только бежать, чувствуя, как крепко Ади держит его руку в своей. Некоторые бессмертные, от страха пропуская мимо ушей все предупреждения, всё же распахивали крылья. Тонкие кости больно врезались в ветви и листья, перья летали в воздухе. Всё походило на оживший кошмар.

      Когда они приблизились к поляне, то уже многие выглядели побитыми, измотанными. Дино, несмотря на творящийся кошмар, испытал громадное облегчение, лишь увидев друзей: Сэм и Мими жались друг к другу, Астр трепетно обнимал Лилу, как-то механически снимая с макушки девушки листья. Люцифер же был где-то среди демонов: они уложили Игни на траву, и Ости, что-то шепча, водила ладонями над окровавленным лицом.

      От воспоминания о кричащей чайке голова начала будто раскалываться, крик птицы и рёв индрика слились в подсознании воедино, там, где на визгливой ноте звучал в адрес Дино важный, уже столько раз повторяемый вопрос:

      «Кто ты?»

      Остановив свой бег, ангел согнулся пополам, его тошнило от того, как загнанно колотилось на пределе сердце. Он даже не сразу сообразил, как его сжали за лицо, стирая жидкость, пахнущую железом, прижимая его заботливо к себе.

      — Птенчик… Ох, мать твою, милый мой… — Ади гладил его по волосам, и Дино отчаянно чувствовал, как пальцы его тянуться вцепиться в чужую кофту, всю мокрую от пота. — Не бойся, всё закончилось… Всё кончилось.

      Говорил ли он про нападение зверей, про те гадости, что им наговорили — не стоило иметь хоть какую-то мудрость, чтобы осознавать: надежды эти несбыточны. Однако даже такая мелочь сейчас принесла ангелу облегчение.

      Хоть на одно мгновение до того, как позади раздался грохот ветвей. Ади дёрнул Дино назад, обнимая чёрными крыльями, когда индрик, раскидывая рогами деревья, налетел на них, встав на дыбы. За спиной Дино услышал громкий крик Люцифера… А потом всё стало алым.

      Горячо. Горячо стало лицу, шее, всему телу. Зрение словно покинуло юношу: повсюду его преследовала красная пелена. Запах железа, мускуса был повсюду. Дино утёр бездумно влагу с лица. Сбоку послышался вздох отвращения, Ади, весь красный, точно его макнули в чан с краской, зажал рот рукой.

      То, что осталось от индрика: лишь его тело, безвольно свалившееся на бок. Сначала даже казалось, что из шеи у создания вырос огромный, красивый цветок с изысканными, длинными лепестками. Только присмотревшись к прожилкам вен, вываливавшемуся мясу стало ясно, что смотрели студенты на вывернутые наружу внутренности. Дино пришлось подхватить Ади: его вырвало себе под ноги.

      Вдалеке раздавались хлопки крыльев, через звон в ушах звучал голос Геральда. Но реагировать на что-то ещё у Дино не было никаких сил. Они покинули его в то же мгновение.

***

      Пахло неприятно: чем-то искусственным и стерильным, ненатуральным. Отчасти он был рад тому, что в ноздри были воткнуты куски ваты. Если даже через них доносился столь сильный, резкий аромат, то Дино мутило от одной лишь мысли, как от него пахло на самом деле. Юноша сфокусировал взгляд на своих коленях: безвольно лежащая ладонь шелохнулась, пальцы сжались.

      Как бы в медкабинете студентов не пытались отчистить, всю кровь смыть всё равно не удалось даже по указанию серафима Кроули: под ногтями и у кутикул остались красные подтёки. Дино обратил внимание на то, что его телодвижения не остались незамеченными: секретарь приёмной директора школы глянула на него со смесью жалости, опаски и строгости. Хлопнув крыльями, парень спешно сжал руку в кулак.

      Воспоминания были смазанными: после того, что Люцифер телекинетически сотворил с индриком, появились учителя, и конкретно с этого момента ангел провалился в подобие апатии. Он не терял сознание, но разум словно на какое-то время отсоединился от тела, существовал отдельно, в вакууме, максимально отстранившись от происходящего. Будто это было не с Дино вовсе. Все действия были механическими, подчиняясь импульсам мышц: когда нужно было помогать перемещаться Ади, когда товарищи испуганно водили пальцами по его лицу, телу, отчищая его с рыжиком от крови. Когда Люцифер подлетел на подкашивающихся ногах наперерез Геральду, сажая Дино на землю. Его губы произносили одно и то же слово:

      «Дыши, дыши, дыши».

      Дино дышал, кажется, даже глубже, чем до нападения индрика. Или ему так только казалось? В любом случае, почти сразу между ними возникло иссиня-чёрное оперение преподавателя, а потом ангела увели другие учителя. Так он и Ади, несмотря на практически полное отсутствие ран, попали в медпункт одними из первых, наравне с Игни.

      Пока их отчищали от крови из бочек, внимательно проверяя тело на повреждения, краем уха Дино слушал нагнувшихся над Игни целителей: «...какой ужас… неужели говорят правду про чайку?.. повезло, что выжил… нужно освятить рану…» Ангел тогда и глазом не моргнул. Жив — это главное, даже такие придурки не достойны подобной участи.

      «А достойны ли другие?» — только после этой мысли парень ощутил, как что-то сдавило грудь, как будто он выплыл на поверхность после долгого нахождения на глубине. Апатия отступила на время, кишки скрутило. Перед глазами пролетели картинки, казалось, вырванные из памяти хотя бы на время.

      Деформация крупного черепа индрика, вылетевшие из глазниц яблоки, огромные рога, вдавившиеся внутрь мозга. А потом взрыв, превративший морду могучего зверя в сгусток крови. Зрелище такое же жуткое, как чайка, самоубийственно влетевшая бессмертному в глаз. От запаха железа, которым провоняли кожа и волосы, ангела стошнило в чашу, вовремя поднесённую Ади. К счастью, рыжик даже не просил ничего объяснить, сам то и дело поднося кулак ко рту и морщась.

      Когда медкабинет стал наполняться другими студентами, Геральд, залетев вихрем, успел найти глазами Дино и коротко, но всё же заботливо произнёс:

      — Когда станет легче, переоденешься и в кабинет директора. Для протокола, — юноша не шелохнулся, но видимо черты его лица что-то выдали, потому что учитель добавил. — Это не наказание.

      Переодеваться пришлось в то, что дали, а похвастаться школа могла одеяниями лишь в одной цветовой гамме. Серые штаны и кофта сели как по меркам — когда Дино, надев их, взглянул в зеркало, то едва не отшатнулся. Не будь за спиной белых крыльев, его можно было бы спутать с непризнанным. Запутавшимся, едва оперившимся бывшим смертным, не понимающим куда он попал и что ждать от окружающих. Легче ангелу не стало, но и оставаться среди сокурсников, которые не без опаски отсаживались подальше на больничных кушетках, когда он проходил мимо, было невыносимо. Лишь с одним парнем Дино смог обменяться взглядом: Сэм, стоя у стены и помогая Мими растянуть примявшееся от удара крыло, посмотрел на него с таким искренним беспокойством, что стало больно в груди. Дино кивнул другу успокаивающе, взамен кивая на рыжика, всё ещё старающемуся очистить от алых разводов перья. Сэми с тоской помотал головой, и юноша не без сожаления оставил медпункт позади.

      Ему встретились по пути Астр и Лилу, как раз ответственно помогающие завершить эвакуацию. Дино бы никак не мог пройти мимо, хотя бы потому что парень с девушкой буквально вцепились в его плечи, наперебой спрашивая, как он себя чувствует и почему вообще разгуливает один после случившегося. Пробормотав что-то про кабинет Кроули, ангел заметил, как пара помрачнела.

      — Вот как… Значит, они не только Люцифера, но и тебя собрались допрашивать, — Астр нервно хлопнул крылом, заметив, как один из демонов, пошатываясь, опёрся о стену. — Ох, Шепфа, ещё один… — проведя пальцами Лилу по спине, точно беззвучно предупреждая о том, что он отойдет, крылоборец пошёл к студенту. — Ну-ну, дышим глубже. Давай руку.

      Дино обратился к подруге, наблюдающей за Астром со смесью беспокойства и гордости:

      — Люцифера тоже к Кроули позвали?

      — Скорее даже забрали, под руки увели, — Лилу убеждённо помотала головой. — Но это недоразумение. Любой подтвердит, что он сотворил… такое с индриком только чтобы защитить вас с Ади. На том острове что-то странное случилось. То, что зверь тебе поклонился, потом ещё чайка…

      — Вдруг это из-за меня?

      Юноша выдохнул бездумно, спрашивая скорее самого себя, чем девушку. Лилу нахмурились.

      — С чего бы? Учитель Геральд сам сказал: со зверем что-то не так. Наверняка и чайка явилась, предчувствуя беду, — она добавила немного жёстче. — Я понимаю твоё состояние, Дино, но прошу, перед встречей с директором Кроули возьми себя в руки. Тебе лучше меня должно быть известно, что показывать старшим ангелам свои слабости — ужасная идея.

      Парень кивнул, делая глубокий вдох и выдох. Лилу, не ведающей о всей подноготной его происхождения, не стоило труда найти логичное объяснение случившемуся. И было бы самоубийственно отбрасывать её мнение, напротив, стоило принять его, как собственное. Даже если всё нутро не сомневалось в его ошибочности.

      Так Дино и дошёл до приёмной кабинета директора, где, как и сказал Астр, ещё было занято. Нос защекотало от лёгкого аромата костра с фруктами. Люцифера явно ещё не отпустили, держали за закрытыми дверями. Секретарша слишком властно для своего положения предложила, но по тону скорее приказала ангелу ждать на табурете. Спорить смысла не было.

      Спустя несколько минут, убедившись, что кровь остановилась, Дино вытащил из ноздрей вату, слегка окрашенную в красный. Он по привычке хотел сжечь её, но замялся. Энергии совсем не осталось, так что парень воспользовался мусоркой. Из кабинета директора до сих пор никто не вышел.

      «Интересно, отец тоже там?» — крылья вжались в спину как раз, когда дверь распахнулась, выведя Дино из дремоты. От лица отхлынула кровь.

      Из кабинета вышел Люцифер, вальяжно и почти нагло, расправив крылья, как в собственных владениях. Он был спокоен, но ощетинился, стоило руке в чёрной перчатке сдавить его плечо. Дино не нужно было видеть чужое лицо, он ощутил знакомую энергию раньше.

      Опалённый бергамот. Адмирон Винчесто, чью ладонь сын Сатаны гневливо отбросил от себя, шипя через сжатые зубы: «Не прикасайся ко мне!», не изменился в лице, когда увидел Дино, но зрачок его резко расширился. Волна стыда, нежности могла окатить Дино, но после всего произошедшего он не смог даже моргнуть, просто смотрел в ответ с ничего не выражающим лицом.

      Люцифер тоже увидел ангела, застопорившись. Его широкие шаги позволили оказаться сразу напротив поднявшегося с табурета парня.

      — Дино? Ты чего… В этом? — серая кофта сразу показалась тяжёлой, колючей. — Почему не в медпункте? — словно забыв обо всём, парень обеспокоенно сдавил предплечья юноши.

      — Позвали, — еле слышно выдохнул Дино, невольно скользнув взглядом через плечо сына Сатаны, где мужчина смотрел на него без капли осуждения, с сочувствием.

      Его глаза бегали. Юноша не знал, на кого глядеть.

      Люцифер заметил, резко обернулся к адмирону и ощетинился.

      — Ты мне больше не нужен, допрос окончен.

      Винчесто мягко вскинул уголки губ. Он тоже отвернулся от того, как собственнически, но одновременно беспокойно пальцы сына Сатаны сжали чужие запястья, массируя бездумно бледную кожу.

      — К вашему сожалению, помимо возникшей неприятности, у вас есть ещё некоторые обязательства, которые вы не можете и дальше откладывать, — Винчесто добавил мягче. — Не стоит задерживать вашего друга после пережитого, тем более, что ему тоже предстоит встреча с серафимом Кроули.

      — Что мне делать с моим другом тебя никак не касается, — рычание заклокотало у Люцифера в горле.

      Дино одёрнул одну из рук, прижав её ко рту. Убившие друг друга змея и ворон, сцепившиеся в последний раз, некстати воспоминаниями о себе вызвали жжение в животе. Он был почти счастлив, когда из-за двери показался Геральд. Учитель окинул демонов недовольным взором, протянув руку:

      — Можешь зайти, Дино. Постараемся закончить этот день скорее, хорошо? — когда ангел шагнул к мужчине, тот распахнул между ним и остальными бессмертными вороное крыло. — А остальных попрошу не создавать толпу в приёмной. Брысь, оба.

      Раздался неприятный звон: секретарша, явно опешив от обращения рядового учителя к личному помощнику супруги Сатаны, уронила ложку в чашку с травяным чаем. Но испуг её был напрасен, Винчесто лишь склонил голову, не став спорить и, снова сдавив плечо сопротивляющегося и шипящего гадости Люцифера, вывел наследника Ада. Хотя тот и упирался, то и дело с беспокойством оборачиваясь на Дино.

      Он словно пытался что-то передать одним лишь взглядом, но за ангелом стремительно закрылась дверь.

      Ранее юноше никогда прежде, впрочем, как и многим ученикам, не доводилось быть в кабинете директора. Этой участи удостаивались редко по хорошему поводу — в основном тут только собирались комиссии по делу об определении наказания. Поводов могло быть много, один из самых частых, разумеется, нарушение закона Равновесия. В зависимости от отдельной ситуации решение выносили разнообразные: отработка, исключение, в самых крайних и вопиющих случаях полагалась ссылка на Землю. Именно эта мысль была первой, пришедшей в голову Дино, стоило ему зайти в холодный, каменный кабинет, больше напоминающий небольшой зал для собраний. Он был явно не обжит, выдавая тот факт, что серафим Кроули в школе не являлся частым гостем. Даже полки с книгами казались какими-то стерильными, искусственными, как и пустой стол, за которым восседал директор, разговаривающий с ангелом Мисселиной, что стояла сбоку, улыбаясь смиренно и вежливо.

      Когда директор обратил свой взор на юношу, тот склонил послушно голову, не шевелясь, пока не послышался хриплый от возраста смех:

      — Да, после визита сына Сатаны даже начинаешь забывать, что ещё осталась молодёжь с манерами, — Дино выпрямился, стараясь не слишком пристально вглядываться в морщинистое лицо. — Ну, что ты, не стой, присаживайся. После случившегося стоит поберечь силы.

      Табурет прямо напротив стола не вызывал никакого чувства комфорта, но и слова серафима не звучали, как предложение.

      — Благодарю, директор Кроули, — тихо произнёс ангел, опускаясь на деревянное сидение, поджимая крылья, но на него даже не посмотрели.

      — Геральд, ты позвал ангела Фенцио? — Кроули посмотрел на демона пристально, тот кивнул.

      — С практики непризнанных как раз вернулся. Будет с минуты на ми… — его прервала тяжёлая поступь.

      Мятный ветер пронёсся по комнате, Дино ощутил его перьями, но не обернулся. Потому что помнил о предстоящей беседе или от всего произошедшего — он и сам не знал. Юноша плохо соображал, возможная реакция отца представлялась ему смутной, неясной.

      На плечо опустилась ладонь, и от неожиданно осторожного, бережного касания ангел дрогнул всем телом. Он вскинул голову, и ощутил дурноту. Из-за расположения свечей в кабинете лицо его родителя казалось совсем измождённым… Из-за игры света, верно ведь?..

      — Добрый день, серафим Кроули, — Фенцио отозвался максимально безэмоционально, но его руки, нервно сжимающие плечи сына, выдавали гораздо большее.

      Серафим, кажется, подумал о том же, он растянул губы в улыбке.

      — Надо же, когда вы стоите рядом, то немного похожи, — с учётом того, что оба ангела выглядели не лучшим образом, Дино посчитал это издёвкой. — Благодарю, что пришли, ангел Фенцио. Чистая формальность, конечно, но решил, что вам, как отцу, будет лучше из первых уст прослушать информацию о случившемся. Тем более, что вряд ли кому-то понравится это пересказывать, правда, Дино?

      В его голосе были совсем странные, то ли старческие, то ли высокомерно-весёлые нотки. Словно учащиеся не подверглись большой опасности, а упали в лужу на прогулке в саду. У парня язык точно прилип к нёбу.

      — Не стоит благодарности, — Фенцио отозвался первым.

      Информацию зачитывал Геральд. Как понял Дино, он кратко суммировал показания всех, кто был способен хоть как-то объяснить случившееся. С учётом того, что совсем недавно в этом же кабинете изъяснялся Люцифер, реакция Дино также могла бы помочь определить истинность его показаний. Но толку было никакого: лицо подростка выражало экспрессию не ярче, чем у статуи Равновесия, а энергия была приглушена до минимума. Когда в своём рассказе Геральд дошёл до момента, что индрик признал Дино, директор хмыкнул.

      — Ангел Фенцио, признаться, услышав это впервые, я на мгновение едва ли не решил повысить вас до должности завуча по воспитательной работе.

      Геральд поспешно кашлянул, достав из рукава пергамент:

      — Кхм, вряд ли подобное импульсивное решение имело бы смысл. Дино, разумеется, не вызывает почти никаких нареканий, но всё же после осмотра острова нашими сотрудниками мне сообщили интересную деталь… Оказалось, в западном направлении острова смогли прорасти несанкционированные растительные культуры. Там обнаружилась целая поляна терновых кустов.

      Дино поморщился: на мгновение пальцы отца вцепились в его ключицу не хуже птичьих когтей, но хватка тут же ослабла.

      — Учитывая свойства этого растения… Если молодая особь индрика бы съела слишком много таких ягод, то симптоматика была бы непредсказуема. Возможно, случай с Дино был как раз из таких… Повысилось восприятие ангельской энергетики, вот и… — учитель махнул рукой. — …но это всё гипотезы, конечно. Реальную причину из-за случившегося инцидента установить вряд ли удастся.

      — Инцидента? — Фенцио переспросил волнительно.

      — Дино, — Геральд поймал блуждающий взор подростка. — Я правильно понимаю, что когда я удалился, попросив вас проследить за индриком, между демонами и ангелами на почве случившегося начался конфликт?

      В повисшей тишине ничего не оставалось, кроме как кивнуть.

      — Между демонами и ангелами… Ангел Мисселина, не вы ли ранее говорили, как именно этому курсу лучше всего удаётся прививать культуру толерантности и терпимости? — директор Кроули вскинул бровь с едва скрытым скепсисом.

      Но женщина уверенно кивнула.

      — Да, серафим Кроули, я от своих слов не отказываюсь. Столько совместных занятий и активности между студентами не было с самого окончания войны. Но, полагаю, после прибытия с Земли между ребятами и правда назревали разногласия… Ранее они не касались именно классовых различий, но, полагаю, чем ближе экзамен на повышение ранга, тем больше дети нервничают, волнуются, ищут, куда выплеснуть всё накопившееся беспокойство…

      — Но разве вы не говорили, что конфликт начался не просто с недовольства демонов? — серафим спокойно достал какие-то записи. — Мы же собрались по поводу тех слухов про мальчика…

      Дино широко распахнул глаза. Даже с табурета он, точно на матче по крылоборству, напряг до предела своё зрение, желая ослепнуть от увиденного. В руках у директора были записаны знакомые стихотворные произведение, что преследовали его уже несколько лунных месяцев. Давление со спины исчезло, перед лицом юноши взмахнули волнительно огромные крылья, когда отец вышел вперёд.

      — Серафим Кроули, при всём уважении, — Фенцио очевидно старался сохранить спокойствие, которого осталась у него крошечная горстка. — Не представляю, как может быть верным решение обсуждать это сейчас, в присутствии студента.

      — Ох, в самом деле? — голос старика стал более маслянистым. — Вот же я… Простите меня, ангел Фенцио, за столько лунных веков для меня подобные вещи уже, должно быть, утратили остроту. Всё повторяется по кругу, одни и те же конфликты, ситуации, слухи… Сами понимаете, от такого круговорота эмпатичность тускнеет перед лицом настоящих проблем.

      Юноша буравил взглядом спину отца: широкую, сейчас будто сгорбившуюся в этом сером, бессмысленно обставленном кабинете. Ни грамма удивления не скользнуло в его голосе, и бесплодные надежды на иной предмет разговора, который Фенцио собирался с ним провести, окончательно затухли, как угли в угаснувшем костре. «Он узнал. Ясное дело, узнал… Но из уст директора? Или лично заметил?» — Дино поймал на себе взгляд Мисселины, та отвернулась, на лице её проступило что-то мрачное и обеспокоенное. Геральд и вовсе не глядел на ученика.

      Демон хлопнул крыльями, привлекая внимание:

      — Ангел Фенцио прав. Может, какие-то внутренние проблемы ангелов и стали поводом, но тем не менее конфликт произошёл именно на почве потребности ангелов и демонов возвысить свою природу над чужой. Дино, как и некоторые другие студенты, не разделяющие подобных идеалов, оказались втянуты волей случая. Случай с индриком — ничто иное, как предлог.

      — А что насчёт чайки? — спросила Мисселина.

      — Чайки? Шепфа… — Фенцио было порывался обернуться к сыну, но сдержался.

      — Чайка, как результат негативной энергии и отравленного ягодами терна индрика, если честно, меня тоже мало удивляет. Правда, тот факт, что она напала на студента… — учитель Геральд снова устало вздохнул. — Не радует. Демон потерял глаз…

      — И сын Сатаны закономерно решил, что в таком случае, имеет право творить то, что он хочет, — продолжил Кроули, не скрывая неудовольствия. — А судя по прошедшей беседе, ещё и считает себя абсолютно правым. Раз уж вы, учитель Геральд, позволили ему считать, что он, ученик, имеет какое-то право нести ответственность за благополучие своих сокурсников.

      Демон склонил голову, однако несмотря на то, что он являлся единственным бессмертным с тёмными крыльями сейчас, в голосе его не звучало никакого пресмыкания перед начальством, которое Дино сам наблюдал на крылоборстве от ангелов и демонов положения более высокого, чем простой школьный учитель.

      — Мне казалось, тема себя исчерпала, но раз вы снова её подняли, я ещё раз скажу, что считаю себя виновным лишь в том, что мне, учитывая возможность возникновения конфликта среди студентов, не стоило ставить во главу угла необычность индрика, а скорее увести с острова учеников. Однако если брать во внимание опасность подобных аномалий, особенно сопровождающихся появлением чаек, Люцифер на роль лидера был лучшим вариантом. И ликвидацию им индрика… Я считаю верным решением. В конце концов, это спасло ещё больше бессмертных от ранений. А, возможно, и гибели.

      Директор Кроули недовольно скривил губы, но не стал вступать в полемику. Мисселина тоже подала голос:

      — Хочу добавить… В первую очередь для вас, ангел Фенцио, — юноша взглянул в мягкие черты женщины, в голосе которой зазвенела бескомпромиссность, резонирующая явно с какими-то внутренними убеждениями. — Что мы не связываем этот инцидент с распространяющимися слухами среди ангелов о нарушении Дино закона о Равновесии. Директор Кроули, вам известно, как никому, как складывающаяся сейчас дружба ангелов с демонами, в том числе между Дино, Люцифером и всеми ребятами из их компании, положительно влияет как на процесс обучения, так и на привитие новому поколению верных ценностей в служении Шепфа. Послевоенные предрассудки от случившейся трагедии, все эти расприи на нашем различии, амбициозность… Мы должны обернуть случившейся инцидент как раз в пользу совместного обучения ангелов и демонов.

      — Однако распространяющиеся слухи только мешают данному замыслу, и не могу сказать, что не вижу, откуда растут эти сплетни, — серафим оживился. — Ангел Фенцио, странно, что ваш сын попал в подобный переплёт, вы ведь и сами должны знать… Как ваша репутация на это влияет.

      Горло закололо, поперёк него будто встало острое перо. Серое, прямо как тряпки, слишком хорошо севшие на его фигуру. Дино сам не заметил, как произнёс:

      — То, что мой отец принял наказание за нарушение закона Равновесия, даёт право каким-то выскочкам считать меня ангелом второго сорта и по малейшему моему отказу выполнять их прихоти распускать мерзкие слухи?

      Фенцио медленно отвёл крыло, обернувшись на сына с бледным, мраморным лицом. Преподаватели молчали, лишь глаза их выдали изумление: уж слишком редко тихий, послушный, умный студент позволял себя ляпнуть такую откровенную, агрессивную и бессмысленную глупость. Директор Кроули не сдержал хриплого смеха, кашляя после в кулак.

      — Ох, ангел Фенцио… Природа коварна. Вы похожи куда больше, чем кажется сначала.

      — Директор Кроули, прошу не судить строго, — Мисселина неожиданно подошла ближе к ученику, её перья распушились, скрывая холодные, полные раздражения глаза юноши. — Мальчик пережил такой шок, столь близко оказался к чайкам, к месту убийства магического создания…

      Дино заметил, как краем крыла преподавательница тыкает в бок Фенцио. Точно просит не молчать, сказать хоть что-то. Юноша взбесился от этого ещё сильнее.

      — Я не в шоке, я абсолютно спокоен, — праведное возмущение запершило в горле. — И раз уж вы нашли произведения этих ангелов, то может амулетами принадлежности определили бы их энергию и пригласили сюда хоть одного?!..

      Прежде чем он произнёс ещё хоть одно слово, губы его загорелись, а во рту стало больно. На языке словно перекатывалось лезвие. Дино схватился рукой за рот, не в силах произнести ни звука. В рукаве у отца блеснул зелёный камень амулета за позолоченной цепочке, а голос его прозвучал показательно отстранённо.

      — Ангел Мисселина права. Директор Кроули, мой сын явно сейчас не в состоянии вести диалог адекватно… Я обязательно проведу с ним беседу по поводу всего произошедшего. Особенно того, что касается осуждения действий старших ангелов.

      После данных слов Дино мало вникал в происходящее. Всё, казалось, потеряло свой смысл. Вскоре боль на языке растворилась, как кусочек сахара, но попыток вступить в разговор юноша больше не предпринимал. Впрочем, не сказать, что его участие требовалось, он занимал внимание в обсуждении взрослых явно не большее, чем мебель. Когда наконец, условившись о том, как правильно будет отчитаться о случившемся в Цитадель, директор Кроули поднялся, прощаясь скупо, парень ощутил, как хищная хватка отца на его плече вернулась. Ладонью Фенцио надавил ему на затылок, склоняя голову, и тут же покинул кабинет, не выпуская плечо сына.

      Дино был ростом практически с родителя, но сейчас чувствовал себя совсем крошечным, микроскопическим и безвольным в его руках, подобно пылинке на одеянии Шепфа. Он не сопротивлялся, но только по той причине, что сейчас в этом не было никакого смысла. И должно быть отец это понимал: чем ближе они подходили к дому, тем сильнее была его хватка. На сегодня разговоры ещё были не закончены.

      В доме было тихо, почти издевательски уютно. Ангел моргнул и тут же оказался усажен за стол, пока Фенцио то подходил к чайнику, подогревая его амулетом, то наливал что-то, то зачем-то прикрывал дверь в спальню. Отслеживать его перемещения было трудно, усталость накатила на Дино, как волна. В какой-то момент юноша упёрся лбом в руку, практически ложась на стол. Шея была открыта, словно подставлена под заточенное лезвие гильотины.

      Отец присел вскоре напротив, пододвигая к Дино кружку. Пахло оттуда травами и чем-то терпким, зелёная субстанция вызывала чувства, мало схожие с аппетитом.

      — Это от воздействия амулета. Чтобы язык быстрее перестало вязать, — пояснил он, но парень не шелохнулся. — Пей.

      — Ты об этом хотел поговорить, — юноша ногтём стал скрести кожу ладони, уставившись на отца прямо. — Об этих стихах. Перед тем, когда я сказал, что ухожу на практику с учителем Геральдом.

      Фенцио нервно встряхнул крыльями, два шумных хлопка от соприкосновения перьев вызвали в воздухе волну, стягивающие с них показательную безэмоциональность. В голосах начали слышаться истинные эмоции.

      — Да, об этом тоже. Думал, что я не узнаю? — морщины между тёмных бровей стали глубже, напоминая трещины на некогда красивой статуе.

      — Надеялся, что я уничтожил достаточно, чтобы тебе на глаза не попались, — слово «тоже» зацепило, но пока Дино не придал ему должное внимание. — И что бы я сказал? «Меня обижают старшие ангелы, папочка, помоги мне»?

      — Во всяком случае, это было бы лучше, чем выслушивать сочувствие от ангела Мисселины, когда я даже не понимаю, о чём она толкует, — Фенцио провёл ладонью по глазам. — Ты бы не смог скрыть всё, во всяком случае, в женской умывальной про это тоже писали.

      — Женской… Ясно, — Дино скрестил руки на груди. — Ждёшь от меня объяснений?

      — Было бы славно, — раздражённо произнёс Фенцио.

      — Да, было бы. Но их не будет. Не о чем разговаривать, — надеясь, что колебания энергии его не выдаст, глядя родителю прямо в лицо, парень бессовестно солгал отчасти. — Если тебе интересно, я не спал с Люцифером, чтобы добраться до финала мачта по крылоборстсву.

      Всем телом отец содрогнулся, и Дино сам очнулся. Ледяная волна какой-то грусти и стыда окатила его, вытягивая на какие-то мгновения из клетки безразличия ко всему происходящему. В последний раз, когда в этом доме хотя бы повисали слова о чём-то интимном, юноша и не подозревал о самой природе секса, а сейчас бросал это столь буднично, цинично. Показывая, как многое изменилось.

      — …Они обвиняют тебя в этом?

      — Всё сложно, — куцо бросил юноша. — Но повод придумали такой.

      — Если бы ты с ним не шатался…

      — Но я шатался. И шатаюсь. Это всё? — Дино сам не ожидал, что огрызнётся столь резко, поднимаясь.

      Он по привычке шагнул к спальне, не ожидая, как резко и с какой силой схватят его за локоть. Стол покачнулся, зелёная жидкость хлынула на скатерть, оставляя большое, уродливое пятно, но отец на это и не взглянул. Фенцио смотрел в лицо Дино, и впервые за показной гневливостью в нём проглядывало что-то иное во время их ссор.

      Страх? Нет, скорее отчаяние.

      — Дино, — голос его дёрнулся птицей, но несмотря на свою крепкую хватку, мужчина старался говорить спокойно. — Прости, — подросток застыл, не понимая, как реагировать. — Прости, если ты решил там, в этом кабинете, что я поверю во всю ту мерзость, что пишут ангелы, — горло закололо сильнее прежнего. — Ты ведь уже там всё сказал, о чём молчишь сейчас. Те ангелы, что пишут про тебя считают, что имеют на это право из-за моего суда. Из-за того, что я нарушил закон Равновесия. И я… Не считаю это справедливым и сам. Но послушай… Ты должен перестать меня защищать, перестать цепляться за их слова. Если им нужно покаяние, Дино, просто дай им его.

      Перед глазами встала полубезумная улыбка Рафаила, его собственнический взор и приказное, не терпящее возражений: «Раздевайся».

      — Ты не знаешь, что предлагаешь, — Дино помотал головой. — Ты даже не представляешь…

      — Представляю. Тебе так вряд ли кажется, но я тоже был молод. И тоже… испытывал соблазны добиться чего-то лёгким путём… Но поверь, ничего надёжнее, ничего более стабильного, чем поддержка ангелов у тебя не будет, если ты хочешь добиться в жизни хоть чего-то стоящего. Лицемерны ли ангелы? Да. Но если угодить им раз, хоть раз показать, на что ты готов, чтобы заслужить их уважение, тебе больше не придётся раз за разом утыкаться носом в подобные уродства! Если им нужно, чтобы мы выслужились, дьявол с ними! Но не позволяй гордыни овладевать своим рассудком, давать себе помышлять о том, что некоторых благ можно добиться иными, более лёгкими путями!

      От сквозняка дверь в спальню заскрипела. Дино, потеряв нить монолога отца, кинул взгляд в сторону звука скорее интуитивно, чем действительно желая отвернуться… Однако тут же замер, подобно напуганному зверьку.

      Его кровать… Она была словно вывернута наизнанку.

      — Дино… Дино! — после того, как отойти ему не дали, юноша, как дикое животное, резко отбросил ладонь родителя крылом, быстрыми шагами идя в спальню.

      Всё было скручено, с остервенением выпотрошено. Перья из подушки летали по комнате, матрас тоже был поднят. А на полу валялись конверты в тёмной бумаги. Все, адресованные ему от адмирона Винчесто. На тумбе лежал ингалятор, проткнутый чем-то острым, просыпавшиеся лепестки чёрной белены, рассыпаясь от контакта с солнечным светом, тлели на полу. Заметки о пирокинезе лежали на кровати отца, явно внимательно изученные. Там же покоилось кольцо-амулет: потревоженный вырезанный череп, словно чувствуя настрой хозяина, оплавился, потеряв привычные демонические черты.

      Сердце стучало загнанно, в самом горле. Оно грозилось вот-вот выпрыгнуть. Массивный орган перекрывал доступ кислороду, в ушах зазвенело. Дино опёрся рукой о железное основание кровати, медленно обернувшись. Фенцио смотрел на него со смесью гнева, страха и печали. Но парень и не мог видеть его лицо, всё сошлось в одно тёмное, смазанное пятно.

      — Ты… Т-ты рылся… В моих вещах…

      — Я бы испытывал больше вины, если бы мои подозрения оказались беспочвенными… Я это сделал не специально, но… — белые крылья отца хлопнули нервно, когда его прервали криком.

      У Дино продолжало звенеть в голове. От гнева глаза жгло так, словно вместо слёз на щёки могла хлынуть кровь.

      — Как это могло быть не специально?! Ты рылся в моих вещах! Какого чёрта?! Какого чёрта, ты не имеешь никакого на это права!!!

      — Не имею?.. — в ответ на крик неминуемо послышался ответный рёв. — Не имею?! У тебя под матрасом спрятана, оказывается, целая вторая жизнь!! Хочешь сказать, это нормально?! — он схватил одно из писем, и Дино отшатнулся: в руках родителя бумагу тут же объяло пламенем, письмо осыпалось пеплом. — Ты сам знаешь, какого уровня подобные зачарования? Не студента… Взрослого, могущественного бессмертного. И сомневаюсь, что женщинам было бы интересно проводить время со школьником, а это значит!.. Шепфа... Мне стоило догадаться. Все эти долгие прогулки, твои умалчивания… А это?! — он махнул рукой на ингалятор. — Тут чёрная белена… Она стоит дороже всей этой пристройки, в которой мы ютимся, ты это знаешь?! Ты хоть представляешь, что всё это значит??? Тебя покупают, ты что, не видишь?! Думаешь, так будет лучше, легче? Ты даже не представляешь, к чему это может всё привести, и тогда все эти мерзкие стишки в твой адрес будут лишь началом!

      Дино обмер. Он пошатнулся, прижимая разрезанный ингалятор к груди. Губы заболели куда сильнее, чем от амулета: нервная, дёрганная улыбка возникла на его лице, смешанная с ничем не сравнимой болью.

      — Ты всерьёз… Думаешь, что я сплю с кем-то за… За какие-то блага? За вещи?..

      — Дино!

      Парень помотал головой. Голова окончательно перестала работать. Фенцио порывался сделать шаг, но дверь в спальню захлопнулась прямо перед его носом. Дино, шатаясь, почти не слыша, как родитель рвётся в дверь, стал ходить по комнате, собирая остатки того, что уцелело после «проверки» отца. Он как во сне собрал остатки белены, вернув их в мешок ингалятора, который потерял свой смысл. Дотянулся до кольца: амулет послушно обхватил палец.

      — Я разнесу к чертям эту дверь, если ты её сейчас же не откроешь!!! Нам нужно поговорить, я… Это не то, что я хотел сказать! Дино!

      Всё совершалось на автомате. Письма в один карман, ингалятор в другой, в третий лёг амулет сокрытия энергии, вытащенный дрожащими пальцами из хранилища. Потом сумка — одна кофта, вторая, штаны, обувь. Ангела трясло. Он не продумывал ничего, действовал инстинктивно. Хватал то, что видел, то, что попадалось под руку.

      Когда он открыл дверь, Фенцио отступил на два шага: мужчина явно не ожидал, что сын поддастся на его уговоры. Дино вышел с сумкой в руке, кровь снова потекла у него из носа, но только потому что он удерживал прямо перед собой в руке достаточно большой шар огня. Юноша слизал красную каплю.

      — Пропусти, пожалуйста.

      — Про пирокинез ты мне тоже решил не рассказывать… — мужчина почти сразу поморщился, и парень успел заметить, как он сам больно себя кусает за язык. — Куда ты собрался?

      — Я переночую у друзей. Не с теми, с которыми сплю за вещи, — добавил Дино, идя вперёд.

      — Дино, прекрати…

      Рука отца практически снова его коснулась, но одёрнулась, когда вспышка огня донесла до кожи болезненный жар. Подросток ощутил, как у него хищно дёргается нос.

      — Нет, это ты прекрати. Я не хочу слышать от тебя упрёки о том, что я что-то скрываю, чего-то не договариваю… Уж точно не сейчас, не от тебя! — Фенцио отступил на шаг, и ангел потёр глаза, чувствуя, как алая пелена обиды и гнева застилает обзор, ограничивает трезвое восприятие. — Я принял всё, как данность, когда ещё увидел здесь, в нашем доме серафима Ребекку, когда ты стал пропадать ночами. Я решил: хорошо, у нас есть секреты, то, что мы не можем друг другу доверить! Пусть, если так будет лучше для тебя, для меня, на то воля Шепфа! Но сейчас, когда ты выворачиваешь мою личную жизнь наизнанку, когда ты бросаешься обвинениями, даже не представляя, о чём говоришь, то и я могу, верно? — Дино подошёл вплотную. — Я ведь тоже могу спросить, почему ягоды терна уже который лунный год оказываются у меня в еде. Не по этой ли причине индрик ошибочно принял меня за непогрешимого ангела? И то, что на том острове, так близко к школе оказалось столь редкое растение… Какое интересное совпадение.

      Фенцио молчал, ни один звук не сорвался с его губ. Он явно думал, как как облачить мысли в слова, но судя по всему никак не мог избежать чего-то неудобного. Правды или очередной лжи? Ангел покачал головой.

      — Не утруждайся придумывать ответ. Я узнаю его сам, если ты не хочешь мне рассказывать правду… Всё равно я уже решил, что это только моя проблема. Может, ты и прав, и это действительно может подождать, это опасно. Живи с этой мыслью, папа, но я не могу так больше.

      Дино подошёл ко входной двери, внутренне напрягаясь, как заведённая пружина. Он ожидал почему-то, что его остановят: схватят за крылья, крикнут что-то в спину, или вовсе резко снова утащат в сторону темноты чулана. Однако ничего не произошло. Обернувшись, юноша увидел, как отец присел за стол, упираясь лбом в подставленную руку. Разлитый напиток для восстановления чувствительности языка после применения амулета продолжал разрастаться по скатерти, как опухоль, пачкая всё светлое на своём пути без сопротивления.

      «Постой, я расскажу тебе всю правду», — Дино вцепился пальцами в ручку двери, представляя, как могли бы прозвучать эти слова из уст отца.

      И тогда он остался бы, без сомнений остался бы. Рассказал бы про всё: даже про Люцифера, даже про адмирона Винчесто, про всё на свете, лишь бы видел, что Фенцио доверяет ему истину, какой бы пугающей она не была.

      Пустые, детские мечты.

      — Люблю тебя, — бросил сипло Дино напоследок, заметив, как белые перья за спиной родителя прижались к спине, и наконец вышел за дверь.

      С каждым шагом, отдаляющим его от пристройки, юноша чувствовал, как его лёгкие сковываются, покрываются коркой льда. Присвист срывался с уст. Он не знал, куда идти, но шаг не замедлял, словно боялся передумать. Карман своей тяжестью оттягивал испорченный ингалятор, и ангел достал из него высушенные лепестки чёрной белены, что пылью оставались на пальцах.

      Перед глазами темнело, он терял сознание и, ощутив небольшой огонёк в ладони, ещё тлеющий после попытки отгородиться от отца, Дино поднёс кулак ко рту, подогревая остатки растения. Он глубоко вдохнул получившийся дым, капля крови, капающей из носа, придала цветочному аромату вкус железа. Спазм, сковавший горло, стремительно отступил, всё, ниже линии нижней челюсти в теле расслабилось, обмякло, голова избавилась от тяжести. Все эмоции отступили на задний план, воскрешая трезвость ума.

      Куда ему идти? Тело будто знало ответ само, оно стремилось к энергии с ароматом костра и фруктов, но рассудок, вернувший себе контроль, сразу стал выступать против этого решения. К Люциферу, который ещё и ютился с Ади? Да и что он мог у него попросить?.. Наследник Ада и сам после всех оказанных ангелу знаков внимания имел полное право требовать от Дино правду. Вот только мог ли он чем-то помочь в разрешении обрушившихся на Дино проблем? Ответ, ясный и жёсткий, пришёл в голову моментально: нет, не мог.

      Даже не только из-за ограниченности своих возможностей в силу возраста. Сегодня Люцифер доказал полностью, на что он готов пойти ради юноши, и это пугало Дино. Узнай он, что ангел — потомок предателей Шепфа, он бы не отвернулся от него, а значит поставил бы под удар уже целый Ад, своих подданных. К чему бы это привело, если не к гонениям, шантажу, новой войне?

      Дино опустил руку, в которой тлели лепестки чёрной белены, медленно разжав пальцы. Ему представилось то выражение лица Люцифера, что он видел за прошедшие сутки не раз: глаза, полные сочувствия, плотно сжатые губы, брови, сведённые к переносице. Он не хотел это видеть больше. Не хотел, чтобы он за него переживал. Дино просто… был готов отпустить его, если это означало, что демон проживёт свою жизнь спокойно, счастливо, правильно. Даже если без него.

      Ангел повёл пальцами по своей груди и почувствовал, как кирпич, лежавший на его лёгких, от этой мысли провалился, сломав рёбра.

      С пустой головой после всего обдуманного, Дино медленно повернулся в сторону здания, стоящего недалеко от главного корпуса школы. Проходя мимо питьевого фонтанчика, юноша умылся, не ощущая совершенно ничего внутри. Розовая вода стекала с его пальцев, мокрое лицо покрылось мурашками. Один поворот, другой. Двери в общежитие: Дино ускорил шаг, проходя мимо ангела-наблюдательницы, сворачивая в мужское крыло.

      Когда он подошёл к нужной двери, то услышал из комнаты приглушённые голоса. В них сквозили напряжение, невысказанные обиды, грусть, смешанная с нежностью и виной. Будь парень в другом состоянии, то обязательно бы удалился, услышав подобное, но сейчас это показалось ему скорее досадным недоразумением, чем серьёзной размолвкой. Дино постучал. В комнате стало тихо, послышался шёпот:

      — Ну, что, мне под кровать прятаться или сразу в окно? А то вдруг…

      — Прекрати, я уже всё объяснил! — нервно раздалось в ответ, и наконец дверь распахнулась.

      Открыл Сэм, белки у него были розовые от полопавшихся капилляров, то ли от напряжения ссоры, то ли от всего пережитого в лесу с индриками.

      — Дино?.. — в шоке выдохнул он.

      Из-за плеча ангела резко показалась голова Ади: рыжик, несмотря на то, что был в недобром расположении духа, казалось, сразу забыл обо всём.

      — Птенчик… Ты что тут? — Дино и ответить не успел, его затащили внутрь. — Ну-ну, не стой в проходе-то…

      Дино опустился на стул, полупустая сумка упала на пол. Друзья уставились на него с заметным волнением: Ади опустился на корточки рядом, пока Сэм растерянно сел на кровать.

      — Хэй, не молчи, птенец. Пугаешь, — демон вскинул уголки губ подбадривающе, хоть улыбаться ему хотелось в последнюю очередь.

      — Дино, ты с ангелом Фенцио поссорился?

      Юноша дёрнул крылом, ощутив, как перья опустились до пола. Отозвался спокойно, хотя скорее безэмоционально:

      — Да, поссорился, — от него ждали подробностей, но Дино их не дал. — Я хотел попросить… переночевать. Но если вы заняты, то я пойму.

      Сэми дёрнул крыльями. Он мотнул головой.

      — Не заняты. Ади уже уходит, — рыжик обернулся на него, но молчал.

      Парни буравили друг друга взглядами, однако ангел отвернулся первым, он пошёл к чайнику, настраивая амулеты для подогрева. Ади потянулся к Дино, оставив тёплое прикосновение на виске.

      — Отдыхай, птенчик. Завтра будет лучше, вот увидишь. Если что, зови, — парень деревянно кивнул, и рыжик удалился, не прощаясь с Сэмом.

      В комнате повисла тишина, но ангелу было сложно отслеживать течение времени. Белена была подогрета им, видимо, неправильно: эффект успокоения сменился апатией ещё большей, чем после нападения зверя. Она была искусственной, больной, пустивший его энергию в другое, незнакомое русло. Дино приоткрыл глаза, когда Сэм коснулся его плеча.

      — ..но? Дино, эй…

      — М?

      — Ты задремал? — ангел помотал головой, друг вздохнул. — Может, хочешь переодеться? У тебя тут от капель…

      Бордовые разводы от крови на серой кофте так и притягивали взгляд. Дино кивнул, выпрямляясь и доставая из сумки белую рубаху с коротким рукавом и штаны.

      — Сейчас в умывальной никого не должно быть… Но если хочешь, у меня тут нагрето немного воды, — Сэм махнул рукой за небольшую ширму у окна.

      — Ты её приготовил не для себя?

      — Если честно, я после медпункта и так проторчал в бочке больше часа… Если помоюсь ещё раз, смогу мылом дотереть до костей, — Сэми покачал головой, но когда товарищ почти удалился, позвал. — Дино, и я… Спросить хотел… Я просто сам хотел, но одному как-то неправильно будет…

      Юноша обернулся. Друг открыл дверцу одного из шкафов, вытащив на свет от свечей бутылку с переливающейся синей жидкостью. Сэм показал её будто стыдливо.

      — Хочешь выпить?

      — Скорее, напиться. Звучит ужасно не по-ангельски, да? — брюнет горько усмехнулся, почти сразу отводя глаза. — Ладно… Не знаю, чем я думал, это дурная идея…

      — Дурная, — Дино кивнул. — Мне бы такая тоже пришла в голову, будь у меня бутылка. Не убирай.

      Сэм захлопал крылышками за спиной, вздох облегчения вырвался из него. Он снова полез в шкаф, звеня чем-то стеклянным, пока Дино раздевался за ширмой.

      Когда над школой сияла в своём великолепии луна, не скрывающаяся ни единым облачком, ангелы расположились на кровати. Звон кружек раздался в тишине, они одновременно пригубились к напитку. Диалог пошёл сам собой, точно ища мало-мальский повод для начала излияния проблем. Выдохнув через ноздри густой белый дым от глифта, Сэм сказал:

      — Ты такой грустный.

      — Я не чувствую грусти. Если честно, я вообще ничего не чувствую… — Дино сделал несколько внушительных глотков. — Но мне не плохо.

      — Ты… с папой серьёзно повздорил?

      Ангелы прикончили первый стакан слишком быстро, а последующие уже вряд ли собирались считать. Дино выдержал паузу, прежде чем ответить:

      — Он узнал про конфликт с ангелами. Что про меня и Люцифера стишки сочиняют, — глаза Сэми расширились. — То, что в женских умывальных это будут писать я как-то не подумал.

      — Шепфа… Орал?

      — Нет. Но сказал, если коротко, что был бы я умнее — дал бы им то, что они хотят, и не попал бы в такую ситуацию. Что, дескать, это лучше, чем продаваться кому-то влиятельному, надеясь таким образом выбить себе место под солнцем среди бессмертных.

      — Продаваться?.. Что, прости?

      Дино криво улыбнулся.

      — Он перевернул всю мою половину спальни. И нашёл, в общем… Письма от Винчесто. Прочитать, узнать адресанта не смог, те оказались зачарованы. Но нашёл их и пару подарков… Один из которых очень дорогой. В общем, решил, что я, видимо, для продвижения кадрю какого-то влиятельного ангела… Или демона. Не уточнил, под кого больше боится, я мог лечь.

      Он повернулся лицом к товарищу, и на мгновение едва не одёрнулся. Сэм качал головой, глаза его были наполнены жалостью и неозвученной болью, словно выражая всё то, что Дино погрёб там, под кирпичём, что рухнул ему на сердце.

      — Это какой-то кошмар… Он не имел права… Всё же совсем не так. Он не мог так подумать, ты же совсем не такой!

      — Значит, мой отец меня не знает. Или я не знаю его, — ангел отпил ещё. — Не хочу его видеть… Не сейчас уж точно.

      О долгой предыстории их семейных тайн рассуждать не хотелось. Во всяком случае, на Сэми уж точно не должна была сваливаться непрошенная роль судьи в отношениях с Фенцио. Хватало того, что он мог выслушать малую часть.

      — Не могу тебя винить в этом. Но если можно спросить… А насчёт Люцифера он сказал что-нибудь?

      — Что всё было бы проще, не таскайся я с ним, — от глифта защекотало в носу, вызывая шмыганье.

      — Вот как… А насчёт того, что вы?..

      Сэм укусил губу, явно думая, как сказать правильнее. Дино качнул головой.

      — Сказал, верит: я с ним не мог преступить закон Равновесия. Иронично, скажи?

      — Кстати об этом, — парень тоже допил очередную кружку, вновь её наполняя. — Не пойми неправильно, я тебе рад, но почему ты не пошёл к Люциферу? Я решил, после сегодня, что вы… Ну… Снова вместе.

      — Вместе…

      Дино тихо засмеялся. Сначала он решил, что это пройдёт быстро, но шла секунда, вторая, а он всё ещё не мог прекратить хохотать. Глифт дал в голову: под черепом раздавался перезвон колоколов, способный легко вписаться, как аккомпанемент к любой их хоровой песне. Сэми молчал, но вскоре юноша почувствовал тепло плечом и повернулся. Друг присел рядом, сблизив их своим крылом. Смех наконец прекратился.

      — Он мне предложил встречаться. Несколько дней назад, — вдруг сказал Дино.

      — А что ты?

      — Отказался.

      Сэм прикрыл глаза, понимающе кивнув и отпивая. Дино шепнул:

      — Как же я рад, что тебе не нужно ничего объяснять…

      — Не знаю, благословение это или проклятье, — товарищ грустно улыбнулся.

      Некоторое время они продолжили пить в тишине. Ангелы теснее прижались плечами, ощущая так необходимое именно сейчас тепло чужого тела, природный отпечаток энергии, без чопорности сливающийся с их собственным. В какой-то момент Сэм отставил кружку, она пролеветировала по кривой траектории до тумбочки и опустилась на какой-то свежий, замызганный рисунок с пронзительным скрипом фарфора о дерево.

      — Ади бы точно не понял, — выдохнул брюнет. — Он и сейчас не понимает ничего… как бы я не объяснял.

      — Ты ему очень сильно нравишься.

      Сэми вздохнул.

      — Знаю… Но я просто… Не могу. Не могу понять пока, что для меня важнее, — Сэм утёр рукой лицо. — Никогда не мог понять. Почему-то всегда думал, что когда стану старше, смогу с этим разобраться, а в итоге всё сильнее запутываюсь. А самое мерзкое, что я злюсь. На этих демонов, на других ангелов… Умом понимаю, что у всех свои проблемы, но когда мне начинают ставить в укор то, что я трус, который сам не знает, чего хочет, я просто… Чёрт.

      Он выругался себе под нос и неожиданно отпил с горла. Дино не стал возражать, очевидно, по инициативе друга можно было понять, что ему глифт нужен куда сильнее.

      — Так было всегда, — Сэми несло, с уст срывалось то, что казалось, он носил в себе уже очень-очень долго. — Родители, которые возмущаются, что я не хочу стремиться вверх по карьере, хотя им самим она никогда не была особо интересна. Ангелы, которые недоумевают, почему я вместо их компании предпочёл ту, где шатаются демоны. Демон, который не понимает, почему это я не могу при всех его держать за руку! Действительно, мать его, — он шмыгнул носом, утирая его. — И чем сильнее я стараюсь пытаться понять, что всё-таки у меня внутри: что примешано страхом от видений, что природное, что навязано всем этим классовым воспитанием… Тем больше обжигаюсь. Даже сегодня, когда Сэра возмутилась, я ведь понимаю, почему она… Это ведь моя вина.

      Дино вспомнил обиженный взгляд девушки с пшеничными крылышками. Он тихо сказал:

      — Раньше она, кажется, была менее категорична в отношении демонов. Но как ты в этом виноват?

      — Потому что я… — Сэм помотал головой, тело будто сопротивлялось правде. — Мы с ней… ещё давно, до поездки на землю…

      Он снова выругался, но когда потянулся к бутылке, ощутил прикосновение. Ангел опустил глаза, видя, как чужие пальцы понимающе и ненавязчиво скользят по его. Их ладони почти сразу сцепились в замок, Дино стало даже немного больно, но он не отстранился ни физически, ни морально. Сэм отставил глифт.

      — Дело не только в самом Ади. Я ведь изначально, то есть… Я осознал, что мне никогда девочки не нравились, вообще. Даже среди ангелов я не ловил их взгляды, не задерживался на их фигурах. И меня это напугало. А когда я понял, что думаю столько о парне, о демоне… Мне просто нужно было понять в чём дело. Мы тогда ещё с Сэрой неплохо общались, я не так сильно отдалился от компании, где мы познакомились. И я предложил ей… Попробовать. Ты понимаешь?

      Дино кивнул. Друг вздохнул.

      — Закончилось всё, даже не начавшись. Я просто не могу, никак. И когда я это осознал, то сам разозлился, и Сэра рассердилась, потому что я просто не мог из себя выдавить правду. Стал избегать. Как-то так всё и кончилось… Знаешь, единственное место, где мне показалось всё лёгким и очевидным, было миром смертных… И это странно, потому что я их терпеть не могу. Слишком уж у людей всё, по сравнению с нами, просто… Или я снова надумываю. Но там всё казалось таким очевидным. А после мы вернулись сюда, и… Проблемы начались у тебя, теперь вот у всех нас. Ади как будто ничего не стоит защищаться от этих бесконечных нападок. Он сегодня даже не дрогнул, когда его обвинили в том, что он мог с тобой… А для меня это ноша. Когда я думаю о том, что позволю ему и дальше приближаться, будто взваливаю себе ярмо на шею… А разве с чувствами так должно быть?

      Сэм замолчал на некоторое время. Он очнулся, лишь когда Дино отпустил его руку, потянувшись к бутылке: та опасно скатилась к краю кровати, грозясь рухнуть на пол. Товарищ помотал головой:

      — Что это я… У тебя самого столько забот, а тут ещё и это…

      — А я никогда даже не думал, — ангел прервал его, специально или нет. — Мне тоже никогда не нравились девочки. Не то чтобы мне много кто нравился… Но с девушками я даже представить что-то не могу. И никогда не думал о том, что именно это неправильно… Потому что то, что мне нравился демон как-то затмевало всё остальное. А оказывается и это важно, — юноша посмотрел на друга. — Это так плохо, когда девушки не нравятся?

      Сэми глядел на него ошарашенно. Не ясно было, что поражало ангела больше: то, что Дино никогда не задумывался о подобном, или же то, что он столь наивно задавал такой вопрос. Ангел вздохнул, обдумав всё.

      — Надеюсь что не плохо. Иначе зачем Шепфа создал нас такими? Впрочем, делу это не помогает… — Сэм отвернулся. — Насколько всё было бы проще, если бы вместо демонов нам нравились ангелы… Это бы решило столько проблем, тебе не кажется? — юноша тихо хохотнул, уронив голову на плечо Дино. — Например, если бы мы нравились друг другу… Нам было бы и правда весело всегда, ты так не думаешь? Ха-ха…

      Парень промолчал. Бутылка так же неуклюже отлетела к чашке, приземляясь рядом. В голове стали вспыхивать некоторые картины, которые, как казалось Дино, уже остались далеко в прошлом, там, где подсознание, исстрадавшееся от похоти, подкидывало развратные, несбыточные сценарии. Но сейчас, после всех событий этого сумасшедшего дня, чувство стыда не последовало за этими образами. Юноша тихо отозвался:

      — Если «нравиться», значит мучаться мыслями о том, правильно ли то, что чувствуешь, и происходит ли это на самом деле, то мне бы такого не хотелось. Честно говоря… мне приятнее именно то, что мы друзья. Хотя бы здесь я не сомневаюсь в том, что ощущаю.

      — А что ты ощущаешь? — Сэм тоже спросил неожиданно приглушённо и серьёзно.

      Дино пожал плечами.

      — Любовь. Безусловную.

      Где-то за дверью послышались шаги: кажется, мимо комнаты прошла компания парней, хохочущих над одним из учителей, передразнивая строгие интонации. Оконная ставня скрипнула, пропуская ночной, прохладный ветер. Бутылка глифта, стоящая на самом краю, наконец упала на пол, не разбившись, но издав гулкий звон. Всё это случилось одномоментно с тем, как Дино ощутил: его сжали за лицо и повернули в сторону. Сэм медленно подался вперёд, аккуратно касаясь его губ своими. Ангел не закрыл глаза, видел, как подрагивают чужие ресницы, чувствовал, как полыхает жаром рот. Сердце стучало спокойно, но что-то там, между рёбер, где зияла собственноручно созданная дыра что-то заныло. Печаль смешалась с чем-то тёплым, до боли приятным.

      Может, это был и правда единственный вариант всё упростить? Дать им хоть какое-то подобие нормальности, пусть даже таким способом? «Может, это будет честнее? Ему нравится демон, мне тоже… Так и что с того? Не заслужили ли мы чего-то спокойного и простого за всё это?» — Дино приоткрыл рот, отвечая на поцелуй, и тогда Сэм отодвинулся.

      Он открыл глаза, смотря на друга испуганно, затравленно. Словно ожидал каких-то слов, приговора, обвинения, укуса. Но Дино молча подался ближе, потираясь своим носом об его.

      Впервые ангел поймал себя на мысли, что хотел бы пойти дальше поцелуев с кем-то, кроме демонов, что истерзали его понимание хорошего и плохого в клочья, спутав всё и поменяв местами.

      — Дино… — выдохнул Сэм, и, когда Дино коснулся его рта, неуверенно и волнительно углубил поцелуй.

      Комната наполнилась звуками причмокиваниями, запахи энергий стёрлись, оставляя вместо себя только аромат глифта, кажущийся сейчас ещё более горьким и насыщенным, чем обычно. Ангелы не сходили с ума от страсти, их руки даже не тянулись стягивать друг с друга одежду, но прекратить целоваться они не могли. Однако с каждым мгновением грань стиралась. Дино ощутил, как пальцы Сэма скользнули ему по бокам, стараясь ухватить край рубахи, и отстранился. Когда он посмотрел на друга, то увидел, как заалели его скулы. Руки сразу одёрнулись.

      — Я… Извини. То есть, я не собирался так далеко…

      Ангел прервался, как только рука друга сильно надавила ему на грудь, вынуждая упасть спиной на постель, поджав крылья. Брюнет было привстал на локтях, но обмер, глядя во все глаза на Дино. Тот с неожиданной пластичностью, без грамма стеснения, по-кошачьи заполз сверху на него, усаживаясь на бёдра. Парень стянул с себя рубаху, взмахивая крыльями, вытягивая их из нешироких разрезов на спине, и отбросил тряпку прочь.

      — Д-Дино… Погоди… Мы же… — его прервал лёгкий, нежный поцелуй. — ...друзья.

      — Не переживай на этот счёт. Конечно, друзья, — Дино взял его руки, кладя себе на живот и медленно ёрзая.

      Он сам не понимал, что с ним происходит. Просто видя Сэми таким зажавшимся и неуверенным, Дино просто не мог не взять инициативу в свои руки. Почти всегда будучи скорее ведомым и неопытным, сейчас он просто не мог себе позволить и дальше сомневаться в том, чего он так хотел. Так желал.

      Забыть обо всём.

      — Охренеть… — пальцы Сэма поползли выше, легли на грудь, и Дино наклонился ниже, чувствуя бедром чужое возбуждение. — Мне утром будет очень-очень стыдно… Но ты просто… Ты словно не ты…

      Юноши снова поцеловались, и Дино почувствовал, как Сэм пальцами сжал немного его соски. Их языки сплетались то во ртах, то касаясь друг друга навесу. Одежда летела в сторону, белые перья парили между ними, по всей комнате. Ангелы становились всё смелее, всё менее сдержанными. Когда Дино сжал Сэма ладонью внизу, тот выгнулся дугой, громко застонав, и упав на лопатки. Ангел повёл губы ниже: от шеи к выпирающим рёбрам, к пупку и низу живота, оставляя мокрый след. Уже ничего не было важно кроме этого.

      Они не желали обладать друг другом, им не было ни весело, ни грустно. Только телам было очень-очень хорошо.

      Пальцы Сэми зарылись в светлые волосы, и, когда Дино провёл языком по выпирающей косточке таза, друг проскулил.

      — Пожалуйста… Пожалуйста-пожалуйста…

      Что-то вдруг вспыхнуло в его серых глазах. Какая-то цветастая, яркая вспышка. Дино заметил это на миг, но замер, как охотничий пёс. Его к этому влекла вся его сущность. Он дразняще повторил движение, пальцы стиснули нежную плоть.

      Он не произносил ни звука, давая понять действиями, чего хочет.

      — Д-дино… Перестань… — новый звук причмокивания вырвал из Сэма болезненный стон. — Не мучай… Прошу… Ах, Шепфа…

      От упоминания имени Бога крылья за спинами ангелов затрепетали от осознания порочности этого слова в данной ситуации. Сэми не мог сдержаться, когда пальцы Дино сжали его талию, нежно проводя по рёбрам: он покраснел и всё же опустил на него взор.

      Дино ухватился за него, как хищник, впивающийся зубами в жертву. Он как никогда открыто видел то, что порой замечал в глазах друга, когда он отворачивался от него. В чужих зрачках плясали цвета, что-то манило его, влекло, чужеродное и одновременно близкое, важное. Разнеженный, слишком возбуждённый ангел просто не мог этого больше прятать. Страх ушёл и он открыл то, что совсем не ожидал. Дино уже испытывал подобное прежде: как его утягивало в чужое сознание. И сейчас он просто не смог устоять. Парень поддался своему желанию, глаза заволокло пеленой, представшей перед ним чужими воспоминаниями.

***

      Что-то было не так. На это намекало само окружение: если прежде, ныряя в воспоминания, Дино оказывался в чёрном, безграничном пространстве, то сейчас всё было иначе. Он очутился в вакууме самых разнообразных, кислотных цветов, постоянно сменяющих друг друга. Они вызывали чувство тошноты и иррационального страха, но ангел лишь зажмурился, прижимая ладони к глазам, стараясь привыкнуть.

      Можно было бы списать это на последствия вдыхания паров лекарства, смешанного с алкоголем, но какое-то чутьё подсказывало ангелу, что дело было совершенно в другом. Тут же он услышал волнительный всхлип и распахнул глаза.

      В нескольких метрах от него, обняв себя крылышками за плечи, жался ангелок едва-едва доросший до возраста поступления в школу. Сложно было не узнать в этом зажатом, напуганном ребёнке Сэми: он дёргался каждый раз, когда очередной цвет выжигал глаза. Ребёнок зажал рот, но прежде чем Дино поддался порыву коснуться его, мальчик закричал:

      — Х-хорошо-хорошо! Я посмотрю, я посмотрю снова! Пусть только это прекратится!

      Едва он это произнёс, как посреди цветастого пространства словно что-то разорвалось. Белый, яркий свет полился из появившейся в воздухе червоточины. Он нёс с собой пугающие звуки: крики, треск камней, звуки ударов. И всё же, зажимая рот из-за тошноты, Сэм рванул туда, не имея иного выхода. Дино направился за ним след в след.

      Белый цвет ослепил лишь на мгновение, тут же преображаясь в огромное пространство. Дино увидел, как из воздуха соткались высокие башенки, каменные стены, появилась под ногами трава, в отдалении заколыхались деревья. Пейзаж стал знакомым: перед ним раскинулась школа ангелов и демонов. И всё же во всём чувствовалось что-то ненастоящее, фальшивое и иллюзорное. Некоторые деревья словно накладывались друг на друга, в пространстве повсюду ещё колыхались червоточины, источая кислотно-болезненные цвета. Ангел опустил глаза вниз и отшатнулся. Он и сам, как оказалось, стоял на отдельной, небольшой плитке, парящей над пустотой внизу.

      «Это не воспоминание», — осматриваясь, наконец понял Дино. «Это сновидение Сэма… Но почему он о нём думал, когда мы?.. Неужели это то самое?» Юноша заметил мальчика неподалёку: Сэм нервно прыгал с одной плитки на другую неправильно собранного основания школы в виде парящего острова. Ребёнок смотрел на огромное здание, бормоча себе под нос:

      — Только не снова… Не снова, не снова.

      Но сновидениям было суждено повторяться вновь и вновь, пока те не сбудутся — это Дино с занятий знал так же ясно, как то, что все они созданы по воле Шепфа. И надежды Сэма рассыпались в прах, когда в школе прогремел звон стёкол, звуки разрушений.

      — Нет! — мальчик побежал вперёд, едва не падая. Дино рванул за ним.

      Они забежали в главное здание, где всё напоминало Ад наяву. Повсюду следовали раненые студенты, они укрывали головы и глаза, были не в силах взлететь. Дино поднял голову, и сам пригнулся. Что-то огромное и чёрное летало под потолком школьного коридора: оно то разрасталось, занимая собой всё пространство, то сжималось в несколько раз. Сотни красных глаз уставились на школьников свысока, точно упрекая их в чём-то.

      Дино спешил за Сэмом, того словно влекло, как на поводке, к главному источнику видения. В какой-то момент по бокам тёмные, неопределённые фигуры стали набрасываться на ангелов, но они ускорились. Школа была разрушена: колонны растрескались, как сухие ветви, осколки некогда красивых витражей хрустели под ногами. И всё же Сэм не останавливался, бежал и бежал на последнем издыхании, пока не добрался до большого зала и замер, прячась за чудом уцелевшей лестницей. Дино скрылся там же, осторожно выглянул за угол. Его взор остекленел.

      Перед ним сцепились двое бессмертных, но несмотря на антропоморфный вид, они отчего-то казались скорее дикими животными, чем ангелом и демоном. Всё было смазанным, лишь какие-то детали попадали в поле зрения. Один из них: с алыми глазами и огромными красными крыльями рычал, то и дело бросаясь отчаянно на другого, пока юноша с длинными светлыми волосами уклонялся, острыми когтями впиваясь в самые незащищённые места в ответ. Вскоре демон схватился за живот, там, где разрослось алое пятно, как расцветающая роза, и его противник сел на него сверху, сжимая ладонями крепкую шею, покрытую тёмными узорами. Было видно, как напрягаются на спине его мышцы от сильных сжатий… Только сейчас Дино осознал: это было от того, что на спине у длинноволосого бессмертного не было крыльев.

      Но от него разило силой. Огромной, пропитанной злобой, отчаянием и ненавистью.

      — Перестань! — Сэми, содрогаясь от страха, побежал вперёд.

      Его серые глаза были широко раскрыты, он сам не знал, почему его тело так поступает, почему заставляет проходить через этот кошмар раз за разом. Но эффект от его появления был: хватка на шее демона разжалась, он судорожно закашлялся, будучи практически в бессознательном состоянии. Длинноволосый бессмертный выпрямился, сидя на поверженном сопернике, и медленно повернул лицо на Сэми.

      У Дино подкатило к горлу, несмотря на то, что эмоции в видении были притуплены. Но как же тошно ему было сейчас видеть на этом бессмертном, том, от кого хотелось бежать как можно дальше, своё лицо. Повзрослевшее, с более острыми, крупными чертами, но определённо его. «Какого дьявола… Этого не может быть…» — перед глазами вспыхивали звёзды, пространство вокруг начало словно рваться, распадаться на куски, не в силах принять за истину происходящее.

      Его тёмный двойник отвёл волосы с лица алой от крови рукой, и медленно встал, подходя к Сэму. Он смотрел прямо на него, но взор его блуждал немного выше чёрной макушки: там, где должно быть лицо взрослого, выросшего снововидца.

      — Ты ведь это видел, правда? Именно этот момент… — голос был неприятный, шипяще-булькающие нотки в нём вызывали дрожь. — Видел всю жизнь, но так и не понял… Так ничего и не сказал мне… Трусишка, — смех вышел ничуть не более мягким и лёгким. — Но я не сержусь, больше ни на кого не сержусь. Мне сейчас так легко… Как будто я наконец-то дышу по-настоящему… Я дышу! — впрочем, показушное, сломанное счастье утихло, стоило взрослому Дино обратить взор на колонну.

      Юноша обмер на месте. Его тёмный двойник смотрел прямо на него, вцепившегося пальцами в гранит, неспособный его защитить.

      — Я ведь тоже это видел, ты знаешь, Сэми? И ничегошеньки не понял, не догадался… Как было бы просто рассказать сейчас, правда? — парень хохотнул. — Но зачем… портить приятный сюрприз? Ты ведь согласен со мной, Сэм… — лицо, вернувшись к сновидцу, потеряло всякую миловидность и игривость, наполняясь отчаянием. — Иначе зачем тебе прятать нож за спиной?

      В этот миг мальчик, и впрямь, держа руку за спиной, закричал, полетев прямо на своего друга. Дино ощетинился, с прытью ядовитой змеи бросаясь на Сэма в ответ. В руке мальчика материализовалось из воздуха длинное, тонкое лезвие. Слишком тонкое для ножа, но подумать об этом не представилось возможным. Едва ангелы сцепились, как уже знакомое чувство вакуума наполнило всё тело, расщепило и Дино, и бессмертных перед ним, и остатки разрушающейся школы. Лишь чёрные тени остались парить, не подчиняющиеся законам как видения, так и реальности. Ускользая из чужого сна, Дино показалось, что чем ближе тени подлетали к нему, тем отчётливее в ушах звучал свист рассекающих воздух крыльев.

      И птичьи крики.

***

      Вернуться в реальность пришлось с болезненным вдохом. Дино буквально слизал кислород с чужой кожи, с каплями пота, с живота, куда уткнулся лицом, рисуя бездумно языком причудливые узоры. Он ощутил себя странно: горло сокращалось, словно вот-вот собираясь сжаться до диаметра кольца, обхватывающего крепко палец ангела, но тело противилось командам мозга, оставалось максимально расслабленным, разнеженным.

      Пальцы сжались уже знакомо, волосы на макушке больно оттянули, раздался стыдливый стон. Ладонь стала влажной прежде чем Дино смог полностью осознать реальность.

      — Ах… Шепфа… Дино, у меня голова кружится…

      Ангел медленно выпрямился, приподняв голову… он застыл. Ладонь, что прежде, до видения, касалась груди Сэми, теперь лежала ровно у него на горле. Не сжимала, но придерживала, аккуратно и твёрдо. Серые глаза парня почти что косили: он сохранял сознание одним лишь усилием воли, одновременно испытав оргазм и пустив кого-то другого в своё подсознание, себе под кожу, как паразита. Дино ощутил пальцами быстрый пульс друга.

      Когда ангел медленно убрал руку с чужой шеи, Сэм вскинул на него лихорадочный взгляд. На мгновение в нём промелькнул страх, тут же скрываясь за пьяной дымкой. Дино обвили за талию, влажный рот прильнул с почти детской нежностью к его соску, пряча за излишней тактильностью глубоко-глубоко спрятанную надежду.

      «Может, это поможет? Может, это поменяет будущее? Может, смогу, я смогу?»

      Но нет, теперь, анализируя сказанное его будущей, пугающей версией, Дино мог убедиться лишь в одном. Такое будущее и сбывается, раз он уже увидел его видение. Сэми видит истину, слишком боясь принять её за единственный верный вариант.

      «Так тоже нельзя, не получится просто всё забыть, упростить, вычеркнуть из уравнения похожие символы. Я увидел будущее… «Не догадался», по словам себя самого, но до чего же должен был? Связано ли это как-то с апостолами, с моими способностями?.. И, во имя Шепфа, какого чёрта я вообще дрался с Люцифером, почему школа была в руинах?» — если бы не действие чёрной белены, паника уже обуяла бы Дино, он чувстовал это кончиками подрагивающих пальцев, но пока эмоции были у него в узде, стоило рассуждать.

      Вывод из его положения сейчас напрашивался единственный. Может, он и не был верным, но самым продуктивным, который только мог придумать Дино, как никогда осознавший, насколько скрываемая от него правда ставит всех его близких под удар…

      От него самого… Или того, во что он может превратиться.

      — Ты так долго молчишь… — ангел посмотрел на друга, оторвавшегося от его тела после бесплодных попыток возбудить. — Дино… Разве ты не хочешь тоже?.. — Сэм зримо замялся, приходя в себя после волны эйфории.

      «Хотел ли он расслабиться на самом деле или увидел возможность хотя бы так повлиять на будущее?.. Уже неважно», — Дино наклонился к парню, приподняв его подбородок. Лицо Сэми было горячим, а глаза всё ещё разнеженными, податливыми.

      Даже малого импульса его истощённой энергии хватило, когда он, глядя в глаза друга, шепнул тихо в чужой рот:

      — Ты хочешь спать, — радужка слабо засветилась, и глаза Сэма тут же закатились, скрываясь за опустившимися веками.

      Ангел упал на спину, сопя так сладко, словно он всю жизнь ждал возможности так крепко заснуть. Дино, несколько мгновений сидя на его бёдрах, шмыгнул носом, вытирая пальцами верхнюю губу. Кровь всё же пошла, но сейчас это не имело никакого значения. Поднявшись, юноша направился к бочке. Убедившись, что стекающая с лица вода не имеет розового оттенка, парень подошёл к сумке. Надел сверху кофту потеплее, штаны, зашнуровал высокие ботинки. Сэм тихо проныл во сне, точно чуя неладное, переворачиваясь на живот. Крылья его затрепыхались, но Дино стоило только укрыть его пледом, как звуки прекратились.

      Письменные принадлежности нашлись быстро, как всякий воспитанный ангел, Сэми не мог хранить их в месте отличном от ящика стола. Дино не стал писать много: во-первых, потому что почти всё нельзя было объяснить словами, а во-вторых, потому что надеялся опередить время начала работы адресата и получить ответ как можно скорее.

      Черкнув несколько строк, Дино заполз рукой в карман: амулет сокрытия энергии не обязательно было держать на теле, достаточно просто сохранять близкую дистанцию, но он повесил фиолетово-синий камень себе на шею, не желая проверять способности учителей, особенно отца, отслеживать путь студента по энергетическому отпечатку. Проверив все вещи ещё раз, ангел вернулся к другу и, подумав, убрал бутыль из под глифта и кружки подальше от кровати.

      Юноша постарался как можно тише отворить окно, несмотря на то, что чувствовал — Сэм не проснётся ещё очень долго, возможно даже до утра. Дино обратил на него свой взор, когда уже забрался с ногами на карниз, разминая крылья.

      Он приоткрыл рот, словно желая что-то сказать, однако сам себя остановил. Какой толк был от речей теперь? Оставалось только действовать. Нагнувшись, Дино извиняюще клюнул Сэма в нос перед тем, как расправить крылья и выпорхнуть из окна. Приземляться на землю он не стал, пользуясь ясностью ночи и воспаряя всё выше и выше. Наметив курс, единственное, что сделал Дино, это достал конверт с уже написанным адресатом, подкинув его в воздух над собой. Бумага послушно сложилась в виде белой небольшой голубки, и, курлыча, ринулась вниз, в адскую преисподнюю, как того велело краткое «Адмирону Винчесто» на её крыле. Ангел же полетел в противоположную сторону.

      Парень, чувствуя, как понемногу апатия от вдохнутых трав начинает исчезать, лишь мог надеяться, что получит быстрый ответ на письмо, не имеющее много вариантов толкования:

      «Винчесто,

      Прости, что пишу в столь ранний час, но у меня нет возможности ждать. Всё очень осложнилось.

      Я ушёл из дома и школы. Мне необходимо где-то переждать бурю, пока я не получу ответы на острове абсолютного знания, чьи координаты ты ждёшь.

      Ты писал, что всегда будешь на моей стороне, что если что-то случится, мы что-нибудь придумаем. Ты единственный, к кому я могу обратиться, единственный, на кого я рассчитываю. Знай, что я буду ждать тебя следующие лунные сутки у статуй Плачущих дев. У меня не будет материала и, боюсь, сил, чтобы написать ответ.

      Если же ты отрекаешься от своих слов, а природа наших отношений имела тот смысл, о коем мне было неизвестно, прошу, в знак всего, что нас связывало, никому не сообщай об этой весточке. А все письма от меня — сожги.

      С надеждой на скорую встречу,

      Дино».