одно простое слово, а если быть точнее, имя

возможно, когда-нибудь все закончится. все эти вечные боли где-то в груди, которые, кажутся, скоро просто уничтожат кевина, потому что их слишком много. а ещё они появляются слишком часто.

впервые это случается, когда кевин видит как аарон целует кейтлин где-то за стеллажами в библиотеке. он правда не хотел этого видеть, ведь он просто пришел за книгой по истории, но увы и ах. его мнения никто не спрашивал, так что с каким-то непонятным давлением где-то около сердца, он выходит из библиотеки, говоря себе то, что зайдёт за книжкой позже.

он сделал бы себе пометку о том, что стоит поговорить с аароном, но потом он понимает, что не знает о чем. «хей, аарон. я видел, как вы с кейтлин целуетесь, а потом у меня заболело что-то в груди. помоги мне узнать, что это такое». это звучит глупо.

одна лишь фраза «я видел, как вы целуетесь» начинает навеивать странные мысли, а ее продолжение про боль заставляет задуматься о чём-то хреновом.

дэй не любит задумываться о чём-то таком. ему правда хватало, за всю свою жизнь уже достаточно потаскало туда и сюда. ему просто хочется спокойствия, ведь теперь ничего ему не угрожает. теперь все хорошо.

и даже когда эндрю спокоен, хотя это в априори какое-то странное дело, кевин чувствует себя ужасно. он чувствует себя так, будто бы прямо сейчас готов влить в себя несколько литров водки и упасть куда-нибудь на пол.

и он действительно вливает водку, но не несколько литров, а всего лишь половину бутылки, если же не меньше, но ему хватает и этого. пустой желудок делает своё дело.

в такие моменты особенно сильно хочется приползти к аарону и рассказать обо всем. про то сердце, которое на куски уже разрывается непонятно от чего. а ещё от того, что хочется целоваться. господи, так до безумия хочется целоваться и не просто с кем-то, а с аароном.

и это и правда страшно. страшно, страшно, страшно, страшно, ведь неизвестно откуда это желание появляется и почему. он всю свою жизнь был зациклен на экси, потому что на этом была построена его жизнь. это помогало выживать и чувствовать себя хорошо.

а теперь он может жить спокойно и не убивая себя множественными ежедневными тренировками по несколько часов за раз. он может выдохнуть грудью и сказать себе «наконец-то, мать вашу», но почему-то не говорит.

почему-то вместо этого ему хочется взять аарона за руку, ни эндрю, который всегда был рядом, ни нейла, который тот самый рыжий мальчик из его детства, а аарона.

взять за руку и не отпускать. может быть даже лечь на один диван или кровать, прижаться как можно ближе и просто уснуть. наконец-то уснуть спокойным блять сном, а не тем самым, алкогольным сном, которым он засыпает уже которую неделю подряд.

все ногти изгрызены от нервов, а иногда даже локти в царапинах, которые берутся непонятно откуда. хотя нет, откуда понятно, от нервов, которые шалят, прямо-таки как последние суки. предают своего хозяина и говорят ему царапать, царапать и царапать локти, запястья, руки, ноги.

вообще все, что угодно царапать. не потому, что чешется, а потому что начинаешь делать это автоматически и уже не можешь остановиться. не замечаешь того, что делаешь это.

коробки из-под пластырей, которые отклеиваются быстрее, чем дурацкая наклейка за несколько центов из китайского магазинчика, а ещё множество бутылок от водки, коньяка и прочего дерьма.

рядом валяется коробка из-под какого-то парашного обеда быстрого приготовления, бывший кевин сам бы себя убил за такое. надавал бы по роже и отправил бегать бы десять кругов по полю, ну или что-то из этого разряда. но нынешний кевин просто забивает.

каким-то отрешённым взглядом смотрит на эту коробку и идёт к шкафу, доставая оттуда очередную порцию «усыпительного лекарства», которое должно помочь. напивается, ведь что ещё остаётся делать.

телефон валяется где-то под подушкой на диване, поэтому найти его трудно. но все-таки дэй справляется, находит, открывает записную книжку и ищет.

ищет своими руками то самое имя, от которого в животе расползается что-то приятное, а потом впивается что-то особо острое. лучше бы рука так болела всю его жизнь, тогда он хотя бы точно знал причину всех этих проблем.

а тут она лишь одна. аарон, и все, больше ничего не скажешь. ничего не поймёшь и не разберёшь.

миниярд отвечает спустя пару минут. сонно бормочет что-то в трубку, кажется, матеря парня, который позвонил ему ночью, но когда кевин начинает чуть ли не рыдать в трубку о том, что не знает, что за дерьмо с ним происходит, то аарон сразу же становится бодрым. говорит, что сейчас придёт, мол, чтобы тот никуда не сбегал.

а кевин в принципе и не собирался. куда ему убегать то, от самого же себя не убежишь. да и желания уже нет, а если быть точнее, то сил.

дверь открывается без помощи дэя, ведь он сейчас даже с дивана подняться не может. однако быстро, думает кевин, хотя когда смотрит на время, то понимает, что прошло минут двадцать, если и не тридцать.

его начинает вырубать, сегодня раньше обычного. наверное либо алкоголя залил в себя больше, чем обычно, либо же просто организм даёт заднюю.

на самом деле кевин надеется больше на второй вариант, ведь тогда, ему не придётся избавляться от своих пагубных привычек самостоятельно. возможно найдут в своей же рвоте, когда тот не придёт на занятия, хотя такого никогда не было. или же ещё что-то из этого разряда.

руки аарона плавно обхватывают талию кевина и тогда все мысли исчезают. остаётся лишь одна, та самая. какая-то важная мысль, которая долбится на подкорке уже которую неделю, но которую все никак не получается поймать.

а в этот раз получается. получается осознать, что сейчас он стоит напротив низкого аарона и хочет его поцеловать, а потом сказать, что уже все руки стёр дроча на него вечерами, вспоминая все их мимолетные касания.

про дрочку рассказать не успевает, ведь мозг говорит целовать прямо сейчас, что кевин в принципе и делает. пьяно пошатываясь, наклоняется к нему и ловит его губы.

как-то по-особому обхватывая шею миниярда, он притягивает его ещё ближе и заталкивает язык. а потом понимает, что смог это сделать, потому что аарон ему ответил. и тогда он и правда чувствует кажется ебучее счастье. или бабочек в животе и прочее дерьмище, о котором говорят девочки.

но он правда счастлив, особенно, когда аарон сцеловывает небольшие слезинки с его щёк, говорит, что-то из разряда «совсем уже расклеился» и целует. целует, целует, целует, будто бы дэй это что-то чертовски важное в его жизни.

а потом, мягко прикасаясь губами к шее, он помогает кевину дойти до кровати и укладывает туда спать. накрывает одеялом и гладит волосы, которые слишком сильно отросли, ведь сил нет даже записаться к парикмахеру или сходить к элисон на минут сорок, если не меньше.

утро встречает его особо сильными лучами солнца, которые норовят проскочить, даже сквозь шторы. дэй хмурится, бухтит и чуть не сбрасывает стакан с водой с прикроватной тумбочки.

только потом, когда приподнимается на локтях, он видит аспирин со стаканом. на душе становится тепло, хочется выйти в гостиную и увидеть там аарона, который в домашних штанах и длинной толстовке расхаживает по кухне и что-то там делает.

но вместо этого он видит аккуратно сложённое письмо. «пошёл с кейтлин на двойное свидание. выпей аспирин, а то будешь бухтеть всю оставшуюся жизнь о том, как у тебя раскалывается голова».

вроде бы слова после «кейтлин» и «двойное свидание» должны приносить хоть какую-то радость, но все приносит лишь боль.

ту самую тупую боль, которая застряла у него в сердце давным-давно, и именно сейчас он понимает почему. потому что аарон. одно простое слово, а если быть точнее, то имя, которое причиняет столько боли.

и именно сейчас вспоминаются все их пьяные поцелуи, когда они друг друга едва ли не сжирали от предвкушения. и все их разговоры ни о чем, глубокими ночами на общей кухне. а ещё вспоминается то, что кейтлин и аарон помолвлены. помолвлены, потому что любят друг друга до безумия и кажется даже, что девушка залетела и только недавно узнала, что у неё будет ребёнок.

и сидя на маленькой ебливой кухне, где никого нет, кевин просто понимает, что ничего хорошего от жизни можно не ждать. что она уже показала то, что «хей, кевин, я несу в себе столько дерьма, так что не думай, что ты будешь исключением». и больно от этой мысли не становится. потому что кажется привык. либо же начинает привыкать, пока что не особо понятно.

но факт остаётся фактом. кевин дэй, разбитый мальчик, который до безумия влюблён в аарона миниярда. другого разбитого мальчика, который нашёл свое утешение в кейтлин. в той самой девушке его мечты. а дэй остаётся на произвол судьбы, в одиночестве.