У Шэнь Цинцю была дурная привычка, появившаяся ещё на пятом курсе — сразу после того, как он понял, что его будущее заключается в зельях: он начал проводить много времени в небольших путешествиях в погоне за редкими ингредиентами. И всё бы ничего, будь Шэнь Цинцю одинок и волен, как ветер, но у него был Шэнь Юань, который из раза в раз тосковал по брату. Очень редко они путешествовали вместе, но в большинстве своём Шэнь Цинцю уходил один, оставляя Шэнь Юаня, чему тот был не рад.
Вот и сейчас Шэнь Цинцю, которого Шэнь Юань пару лет назад долгими уговорами устроил на работу мастером зельеварения в Хогвартсе, где сам работал преподавателем по уходу за магическими существами, собирал свои немногочисленные вещи, дабы отбыть на все четыре стороны. И всё бы ничего, но на носу было Рождество, которое Шэнь Юань планировал провести в замке вместе с братом.
— Ты можешь уезжать на Пасху, Хэллоуин, летние каникулы или День святого Патрика, но ты не посмеешь бросить меня ни на наш День рождения, ни на Рождество! — возмущался Шэнь Юань, недовольно пыхтя перед братом, пока тот с невозмутимым выражением лица складывал тёплый зелёный свитер в чемодан. — Эти два праздника я хочу провести со своим парнем, а не в одиночестве!
— Я твой брат, — напомнил Шэнь Цинцю.
— Но и парень тоже, если не забыл, — гневно прищурился Шэнь Юань, буквально полыхая недовольством: подумать только, его старший брат-близнец и возлюбленный в одном весьма красивом и утончённом лице хочет бросить его на самый семейный и романтический праздник!
— Я должен получить рог дромарога. Ты же знаешь, как он ценен, — поднял руки Шэнь Цинцю, показывая, что сдаётся.
— Я лучше тебя знаю, как он ценен. Магические существа — это моя прерогатива. Но почему ты не можешь попросить кого-нибудь из своих знакомых доставить тебе этот несчастный рог? Почему надо обязательно покидать меня?
— Так поехали со мной, — резко вскинул голову Шэнь Цинцю, тем самым заставив брата удивлённо на него вылупиться, открывая и закрывая рот как рыба, выброшенная на берег.
— В смысле, с тобой? — слабым голосом переспросил он. — Ты… Хочешь взять меня с собой?
— Да. В конце концов кому как не тебе знать о дромарогах всё и даже больше? Ты даже в детстве мечтал быть как Ньют Скамандер и заиметь одного такого в качестве домашнего питомца, — хитро произнёс Шэнь Цинцю, заставив Шэнь Юаня смущённо покраснеть: о, его детство было полно фанатизма по Ньюту Скамандеру, его книгам и всем диким магическим существам, которые только обитали в этом мире.
— Я хотя бы мечтал о дромароге, чтобы изучать его, а не о драконе, чтобы летать на нём по Хогвартсу и пугать всех гриффиндорцев, — отбил нападение Шэнь Юань, замечая, как брат недовольно хмурится, припоминая собственные детские грёзы. — Один-один, Цзю.
— Такими темпами я сейчас поеду один, — пригрозил Шэнь Цинцю.
— Ты не посмеешь! — искренне возмутился Шэнь Юань. Он достал из рукава мантии волшебную палочку и резко взмахнул ею. Тут же из-под кровати вылетел второй чемодан, открылся, и в него друг за другом начали укладываться самые необходимые вещи, аккуратно складываясь за время полёта. Итак, через полминуты чемодан Шэнь Юаня был собран. — Вот, я готов, ты не посмеешь оставить меня одного!
Шэнь Цинцю на это лишь вздохнул и с полуулыбкой покачал головой: Шэнь Юань как всегда был ленив, чтобы собирать чемодан собственными руками, отдавая предпочтение быстрой и эффективной магии.
— Итак, когда вылет?
— Думаю, часа в два ночи. В Чжанцзяцзегородской округ в провинции Хунань как раз будет одиннадцать утра.
— Постой, а что дромарог забыл в Китае? — хлопнул глазами Шэнь Юань. — Только не говори, что контрабанда.
— Она и есть, — кивнул Шэнь Цинцю.
Шэнь Юань резко замолчал. Местом обитания дромарогов являлась Европа, а если точнее, то её гористая местность. Животное просто не могло выжить в иных климатических условиях, о чём свидетельствуют многочисленные многовековые попытки волшебников перевезти дромарога в другие страны и на другие континенты. Собственно, эти самые попытки и стали причиной, по которой в середине двадцатого века животное было на грани вымирания. Сейчас, конечно, популяция дромарогов медленно, но верно восстанавливалась, но их всё равно оставалось слишком мало, из-за чего они становились добычей каких-нибудь богатых коллекционеров или браконьеров, охотящихся за самыми редкими животными.
Получалось, что Шэнь Цинцю откуда-то из своих источников узнал о том, что один из дромарогов был контрабандой перевезён в Китай, а потому решил тут же отправиться за ним, вероятно, выследив тех самых контрабандистов и рассчитав их маршрут: не даром он упомянул именно округ Чжанцзяцзе, знаменитый своими горами и захватывающими дух пейзажами.
— Мы ведь отправимся из Хогсмида? — уточнил Шэнь Юань, который в миг позабыл о всякой обиде: жизнь вымирающего животного была для него куда важнее, чем одно Рождество в Хогвартсе. Тем более, что им с братом предстояла ещё куча возможностей провести этот день в праздничной атмосфере.
— Да. Пора бы уже выходить, если хочешь немного прогуляться по Хогсмиду и встретить Рождество там, — внезапно предложил Шэнь Цинцю. — У нас будет три часа на празднование.
Шэнь Юань широко улыбнулся и навалился на брата с объятиями, благодарно целуя его в щёку и крепко сжимая руки у него за спиной. Большие ладони коснулись талии Шэнь Юаня, прижимая его ближе к себе и вдыхая запах его волос. Волшебник тут же расслабился в объятиях брата, прикрывая глаза и принимая даримую ему нежность.
Обычно в их отношениях всегда вёл Шэнь Цинцю: он и начал эти отношения, он их и развивал. Шэнь Юань предпочитал больше плыть по течению, чем противиться ему, любил скорее принимать, чем отдавать. Обоих это устраивало: в конце концов, Шэнь Цинцю никогда слишком сильно не напирал, а Шэнь Юань не вёл жизнь согласной на всё птицы в клетке. У обоих были свои характеры, оба любили их показывать, но при этом оба всегда находили золотую середину и никогда не выходили на откровенную ссору — сказывался тот факт, что они были не просто возлюбленными, но и братьями-близнецами, между которыми с детства была особая связь, позволяющая им чувствовать и понимать друг друга. Шэнь Юань всегда знал, где находится Шэнь Цинцю и в каком он состоянии, тем временем как Шэнь Цинцю всегда распознавал эмоции Шэнь Юаня и всё ли с ним в порядке. Именно благодаря этой связи Шэнь Юань понял, в каком месте стоит надавить сильнее своим недовольством, а Шэнь Цинцю — когда стоит отступить и уступить.
— Тогда давай скорее в Хогсмид, — произнёс Шэнь Юань, чуть отстраняясь от брата, но всё ещё находясь в его объятиях. — Правда, Ци-гэ будет ругаться, что мы ушли, не предупредив…
— Плевать на Юэ Цинъюаня, — фыркнул Шэнь Цинцю. — Пусть ругается сколько влезет, у нас куча своих дел.
Шэнь Юань покачал головой, но принял реакцию брата: они с Юэ Цинъюнем ругались ещё до поступления в Хогвартс. Шэнь Юань не знал, что произошло между этими двумя, поскольку никто не считал нужным рассказать ему причину многолетней ссоры, но принимал её как должное и всегда выступал на стороне брата, хотя и был благодарен Юэ Цинъюню за то, что тот принял Шэнь Цинцю на работу.
Шэнь Юань сполз с колен брата и протянул ему руку, помогая подняться. Шэнь Цинцю пробормотал что-то под нос, поднял валяющийся на покрывале веер и за руку с братом пошёл прочь из спальни, напоследок щёлкая пальцами. Позади мгновенно появился домовик, который поспешил перенести вещи волшебников в Кабанью голову.
Шэнь Юань и Шэнь Цинцю неторопливо вышагивали по пустынному коридору, где ещё днём периодически сновали туда-сюда студенты. В этом году в Хогвартсе на Рождество осталось мало человек, всего тридцать с небольшим, и это было удивительным явлением: обычно их было не менее сотни.
Но даже несмотря на столь малое количество народа было решено устроить полноценный праздник: Большой зал украсили огромной ёлкой и цветными гирляндами, в коридорах висели украшения и рождественские шарики, на улице кто-то уже слепил множество снеговиков, которых профессор Шан заставил ожить с помощью одного из своих излюбленных заклинаний, и теперь можно было через окно увидеть, как снеговики, аки рыцари или военные, несли стражу у всех входов в Хогвартс, приветствуя студентов и преподавателей лёгкими поклонами.
Замок дышал морозом, свежестью и праздником, и Шэнь Юань глотал эти запахи, не переставая широко улыбаться. Их с Шэнь Цинцю школьные годы прошли более мрачно из-за войны с Волан-де-Мортом и её последствий, а потому сейчас, вышагивая по Хогвартсу, чьи стены позабыли ужасы, творящиеся здесь несколько десятилетий назад, а нынешние студенты с ними вообще не сталкивались, Шэнь Юань чувствовал себя счастливым. И это счастье передавалось Шэнь Цинцю: игривость вновь взыграла в нём, и он резко сделал несколько шагов в сторону, утаскивая держащего его под локоть Шэнь Юаня за собой. Волшебник вскрикнул от неожиданности, но тут же оказался в крепких объятиях брата.
— Что ты делаешь? — возмутился он. — Я чуть не упал.
— Так не упал же, — беззлобно ответил Шэнь Цинцю. А затем показал пальцем наверх. Шэнь Юань задрал голову. Над ними висела зелёная веточка с белыми ягодами.
— Омела, серьёзно? — спросил он, но тут же был заткнут поцелуем Шэнь Цинцю, который чувствовал себя довольным из-за проделанной проказы. Шэнь Юань недовольно ударил брата по плечу, но не стал отстраняться, а лишь приоткрыл рот, давая углубить поцелуй.
Когда они, наконец, отстранились друг от друга, Шэнь Юань заявил:
— Я думал, тебе не пятнадцать для подобных выходок.
— Когда мне было пятнадцать, мои выходки были куда более смущающими. И ты никогда не возражал, — поиграл бровями Шэнь Цинцю, наслаждаясь смесью смущения и возмущения на лице брата.
— Лучше бы ты тогда продолжал мечтать о драконе.
— Зачем мне дракон, когда рядом есть такой прекрасный ты? Когда я это понял, то и приоритеты мои поменялись, — продолжил своё Шэнь Цинцю, накручивая длинную прядь волос Шэнь Юаня себе на палец. — Но могу пообещать, что сегодня в рождественский подарок ты получишь желанного тобою в детстве дромарога. Правда, без пары рогов, но, думаю, ничего страшного.
Шэнь Юань мученически застонал: ну да, кто бы поверил в то, что Шэнь Цинцю будет спасать несчастного дромарога из лап контрабандистов ради доброго дела. Шэнь Юань вот — никогда.