На часах было три утра, когда Мичико вышла из душа и устало плюхнулась на кровать, тут же схватив телефон и проверяя его на наличие новых уведомлений. Ничего, абсолютно пусто. Ни одного сообщения от её непутёвого парня за последние десять дней. Ни единой строчки о том, жив ли он вообще.

Девушка знала, где и кем именно он работал; знала, чем он занимается, и как его работа опасна. Понятное дело, что она постоянно переживала из-за того, что Харучиё однажды может просто-напросто не вернуться домой. У них не раз был разговор на эту тему, во время которого она слёзно умоляла его хотя бы писать два слова: «Я жив». Он же только всегда отмахивался от неё, как от назойливой мухи, и каждый раз давал пустые обещания.

Харучиё постоянно заставлял её нервничать, пропадая без объяснения каких-либо причин. Он, по мнению Мичико, видимо считал, что написать ей, давая знать, что он хотя бы жив — это слишком сложно и в целом ненужно. И девушка никогда не понимала этого — неужели так сложно это сделать, чтобы она не волновалась и не накручивала себя лишний раз?

Больше недели назад они сидели в ресторане, попивая дорогое вино и ожидая свой заказ. И всё шло просто прекрасно: романтическая обстановка, приятные разговоры, томные взгляды, которые обязательно бы привели к продолжению приятного вечера, перетекающего в ночь, а то и в утро. Но всё испортил один чёртов телефонный звонок, после которого Харучиё бросил на стол несколько крупных купюр, извинился перед Мичико, быстро поцеловав её куда-то в уголок губ, и просто ушёл, опять-таки без каких-либо объяснений.

Просто взял и пропал.

А что если не «просто»?

Вдруг убили?

А может его вообще схватили и пытают где-нибудь в другой стране?

Противные и неприятные мысли каждый раз посещали Мичико, не давая спокойно существовать. И только одно успокаивало — если бы с ним что-то случилось, то её, скорее всего, оповестили бы.

И всё же, несмотря на все попытки себя успокоить, заснуть никак не получалось до тех пор, пока экран телефона не вспыхнул, заставляя девушку зажмуриться, и пока она не увидела на нём аж два уведомления. Ей ещё никогда не удавалось так быстро ввести пароль. Вот только сообщения были от Рана Хайтани, а не от Харучиё. И вновь плохие мысли заполонили её голову. Точно убили, подумала она и дрожащими пальцами открыла диалог.

Мы прилетели в Токио.

Жди своего суженного, скоро приедет.

Мичико облегчённо выдохнула и прикрыла глаза, а через несколько секунд перевернулась на спину и сосредоточено посмотрела куда-то в потолок. В голове был целый рой вопросов: почему Харучиё сам ей не написал? Где они были, раз прилетели в Токио? Чем они вообще занимались?

Девушка редко закатывала скандалы, считая споры и крики чем-то ненужным, чем-то, что только тратит драгоценные нервы и не менее драгоценное время, но в этой ситуации Харучиё должен был получить по первое число, чтобы неповадно было. Да, она определённо так и сделает.

И стоило ей только закрыть глаза и провалиться в полудрёму, как послышался звук открываемого замка. И вместо того, чтобы подскочить с кровати и с порога высказать своему парню всё, что она о нём думает, Мичико сильнее укуталась в одеяло и спрятала лицо в подушку, на случай если ему вдруг захочется полюбоваться ею. Хотя ей почему-то казалось, что он так устал после перелёта, что сил у него хватит только на то, чтобы раздеться и лечь спать.

Дверь в спальню с лёгким скрипом открылась. Послышались тихие шаги и шорох снимаемой одежды, а после раздался глухой звук удара и судорожный выдох: видимо, споткнулся о кровать. И если бы Мичико не делала вид, что давно спит, то злорадно бы рассмеялась. Но вместо этого она подтянула одно колено к груди и обняла край одеяла рукой. Харучиё, благодаря бликам луны, которые являлись единственным источником света в комнате, увидел, что его девушка заняла любимую позу для сна, и только еле заметно улыбнулся, продолжая стягивать с себя одежду.

Через десятки секунд Мичико почувствовала, как матрас прогнулся под тяжестью чужого родного тела; как рука Харучиё ползала по постели, пытаясь найти край одеяла, чтобы укрыться; как он переместился под него, подползая всё ближе и ближе к ней, пока не почувствовал тепло её кожи. И девушку словно током ударило, когда Санзу закинул свою ногу на неё и взял её за руку, которая лежала на подушке, переплетая их пальцы — он всегда любил так делать, говоря, что его это успокаивает. А когда она почувствовала его спокойное, размеренное дыхание где-то в области чуть выше затылка, её сердце забилось с такой скоростью, что ей на секунду даже стало страшно, что оно и вовсе откажет.

И вдруг все неприятные мысли, вся злость и обиды куда-то исчезли, освобождая место для спокойствия, облегчения и любви. Она могла поклясться, что только её гордость не позволяла ей развернуться к нему и не задушить этого паршивца в объятиях.

Мичико скучала, чертовски скучала.

***

Харучиё ненавидел просыпаться раньше полудня, но частые вылазки и задания заставляли его это делать. И сейчас, когда на часах было десять утра, а ему так и не удалось заснуть после неожиданного пробуждения, его ненависть только усилилась, ведь так хотелось как следует отоспаться, пока была такая возможность. Однако повернув голову направо, он, кажется, понял всю прелесть этого момента: видеть свою спящую девушку — то ещё удовольствие, особенно учитывая то, что обычно она вставала намного раньше него. Но если бы он только знал, что у него есть прекрасная возможность как следует рассмотреть её, такую хрупкую, нежную и безмятежную — вставал бы на несколько часов раньше, чем привык: вид, что открывался перед ним, был слаще самого развратного сна в его жизни.

Мичико спала практически в той же позе, что и заснула, и поэтому Харучиё смог без каких-либо особых усилий рассмотреть её обнажённую спину. Рука невольно потянулась к ней, а кончики пальцев начали невесомо вырисовывать какие-то узоры. Он положил локоть на подушку, немного приподнимаясь, и опёрся подбородком о раскрытую ладонь. Нет, ему определённо стоило изменить свой режим.

Харучиё осматривал её, наверное, минуты три-четыре, пока вдруг не поддался какому-то неведомому порыву и не оказался совсем рядом с ней, оставляя лёгкие поцелуи на позвоночнике, лопатках, затылке. Мокрые следы были везде, до куда он только дотягивался. А потом вдруг остановился, не желая будить свою девушку: Ран говорил ему о том, что сообщения от неё поступали и в два, и в три, а иногда и в четыре ночи. Ей тоже следовало отдохнуть, выспаться в свой редкий выходной. И чтобы не тревожить её своими неожиданными приливами нежности, Харучиё решил, что следует пойти в душ и наконец-то смыть с себя всю грязь и пыль, что, наверное, стала его второй кожей, пока он ползал по лесам, выполняя очередное поручение от Майки.

И когда парень всё-таки выполз из постели, пошлёпав босыми ногами в сторону ванной, ёжась от прохлады, он, как и всегда, забыл закрыть за собой дверь.

И из-за его дурацкой привычки Мичико, конечно же, проснулась, услышав звуки капающей воды и тихие стоны Харучиё, который явно балдел от долгожданного принятия душа. И как бы девушка не старалась абстрагироваться от шума; как бы не закрывала уши подушкой — всё тщетно.

Делать было нечего — пришлось вставать.

Потянувшись, она открыла шкаф и взяла нижнее бельё, тут же натягивая его на себя, а услышав, как в ванной перестала шуметь вода, накинула на себя какой-то первый попавшийся бордовый халат, быстро завязывая бант на поясе. Не хватало ещё, чтобы Харучиё увидел её полуобнажённую.

Мичико решила играть грязно и честно одновременно. Ей было известно, как парень ненавидит игнорирование, но в то же время это было бы своеобразной местью и уроком для него. Короче говоря, она решила поступить так же, как и он. Ему однозначно стоило хоть немного почувствовать каково это, когда тебя игнорируют.

И как только парень вышел, завязывая полотенце на бёдрах, ей уже не так уж и сильно хотелось осуществить свой замысел. Чёртов Харучиё со своей прекрасной внешностью и не менее прекрасным телом! Однако как бы сильно Мичико не желала обнять его, поцеловать, да просто прикоснуться к нему, она твёрдо решила идти до конца. И стоило ей поправить бант на поясе и покоситься в сторону ванной, тут же генерируя идеи по избежанию своего возлюбленного в своей голове, как он воскликнул:

— Ухты-Пухты!

Мысленно она улыбнулась из-за его ребячества, но на лице же не дрогнул ни единый мускул. Мичико вновь перевела взгляд в сторону нужной ей двери, и еле заметно выдохнув, попыталась проскочить мимо парня. Но, видимо, не рассчитав скорость, она всё же не успела дойти до своей цели, будучи перехваченной парнем. Ну, хотя бы попыталась.

— Разве так встречают любимого после долгой разлуки? — назидательно-недовольным тоном спросил Харучиё, устраивая свои ладони у неё на талии. Девушка только отвела взгляд. — Обнимешь? — молчание. — Или может поцелуешь? — вновь молчание. — Эй, не игнорируй меня!

Ха, конечно, много просит.

Мичико осторожно положила свою ладонь на его руку и попыталась скинуть её, чтобы освободиться и уйти, вот только он усилил свою хватку и слегка притянул её к себе, уткнулся носом ей в висок и довольно прикрыл глаза. Девушка всего лишь на секунду задумалась о том, чтобы обнять его в ответ и даже уже потянула руки, как вдруг почувствовала, что его тело слегка трясётся. Тут же отодвинув голову, вызвав тем самым у него недовольный вздох, Мичико обхватила ладонями его щёки и притянула его лицо поближе к себе, вглядываясь в его до ужаса красивые глаза. Ну а он тоже ведь не из простых, поэтому незамедлительно потянулся к ней, чтобы поцеловать, но неожиданно его губы накрыли рукой.

— Ты принимал, что ли? — Харучиё отрицательно покачал головой. — Отходняк? — вновь мотнул головой, и она убрала руку, чтобы он смог объясниться. — Ты дрожишь.

— Потому что я только что вышел из душа, — ответил он и снова потянулся к ней, вот только девушка отвернула его лицо в сторону, в который раз пытаясь выбраться из его желанных объятий.

— Обиделась, да? — молчание. — Ну прости, виноват.

Мичико ничего не ответила и посмотрела куда-то в угол комнаты, словно там было что-то такое интересное, от чего оторваться просто не представлялось возможным. Ну да, наблюдать за небольшим слоем пыли было довольно-таки увлекательным занятием.

Харучиё никогда не был дураком, поэтому он понимал, что немного провинился, и что за это ему придётся как следует извиниться. Он уже в душе накидал пару вариантов, но определиться с чем-то одним так и не смог, поэтому выдал первое, что вспомнил:

— Съездим сегодня в торговый центр, купим тебе чего-нибудь.

Девушка только фыркнула и наконец-то посмотрела на него, еле подавляя в себе желание отвесить ему хороший подзатыльник.

— Ты, как я сейчас поняла, хочешь откупиться? — она выгнула бровь и сложила руки на груди. — Знаешь, что ты можешь сделать, чтобы действительно загладить свою вину? — Харучиё вопросительно посмотрел на неё, ожидая ответ. — Научиться печатать сообщения, неблагодарная ты скотина!

Он усмехнулся и положил подбородок ей на макушку, перемещая руки уже на спину, чтобы прижать её к себе поближе.

— Ты считаешь это чем-то смешным?! — девушка дёрнулась, а после решила оставить свои безнадёжные попытки выбраться из капкана его рук. — Я переживала за тебя, идиот! Ни одного ответа за десять дней, ты вообще нормальный?! А если я так буду делать, м? Тебе понравится? — парень ничего не ответил, а только слегка улыбнулся, будучи довольным тем, что смог её разговорить. Пусть кричит, пусть злится, он спустит ей это с рук, потому что любит. Ну и потому что действительно заслужил это. — Значит, как заваливать меня на работе сообщениями — это мы можем, а как просто напечатать одно слово в ответ на мои многочисленные просьбы, чтобы я просто смогла спокойно заснуть и не беспокоится о твоей заднице, так это мы сразу разучились пользоваться грёбаным телефоном! Серьёзно, Акаши, иногда я тебя просто ненавижу!

— Иногда? — переспросил он, хихикнув.

— Не доводи меня, Харучиё! Я и так еле держусь, чтобы как следует не вмазать тебе, — прорычала она ему в шею, заставляя его вздрогнуть от приятных ощущений. — Вот почему-то Ран смог мне ответить, причём без какого-либо труда, а мой драгоценный парень просто сидел и отмалчивался! Наверное, мне стоило выбрать его в качестве возлюбленного, а не такого куска дерь…

— Ты бы этого не сделала, — девушка только фыркнула и хотела было возразить, как вдруг Харучиё слегка отстранился и заглянул ей в глаза. — Ты уже была влюблена в меня, и ты любишь меня, Мичико.

— Я бы на твоём месте уже не была бы так уверена, — пробурчала она, надув губы и вновь отводя взгляд.

Парень только хмыкнул и убрал прядки волос ей за уши, умиляясь с её «гневного» выражения лица. Сейчас девушка напоминала ему ребёнка, которому что-то запретили.

— Успокоилась?

После таких слов точно нельзя успокоиться. В её глазах промелькнул опасный огонёк, а после она толкнула его в грудь и крикнула:

— Нет! Немедленно отпусти меня и дай мне пройти в ванную!

Конечно же он её не послушал. Вместо этого он только дёрнул за бант, развязывая его. Халат слегка распахнулся, открывая вид на чёрные кружевные трусики и прикрытую бордовой тканью грудь. Харучиё облизнул пересохшие губы и взглядом начал скользить по изгибам её тела. Он даже не слышал о чём она там кричала, кажется, начала возмущаться из-за его отвратительного поведения, но всё это было неважно. Важно было то, что ему безумно хотелось поцеловать Мичико, затащить в постель и не выпускать её оттуда до обеда, а то и до вечера. И пока она что-то ему говорила, он наклонился и заткнул её нежным поцелуем. Девушка на секунду растерялась и уже хотела было ответить на его порыв, но гордость всё-таки заставила её отстраниться первой. Бросив на него укоризненный взгляд, она спросила:

— Серьёзно? По-твоему, секс — это решение возникшей проблемы?

— Я постараюсь не вести себя как мудак, — сказал Харучиё, пальцами приподнимая её подбородок и оставляя на щеке лёгкий поцелуй. — Я просто случайно разбил телефон, вот и не смог ответить.

— Мы уже тысячу раз говорили на эту тему, Хару, — она устало потёрла лоб. — Ты постоянно обещаешь мне что-то, а потом не выполняешь это. Мне просто нужно два слова от тебя: «Я жив». Такое чувство, что я прошу тебя звезду мне с неба достать, ну. Ты мог связаться со мной через того же Хайтани. Просто не хочешь, вот и всё.

— Хочу, просто иногда сил нет, — попытался оправдаться парень, но Мичико только поморщилась и махнула рукой, больше не желая говорить на эту тему. Всё равно ничего не изменится — он не начнёт отвечать ей, даже когда она будет сходить с ума от волнения. Пройденный этап. — Ну прости.

— Забей, — тихо ответила девушка. И смена её настроения с раздражённого на какое-то подавленное заставила его забеспокоится и быстро принять решение. — А теперь дай мне, пожалуйста, пройти в ванную.

Харучиё скинул с её плеч халат, заскользил руками по спине, а после так крепко прижал хрупкое тельце к себе, что Мичико задумалась о том, что её кости просто-напросто сломаются под его напором. Слегка приподняв голову, она оставила поцелуи на его ромбовидных шрамах и уже подумала, что её отпустят, но не тут-то было.

— Ну что, ты простила меня? — спросил он, опаляя её щеку горячим дыханием.

— Нет, конечно же, — фыркнула девушка, ощущая, как его руки скользят вниз, к тазобедренным косточкам.

— Кажется, я знаю, как заслужить твоё прощение.

Послышался треск ткани, а после девичье возмущение о том, что это, вообще-то, были её самые любимые трусы! Санзу только покрепче обхватил её талию и вплотную прижал к себе. Мичико тут же улыбнулась уголком губ и отвернулась, тщетно пытаясь скрыть лёгкий румянец: его эрекция упиралась прямо ей в живот.Слышь, Санзу, ты волыну-то свою убери, а. Обхватив другой рукой её затылок, он нетерпеливо, даже жадно поцеловал её, тут же проникая языком в рот. И Господи, конечно же, она сразу забыла о прежних обидах, по крайней мере на тот период времени, когда он бесстыдно касался её, где только мог, и когда в груди разливалось долгожданное и такое приятное тепло.

Мичико на секунду, всего лишь на одну секунду оторвалась от его слегка покрасневших губ и сильно укусила его за ключицу, зная, что это наиболее чувствительная точка парня, и выбивая из его груди тихий вздох. Посмотрев на следы от своих зубов, она удовлетворённо улыбнулась и вернулась к устам возлюбленного, который тут же наказал её за такую маленькую, но до жути приятную шалость, несильно прикусив её нижнюю губу.

Решив, что медлить не стоит, Харучиё, всё ещё не разрывая поцелуя, начал спиной идти прямиком к постели, стараясь при этом не упасть. И пока он медленно сокращал расстояние до кровати, Мичико развязала полотенце и отбросила его куда-то в сторону.

Уперевшись ногами в кровать, парень упал на мягкий матрас и тут же носом уткнулся в живот девушки, обхватывая большими ладонями её заднюю поверхность бедра. Она же, чтобы не стоять столбом, запустила пальчики в его мокрые розовые прядки, слегка прочёсывая их. Сейчас он напоминал ей медузу, и от этого, если честно, хотелось рассмеяться. Вот только вместо того, чтобы хихикнуть, Мичико слегка простонала, тут же прикусывая щёку изнутри: одна рука Харучиё дотянулась до груди и осторожно сжала её, пока два пальца игрались с соском.

Он играл слишком грязно, нечестно.

А через несколько секунд, когда розоволосый резко прикоснулся губами к животу возлюбленной и выдохнул весь воздух, что был у него в лёгких, издавая при этом смешные звуки и вызывая щекотку, девушка всё же заливисто рассмеялась.

— Дурак! — она несильно хлопнула его ладонью по плечу и ещё звонче засмеялась, когда парень снова повторил свои действия. — Эй, ну прекрати!

И он, к её удивлению, послушался и лёг на спину, тут же поманив девушку к себе руками. Мичико залезла коленями на постель и устроилась на его бёдрах, старательно игнорируя слегка пульсирующий член, на который она так удачно села.

— Итак, приглашаю Вас присесть мне на лицо, миледи!

— Смотри, я ведь могу и согласиться, — девушка игриво подмигнула ему, а Харучиё выгнул бровь, как бы говоря, что именно это ей и следовало сделать. И она на всякий случай переспросила: — Подожди, ты серьёзно?

Он только несколько раз кивнул, широко улыбнулся и начал устраиваться поудобнее, когда заметил, что Мичико уже начала подползать к его лицу. И было неизвестно, кто ждал этого момента больше: он или она.

Остановившись где-то в районе его шеи, девушка ещё раз внимательно осмотрела его лицо, пытаясь найти хоть малейшие признаки, которые указывали бы на то, что Харучиё против. И пока она их искала, парень только недовольно цокнул, схватил её за бёдра и буквально усадил на себя. Мичико от неожиданности вскрикнула и упёрлась ладонью в матрас над его головой, чтобы не упасть, а после протяжно замычала.

Харучиё всегда любил поддразнить любимую в постели, но сейчас он не стал этого делать: виноват как-никак. Его рот тут же прижался к промежности, а язык начал широко скользить по половым губам, иногда играясь с клитором, посылая импульсы удовольствия по всему её телу, пока руки то сжимали аккуратную грудь девушки, то опускались вниз, к бёдрам, удерживая её на месте, когда та пыталась отстраниться от слишком приятных ощущений. Он бесстыдно мычал, а иногда и стонал, причём громче, чем она сама. Засранец пытался её смутить и побудить на ответную связь, но Мичико только прикусывала нижнюю губу и громко вздыхала, не желая предоставлять ему такую непозволительную роскошь. Девушка знала, как ему нравится, когда она даже не пыталась сдерживаться. Но раз провинился, значит получай соответствующее наказание.

Девушка на секунду опустила взгляд вниз и уже не смогла оторваться от этих прекрасных, покрытых пеленой возбуждения глаз, что внимательно следили за каждым её движением, за каждой эмоцией на лице. И неожиданно его язык начал быстро-быстро скользить по клитору, заставляя Мичико оторваться от созерцания его глаз и запрокинуть голову, гортанно простонав от наслаждения. Харучиё удовлетворённо хмыкнул и слегка приподнял её, придерживая за бёдра.

— Двигайся, дорогая, — тихо сказал он, еле сдержав смешок, когда она посмотрела на его с неким раздражением, будучи явно недовольной из-за прекращения его действий. — Используй меня так, как ты только хочешь, поняла?

Девушка как-то заторможено кивнула и уже без его помощи вернулась в исходное положение, вынуждая Харучиё что-то удовлетворённо промычать, прежде чем его язык вновь начал ласкать клитор в каком-то бешеном, абсолютно невообразимом темпе. Мичико часто-часто задышала, а после всё-таки решилась и качнула пару раз бёдрами вперёд-назад. Парень, кажется, прошептал что-то вроде: «Блять, как же это прекрасно». Она не совсем разобрала, а просто начала активно вращать бёдрами, уже не сдерживая стоны, запуская руки в его влажные волосы и оттягивая их у корней.

Мичико дрожала, громко дышала, чувствуя, что ещё немного и точно упадёт в пучину огромного наслаждения. Так и случилось. В глазах неожиданно потемнело, а из рта вылетел протяжный стон и тихое:

— Хару...

И Боже, зря она это сказала, потому что он как с цепи сорвался, не позволяя ей отстраниться и продолжая быстро проводить языком от дырочки обратно к клитору. Девушка же, не успев отойти от первого оргазма, только что-то бормотала и просила, нет, умоляла его остановиться:

— Стой-стой-стой… это слишком… слишком для меня… Пожалуйста!

Харучиё остановился, облизываясь, словно кот, напившийся молока, и оставил несколько поцелуев-укусов на её левом бедре, не сводя с неё глаз. Наблюдать за ней, раскрасневшейся и тяжело дышащей — одно удовольствие, от которого он никогда не сможет отказаться. А видеть её перевозбуждённую, готовую в любой момент наброситься на него — это вообще нечто невообразимое и, самое главное, доступное только для его глаз. И всё это сводило с ума, заставляло счастливо махать ручкой удаляющемуся от него самообладанию, точнее тому, что от него осталось.

Мичико почувствовала, как хватка на бёдрах ослабла, и тут же отползла чуть назад, усаживаясь ему на живот и наклоняясь к его подбородку, слизывая с него свою же смазку, покусывая нежную кожу рядом с еле заметной ямочкой, а после рьяно целуя его в губы.

Девушка не совсем поняла откуда у неё появилась такая смелость, но она отодвинулась ещё подальше, чуть приподнялась и села на его член, вынуждая Харучиё громко втянуть воздух носом. Она слегка повертела бёдрами и почувствовала, как крепкие руки сжали её ягодицы.

— Только попробуй шлёпнуть, — предупредила его. — Ты не в том положении, дорогой.

Он только улыбнулся ей уголком губ, хотя внутри бушевала буря от осознания того, что над ним доминируют. Да, ему ничего не стоило прикрыть всю лавочку, но, честно говоря, не очень-то и хотелось. Он сегодня ещё успеет отыграться, и поэтому сейчас давал ей полную свободу действий.

— Хочешь дразнить? Пожалуйста. Хочешь оборвать мне оргазм? Как тебе угодно, — неожиданно прошептал Харучиё. — Только не забывай о том, что я ужасно злопамятный, и что, в случае чего, тебе всё это вернётся в десятикратном размере.

Девушка только тяжело вздохнула и еле заметно кивнула. Конечно же она знала об этом, не первый год жили вместе.

— Приподнимись-ка.

Мичико послушно выполнила его просьбу и, почувствовав горячую головку у своего входа, сглотнула в предвкушении. Парень кинул на неё быстрый взгляд, и она всё поняла без каких-либо слов. Медленно опустившись вниз, ей не удалось сдержать тихого вздоха от приятного чувства заполненности.

— Приятной тебе поездки и попутного ветра, дорогая! — радостно воскликнул он, даже не скрывая широкой улыбки.

Девушка несколько секунд посмотрела на него, а после не выдержала и громко засмеялась, прикрывая рот рукой.

— Ну какой же ты дурак!

Она наклонилась к нему и попыталась поцеловать его в губы. Получалось так себе из-за его непрекращающегося смеха, но стоило ей качнуть бёдрами, как он тут же успокоился, рвано выдохнул и позволил ей коснуться своих уст. И не давая ему придти в себя, она продолжила совершать поступательные движения тазом, постепенно ускоряясь. Поцелуи из-за этого выходили какими-то смазанными, но не менее приятными. И когда Мичико надоело елозить губами то по его носу, то по подбородку, она выпрямилась, не прекращая движений, и положила руки ему на рёбра для дополнительной опоры. Он не был против.

Ладони Харучиё с ягодиц плавно оказались на её талии, после — на рёбрах, а в конце — на груди. Девушка тут же обхватила его запястья руками, задрала голову назад, откидывая волосы за спину, и прикусила губу. И от этой самой прекрасной картины в мире у Акаши перехватило дыхание, а пальчики на ногах поджались. Он был уверен, что ещё немного и точно свихнётся.

И вдруг одна его рука исчезла с груди, замахнулась, рассекла воздух и со звонким шлепком приземлилась на ягодицу девушки. Мичико звонко вскрикнула, но возмущаться не стала: ей нравилось, и даже если она будет говорить обратное — он точно не поверит ей.

— Ох, блять, как же ты охуенно сжимаешь меня, когда я тебя шлёпаю, — прошипел парень сквозь стиснутые зубы. — Возьмёшь больничный на работе, потому что после сегодняшнего ты точно не сможешь сидеть как минимум неделю.

Девушка ничего не ответила, не желая отвлекаться от своего дела, и только наращивала темп, подводя и себя, и его к такой близкой разрядке, пока его ладони то и дело оставляли алеющие следы на её заднице.

И желая получить свой долгожданный оргазм и при этом довести ещё и Харучиё до предела, Мичико ускорилась настолько, насколько это вообще было возможно, изредка подскакивая и с пошлым шлепком опускаясь обратно. И было в их близости нечто особенное… Например, игра в «Кто кого перекричит», и, честно говоря, было не очень понятно, кто выигрывал. Лидирующие позиции, вроде бы, занимал парень, но стоило ему вновь ударить её по ягодице, как вдруг стало ясно, что он проиграл, ведь девушка так громко вскрикнула то ли от боли, то ли от наслаждения, что его ненадолго оглушило. А может, причиной этому послужил его оргазм, который он даже как-то и не заметил, любуясь своей девушкой, которая неожиданно остановилась, тяжело дыша. И только по её быстро сжимающемуся влагалищу ему стало ясно, что она тоже достигла разрядки.

— Что-то всё это как-то слишком быстро произошло, — заметил Харучиё, восстанавливая дыхание и притягивая к своей груди возлюбленную. — Вот они, последствия двухнедельного воздержания…

Мичико только усмехнулась, соглашаясь с ним, и провела носом по его вспотевшей коже.

— Так что, я прощён? — он вопросительно выгнул бровь и кончиками пальцев провёл по позвоночнику.

— Нет, конечно, — фыркнула девушка. — Я уже говорила, что тебе нужно сделать для того, чтобы заслужить моё прощение. Секс был лишь приятным бонусом, Харучиё, — парень что-то проворчал себе под нос, заставляя её улыбнуться. — Кстати, — она приподняла голову и заглянула ему в глаза, — Ран написал, что ночью вы прилетели в Токио. Откуда? Что делали?

— Я тебе вечером расскажу, когда мы закончим, — Мичико обернулась в ту сторону, где стояли часы, которые показывали полдень. Прочистив горло, она повернулась обратно и обеспокоенным взглядом посмотрела на Харучиё. — Ты же не думала, что на этом мы закончим, верно? Нам же нужно как-то нагонять пропущенные дни, м? — он выгнул бровь, пока его руки медленно ползли к талии, тут же сжимая её. — К тому же я обещал тебе, что ты минимум неделю не сможешь сидеть, так? А я свои обещания выполняю.

Девушка хотела было сказать, что он выполняет немного не те обещания, но решила прикусить язык, осознавая, что находится немного в иной ситуации, чем раньше. И вдруг всё перевернулось, и всего за один краткий миг она оказалась под ним. Харучиё закинул её ноги себе на плечи, возвышаясь над ней и облизывая губы, а после громко сказал:

— Итак, начнём же второй раунд!