Бакуго пустым взглядом смотрит на надгробие. Мидория Изуку, умер девять дней назад.

В памяти всплывает яркий ослепительный образ улыбающегося омеги. Когда он видел его в последний раз? Кацуки нервно сжимает кулаки, чувствую ярость и злость. Чёртов Мидория не может быть мёртв, это шутка какая-то. Да, они не общались уже столько лет, но Изуку был первой любовью Бакуго, он был его первым омегой, тем, кто прошёл с ним детство, юность, молодость... Кацуки даже и не вспомнит причины их расставания. Просто разошлись пути? Почему Изуку отдалился от него? Да, у них не было всё хорошо и гладко, и это устраивало обоих. Кацуки не держал, а Изуку ушёл. Кажется, последний раз они виделись семь лет назад, им тогда было по двадцать два.

Может быть виной их расставанию была озабоченность Бакуго своей работой? Да, альфа жил своей профессией и стремился стать первым как можно быстрее. Они так и не съехались, хотя собирались, Изуку даже собрал вещи, но... Кацуки всё никак не мог вспомнить причину, по которой омега передумал. Озвучивал ли её Изуку вообще?

Скучал ли по нему Бакуго? Он не помнил, он настолько погряз в работе, что его ничего кроме неё не интересовало, а затем у него были другие. И вот сейчас альфа один и он первый герой в свои двадцать девять, а тот, кто поддерживал его с самого начала — мёртв.

Этого не должно было произойти. Да, у Изуку не было причуды, он не учился на героя, хотя, конечно же, хотел им быть, но у Мидории всё ещё было впереди, его жизнь была другой и путь иным, но омега столько ещё всего мог сделать для этого мира.

Изуку не мог быть мёртв, да, они не жили вместе, не виделись, но Мидория всегда должен был оставаться жив. Кацуки не знал как правильно сформулировать эту мысль, но Изуку будто бы был его источником внутренней силы, даже если они уже давно и не общались, но его утрата полностью ослабила Бакуго.

О смерти Изуку он узнал не из новостных сводок, не от старых общих знакомых, даже не от своей матери, ему позвонила Мидория-сан. Всё, что она смогла — это похоронить своего единственного ребёнка и слегла в больницу с инфарктом, а сейчас даже не могла встать с больничной койки. Она попросила Бакуго навестить её, у Инко был серьёзный разговор и Кацуки собирался выполнить её просьбу, но сперва он заехал на могилу к нему.

Деку умер таким молодым. Бакуго полностью был разбит этим известием. Это несправедливо, у Изуку впереди была целая жизнь.

Нападение злодея. Кацуки хреновый герой, раз в мире всё ещё погибают невинные люди от рук злодеев. У Изуку не было шансов, у него не было причуды. Бакуго никогда бы и не подумал, что такое может коснуться Изуку. Он должен был умереть в старости, окружённый детьми и внуками, рассказывающим им невероятные истории. Изуку был словно был рождён для того, чтобы создать большую и светлую семью.

Кацуки почувствовал на лице слёзы и даже удивился. Он не помнил когда в последний раз позволял себе плакать, думал, что его профессия закалила.

— Ты должен был жить, — Кацуки протянул руку, проводя пальцами по холодному камню. — Ты всегда заслуживал большего, чем мог получить.

Будь у Мидории сила, то с его талантами и амбициями он стал бы первым героем раньше Бакуго. А теперь он мёртв. И никто, кроме Бакуго и Мидории-сан не будет горевать об Изуку.

Кацуки услышал откуда-то сверху карканье и поднял голову, смотря на чёрного большого ворона.

Альфа смотрел ворону прямо в глаза и чувствовал тоску. Он бы отдал всё на свете, чтобы ещё раз увидеть Мидорию. Если бы Кацуки знал о том, что Изуку умрёт так, то, конечно бы, предотвратил его смерть. Если бы он знал, что Изуку суждено прожить двадцать девять лет то, конечно же, никогда бы его от себя не отпускал и по возможности провёл бы с ним каждый день.

Мидория всегда был особенным в его судьбе, никто не значил для Бакуго так же много, как Изуку. Пару раз Кацуки собирался позвонить, но не решился. Чёртова гордость. Ушёл, так ушёл. А сейчас он безумно жалел, что так и не набрал номер омеги.

В это было невозможно поверить, Кацуки с трудом это осознавал. Как это Изуку больше нет? Он просто сейчас сидит дома на кухне своей матери и пьёт свой чай и Бакуго только стоит прийти с неожиданным визитом, чтобы увидеть растерянность на этом глупом лице. А потом Мидория улыбнётся и от этой улыбки всё внутри согреется. Изуку не может быть здесь, он не может быть погребён под этим слоем земли. Он просто не здесь, но неощутимо где-то рядом.

— Чёрт, — Кацуки грубо провёл рукавом по лицу, стирая слёзы. Он не мог принять смерть Изуку. Чью угодно, но только не Изуку. Ведь Бакуго его любил, всё это время до этого момента любил. Идиот, у него было семь лет для того, чтобы встретиться с ним вновь, попытаться заново начать отношения и с жадностью забрать себе все счастливые моменты с Мидорией. Теперь всё, что у него есть — это старые воспоминания, частично стёршиеся из памяти.

Бакуго отвернулся и направился к выходу из кладбища. Он придёт сюда и завтра, но уже с цветами, а сперва нужно навестить мать Изуку. У неё теперь никого не осталось.

Перед поездкой в больницу Бакуго купил цветов, он не знал, можно ли сейчас Мидории-сан фрукты, поэтому ограничился букетом.

В палате она лежала не одна, а с ней ещё две женщины. К удивлению Бакуго, его никто особо и не узнал, он редко был в гражданском, а люди привыкли видеть его в геройском костюме.

Он, успевший заранее взять у медсестры вазу, уже наполнил её водой и поставил на тумбочку, осторожно опустив цветы.

Мидория завозилась и устало открыла глаза, пустым взглядом смотря на Кацуки и явно его не узнавая.

— Здравствуйте, Мидория-сан, — Бакуго поставил стул поближе и сел. — Вы просили меня приехать. Простите, я сразу не смог, я был в командировке, только вернулся.

— Бакуго, мальчик мой, — слабо улыбнулась женщина, а затем её лицо скривилось и по щекам потекли слёзы, голос её задрожал и стал громче. — Мальчик мой, его больше нет, мой Изуку...

Кацуки нервно сжал челюсть. Он дал время Мидории повсхлипывать некоторое время и не спешил её успокаивать. Ей теперь жить с этой болью.

— Мне очень жаль, — наконец произнёс Бакуго, когда Инко перестала всхлипывать. — Мне тоже будет его не хватать.

— Он был такой замечательный мальчик, — Мидория уставилась в стену. — Помнишь, как вы в детстве мечтали стать героями и обожали Всемогущего? Постоянно были вместе, Изуку так и лип к тебе, как он тебя обожал, как он тебя любил...

Бакуго нервно сжал ладони, чувствуя, как ногти впиваются в кожу. Это правда, Изуку дышал им, а Кацуки не смог дать ему в ответ достаточно чувств.

— Вам сейчас очень тяжело. Я готов вас поддержать и сделаю всё возможное, да и моя мать...

— Я не знаю, смогу ли я это пережить, — тихо перебила Инко, нервно комкая одеяло, она сипло дышала и то и дело всхлипывала, — но у меня будет к тебе только одна просьба. Я знаю, что не могу просить тебя об этом, но ты был для Изуку всем и он очень сильно любил тебя, а я не знаю, ухудшится ли моё состояние, но я уже не могу о нём позаботиться. Я... я попрошу тебя позаботиться о сыне Изуку.

Бакуго молча уставился на Мидорию. Сыне? У Изуку был ребёнок? Конечно, Бакуго мог и не знать, за семь лет жизнь Мидории могла бы поменяться и он мог обзавестись семьёй или отношениями.

— А где отец ребёнка? — Кацуки постарался, чтобы голос его звучал ровно, но он не мог унять боль в груди.

У Изуку был ребёнок и Бакуго лишился возможности видеть Деку как родителя, лишился возможности иметь общих детей с Изуку.

— Я не знаю, кто его отец, — нервно выдохнула Инко. — Изуку никогда не говорил. Я подумала, что ты много работал, а у Изуку была интрижка с кем-то и ты узнав про беременность расстался с ним. Но теперь я даже не знаю... а вдруг это твой ребёнок?

У Бакуго зазвенело в ушах «А вдруг это твой ребёнок?». Одной этой фразы хватило, чтобы полностью лишить его чувств и опоры. У него может быть ребёнок, у них с Изуку может быть ребёнок. Ему сейчас где-то шесть. Но если это его ребёнок, то почему Изуку не сказал ему об этом?

Бакуго никогда не говорил с Мидорией о беременностях, абортах и детях, да, он не любил детей тогда и не собирался ими обзаводиться, да и сейчас не сильно хотел, хотя только если бы это был их ребёнок с Изуку.

А что, если это не его ребёнок и всё так, как подумала Мидория-сан? Готов ли Бакуго воспитывать не своего ребёнка? Да и не обязательно сам, он мог бы пристроить его в хорошую семью или... Это же ребёнок Изуку, его частичка, всё, что осталось от Деку. Изуку явно вложил в него слишком много любви и заботы.

— Бакуго, — Инко взволнованно смотрела на альфу, — я прошу тебя... Сейчас его забрала опека, мне в таком состоянии его не вернут, да и как бы я не хотела, я ничего не могу сделать для своего внука. Я умоляю тебя, если ты когда-нибудь действительно любил Изуку, пожалуйста, позаботься об этом мальчике. Может он и не твой, но когда ты увидишь его... Если в тебе всё ещё есть чувства к Изуку, ты не сможешь спокойно отвернуться от этого ребёнка. Он так похож на Изуку, словно его маленькая копия.

И это ранило больнее всего. На этом свете осталась маленькая копия его Деку? С такими же кудряшками и зелёными глазами? Его Изуку из детства, только совсем другой.

— Я позабочусь о нём, — сказал Бакуго, чувствуя, как глаза увлажнились. Он всё ещё не знал, что будет делать с ребёнком и как именно поможет, но он хотел увидеть этого мальчика.