Маяки не бегают по всему острову,

Выискивая, какую бы лодку спасти.

Они просто стоят и светят.

Энн Ламотт

Спустя три недели стало понятно: щенка никто не ищет. Не помогли ни расклеенные по округе объявления, ни публикации в соцсетях, ни попытки Леви просто его кому-нибудь пристроить. Пес, казалось, ничуть об этом не жалел, всем своим поведением показывая, что новый дом пришелся ему по вкусу. Вел он себя сносно для этой породы собак, не считая того, что миска с водой обычно перемещалась по всему первому этажу, оставляя за собой мокрые следы, в которые Леви научился не наступать только с десятого раза. В какой-то момент Микаса высказала предположение, что щенок таким образом пытается привлечь внимание нового хозяина. Леви кривил лицо, хотя дальше этого дело не заходило. Пес оказался умным и чутким: не мешался под ногами, при этом всегда находясь где-то поблизости, души не чаял в Микасе, как и та в нем, а когда Леви, вздохнув, разрешил остаться в своем кабинете, вовсе стал личным сторожем его покоя — не впускал туда никого, кроме Микасы, если Аккерман работал. За что вскоре получил кличку Капитан, так и прижившуюся.

Микаса сидела на диване, подтянув под себя ноги, и рассеянно чесала Капитана за ухом, пока тот сладко дремал, уложив морду на ее колени. На столике рядом стояла чашка с давно остывшим чаем.

— Не боишься реакции Леви, если он узнает, что ты собаку на диван пустила? — незаметно для нее в гостиную вошел Эрен, сел рядом и погладил пса по холке. Тот лениво открыл глаза и закрыл снова: если у него был свой собачий список любимчиков, то Эрен в нем точно присутствовал.

— Ты, правда, уезжаешь? — она подняла взгляд на брата, перестав гладить щенка, за что сразу получила требовательный удар лапой по ноге: нельзя останавливаться.

— Через пару месяцев, да. Когда доделают ремонт. Квартира рядом, я буду сюда быстрее Армина добираться, вот увидишь, — он усмехнулся, — раз уж у меня теперь машина с водителем имеется. Это поэтому ты такая грустная сидишь?

— Я не грустная, — Микаса слабо улыбнулась.

— Ну, точно какая-то угрюмая. Слушай, не можем же мы навсегда остаться в этом доме? У Армина уже вовсю внутренняя отделка дома идет, а Жан с Сашей… как тебе новость, а?

— Это точно, — она усмехнулась.

— Это ж надо: мало того, что они действительно участок рядом с Арлертами купили, так еще и к свадьбе готовятся! Раньше вас, кстати, — он подмигнул ей, улыбнувшись. — Так что не расстраивайся. Просто жизнь идет дальше, вот и все.

— Да не расстраиваюсь я из-за этого. Просто… кое-что случилось, Эрен, — она опустила взгляд и поджала губы.

Эрен нахмурил брови, прикидывая, что могло произойти за последнее время. Так ничего и не придумав, он шумно вздохнул: ко всему готов.

— Я…

— Ну, говори уже.

— Я пытаюсь, Эрен, — Микаса закатила глаза. — Не обязательно перебивать.

— Прости-прости, — он вскинул ладони и откинулся на спинку дивана.

— Я беременна.

Микаса покрылась мурашками, произнеся это. Сердце было готово выпрыгнуть из груди от волнения. Все, о чем она думала последние полчаса — реакция группы. Особенно Эрена.

— Шутишь? — он расплылся в улыбке, застыв с открытым ртом.

— Похоже? — она криво улыбнулась, ища подвох в его реакции.

— Микаса… — он взял ее за руку, глаза горели, — это же… охренеть, это здорово! А Леви знает?

— Я сама только узнала, — она хмуро свела брови и покачала головой. — И, Эрен… даже не знаю, насколько это «здорово»…

— Чего-о?! Это еще почему? Вы же планировали.

— Тц, да… Но наша группа, — она округлила глаза, удивляясь его непониманию. — Как мы все организуем? А если я не смогу играть? Когда я не смогу играть, что мы будем делать? Я, получается, вас подставила. А если… Черт! — Микаса перестала тараторить и обхватила лицо ладонями, повернувшись к брату. — Представляю, что напишут журналисты…

— Эй-эй-эй, — Эрен спихнул с дивана пса и приблизился к Микасе, притягивая ее к себе. Тот недовольно проскулил и лег на пол. — Ты с ума сошла? Сейчас об этом думать? Никого ты не подставила, балбеска. Тоже мне, нашла проблему. Да мы, благодаря Леви, можем любую херню творить!

— В смысле? — усмехнулась Микаса в его плечо.

— В прямом! Где бы мы сейчас были со своим талантом, если бы не он? Сама подумай. А теперь, как захотим, так и будем работать. Никаких рамок: теперь мы устанавливаем правила. Нужно будет — уйдем в творческий отпуск, будем сочинять потихоньку. Нужно будет сократить концерты в турах? Да легко! А придет время отменить их совсем — так и сделаем! — он вдруг рассмеялся и отстранился, чтобы посмотреть на нее. — Слушай, не беси меня, а? Просто порадуйся. Потому что я пиздец, как рад за тебя, Микаса! Мы через столько прошли, и, поверь, твоя беременность — это вообще не проблема, ясно тебе?

— Порадоваться? — мысли прояснились, оставив в голове странное ликование: все ведь, правда, хорошо.

— Именно! Ты вообще, как себя чувствуешь?

— Как обычно, — она пожала плечами, улыбнувшись.

Капитан поднял голову и, вскочив на лапы, бросился к входной двери. Эрену и Микасе не нужно было гадать, в чем дело: он убежал встречать Леви. И действительно, с улицы послышался рев мотора мотоцикла.

— Сидеть, — услышали они строгий голос из коридора: Леви не разрешал псу бросаться на себя при встрече, как бы сильно тот ни радовался его возвращению домой.

— Привет! — Эрен помахал рукой, когда Леви заглянул в гостиную.

— Привет. Вы чего тут? — новый друг верно сидел у его ног, и Аккерман чуть наклонился, чтобы погладить его за ухом.

— Чай пьем.

— Из одной чашки? — усмехнулся Леви, подойдя ближе. — Это что, шерсть? — он едва заметно сцепил губы, глядя почти недовольно. Микаса вжала голову в плечи, хотя глаз не отвела. Тяжелый вздох рассек повисшую тишину. — Обивку сама чистить будешь.

— Угу.

— А у тебя что с лицом? — он посмотрел на Эрена, наблюдавшего за всем происходящим с блаженной улыбкой.

— Люблю я вас, что еще сказать, — Эрен поднялся с дивана, похлопал Леви по плечу и направился к выходу, с ухмылкой думая о том, что чистить мебель от следов собаки будет явно не Микаса.

— Что это с ним? — задал Леви риторический вопрос, провожая того взглядом. — Ладно, — он снова посмотрел на Микасу, — пойду в кабинет. Нужно проверить один отчет.

— Принести тебе чай? — она старалась говорить твердым голосом: с появлением Леви волнение вернулось с удвоенной силой.

— Не откажусь, — он улыбнулся и наклонился к ней, целуя в лоб. — Ну, идем, чего встал? Знаю же, что не отстанешь, — обратился он к Капитану, и тот поторопился за хозяином, радостно виляя хвостом.

Микаса отправилась на кухню, погруженная в собственные мысли. Как сказать? Он наверняка обрадуется. Ведь обрадуется же? Может, нужно было сначала съездить к доктору и выяснить, все ли в порядке? «Нет», — она встряхнула головой. В прошлый раз из этого не вышло ничего хорошего. Чай был давно готов, а она все стояла, собираясь с силами. Наконец, шумно выдохнув, Микаса стала подниматься в его кабинет, чувствуя, как дрожат ноги и бунтует сердце.

Леви сидел в кресле, помечая что-то карандашом в бумагах. Челка лезла в глаза, и он постоянно поправлял волосы. Пес спал на полу справа, уткнувшись носом в его голую ступню. Микаса зашла тихо, без стука, осторожно прикрыв за собой дверь, и встала прямо перед Леви.

— Ты чего? — он поднял на нее взгляд, отложил бумаги. — Что-то случилось?

Микаса сначала отрицательно покачала головой, потом опомнилась и кивнула, нервно сглотнула слюну и улыбнулась одним уголком губ.

— Да что с тобой? — он усмехнулся, сел прямо. — А где чай?

— Ой.

— Забудь, — Леви взял ее за руку, хотел потянуть на себя, но она, сопротивляясь, осталась стоять. — Микаса. Ты меня пугаешь, — она несколько раз глубоко вдохнула, неровно выдыхая, и прикусила губу. — Эй, Микаса.

— Леви… у нас будет ребенок.

Она несдержанно всхлипнула, почувствовав облегчение от того, что все-таки сказала ему. Леви застыл на вдохе с открытым ртом, нижняя губа заметно задрожала. Казалось, он просто забыл, как говорить, безмолвно двигая ртом, словно рыба.

— Повтори, — наконец выдавил он из себя охрипшим голосом.

— Я беременна.

— Беременна? — ее живот был на уровне его глаз, и он посмотрел на него, а еще через миг прикоснулся к нему трясущейся ладонью. — Да?

— Да, — она часто закивала, улыбаясь, накрыла его ладонь своей.

Леви встал, быстро вытирая глаза двумя пальцами, осторожно и очень бережно обнял Микасу. Голова отчетливо кружилась. Неужели это происходит с ним? С ними?

— Родная, — еле слышно произнес он. Уткнулся носом под ухом. Руки гладили спину и волосы, пока не добрались до лица. Он прижался лбом к ее лбу, ласково заглянул в глаза и прошептал:

— Я так счастлив. Мы же… Мы же рады, да? — чуть неуверенно добавил Леви.

— Рады, — с улыбкой кивнула Микаса. Он снова прижал ее к себе и тут же отстранился снова.

— И давно?

— По моим подсчетам, не больше месяца. Я только узнала, и у врача еще не была.

— Вот завтра же и пойдем. Ты как себя чувствуешь? А ну-ка, сядь.

— Леви, перестань, — усмехнулась она, присаживаясь в его кресло. — Я себя прекрасно чувствую, — он опустился перед ней на колени, недоверчиво заглянул в глаза. Микаса погладила его ладонью по щеке и добавила: — Честное слово.

Держать в тайне не вышло, да и незачем было. После того, как они немного поспорили о ее участии в жизни группы и все-таки сошлись на продолжении игры только в более щадящем режиме и при регулярных осмотрах у доктора, всем остальным стоило об этом сказать, чтобы избежать ненужных вопросов. Прессе не говорили. Только дали задание Конни держать наготове поддерживающую статью об этой новости, чтобы опубликовать ее, как только неизбежные слухи о положении Микасы станут слишком навязчивыми. В остальном мало что изменилось. Друзья приняли это известие с радостью и старались не навязываться с излишней заботой, чего нельзя было сказать о Леви: он хоть и старался сдерживаться, но то и дело ловил себя за чрезмерной опекой Микасы.

«Леви, я не больна», — часто слышал он от нее, и все равно просыпался каждый раз, когда она начинала ворочаться во сне. Поправлял одеяло, а потом подолгу смотрел, как она спит, и думал о будущем. Каким оно будет? Что ему еще нужно успеть сделать до рождения ребенка? Как все организовать? Еще и премия эта на носу, и группа репетирует каждый день. Однако в больнице убедили, что при хорошем самочувствии у Микасы нет никаких противопоказаний к концертной деятельности. Значит, и он тоже должен успокоиться. Разум тихо переговаривался с сердцем каждую ночь, и под этот слабый шепот Леви обычно и засыпал.

— Армин, педаль, что ты для меня смастерил, не работает, — проворчал Жан, нажимая и отжимая новое устройство для гитары. Группа репетировала в студии. — Что за фигня?

— Не может быть, мы же вместе проверяли ее, — Армин нахмурился и подошел к аппаратуре. — Дай проверю. Покажи, что ты делаешь? Ничего не понимаю, — добавил он, когда Жан снова попытался играть. — К усилителю подключена…

— Эй, Армин, — позвал Эрен, закончив громко зевать на всю комнату, и кивнул в сторону угла, — розетку проверь.

— Жан, блин! — возмутился Армин, обнаружив, что педаль всего лишь не подключена к сети. — Издеваешься?

— Ой, — он виновато почесал затылок. — Прости.

— Может, потом играться будешь, Жан? Давайте репетировать, — Микаса подавила заразительный зевок. — И, Эрен, прикрывай рот, пока мы все тут не уснули.

Рассмеявшись, ребята заняли свои места и приготовились играть «Воспоминания». Они еще не исполняли ее на концерте и теперь столкнулись с небольшой проблемой: Микасе нужно было играть на ударных, исполняя лидирующий вокал. Хорошо, хоть партия барабанов здесь была несложной. Фонограмму скрипки решено было заменить живой игрой Армина в то время, как Жан взял на себя роль басиста, а Эрен исполнял клавишную партию. Выходило необычно, как раз в духе «Демонов».

— Ну, и чего ты такой мрачный? — покосилась на Леви Ханджи, не отрываясь от управления пультом.

— Ей, вообще, не вредно находиться постоянно в таком шуме? Точнее, ну… для ребенка не вредно?

— Ты в курсе, что всех уже слегка утомил, Аккерман? — она усмехнулась, а видя, что тот не реагирует, снисходительно наклонила голову к плечу. — Слушай. У него там такая шумоизоляция, что от аппарата УЗИ звук громче. Вам же доктор сказал: «Безопасно». Что ты начинаешь опять?

— Я стараюсь, ясно? — он откинулся на спинку стула, понимая, что порой и правда излишне беспокоится.

— Старайся лучше, Леви, — она пробарабанила пальцами по столу. — Пока твоя нервозность Микасе не передалась. А это куда хуже твоих мнимых страхов.

***

Через два дня они отправились на церемонию. Группа приехала раньше: открывали мероприятие двумя песнями. Перед сценой стояли большие круглые столы, за одним из них уже сидели Леви и Ян, остальные места рядом с ними пустовали в ожидании музыкантов — они присоединятся сразу после выступления. Другие столы тоже понемногу заполнялись претендентами на премию и их ближайшим окружением. По залу неприметными тенями передвигались официанты, предлагая напитки. На сцене уже все было готово. В этот раз ударная установка Микасы стояла близко к краю сцены, в один ряд с остальными инструментами. Еще каких-то пятнадцать минут, и в зале погас свет, а все прожектора были направлены на сцену. Послышались первые аплодисменты, когда вышла группа и стала размещаться по своим местам. Микаса выделялась среди парней в костюмах темным бриллиантом: короткие шорты, майка под бесформенной накидкой, ремни на груди и поясе, одно бедро тоже перетянуто тонким ремешком. Даже обувь была необычной: на одной ноге — сапог выше колена, на другой — короткий полуботинок. Глаза горели, подчеркнутые густой черной подводкой. Очаровательная королева рока.

— Истинная Микаса Аккерман, — Ян наклонился к уху Леви, и тот по-доброму улыбнулся, не сводя с нее глаз. — Такой я ее и представлял.

Заиграло вступление: клавиши и барабаны. А еще через двадцать секунд Микаса запела, распространяя нежную тоску среди зрителей. К концу первого куплета присоединилась скрипка Армина, а когда заиграл припев, по залу будто пробежал ветерок. Леви завороженно следил за каждым движением Микасы. И слушал. Ее голос проникал под самую кожу.

«Голос — это половина души»

И он ловил ее крупинки между строк. Эрен отстукивал по звонким клавишам, а Леви слышал в них биение своего сердца. Живого. Он задумался, как вообще мог жить раньше без музыки. Без такой важной мелочи, убаюкивающей от порой жестокой реальности. Теперь, спустя всего неполный год, если бы у Леви спросили, без чего он не мог бы представить свою жизнь, он обязательно упомянул бы и о музыке тоже.

Песня закончилась, и зал утонул в аплодисментах. Конечно, атмосфера даже отдаленно не напоминала их концерты в турах, но чего было ждать от представителей богемы, пришедших сюда лишь в надежде получить награду да покрасоваться своими нарядами. Возможно, это суждение было ошибочным: когда группа накинула на плечи зеленые плащи и заиграла песня «Посвятим свои сердца!», зрители встали, словно слушая гимн страны. А во время припева Леви спиной ощущал, как все держали кулаки у сердец. Что ж, фаворит сегодняшнего вечера был с легкостью определен.

Не более, чем через двадцать минут, пока со сцены уносили инструменты, а группа переодевалась и возвращалась к столу, ведущие начали церемонию награждения. «Воспоминания» забрали приз за лучший саундтрек в самом начале. И снова Микаса покорила аудиторию своим видом. От образа отвязной рокерши не осталось и следа: черное, как сама ночь, платье в пол из дорогой ткани с глубоким вырезом до самого бедра и одним открытым плечом, изящный браслет из белого золота, аккуратная незамысловатая укладка, благородная осанка и вся ее манера держаться делали из Микасы настоящую молодую леди. Так что та мужская часть аудитории, которая замечала кольцо на ее пальце, определенно прощались с мечтами провести в ее компании хотя бы вечер, как бы сильно они этого ни желали.

— В номинации «Лучшее аниме» побеждает… — ведущий с улыбкой раскрыл конверт, выждал паузу. — «Атака Титанов»! Автор и сценарист — Ян Дитрих — прошу, поднимайтесь на сцену!

Пара минут радостных объятий и поздравлений, и вот Ян уже стоял у микрофона, держал в руках награду и произносил заготовленную речь. Ведущий по обычаю церемонии должен был задать пару стандартных вопросов, однако не выдержал и заговорил незапланированно:

— Нечасто на премии, посвященной аниме, можно встретить автора в сопровождении его персонажей, — по залу пронесся добродушный смех. На стол, где сидели Леви и группа, направили прожектор, а их улыбающиеся лица теперь были видны всем с большого экрана. — Эрен Йегер. Жан Криштейн. Армин Арлерт, — ведущий прислонил ладонь к груди и галантно поклонился. — Несравненная Микаса Аккерман. И, конечно же, — он с восхищением покачал головой из стороны в сторону, выражая почтение «сильнейшему воину человечества», — сам Леви Аккерман. Ян, у меня вопрос о моем любимом персонаже, — продолжил он, когда стихли аплодисменты, — Откуда эта четверка появилась в вашей истории, мы знаем из интервью — вы давний поклонник группы. Но мистер Аккерман? Только не говорите, что помимо музыки вы увлекаетесь коллекционированием разных сортов чая и следите еще и за судьбой этого человека?

— Ха, — усмехнулся Ян. — Конечно же, нет. Знаете, это довольно простая история. Я уже написал десяток глав или около того, когда понял, что в сюжете чего-то не хватает. Вернее, кого-то. Персонажа с определенным стержнем, непростой судьбой и сильным характером. И, так как я уже взялся за то, что герои моего произведения создавались с реальных личностей, то стал подыскивать подходящую кандидатуру. И, знаете, нашел очень быстро: Леви Аккерман хорошо известен, — он подмигнул ребятам. — Пришлось, правда, переписать пару глав, но это уже не играло роли. А после того, как я узнал, что он еще и стал менеджером группы, иначе как волшебством или скорее… судьбой, я все происходящее назвать не могу.

— Возможно, история и простая, но невероятно трогательная. Спасибо, что поделились с нами, Ян! Вы заслужили эту награду!

После окончания церемонии, начался праздничный ужин. К их столу постоянно подходили с поздравлениями и различными расспросами, что немного утомляло их всех, особенно, когда Ян внезапно тоже растворился в толпе, знакомясь и общаясь с коллегами.

— Давай сбежим отсюда? — шепнула Микаса на ухо Леви.

— Я думал, не дождусь от тебя этого предложения, — он уверенно бросил салфетку на стол и улыбнулся. Взял Микасу за руку и, кивнув парням, потащил ее к выходу. По пути с ними пытались завести разговоры, но Леви упорно вел ее через толпу. — Ты можешь быстрее шагать? Если кому-то из этих акул удастся нас остановить, мы задержимся еще минимум на час.

— Я, вообще-то, на каблуках!

Он на миг остановился, оборачиваясь к ней, и тут же заметил бойкого журналиста, стремительно двинувшегося в их сторону. Потратил еще секунду на принятие решения, плюнул на то, что завтра может об этом пожалеть, читая утренние статьи, но оставаться среди скучных официальных бесед точно не желал. Поэтому он одним движением забросил Микасу на плечо и понес ее прямиком на парковку под удивленные взгляды присутствующих и возмущенные вздохи молодой барабанщицы.

— Ты с ума сошел?! — рассмеялась она, когда Леви опустил ее на землю.

— Вовсе нет. Куда поедем?

— Поедем домой.

— Нил, отвези нас домой, — попросил он водителя, открывая Микасе дверь машины.

— Конечно, босс.

Оказавшись в машине, Микаса сняла туфли и облегченно выдохнула. Леви расстегнул пару пуговиц на рубашке и наклонился, прикасаясь губами к ее плечу.

— Как ты себя чувствуешь?

— Как счастливая беременная женщина.

— Даже так, — он улыбнулся, не отрываясь от ее кожи, лишь слегка переместившись к ключице.

— Сейчас мы приедем домой, я надену свои кеды, мы возьмем пса и пойдем гулять к нашему месту, — уверенно задрав подбородок, ответила Микаса.

— К нашему месту? — его рука прошлась по ее талии. — К озеру? Теперь это «наше место»?

— Совершенно точно, — она мечтательно улыбнулась.

— А не поздновато для прогулок по лесу?

— Сильнейший боится гулять в темноте? — иронично произнесла она. — Поэтому мы и берем с собой собаку.

— Мелковат еще защитник, — Леви легонько ущипнул ее за предплечье, а губами уже скользил по шее. — Мне кажется, или у тебя грудь больше стала? — прошептал он ей на ухо, поднимая руку выше от живота.

— Кхм-кхм, — Микаса кивнула в сторону водителя, возмущенно распахивая глаза.

— Нил! — громко позвал Леви, и Микаса сжала его руку, прищурившись. Тот бегло обернулся на пассажиров. — Тебя смутит, если я продолжу целовать свою любимую женщину, пока ты везешь нас домой?

— Никак нет, — усмехнулся тот. — Я за дорогой слежу.

— Видишь, — Леви невозмутимо поднял брови и решительно потянулся к ее губам.

Микаса наотрез отказалась переодеваться, аргументируя тем, что ей вряд ли еще выпадет шанс прогуляться по лесу в таком наряде. Так она и шла по тропинке рядом с Капитаном, пока Леви за ее спиной освещал им путь фонариком.

— Микаса, я по-хорошему прошу: смотри под ноги и шагай аккуратно.

Она уже ушла немного вперед с его пиджаком на плечах, о чем-то своем беседуя с псом. Обернулась на ворчание Леви, и свет фонаря озарил ее красивое улыбающееся лицо. Он не мог сам объяснить себе, что почувствовал в этот момент. Ему казалось, что там, впереди, шла вся его жизнь, как бы уходя прочь, и вдруг обернулась, посмотрев на него. Замерла на мгновение, а потом рассмеялась и протянула ему руку, прикасаясь к самой душе. И он пошел ей навстречу, в будущее, где все точно получится.

***

Через пару дней, как и обещали, к ним приехали Изабель и Фарлан с подросшей малышкой Нифой. Тогда же было решено всем вместе поехать на пикник к морю, а заодно посмотреть на прогресс в строительстве дома Армина.

— Микаса, милая, я не могу поверить! Какая радостная новость! — без остановки щебетала Иззи, то обнимая ее, то кладя голову на плечо, когда они сидели на берегу. В паре метров от них, ближе к воде, Леви и Фарлан строили для Нифы песочный замок, да так увлеклись, что не заметили, как восьмимесячная девочка уже давно все свое внимание переключила на Капитана, с удовольствием подставлявшего ей свои уши.

Саша и Энни спрятались под зонтиком от солнца и, принимая разные позы, фотографировались. В воде шумели Эрен, Армин и Жан. Кажется, кто-то кого-то даже пытался утопить, что было неудивительно. Эрвин и Ханджи, выпив ледяного шампанского из одноразовых стаканчиков, разошлись: Эрвин встал у Леви над душой, советуя вырыть ров перед стенами замка, а Ханджи с радостным криком вбежала в воду, присоединяясь к веселью.

— Смотри, что я для тебя нашел, — Армин вышел на берег и присел рядом с Нифой, протягивая ей большую красивую ракушку.

— Леви, стена по центру сейчас рухнет, укрепи, — деловым тоном подначивал Эрвин.

— Отвали, а! Солнце загораживаешь.

— Вот. Рухнула. Я же говорил.

Леви метнул в него убийственный взгляд и встал, ища глазами ребенка.

— Нифа, не бей собачку! — краем глаза он заметил, как Эрвин опустился на песок рядом с Фарланом, и они занялись восстановлением разрушенного замка. Закатил глаза и присел на корточки рядом с племянницей. — Что это у тебя? Какая красивая ракушка. Только не лупи ей бедное животное, договорились? Ты зачем панамку сняла? Не хочешь же, чтобы голова заболела? Давай помогу. Вот так. Умница, — Леви наклонился к ее лицу и тихо добавил, заглядывая в большие зеленые глаза: — Как же ты выросла, милая. Я скучал по тебе.

В стороне завизжали девочки: Эрен и Жан пытались забросать их мокрыми водорослями. А из воды в сторону Леви уже направлялась Ханджи, неся в руках прозрачную склизкую медузу.

— Только попробуй к нам подойти с этой мерзостью, — он взял малышку на руки и отошел в сторону, слушая звонкий смех подруги. — Чокнутая, ей-богу.

Леви посмотрел на Микасу, встретившись с ней взглядом. Когда-то он думал, что всю жизнь проведет в одиночестве. Пока не обрел свою новую семью. Теперь все было хорошо. Будущее не было туманным. Микаса… Они рассказали о своей тьме, но продолжили смотреть друг на друга, как на солнце. Впереди их ждет личная неделимая вечность, проведенная вместе. Кто знает, возможно, так было предначертано тысячи лет назад. И теперь невидимые нити их судеб, наконец, переплелись так, что никаким лезвиям не разрубить. Аккерманы не могли знать, однако в этот миг они думали об одном и том же:

«Как же много прекрасного нас ждет впереди»