Уён со всей своей аккуратностью и осторожностью тихо проворачивает ключ в замке, и как только слышит тихий щелчок, плавно опускает ручку. Он заходит в дом со стороны заднего двора и максимально-бесшумной поступью проходит через кухню в гостиную. До лестницы остается всего несколько шагов, когда включается свет и омега замирает, как вкопанный, в полной мере ощущая свой провал. Уён медленно оборачивается и встречается с пронзительным взглядом Сонхва, что сидит на диване, скрестив руки на груди.

— Ты чего так рано? Всего четыре утра, — Ёсан выходит с кухни с ведерком мороженого и Уён вообще не понимает, как прошел мимо.

— Вы чего не спите? Время видели вообще? — омега скрещивает руки на груди, зеркально Сонхва, и сердито смотрит на родителей.

— Уён, — вскидывает бровь альфа.

— Да?

— Не разговаривай со мной в моей же манере.

— А ты не смотри на меня так, я же пугаюсь, — Уён знает, что отец его никогда не обидит, но у него часто возникает ощущение, что он живет в одном доме с одомашненным зверем. Непонятно почему, но Сонхва напоминает ему дракона. Либо чёрную пантеру. Он очень тёплый и абсолютно безобидный, но когда Пак кричит на своих подчинённых по телефону, или же приезжает домой раздраженным, Уёну кажется, что протяни руку — и тот откусит её по плечо. И единственный в глазах омеги, кто вообще никак не боится Сонхва, это Ёсан, что сел сейчас боком на диван и закинул свои ноги ему на колени, пытаясь открыть банку.

— Милый, ты брал машину папы?

— Да, брал, — омега шумно выдыхает, достает из кармана ключи и кладет их на столик перед диваном. Он знает, что родители не будут ругаться, но все равно чувствует себя пойманным и виноватым.

— Иди я тебя поцелую в щечку, и пойдёшь к себе, — кивает Пак.

— И ты даже не будешь читать мне нравоучения о том, как ужасно я поступил? — недоверчиво смотрит Уён и медленно подходит.

— Судя по глазам, ты и сам все понимаешь. Просто молю тебя быть осторожным, а ещё, если тебя остановят патрульные, то мы с папой скажем, что не знаем тебя. Будешь разбираться сам, — Сонхва забирает у Ёсана банку, которую тот мучает, и открывает её, сразу возвращая обратно.

— Не остановят, — угрюмо бубнит Уён и обходит диван сзади, целуя в щеку сначала папу, потом отца, и, наконец, направляясь к лестнице. — Доброй ночи.

— Подожди, милый, уделишь нам ещё пару минут?

— Конечно, — вздыхает омега и снова оборачивается, вопросительно глядя на Сонхва.

— Почему ты не рассказываешь нам про своего альфу?

— Какого альфу? — Уёна словно окатывает ведром ледяной воды, а ладони потеют.

— Я не первый раз чувствую от тебя этот запах, а сейчас им просто несет, — улыбается Пак и скептически смотрит на сына.

— Чем от него несёт? — Ёсан поднимает внимательный взгляд на мужа и облизывает ложку. За все двадцать два года жизни с Сонхва, он так и не научился разбирать чужие ноты из-за слишком яркого запаха красного вина мужа. То же самое касалось и сына. Кто бы мог подумать, что на первый взгляд не сочетающиеся запахи родителей дадут невероятно гармоничный и красивый аромат ребёнку. Уён пах вермутом — сладким белым вином с полынью, бузиной, мускатом, мелиссой и ещё несколькими пряными травами в шлейфе. И, тем не менее, Ёсан точно также, как и на Сонхва, из-за алкоголя не различал на младшем омеге чужие запахи.

— Сначала на вдохе что-то яркое и свежее. Какие-то кислые ягоды вроде клюквы или калины и цветочное, магнолия или роза. Однако, альфа с характером, потому что в центре древесный запах, возможно кедр или дуб. Послевкусие относительно нейтральное, бергамот и мускус, — Сонхва кивает сам себе и переводит взгляд на Уёна, что едва ли не с открытым ртом от удивления стоит. Отец слишком точно описал запах.

— О, а что такое калина? — внимательно выслушивает Ёсан и щурится.

— Это как клюква, только на дереве.

— Что-то знакомое, я подобное чувствовал, но, конечно, не принюхивался. Это кто-то из нашей сферы, раз я знаю, — омега переводит взгляд на сына и цепляется взглядом за его красные натёртые и поцарапанные колени, которые отлично видно через дыры в джинсах. Только после этого он понимает, почему губы Уёна такие искусанные и красные. Он хмыкает и возвращается к мороженому, надеясь, что этого не заметит Сонхва.

— Ну… Да, вроде, это кто-то из вашей сферы, — Уён закусывает губу и мнется, подбирая слова. Он прекрасно знает, что врать родителям бессмысленно, оба слишком хорошо и тонко читают эмоции других людей, так что остается только как-то выдать необходимое, но достаточное количество информации. — Мы познакомились после одного из моих показов около месяца назад. Общаемся вот.

— Обща-а-етесь, — тянет Ёсан и усмехается, еще раз бросив взгляд на колени омеги.

— Расскажи больше, котёнок, — Пак внимательно смотрит на Уёна, что сомневается. — Я беспокоюсь за тебя.

— Все в порядке, отец, к тому же, думаю, вы не знакомы.

— Если это кто-то из нашей сферы, и папе знаком его запах, то скорее всего, он его вспомнит.

— Конечно, — кивает старший омега и старается не рассмеяться, потому что он ничего не вспомнит, но что у одного, что у другого склонность к блефу и аналитике, как профессиональная деформация. — Очень знакомый запах, на самом деле.

— Ну... Он очень образованный и интересный человек, совсем немного старше меня, — Уён вздыхает и чуть морщится, чувствуя, что идет по минному полю. — Его зовут Сан и…

— Сан?! — вскрикивает Сонхва и у Уёна сердце в пятки уходят.

— Сан? — повторяет Ёсан и всё-таки смеется в голос, начиная гладить мужа по плечу. — Только не убей его.

— Кого? — тихо переспрашивает побледневший Уён, понимая по тяжелому черному взгляду Сонхва, что может даже и его.

— Чхве Сан? Я правильно понимаю что это тот самый выскочка, который перебил и мою, и твою ставку на то здание в центре? — зло произносит Сонхва и переводит взгляд на Ёсана.

— Да, тот самый, которого ты собрался разорить за это и забрать все его постройки вместе с этим зданием в центре. Я здоровался с ним один раз, так что да, ты описал именно его запах, — смахивает слезу омега и снова заливается смехом.

— В смысле разорить? Зачем? — аккуратно спрашивает Уён и вздрагивает, когда альфа переводит на него взгляд.

— Если бы ты интересовался делами своего будущего наследства, — Ёсан делает паузу, потому что отправляет в рот ложку с слишком холодным мороженым. — То ты бы знал, что когда мы познакомились с твоим отцом, его бизнес и общий доход был раз в десять меньше моего. На данный момент его компания крупнее моей в полтора раза, потому что в действительности он страшный человек и сильно расширился из-за того, что разорял и выкупал за бесценок активы, а после и сами компании конкурентов. При том абсолютно законным путем, — хихикает Ёсан и снова делает паузу на мороженое. — Иногда, глядя на его деятельность, я понимаю, что это самое ценное — быть объектом его любви и самое страшное — быть объектом его гнева. И не думаю, что Сан сможет его обыграть с куда меньшим общим номиналом активов.

— Так стоп. Денежный вопрос — это не самое важное. Он же намного тебя старше, — Сонхва смотрит на мужа и хмурится, вспоминая то, что знает о Чхве, после чего снова впивается взглядом в сына. — Уён, ты в адеквате?! Ему тридцать шесть, он старше тебя ровно в два раза. Уён, он же замужем!

— Замужем? — отрывается от ведерка Ёсан и смотрит на закипающего альфу. — А дети есть?

— Нет у него детей.

— Ну хорошо, — кивает старший омега.

— Это все, что ты скажешь? — искренне поражается Сонхва.

— А что я могу сказать? Он довольно симпатичный, — пожимает плечами Ёсан и возвращается к соскребанию уже подтаявшего мороженого. — А, ну и, — он медленно окидывает взглядом Уёна и морщится. — Предохраняйся получше.

— Почему это звучит так, словно..? Папа!

— Что папа? Я уже восемнадцать лет папа. Лучше скажи: этот альфа для тебя что-то значит, или он просто хорошо трахается?

— Господи, — Уён заливается краской и отводит взгляд, закусывая губу. — Он мне нравится.

Сонхва устало трет переносицу и даже не знает что сказать. Именно сейчас он осознает, что не понимает в этой жизни вообще ничего. Когда ему сказали на кого учиться, кем быть, как работать и на ком жениться, Сонхва был против и злился на это принуждение. Отсутствие свободы выбора создало ощущение коридорной предсказуемой жизни, которая, на самом деле, оказалась не плохой. Тем не менее он дал своему ребенку выбор. На его счастье, Уён захотел быть моделью. Сонхва согласился на это, поставив условием обучение в университете на экономиста, ведь все в итоге складывалось нормально. Модельный бизнес — временное, и через десять-пятнадцать лет Уёну все равно придется сменить род деятельности. К тому времени, возможно, он бы созрел и до управления какой-то из компаний родителей. И, конечно же, Сонхва ни за что не отдаст сына замуж по расчёту. Тем более омегу. Ни за какие деньги мира. Он любит Уёна сильнее, чем кого-либо на свете, и вполне заработал для него право выбора. И сейчас, узнав об этом выборе, Пак даже не знает, как реагировать.

— Отец? — омега строит жалостливую мордашку и смотрит на Сонхва, что сидит, закрыв глаза рукой.

— Подожди, не трогай его. Пусть додумает то, о чём он там думает, а то заново начнёт, — тихо произносит Ёсан с полным ртом мороженого.

— Я в первые в жизни не знаю что делать, — пожимает плечами альфа и смотрит на мужа. — Может ему ремня всыпать?

— Так, давай ты лучше ремня мне всыплешь, мне понравится, а ребенку не надо. Тут есть только два варианта.

— Каких?

— Посмотри на него, — Ёсан кивает на Уёна. — Он упертый, импульсивный, абсолютно неуправляемый и берёт то, что он хочет. Прямо как ты, вау. Только еще хитрый и более изворотливый. Помимо того он интуитивно хороший манипулятор. Глянь на то, какими щенячьими глазками на тебя смотрит. Так что даже если ты запретишь ему контактировать с Саном и запрёшь дома, то он просто подстроится под ситуацию, перестанет быть искренним и продолжит гнуть свою линию скрытно. Это первый вариант.

— Какой второй? — Сонхва разбито смотрит на Уёна, что нервно теребит край своей рубашки и хмурится.

— Тебе, — старший омега указывает ложкой на сына. — Попробовать увести Сана от его мужа и добиться их развода. — А тебе, — он переводит ложку на Сонхва. — Не трогать ни его компанию, ни Уёна.

— Ты должен был бороться со злом, а не примкнуть к нему, — хмурится Сонхва и трет свои виски, с сожалением понимая, что на самом деле Ёсан как всегда прав.

— Знаешь, мой папа был против тебя категорически. Он очень ругался и на отца, и на меня, потому что считал тебя ужасным вариантом. Папа уверял меня, что мне будет очень тяжело, и вначале мне было и правда очень тяжело. А в любви ты мне признался только через четыре грёбаных года. Но я не жалею, что мне пришлось столкнуться с неодобрением папы и трудностями с тобой, ведь я послушал сердце, а не разум. И мне кажется, что Уён еще более интересная версия и тебя, и меня одновременно. В итоге все это закончится одним из двух вариантов: либо Уён заполучит этого альфу, либо Сан разобьет ему сердце. И это случится независимо от того, что решим мы. В наших силах только поддержать его. Ну и пустить Сана по миру, разорив его до нитки, если он обидит нашего мальчика. С этим ты точно прекрасно справишься, тут тебя хлебом не корми.

— Он ведь ему сам в отцы годится, — Сонхва смотрит на мужа с тоской и безысходностью. Наверное, Ёсан единственный человек, с кем никогда не спорит альфа, потому что тот всегда зрит в корень и подбирает самые точные слова.

— Всякое в жизни случается. У меня вот мороженое кончилось, — Ёсан протягивает пустое ведерко Уёну. — Отнеси, пожалуйста, на кухню, и иди к себе. Думаю, тут все друг-друга поняли. Я не знаю, в каких вы отношениях и какой он человек, но будь умным мальчиком и цени себя сильнее, что бы ни случилось. Доброй ночи, берегите себя и своих близких.

Уён молча забирает ведерко и уходит. Когда он поднимается наверх, Ёсан пересаживается на колени Сонхва и обхватывает его лицо руками. Впервые он видит у мужа настолько пустой и безэмоциональный взгляд.

— Ну чего ты?

— Да так, у меня тут ребенок встречается с замужним альфой, который старше его в два раза, а так ничего, — Пак обвивает руками талию своего омеги и мягко прижимает к себе. Ничто так не успокаивает, как присутствие Ёсана рядом.

— Мы не можем ничего сделать, кроме как принять его выбор и надеяться, что он окажется удачным и правильным. Просто лишимся сына, если будем ему запрещать. Ты ведь тоже не хочешь этого? Хотя как странно получается, что отсутствие выбора способно создать прекрасный жизненный путь, в то время как из-за его присутствия в одночасье может создаться подобное ненадежное и опасное стечение обстоятельств.

— Ты прав, малыш, я всё понимаю и полностью с тобой согласен.

— Всё в любом случае будет хорошо, не переживай так сильно, — Ёсан ласково целует своего мужа в губы и улыбается в поцелуй, когда тот также мягко отвечает. Их страсть за эти годы не утихла, а может даже стала сильнее. И поцелуи будто служат гарантом завтрашнего хорошего дня. — Даже если не будет, то мы поможем ему справиться.