Первым, что возникло в мозгу Рида, когда он привёл себя в порядок, это неразумная идея набить морду кому-нибудь из охраны и до конца срока переехать жить в карцер. Выход был так себе, но казался более приятным, чем предстоящие встречи с Риком. А в том, что он в любом случае вернется, бывший полицейский ни капли не сомневался. Чтение самой разнообразной бурды наёмник никогда не забрасывал.
Гэвин не ошибся. На следующее утро подходя к двери, он спиной ощутил чужое присутствие. И хоть Кесби подошёл бесшумно, как и обычно, Рид, не оборачиваясь, смог определить его местоположение. В любой другой день он бы уже высказал Рику всё, что думает о его манере подкрадываться, но сегодня смущение произошедшим вчера пересилило желание ругаться. Не включая библиотечный терминал, Гэвин сразу затерялся между стеллажами, наивно надеясь, что наёмник не станет его преследовать. И плевать, что это выглядело слишком по-детски, зато была небольшая вероятность избежать ненужных разговоров.
— Будешь теперь избегать меня? — раздалось за спиной минут через пять. Гэвин сильнее сжал в пальцах корешок книги, которую так и не донёс до полки. — Может, поговорим?
— Нам не о чем разговаривать, — так и не повернувшись, ответил Рид. — Я тебе не целка, которую нужно успокаивать после секса. Ты сам сказал, что я нарвался, и пиздеть об этом я не намерен. — Гэвин нехотя развернулся, понимая, что книги в руках закончились, а пялиться в полку было бы слишком тупо.
— А выглядит так, будто ты ждёшь извинений. — Рик кисло ухмыльнулся.
— Я не тешу себя надеждой, что в наёмном убийце внезапно проснётся совесть из-за того, что он пошерудил пальцами в чужой жопе, — огрызнулся в ответ Рид. — Так что съеби с дороги. — Гэвин попытался оттолкнуть стоявшего в узком проходе мужчину, но тот перехватил чужие запястья и прижал Рида к стеллажу. Бывший сержант в этот раз среагировал быстро, резким ударом головы разбивая в кровь ровный нос Рика.
— Не прикасайся ко мне, — угрожающе прошипел Гэвин, наслаждаясь неприкрытым удивлением в светлых глазах.
— Ты ещё ответишь за это, — тихо произнёс наёмник, зажимая пальцами кровоточащий нос.
— Ага, буду с нетерпением ждать, — отмахнулся Гэвин и удалился, показав напоследок средний палец.
Следующие дни проходили подозрительно спокойно. Кесби хоть и появлялся в библиотеке, но не пытался навязать своё общество, отчего у Гэвина внутри просыпалось какое-то странное чувство. Он упрямо не хотел признавать, что в тайне надеялся на то, что Рик предпримет ещё одну попытку наладить контакт. Но вопреки ожиданиям, ничего не происходило, и наёмник продолжал игнорировать сам факт существования Рида. «Словно поругавшаяся парочка», — однажды возникла глупая мысль в голове Гэвина, но он мгновенно запихал её в те же глубины, из которых она вылезла. Под конец очередного дня игр в молчанку мужчина устало растянулся на неудобной койке и забылся неспокойным сном.
— Ты такой горячий и мягкий там, — звучит хриплый шёпот над ухом, от которого яйца поджимаются в томительном ожидании, а в воздухе витает едва уловимый аромат мяты. Уже три пальца скользят в растянутой дырке, и Гэвин тихо стонет от приятных ощущений.
— Такой отзывчивый, просто потрясающе. — Кончик носа зарывается в волосы на затылке, опускаясь ниже, а следом плечо мягко кусают ровные зубы. Слышится новый стон, а за ним следует требовательное движение навстречу приятной ласке.
— Как же сильно ты хочешь…
Член сжимает крепкая ладонь, а после нескольких рваных движений Рида поворачивают, а головку накрывают мягкие губы. Во рту влажно и горячо, подавшись вперёд, он не встречает никакого сопротивления, и начинает толкаться прямиком в узкую, мокрую глубину чужого горла. Пальцы внутри подстраиваются под заданный ритм и безостановочно трахают растянутый зад. Гэвин шумно хрипит на грани стона и с содроганием выплёскивается в этот волшебный рот, не давая его владельцу отстраниться. Снизу раздаётся довольный смешок, и Рид невольно опускает взгляд к своему паху. Силуэт перед глазами сильно размытый, но на фоне мутного пятна, заменяющего лицо, слишком ярко выделяются тёплые серые глаза и непослушная прядка, спадающая на лоб.
— Твою мать! — обречённо стонет Гэвин и со злостью бьёт ни в чём неповинную стену. Он приподнимает резинку трусов и снова ощущает себя пубертатным подростком с избытком гормонов. Часть спермы уже впиталась в бельё, но штаны пока оставались сухими.
Недовольно выматерившись себе под нос, Рид сдёрнул часть одежды и быстро застирал трусы в раковине, мысленно посылая Хэнку благодарности за одиночку и возможность избежать прилюдного позора. Жёсткая ткань тюремных штанов неприятно давила на член и натирала кожу слегка приоткрытой головки, и Рид в очередной раз поёрзал, стараясь минимизировать контакт с одеждой. Сама мысль о том, что придётся отходить в тюрьме без трусов целый день, ощутимо тревожила. Но выбор невелик, ведь запасного белья им не выдавали, а единственные трусы он постирал. Направляясь на завтрак, Гэвин посылал благодарности тюремным стандартам одежды только за то, что под широкими штанами невозможно заметить отсутствие нижнего белья.
— Гэвин.
Мужчина лениво открыл глаза, недовольно смотря на прервавшего его дрёму Рика. Рид решил сегодня лишний раз не отсвечивать, ему показалось, словно каждый псих в тюрьме заметил изменение в походке из-за внепланового неудобства. Он понимал, что накручивает сам себя, но даже находясь в библиотеке в полном одиночестве предпочёл лишний раз не вставать.
— Чего тебе? — тихо проворчал он в ответ, отводя взгляд в сторону. Очень некстати вспомнился сегодняшний сон, из-за которого совсем не хотелось смотреть в стальные глаза.
Кесби молчал и неотрывно смотрел на Рида, который постепенно начал закипать от столь пристального взгляда.
— У меня член на лбу нарисован или что? Хули ты вылупился? — Гэвин подскочил, опираясь руками о стойку.
— Ты всё ещё злишься, — констатировал очевидное наёмник.
— Я как Халк, всегда злюсь. Стиль такой, усёк? — огрызнулся мужчина и схватился за тележку, стремясь уйти от бессмысленной болтологии. Рик перехватил его почти сразу и молча потащил в библиотечный туалет, игнорируя угрозы, поток нецензурной брани и неудачные попытки вырваться.
— Хватит ломать комедию, Гэвин. — В голосе вовсю сквозило недовольство, в ответ на которое Рид лишь тихо фыркнул.
— А то что, решишь воплотить в жизнь свою очередную извращённую фантазию? — Лицо Рида вжато в холодную стену, из-за этого голос звучал приглушённо. — На что ты вообще рассчитывал, думал, что мы станем корешами по ебле? Или решил, что разок отдрочишь мне, засунув пальцы в задницу, а потом мы вместе сделаем вид, что ни хрена не было? — На удивление, Гэвин не сопротивлялся, не кричал и даже не пытался вырваться. — Какой реакции ты от меня ждёшь?
Рик отпустил его, отходя на шаг. Гэвин повернулся, растирая онемевшее плечо и шею.
— Ну и кто из нас двоих ломает комедию, а, Рик? — Тот лишь смерил его изучающим взглядом и довольно ухмыльнулся.
— А твой член гораздо честнее тебя. — Ухмылка переросла в удовлетворённый оскал, а Рид с ужасом осознал, что у него стоит. Кесби вышел, больше ничего не говоря, ещё до того, как Гэвин придумал ответ.
После этой позорной попытки разговора в туалете Рик стал ещё более отстранённым. Он не стремился заговорить, не приставал с вопросами, даже лишний раз перестал попадаться на глаза. Всё их взаимодействие ограничивалось лишь лёгким кивком в качестве приветствия. И чем холоднее Кесби вёл себя в реальности, тем горячее были сны Гэвина. Каждую ночь, стоило только закрыть глаза, как над ухом слышался тихий голос с приятной хрипотцой, в ноздри забивался настойчивый запах мяты, а следом сон превращался в череду бесконечных ласк, словно руки и губы Рика были одновременно везде, распаляя каждую частичку. Под утро, сжимая в руке каменный стояк, Рид проклинал всё на свете, быстро доводя себя до разрядки и стараясь не сосредотачиваться на образе, который возникал в голове во время яркой вспышки оргазма. Тело не поддавалось на уговоры разума, не спасали доводы о том, что за плечами Кесби целый океан смертей, что, возможно, всё ещё хуже, чем можно предположить, ведь не зря он скрыл свою настоящую личность. Телу было плевать, оно просто хотело этого человека.
Каждый день тянулся до бесконечности долго. Как на зло Рик стал больше времени проводить в читальном зале, одну за одной изучая какую-то неинтересную Гэвину муть. И хоть между ними всё также царило затишье, Рида изводило лишь одно присутствие этого человека в поле зрения. Наёмник даже не смотрел в его сторону, полностью сосредоточившись на своих книжках, но при этом каким-то непостижимым образом всегда оказывался рядом. Гэвин не понимал, специально ли Рик это делает, или же у него самого обострилась присущая каждому детективу паранойя. Желание накинуться, наорать, обматерить за эти выкрутасы из тлеющего уголька разрослось до костра средних размеров, но мужчина держался. А были ли вообще эти «выкрутасы» где-то, кроме собственных фантазий, он сам не мог понять.
Но больше всего Рид боялся даже не просто необоснованного срыва, а его последствий. Ведь беда пришла, откуда не ждали, его предал единственный верный спутник, всю жизнь служивший верой и правдой. Собственный член ополчился против хозяина и от случайного касания или долгой встречи глазами он уже был готов преодолевать препятствие в виде нижнего белья и штанов. Гэвин мысленно посылал в ад весь мир и пытался перемножать в уме трёхзначные числа, чтобы хоть как-то не сдавать позиций. Крепкая стена уверенности в собственной гетеросексуальности неумолимо осыпалась при контакте со спокойными серыми глазами. Гэвин злился и упрямо не хотел признавать даже в мыслях, что у него стоял на мужика так крепко, как ни на одну женщину до этого, списывая этот досадный факт на текущее отсутствие регулярных половых связей. И ведь стоял не просто на какого-то мужика, а на одного уверенного в себе и своей неотразимости засранца. Это было неправильно, противоестественно, ненормально, но Рид никак не мог побороть в себе похоть, никакие доводы разума не срабатывали, когда взгляд в очередной раз падал на длинные пальцы, неторопливо перелистывающие пожелтевшие страницы, а память услужливо подсказывала о том, что могут вытворять эти пальцы.
А Рик же словно не замечал этих голодных взглядов в свою сторону и продолжал свою игру в молчанку, доводя этим Гэвина до белого каления. Но подойти первым, чтобы заговорить, было сродни тому, чтобы в открытую признать своё внезапное влечение, ведь бывший офицер всё ещё не терял надежду убедить себя в ошибочности реакций собственного организма.
Гэвин проснулся ночью от очередного мокрого сна, которые стали постоянными гостями его ночных приключений. Член привычно пульсировал в трусах, привлекая внимание к собственной неудовлетворённости. Риду же от отчаяния хотелось выть в потолок. В последний раз он столько мастурбировал лет двадцать назад. На свою голову в старшей школе он замутил с одной симпатичной заучкой с шикарной фигурой. На его беду, она оказалась девственницей, и Гэвин-подросток, не привыкший ущемлять себя в сексуальной жизни, всё же решил сделать исключение и немного потерпеть. Месяц почти каждодневной дрочки грозил отозваться мозолями не только на ладонях, поэтому в тот кон он просто пошёл «налево», наплевав на свои не очень высокие чувства. И пусть постоянные отношения не задались, зато спермотоксикоз не грозил взорвать молодой организм изнутри. Сейчас же изменять было не с кем, а постоянное самоудовлетворение в его возрасте слишком быстро приедалось.
Устало простонав, Рид уткнулся лицом в койку, но даже неудобная поза не помогла избавиться от непрошенного стояка. Почти заскулив от обречённости, Гэвин стянул с себя штаны и, приподнявшись, принялся ласкать неудовлетворённый орган. Камера напротив привычно пустовала, так что стесняться необычной позы для дрочки не приходилось. Но если обычно разрядка наступала довольно быстро, поскольку ещё во сне организм был доведён до состояния крайнего возбуждения, то сегодня ощущения были иные. Помучив себя несколько минут, Рид осознал бессмысленность сего мероприятия. Было жарко, майка неприятно липла к потной спине, резинка штанов неудобно сдавливала бёдра, поэтому Гэвин, прислушавшись к тишине в коридоре, полностью разделся, решив предпринять ещё одну попытку избавиться от напряжения.
Во рту пересохло, но Рид смог собрать минимально допустимое количество слюны. Рука в рваном темпе сдвинула кожу, и он тихо вздохнул, сосредотачиваясь на ощущениях. Немного больно из-за недостатка увлажнения, но его не напрягала лёгкая боль, только больше распаляла, добавляя небольшую остринку в привычный процесс. Рид быстрее задвигал рукой, тяжело дыша и потея то ли от жары, то ли от щекотливого положения, он быстро подвёл себя к финальной черте. Но чего-то не хватало, какой-то небольшой доли удовольствия, самой капли, чтобы наконец излиться и снова уснуть. Он ускорил движения, шире раздвигая ноги, крепче сжал кулак, но этого было мало. Недовольно рыкнув, мужчина прижался спиной к прохладной стене. Сам не веря в то, что собирался сделать, Гэвин облизнул палец и осторожно надавил им на сжатое кольцо мышц, вспоминая, как это не так давно делал Рик. Копируя чужие движения, он глубже ввёл палец и довольно быстро нашёл тот комок нервов, который дарил странное, необычное удовольствие. Несколько движений понадобилось, чтобы Гэвин, играя с собственной задницей, довёл себя до желанной концовки.
Чуть позже, смыв в раковину следы своего ночного рандеву и быстро одевшись, он расслабленно лежал на тюремной койке, которая показалась самой удобной кроватью в мире. В голове была приятная пустота, а в теле ощущалась лёгкая дрожь и небольшая усталость. Уже через минуту Гэвин довольно уснул без сновидений, стараясь не задумываться о том, что только что сделал.
Мужчина нехотя наводил порядок на полке с эротикой. Он терпеть не мог этот отдел, потому что именно это вульгарное чтиво, ожидаемо, пользовалось самой большой популярностью. Подобные журналы вообще можно было без текста выпускать, в любом случае все пялились только на сиськи, жопы и жопы с сиськами. Он уже был готов уходить, как пространство с двух сторон ограничили сильные руки. Гэвин напрягся, когда тёплое дыхание с ароматом мяты коснулось волос на затылке, невесомо пробежалось по шее и после этого исчезло, словно Рик вовсе перестал дышать.
— У тебя какой-то фетиш на то, чтобы меня зажимать? — Рид нехотя повернулся, кутаясь в привычную броню колкости и агрессии, стараясь ничем не выдать изменений в своём состоянии. Получалось не очень успешно. Он скользнул взглядом по свежей щетине, выгодно подчёркивающей подбородок, задержался на губах, поднялся выше, бегло рассматривая родинки на щеках и лишь после этого осмелился поднять глаза выше, попадая в ловушку внимательных глаз.
— Так и будешь строить из себя недоступную принцессу? — Хрипотца в чужом голосе будоражила, но слово «принцесса» неприятно резануло слух, моментально прогоняя даже намек на возбуждение.
— Я тебе не принцесса! — мгновенно заведясь, прошипел Рид.
Рик не удивился столь резкой перемене настроения, но его поразила едва контролируемая ярость в серо-зелёных глазах напротив. Мысленно занеся это слово в список запрещённых, он решил не отступать от диалога.
— Мне кажется… — начал было Кесби, но его сразу перебили.
— Мне по хую, что там тебе кажется, отъебись от меня. — Гэвин, так и не отделавшись от неприятной ассоциации, оттолкнул от себя собеседника, нервно направляясь в туалет. Лицо горело, хотелось остудить пыл под холодной водой.
— Я вроде выразился довольно понятно, Дик. — Отвернувшись от раковины, Гэвин быстро кинул кусок мыла прямиком в лицо Кесби, который пошёл следом. Тот лишь чудом успел поймать его в паре сантиметрах от собственного лба.
— Ничему тебя жизнь не учит, да, Гэвин? — Наёмник отбросил мыло в раковину, в которой продолжала журчать вода, и начал неторопливо наступать на оппонента.
Рид уже был готов защищаться, внимательно следя за каждым движением. Дремавшие инстинкты, которые он годами оттачивал в спаррингах и драках, пришли в боевую готовность. Интуиция настойчиво шептала, что в этот раз в случае проигрыша он не отделается так легко.
Рик подходил медленно, с едва уловимой грацией гепарда. Снова проявилась военная выправка и гордая осанка, а в глазах царил лёд. На его фоне Гэвин ощутил себя ущербно и словно вдвое ниже, чем есть на самом деле. Он понимал, что боевая подготовка Кесби куда лучше его собственной, но он не был бы Гэвином Ридом, если бы не попытался навалять этому чересчур уверенному в себе говнюку. Чёртов наёмник явно осознавал своё превосходство, он был быстрее, сильнее, но при этом не торопился нападать первым, понимая, что бывший полицейский готов отбиваться до последнего. Сильно вредить Риду он не собирался, но тот явно не разделял его взглядов.
— Надеюсь, Гэвин, ты осознаёшь, чем закончится наша стычка в случае твоего проигрыша, — тихо произнёс Рик, делая первый выпад. Рид успел уклониться, обнажив небольшие клыки в угрожающем оскале.
— Я тебе член вырву, если выкинешь очередной фортель, — ответил, отбивая кулак, летящий в дыхло.
Слишком медленно, даже подозрительно, обычно Гэвин и пары слов не успевал сказать, как оказывался вжат лицом в ближайшую твёрдую поверхность. Что-то было не так, Рик словно играл, не собираясь нападать серьёзно, и такое поведение только больше распаляло Рида. Самоконтроль в драке всегда давался ему с трудом, но сейчас любая лишняя эмоция неизбежно привела бы к проигрышу. Он и так достаточно опиздюлился, собственная уязвленная гордость белугой ревела в глубине грудной клетки.
Буквально секунда, и оба мужчины одновременно сорвались с места. Ограниченное пространство туалета доставляло некоторые неудобства, но зато здесь можно было не искать слепых зон камер, ведь по досадному упущению руководства видеонаблюдения здесь просто не было. Рид кинулся в бой, словно разъярённый пёс, охраняющий свои владения, но это была лишь напускная ярость, разум оставался кристально чистым. Именно эта сосредоточенность и чистота мыслей позволила ему не просто инстинктивно наносить и отбивать удары, но и дала возможность потеснить Кесби к кабинке, загоняя в угол. Всё же в своё время до сержанта его повысили не за красивые глаза, он не даром тратил время на физические и умственные тренировки. Будь Рик хоть втрое сильнее, при удачной тактике его сила не давала никаких гарантий на победу.
И всё же военный опыт был явным преимуществом на стороне наёмника. Во время спецопераций он не раз оказывался в ситуациях и похуже, поэтому несколькими спланированными выпадами и одной удачной подсечкой он обернул происходящее в свою пользу. Гэвин, не ожидавший подобной прыти, едва не потерял равновесие, успев схватиться за стенку кабинки, но даже секундного замешательства оказалось достаточно, чтобы Кесби нанёс оглушающий удар прямиком по ушам. Перед глазами потемнело, в голове раздался неприятный звон вперемешку с каким-то писком. Он снова попался на этот простейший способ дезориентировать противника, вводя в смятение вестибулярный аппарат. Времени с лихвой хватило, чтобы Рик обошёл его со спины и сжал в удушающем захвате. А вот встреча с раковиной была неожиданностью. Кесби уткнул оппонента лицом в слив и увеличил напор воды до максимума. Ледяной поток в считанные мгновения намочил голову, волосы и ворот тюремной робы, но Гэвин даже не обратил на это внимания, пытаясь не задохнуться в наполняющейся раковине. Он уже был готов потерять сознание, когда Рик потянул его на себя, давая возможность глотнуть необходимую порцию кислорода.
— Ты больной, — сквозь кашель и хрипы выдавил из себя Гэвин.
— Не более чем ты. — Рик быстро опустил одну руку, показательно сжимая пах оппонента, и также быстро вернул её на место. — Ты возбуждён. Ну и кто из нас больной? — Рид по голосу определил, что наёмник довольно ухмыляется. — Будешь и дальше строить из себя оскорблённую невинность или всё же без лишней суеты дашь себя трахнуть? — Чужие зубы прикусили кожу на шее, и Гэвин едва успел утопить в горле довольный стон.
— Это не твоя заслуга, лишь реакция на адреналин. У меня временами встаёт после хорошей драки, — засипел в ответ Рид, чья шея была зажата в тисках сильной хватки.
— Почаще повторяй себе это, — тихо выдохнул Кесби, вплотную прижимаясь бёдрами, и бывший сержант осознал, что у того тоже стоит.
Гэвин зажмурился, с ужасом понимая, что готов к продолжению, но холодные капли, стекающие с мокрых волос по лицу, немного помогали прийти в себя и оценить положение. Рик фиксировал шею сгибом одной руки, а второй рукой помогал удерживать голову на месте.
— Ну, что предпримешь дальше? Ты упустил момент, стоит только тебе убрать одну руку, и я смогу вырваться. — Гэвин стоял на удивление спокойно, не выдавая, что ситуация будоражит и забавляет одновременно. Зато напряжение мышц явно свидетельствовало о готовности в любую секунду сорваться с места. Возбуждение отступило, оставив место только расчётливой холодности. Давление на ягодицы тоже ослабло, Кесби начал успокаиваться. — В этот раз ты проебался, Рик.
Наёмник за спиной тяжело вздохнул и разжал хватку. Гэвин повернулся, даже не скрывая самодовольства.
— Ты можешь сколько угодно пытаться откусываться или обманывать меня, Гэвин, но ты не сможешь бесконечно обманывать самого себя.
Кесби поправил сбившуюся робу и вышел. Вода продолжала монотонно шуметь за спиной Рида, а тот лишь смотрел на закрывшуюся дверь, понимая, что Рик абсолютно прав. Он не сможет сбегать от своих желаний вечно.
***
Последнее, чего ожидал Гэвин, что на следующее утро в столовой Рик подсядет к нему. Какое-то время он старался игнорировать неожиданного соседа, но любопытство всё же пересилило.
— Что нужно?
— Завтра истекает твоя неприкосновенность, — начал Кесби, а Рид в недоумении посмотрел на него. — Ты же не думал, что окружающие забыли про тебя из-за чистой случайности. Я та причина, по которой тебя никто не цепляет ни словесно, ни физически. Статус преступника с этажа «Е» довольно сильный аргумент сам по себе, знаешь ли, но и я сам могу быть достаточно убедительным в своих, скажем так, просьбах. — Прервавшись, Рик взял с тарелки кусочек ананаса. — Завтра, если я не дам отмашку, всё станет также как раньше, и он, — мужчина кивнул в сторону стола, за которым сидел Санни, пристально следящий за их разговором, — снова возьмётся за старое. Уже не знаю, почему ты не стал выдвигать обвинения в его адрес, но без твоего заявления директор палец о палец не ударит, чтобы до конца срока запрятать его в карцер или перевести в тюрьму построже.
— И что ты предлагаешь? — Гэвин заметно напрягся, начиная понимать, к чему всё идёт.
— Ты же умный мальчик, Гэвин, сам должен догадаться. Стань моей девочкой, — озвучил Кесби, не сумев подобрать более корректной формулировки. — В глазах арестантов ты станешь моей собственностью, но взамен у тебя будет гарантированная защита от него и его банды. Только ты должен понимать, что бывшему копу и так почти невозможно заслужить какое-то уважение среди преступников, а если ты добровольно решишь подставить мне свою задницу, то вряд ли что-то получишь в свой адрес, кроме презрения.
— Урод. — Склонив голову, Рид исподлобья смотрел на собеседника. Он едва сдерживался, чтобы не вмазать по смазливому лицу, но турели и охрана по периметру вынуждали сидеть без лишних движений. — Ну и как давно ты это спланировал? Тоже мне, защитник нашёлся. — Мужчина почти неслышно шипел, сдерживая клокочущую внутри ярость. — Чем же ты лучше того обмудка, раз предлагаешь мне такое? — Рик дёрнулся, словно от пощёчины.
— Как минимум тем, что даю тебе выбор, а не насильно подминаю под себя. — В ответе сквозила едва прикрытая злость.
— О, да, ты разок уже показал, как оставляешь мне выбор! — бросил Гэвин, смотря в ответ испепеляющим взглядом.
— Я предупреждал тебя заранее, так что сам напросился. Я привык отвечать за свои слова. И в дальнейшем, если согласишься, я не буду тебя трогать, пока ты не дашь мне повода. — Рик встал, возвышаясь над Гэвином. — У тебя есть время подумать. Завтра до конца ужина дай мне свой ответ.
— Зачем тебе это, почему, блядь, из всех, кто страдает от этого уебана, именно я? — Гэвин посмотрел на наёмника, но мужчина лишь неопределенно хмыкнул и ушёл, оставив Рида одного со своими мыслями.
Вечером лёжа на своей неудобной койке, Гэвин понимал, что уже принял решение. И пусть желание прибить Рика за то, что решил воспользоваться возникшей между ним и Санни ситуацией, никуда не пропало, выбор из двух возможных альтернатив был очевиден. Лучше быть живым арестантом, пусть и выебанным, чем сдохнуть под этой свиньёй. И всё же Гэвина немного напрягал объём власти, которой, как выяснилось, обладал Кесби, что даже самый опасный среди обычных преступников не лез на рожон.
Гэвин до последнего тянул с ответом, но день пролетел слишком быстро. Мужчина без интереса ковырялся в невкусной массе, растекшейся по тарелке, когда арестантов с этажа «Е» завели в столовую. Рик уверенно вышагивал почти в самом начале строя, и Рид невольно вспомнил тот день, когда впервые ощутил на себе его изучающий взгляд. Находясь у всех на виду, Кесби всегда излучал опасность, один его вид говорил, что он в любой момент может свернуть кому-нибудь шею и после спокойно продолжить свою трапезу.
Рид сверлил его взглядом, но тот делал вид, что не замечает этого. С начала его ужина прошло минут семь, а Кесби так и ни разу не посмотрел куда-то, кроме собственной тарелки и собеседника напротив. Время неумолимо убегало сквозь пальцы, этаж Гэвина уже начал выстраиваться у выхода, а задержавшихся подгоняли надсмотрщики, когда Рид решился подняться и направился к дальнему столу, чувствуя, как в спину смотрит не один десяток пар глаз. Рик прервал трапезу, наблюдая за его приближением. Остановившись в паре шагов от него, Гэвин коротко сказал:
— Я согласен.
Наёмник удовлетворённо улыбнулся и поднялся из-за стола, притягивая ближе к себе. Ровные зубы болезненно сжались на оголённом участке шеи, вызвав неодобрительное шипение.
— Какого хуя? — только успел возмутиться Рид.
— Это знак для остальных, что ты теперь только мой. Твоему поклоннику его шавки тоже передадут. — Рик отстранился, садясь на место.
— А словами озвучить не судьба, к чему этот цирк? — Гэвин недовольно потёр пульсирующий след от укуса.
— Словами не так интересно, — ухмыльнулся Кесби и кивнул в сторону выхода. — Иди, ваш этаж скоро выведут. — И Рид, пребывая в легком недоумении, направился в строй под неодобрительными взглядами преступников.