— То, что делает Обретённая, — это не думать вне рамок,

а украсть рамку и бить ею своих противников, пока они не перестанут двигаться. —

Выдержка из «Комментариев к нецивилизованным войнам»,

написанных Верес из клана Красной Луны.

Я присела на корточки и вгляделась в темноту. Я не могла видеть, где она соединяется с туннелями, вырытыми саперами Похитителя, но не сомневалась, что это так: на стены никто не нападал, и я не слышала, чтобы применялись боеприпасы. Скорее всего, Первый отряд захватил Лисиц, когда они рассредоточились и готовили собственную атаку, обезглавив командование прежде, чем они смогли начать настоящий бой.

— Быстрая работа, — заметила Мастерящая, сидевшая на корточках рядом со мной, — Но эффективная. Верес компенсирует ограниченные ресурсы саперов качеством.

Лагерь Первого отряда — тот, что построили мои легионеры, — был пуст. Палатки и спальные мешки все еще стояли на своих местах, и часто в них попадались камни и обломки, так что издали казалось, что они полны, но среди скал не было ни одной живой души. Как только я увидела знамя Верес на стенах, я послала Разбойника соединиться с остальной частью Крысиного отряда и проследовать по следам, идущим из задней части лагеря. Они вели ко входу в туннель, скрытый за ближайшим холмом, недавно вырытый. Что позволяет разгадать тайну того, где отсиживались саперы Первого отряда. Я вздохнула и заставила себя подняться. Ночные волнения уже овладели мной, постоянно расширяющийся список проблем, которые мне предстояло решить, в обозримом будущем удерживал меня далеко от моего спального места.

— Обрушьте туннели, лейтенант, — наконец сказала я. — Этот трюк не сработает ни для кого дважды.

Расстегнув застежки шлема, я положила его на землю и воспользовалась моментом, чтобы расправить конский хвост. Часть шлема, прикрывавшая мою шею, продолжала давить на кожаную полоску, давя на затылок, хотя обычно я не замечала этого, пока бой не заканчивался. «Наверное, мне скоро придется подстричься», — подумала я. Волосы все время мешали, и у меня не было времени распутывать узлы старым потрепанным гребнем, как раньше: весь этот беспорядок был так запутан, что его можно было использовать как веревку. Или петлю.

— Мы закончим через четверть колокола, — тихо сказала Масстерящая. — Или чуть дольше, если вы хотите, чтобы мы были тщательны.

— Тщательность — это хорошо, — проворчала я. — Пусть Разбойник сделает то же самое для туннелей, ведущих в лагерь Волчьего отряда, я не дам Верес несколько путей из этой крепости.

Конечно, и я могла бы воспользоваться туннелями. Но теперь, когда элемент неожиданности исчез, она просто бросит в них горсть дымовых зарядов всякий раз, когда увидит нас, и позволит нам задыхаться в темноте, разобравшись затем с оставшимися на ногах. Ну, на карачках. Вопрос оставался открытым. Я не думала, что она сама рискнет напасть, учитывая, что мы могли бы сделать то же самое с ней, но я не собиралась рисковать с Верес. Похититель, очевидно, так и сделал, и чем это закончилось для него? Я поднялась на холм, обогнув каменный шпиль, который на мой вкус выглядел слишком неустойчивым, и позволила себе упасть на землю, предварительно проверив ближайший куст на наличие змей.

Бестия сообщил мне, что почти все в Пустошах либо ядовито, либо готово съесть твою печень — а возможно, и душу, — прежде чем его взяли в плен. Что-то о том, как все, кто захватывал Башню, выпускали эксперименты предыдущего Тирана на волю, что казалось мне ужасной идеей и поэтому полностью соответствовало обычному способу праэс решать проблемы. Я закрыла глаза и откинулась на скалу, утешаясь тем, что меня не видно и поэтому никто из моих солдат не может видеть меня в полной растерянности. Наук покинул укрепления Лисьего отряда еще до того, как Верес захватила их, и совершенно не подозревал об их захвате, когда Разбойник вступил с ним в контакт. Я приказала ему забрать наших выживших в холмах за любым из уже построенных лагерей, как только он закончит грабить припасы Волчьего отряда.

Было бы гораздо удобнее остановиться в одном из лагерей, вместо того чтобы разбивать палатки в дикой местности, но к этому времени Верес уже наверняка добралась до баллисты. Я не была уверена, какова дальность полета этой штуки, но Похититель считал, что она может достичь лагеря Первого отряда, и это означало, что мы здесь не задержимся. Не то чтобы я собиралась скрываться из виду, но в долгосрочной перспективе это ничего не даст: Верес все еще скрывалась в этой гребаной крепости, имея лишь символические потери и проклятое осадное орудие, которое могла бы нацелить на мой отряд, если бы она атаковала. Там не было никаких признаков пленных, захваченных во время нашего маленького предательства, хотя я нашла палатки, где они содержались, так что у меня все еще не хватало половины, когда дело дошло до моей эффективной боевой силы. Почти половина из них — саперы, а в ближнем бою они ничего не стоят.

Что у меня было такого, чего не было у Верес? У нее было больше людей, более выгодное положение, и учитывая, что она, должно быть, рылась в запасах Похитителя, как я в запасах Айши, мы должны были быть примерно на одном уровне с боеприпасами. У меня было больше подрывных зарядов, учитывая, что Волчий отряд взял осадный вариант запасов, но мои кадеты должны были бы приблизиться, чтобы использовать их. И я съем свой шлем, если она не заберет все арбалеты, какие только сможет, у людей Лисьего отряда.

Мой план был элегантной вещью, когда мы начали схватку. Предать Морока Айше, предать Айшу Похитителю и предать Похитителя, чтобы использовать его укрепления против Верес. Однако в тот момент, когда Волчий отряд набросился на меня, все это превратилось в дым. С тех пор я была в роли догоняющей, и в тот момент, когда я думала, что снова получаю хоть каплю контроля, Адская Гончая перевернула всё это с ног на голову, одним быстрым ударом прикончив отряд Лисиц.

Боги, как же я устала. Уставшая и лишенная идей, которые можно было бы использовать против капитана, которая, как становилось очевидным, просто лучше разбиралась в тактике Легиона, чем я. Это не должно было стать сюрпризом, на самом деле. Верес много лет училась в Колледже и была дочерью одной из самых талантливых генералов Империи. И все же, на каком-то уровне, я все еще ожидала, что всё обернется в мою пользу.

Так было в Лауэре, когда мое убийство превратилось в ученичество у Блэка, и еще раз в Саммерхолме, когда ссора с Одиноким Мечником превратилась в беспорядок, который я наиболее эффективно использовала. Хаос был чем-то, с чем я хорошо справлялась: перекатывание с ударами было навыком, который я усовершенствовала за годы в Яме, и он хорошо служил мне, когда все выходило из-под контроля.

Горькая правда заключалась в том, что прямо сейчас моя сумка с трюками была пуста. Все, чему я научилась сама, было бесполезно, а чему научил меня Блэк с тех пор, как я стала Оруженосцем? Много истории, некоторые обобщения и основы фехтования. Мое Имя было упрямым маленьким отродьем, и даже если бы оно сотрудничало, я едва знала, как им пользоваться. Я закрыла глаза и заставила себя ни о чем не думать, позволяя прохладному ночному ветерку лизать мое лицо. Это было самое спокойное, что я могла сделать, если не считать того, что я бы действительно задремала, но я была слишком взвинчена для этого прямо сейчас.

Сколько времени прошло, пока я уплывала, я не была уверена, но в конце концов я услышала, как кто-то поднимается на холм по той же тропинке, что и я. Я открыла глаза, но вставать не стала. Хакрам в конце концов нашел меня, приподняв безволосую бровь, когда увидел, что я растянулась без малейшего намека на элегантность.

— Решила сделать перерыв? — спросил он.

— Это моя мыслительная поза, — солгала я.

Высокий орк фыркнул и сел рядом со мной.

— Что-нибудь срочное? — пробормотала я.

— Не сейчас, — проворчал он. Первый отряд не двигается, а Мастерящая заканчивает с туннелями. Вероятно, тебе следует в ближайшее время созвать офицерское собрание.

— И что им сказать? — я усмехнулась. — Что я понятия не имею, как нам выбраться из этой передряги?

Помогло то, что мы не смотрели друг на друга. Я не была уверена, что смогла бы признаться в этом, если бы мы встретились лицом к лицу. Хакрам мне нравился, пожалуй, больше всех моих офицеров. В нем была какая-то уравновешенность, которая меня успокаивала, и даже вне игр он был хорошей компанией.

— Никто не ждет от тебя чудес, Кэллоу, — наконец сказал он. — Ты уже завела нас гораздо дальше, чем кто-либо другой.

— А еще я та, кто втянул Крысиный отряд в эту заваруху, — с горечью ответила я. — Мастерящая была права. Если я все испорчу, твоя карьера пострадает, и все потому, что я думала, что у меня это получается лучше, чем есть на самом деле.

Как ни странно, было приятно признать это вслух. Я не совсем понимала, какой урон нанесет моим кадетам назначение в Легионы, если итоговый счет отряда будет настолько сильно в минусе. И все же я могла быть достаточно честной с самой собой, чтобы признать, что даже если бы я это делала снова, я бы сделала ту же самую ставку.

— Ты знала, чем рискуешь, — хрипло произнес мой сержант. — И всё равно воспользовалась случаем. Зачем?

В тоне орка не было ничего конфронтационного. Судя по всему, ему было по-настоящему любопытно. Безоговорочно вера, что у меня была веская причина для того, что я сделала.

— Мы победим, и я получу командование Пятнадцатым Легионом, — тихо призналась я.

Он не стал напоминать, что в настоящее время не существует ни Пятнадцатого Легиона, ни даже Четырнадцатого, если уж на то пошло. Я была благодарна ему за это: я все еще не была уверена в деталях, и мне не хотелось ничего объяснять.

— А если ты проиграешь? — вместо этого спросил Хакрам.

— Это назначение уйдет Наследнице, — ответила я. — Она играла со мной в Башне. Называла это пари, когда это была самая односторонняя сделка, о которой я когда-либо слышала — а я жила под властью губернатора, гребаного, Мазуса.

— Вот как они это делают, Кэллоу, — медленно выдохнул орк. — Они предлагают тебе что-то, чтобы ты притворился честным, а потом закручивают гайки. Затем они улыбаются и спрашивают, как это может быть их ошибкой, когда у вас был способ победить, но вы потерпели неудачу?

В голосе орка было что-то горькое, старый гнев, который, возможно, и не управлял им, но никогда не выходил далеко на поверхность. Это было что-то, в чем мы были похожи.

— Ты когда-нибудь хотел изменить мир, Хакрам?

Он тихо рассмеялся.

— Мир постоянно меняется, Кэллоу. Мы катим валун вверх по горе, пока он не упадет с другого склона, а затем начинаем снова. Если тебе повезет, он не раздавит всё, что тебе нужно, по пути вниз.

— И это все, на что мы можем надеяться? — я поморщилась. — Не быть раздавленным?

— Для таких как я? — Хакрам рассмеялся. — Да. Только это. Но ты не такая, как я, Кэллоу. По какой-то причине ты, кажется, думаешь, что можешь исправить этот беспорядок. Я не знаю, сможешь ли ты на самом деле. Дьявол раздери, я не знаю, может ли вообще кто-нибудь это сделать.

Я чувствовала, как он улыбается, не глядя на меня.

— Но мне бы хотелось, чтобы ты попробовала.

Он приподнялся и протянул мне руку.

— Так что поднимай свою задницу, Кэллоу, и начинай снова плести интриги. Мы еще не дошли до конца, и будь я проклят, если мы не устроим из этого кровавую кашу. —

Я посмотрела в тёмные глаза орка и почувствовала укол вины в животе. Было легче думать о легионерах, которыми я хотела командовать, как о орудиях, прежде чем я узнала их. Я взяла его за руку и позволила ему поднять меня.

— Кэтрин, — наконец сказала я. — Зови меня Кэтрин.

Мы спустились с холма, и я снова погрузилась в игру. Я созвала совещание, как только нашла гонца, хотя на этот раз не стала ограничивать его старшими офицерами. Нас осталось совсем немного, поэтому были вызваны и сержанты. Сержант Килиан был взят в плен вместе с Бестией, но заместитель бывшего капитана все еще был с нами, коренастая женщина-орк по имени Тордис. До сих пор она молчала, ее красно-карие глаза перебегали с одного лейтенанта на другого, пока они заканчивали докладывать.

— Мы поставили всех на половинное дежурство, так как маловероятно, что Адская Гончая снова двинется сегодня ночью, — закончил Наук ворчливо. — Лагерь не укреплен, но с нашей позицией им будет трудно подкрасться к нам.

Я заметила, что Нилин выглядел измученным. Его веки опускались каждые несколько секунд, и уже дважды я видела, как он щипал себя за запястье. Мастерящая и Килиан, казалось, были в лучшем состоянии, хотя, в случае с гоблиншей, определить было трудно. Что же касается главного фаворита лейтенанта саперов, то он что-то грыз во время доклада, что, по-видимому, означало, что с ним все в порядке.

— Мы ничего не будем делать, пока не взойдет солнце, — сказала я им. — Обеспечьте отдых своим кадетам как можно больше, впереди нас ждут тяжелые испытания. И ещё, Разбойник, что, во имя Плачущих Небес, ты постоянно грызешь?

Маленький гоблин шумно сглотнул.

— Козу, — ответил он. — Ту, за которой мы охотились. Первый отряд поджарил ее и оставил немного объедков, когда они ушли.

Я приподняла бровь, но больше ничего не сказала. С пайками у нас проблем не было: мы захватили пайки и отряда Морока, и Айши, так что нам хватит по крайней мере еще на четыре дня. Даже больше, учитывая, что мы были не в полном составе.

Я подумывала о том, чтобы попытаться выманить Верес из укреплений, учитывая, что в этой схватке не было ограничений по времени, но мы пришли к развязке задолго до этого. Охота за новой дичью была бы излишней, хотя свежее мясо могло бы поднять боевой дух, если бы у меня было время. Ха. Свежее мясо.

— Ты великолепный маленький ублюдок, Разбойник, — сказала я ему.

— Одна из фундаментальных истин Творения, — согласился он, не теряя ни секунды.

Я проигнорировала его сарказм.

— С рассветом мы пошлем охотничьи отряды, — сказала я своим офицерам. — Столько, сколько сможем.

Мастерящая посмотрел на меня так, словно у меня выросла вторая голова.

— Могу я спросить, зачем, капитан? — сказала она нерешительно.

Я сжала и разжала пальцы.

— Я собираюсь получить ресурсы для реализации одной идеи.

☠

К полудню следующего дня я положила перед собой трёх коз, довольно искалеченную антилопу и кого-то похожего на кролика с рогами. К тому же, у него были клыки. Почему бы и нет, это не имеет значения. Попытка выяснить, почему Император Ужаса создал породу плотоядных кроликов, не принесет мне ничего, кроме раскалывающейся головной боли. Существо в любом случае было бесполезно для моих целей, хотя я предполагала, что это была моя собственная вина за то, что я не была более конкретной.

— Я не знаю, к чему это приведет, — весело объявил Разбойник, — но тот факт, что первый шаг включает в себя уничтожение местной дикой природы, наполнил меня большими надеждами. Мэм.

При совершенно предсказуемом повороте событий моя похвала быстро и эффективно ударила в голову Разбойника. Большая часть моей саперной линии стояла на солнце и с вежливым недоумением смотрела на ряд трупов. Краем глаза я видела, как Мастерящая несколько раз открывала и закрывала рот, не произнося ни слова.

— Сначала одна из коз, — пробормотала я себе под нос.

Я опустилась на колени рядом с ближайшим трупом и закрыла глаза, пытаясь вызвать свое Имя. Оно все еще казалось далеким, но не так сильно, как раньше — последние несколько недель я начала восстанавливать мост, который повредила, принимая одно морально сомнительное решение за другим. По своей природе это было совсем не похоже на подключение к одному из моих аспектов, где я позволяла силе течь через меня и использовала ее для своих собственных целей.

Я погружалась в свою Роль, тянулась к тем холодным глубинам, которых касалась лишь дважды. Какое-то мгновение ничего не происходило, но потом я почувствовала это. Эта огромная тяжесть давила на меня, холодность, неестественная для Творения, которая при этом не ощущалась неправильной. Я улыбнулась и почувствовала острый укол в ладонь, как будто меня укололи иглой. Холод распространился и на труп козы. Я вскочила на ноги, и через мгновение коза сделала то же самое. Я потянула за веревочку, и она повернула голову, чтобы посмотреть на меня. Еще одно усилие воли — и она шагнула вперед, потом назад.

— Некромантия, — сказал Мастерящая, удивленно моргнув. — Я не знала, что ты маг.

— А я и не маг, — призналась я. — Это возможности Имени, я не совсем понимаю, как они работают.

Лейтенант-гоблин явно сомневалась, но сумела собраться с мыслями.

— Итак, теперь у нас есть некро коза. Это… прогресс?

— Разрежь ее, — сказала я ей. — И положи в неё заряды.

На мгновение воцарилась тишина, пока ее не заполнил судорожный смех Разбойника.

— О Боги, — выдохнул он. — У Верес есть крепость, и наш ответ — козы-самоубийцы.

— Я не уверена, что это технически точно, — нахмурилась я. — Я имею в виду, что они уже мертвы.

Еще один взрыв смеха.

— Немёртвые козы-самоубийцы, — поправил он себя, затаив дыхание. — Очень сожалею, капитан. Для протокола, мне все равно, проиграем мы или нет. Это уже победа во всех отношениях, что имеют значение.

Мне подумалось, что просто общение с ним уже рассматривается как поощрение. Я повернулась к Мастерящей, которая выглядела так, словно не знала, быть потрясенной или впечатленной. У меня было чувство, что это не последний раз в моей карьере, когда подчиненный будет смотреть на меня так.

— Я хочу, чтобы в первой было достаточно боеприпасов, чтобы она могла проделать дыру в частоколе, — распорядилась я.

Мастерящая откашлялась.

— Пробивать себе путь через первую стену будет бессмысленно, если весь Первый отряд выстроится за ней, — указала она. — Мы все равно останемся в меньшинстве.

— Мы не собираемся сражаться с ними, лейтенант, — проворчала я. — Единственное, что у нас сейчас есть, — это смехотворное количество боеприпасов и возможность сделать расходные носители для них. Я намерена злоупотреблять этим, насколько это возможно.

Она кивнула, неуверенно, но не желая спорить.

— Нам все равно нужно будет найти мага, чтобы взорвать этих… коз, — напомнила она мне.

Последнее слово этой фразы она произнесла с видимым усилием.

— Я провожу Килиана на поле, — ответила я. — Мне самой нужна прямая видимость для… Разбойник, прекрати, дьявол тебя раздери, прикасаться к ней.

Я чувствовала, как пальцы гоблина пробовали дотронуться до кожи трупа, что добавляло дополнительный слой жути к и без того жуткому ощущению. Сержант без тени раскаяния ухмыльнулся в мою сторону.

— Разрешите назвать коз, мэм? — спросил он.

— Отказано, — ответила я без малейшего колебания.

— И Месть Морока, и я очень разочарованы вашим решением, капитан, — сказал он мне, успокаивающе поглаживая козу по голове.

— Месть Морока? — повторила я, уже сожалея о своей насмешливой интонации, прежде чем закончила говорить.

— Это самое уродливое и наименее впечатляющее из трёх, — весело сообщил Разбойник.

Мне действительно нужно было поближе познакомиться с правилами Легиона. Это был Злой институт, в уставе обязательно должна была быть лазейка, позволяющая задушить раздражающих миньонов.

— Хорошо. Он не ошибся, — пробормотал другой гоблин.

— О, у нас может быть еще одно, относящееся к Бишаре, — взволнованно добавил третий. — Что-то вроде Айша бы этого не сделала.

Совещание быстро перешло к моим саперам, предлагающим все более абсурдные названия для нашего секретного оружия.

— Мастерящая, — ровным голосом произнесла я, повернувшись к смущенному лейтенанту, наблюдавшему за безумием, охватившим ее кадетов. — Я ожидаю, что вы найдете по-настоящему жестокое наказание для тех, кто будет использовать каламбуры.

Не оглядываясь, я пошла прочь, массируя переносицу и игнорируя возмущенный крик: Мы не будем использовать Бывшая Бестии, он даже не здесь, чтобы услышать это.

Ради моего здравомыслия. Саперы. Сумасшедшие, все до единого.

☠

Построенные черепахой легионеры двигались очень медленно, но тем не менее это было необходимо: я не хотела, чтобы кто-то из солдат на стене увидел нашу козырную карту, пока она не окажется слишком близко, чтобы они могли что-то с ней сделать.

— Приближается, — прошипел Килиан с ноткой страха в голосе.

Я высунула голову из-за прикрытия щитов и сразу же увидела камень, плывущий по ясному послеполуденному небу. Первый отряд промахнулся — ему не грозило попасть в нас, и он приземлилась на холме позади моего десятка. Гейзер песка и камней, вызванный ударом, ясно дал понять, что никто из нас не сможет подняться, если Верес сделает правильный выстрел.

— Прибавьте шагу, кадеты, — приказала я.

Судя по всему, Верес выстроила две шеренги на частоколе, который Похититель услужливо построил для нее, что не было бы такой большой проблемой, если бы даже с того места, где я стояла, я не могла увидеть, что кадеты были вооружены арбалетами. Я знала, что Цербер легко могла бы разместить за стеной вдвое больше легионеров, что, вероятно, означало, что она пыталась заманить меня в ловушку при попытке нападения. Если бы я действительно находилась в таком отчаянном положении, как она считала, это могло бы даже сработать.

— Еще тридцать футов, и расходимся, — шепотом сказала я легионерам.

Кое-кого из нас, вероятно, подстрелят арбалетными болтами — на самом деле мы уже были в пределах досягаемости, но ограниченные боеприпасы означали, что Верес, скорее всего, приказала своим легионерам стрелять только если они будут уверены в попадании — но если это был выбор между этим и продолжением представлять собой хорошую цель для баллисты, то не было необходимости думать об этом дважды.

— Для подрыва достаточно любого попадания, — шепотом напомнила я Килиану. — Один только подрывной заряд сделал бы свое дело, но они добавили несколько разрывных на всякий случай.

Саперы довольно долго возились с боеприпасами после того, как разделали труп. Мне стало немного любопытно, как это будет выглядеть, когда Месть Морока исчезнет в блеске славы.

— Десять футов, — предупредила я своих кадетов, выглянув из-за щитов.

Я молча считала свои вдохи и выдохи, поглядывая на Килиана каждые несколько секунд, чтобы убедиться, что баллиста не собирается ставить нас в спорное положение. Лицо рыжеволосой оставалось внешне спокойным, но то, как ее пальцы сжимали рукоять меча так крепко, что костяшки пальцев побелели, выдавало ее истинное душевное состояние.

— По моей команде, разбегаемся, — прошептала я.

Мои легионеры тут же разбежались, оставив нас с Килианом стоять рядом с уже движущейся нежитью. Маг, не теряя времени, пропел свое заклинание, а я приказала козе двигаться быстрее, что позволило той преодолеть последние десять футов, отделявшие ее от частокола, за несколько мгновений. Солдаты подняли тревогу, но было уже поздно, слишком поздно, и огненный шар вылетел из протянутой руки Килиана. Он задел оживленное существо сбоку, и этого было достаточно.

Сверкнула вспышка света, а затем грянул гром, и взрыв разнес вдребезги кусок частокола шириной не менее десяти футов. Рыжеволосый лейтенант и я, не сбиваясь с ритма, двинулись вперед, хотя какая-то часть меня хотела остановиться и разинуть рот. Ни один из нас не остановился, пока мы не оказались в укрытии за другим холмом; я спрыгнула вниз, отдышавшись и быстро подсчитав количество людей. Похоже, никто из моих кадетов не был застрелен. Нам повезло.

— Взрыв не должен был быть таким большим, — выдохнула я, задыхаясь. — Или таким интенсивным.

— Я думаю, это из-за Имени, — задыхаясь, проговорил Килиан. — Боеприпасы — это алхимия, они могут питаться от других источников энергии.

Я закрыла глаза. Итак, мой козырь оказался более эффективным, чем предполагалось ранее. Я могла бы работать с этим.

— Пошли Науку гонца, — сказала я лейтенанту. — Мы немедленно приступаем ко второй фазе.