Отрывной календарик заманчиво висел на стене. Каждый раз, когда взгляд попадал на желтоватый листочек, сердце замирало. Февраль — последний месяц зимы, семнадцатое число. Больше половины месяца уже прошло. Улыбка сама непроизвольно появляется на лице. Она не отступает даже, когда я смотрю на себя в зеркало, натягивая дурацкий свитер.
Куртка, шапка и перчатки. В подъезде пахнет морозом и пирожками из соседней квартиры. Настроение неумолимо росло вверх, словно в геометрической прогрессии. Сегодня его день Рождения. Только от этой мысли хочется улыбаться и смеяться. Быстро сбегаю по бетонным ступенькам, перепрыгивая через одну — лишь бы быстрее оказаться на улице и успеть до двенадцати в цветочный магазин.
Даже подъездная дверь весело запищала, открываясь. Сильный порыв ветра заставил зажмуриться, а маленькие снежинки тут же впились в кожу, мгновенно тая от тепла. Это заставило замереть от неожиданности. Ветер завывал, поднимая лежащий на земле снег и закручивая его вокруг. Это было невероятно и похоже на танец. Я не мог понять, снежинки в воздухе — это действительно идёт снег, или просто поднятые массы ветром. Закрываю подъездную дверь, делаю шаг и проваливаюсь по колено в сугроб. Смех сам вырывается, а всё кажется таким мелочным. Хоть я и не вижу дальше пяти метров, настроение всё такое же приподнятое.
Снег хрустит под подошвой, а вокруг угрюмые люди, которые пытаются закрыться от ветра и хлопьев, но я давно уже понял, что от этих маленьких снежинок не спрятаться. Поэтому и шел, не прячась, не закрывая лицо и не убирая даже руки в карманы. Тротуары были занесены снегом, поэтому я, как и большинство, шел по проезжей части. По дороге до остановки я то и дело встречал грустных дворников, которые пытались мести снег, что через секунду, подхваченный ветром, возвращался на прежнее место. Кажется, я даже слышал эти мысленные маты со стороны рабочих, которые не понимали, что им делать.
Однако, всё же оказалось что в сегодняшний прекрасный день есть то, что может испортить мне настроение. Большая толпа людей на остановке. Они стояли как пингвины, раскачиваясь из стороны в сторону и с надеждой ожидая приезда автобуса. Вписываясь в новое окружение и пытаясь сойти «за своего», я стал ждать.
Но, ни через пять, ни через десять минут автобуса не было. Ноги начали каменеть, а лицо щипать. Представляю свой видок сейчас. Растрепанные волосы, с налипшим на них снегом, раскрасневшиеся щёки и глупая улыбка. Прикрываю глаза и выдыхаю. Надо как-то успокоиться. Прошло слишком большое количество времени с тех пор, когда я приходил к нему. Учеба, сессия — всё это не даёт ни капли свободного времени. Я чувствую себя виноватым из-за этого, но в сегодняшний день я пообещал, что всё время отдам моему мальчику.
Ждать и дальше было бессмысленно. Перешагиваю один сугроб и тону уже в другом. Снег облепляет штанину, а мне кажется, что я сейчас запросто упаду в эту снежную ловушку и останусь тут лежать до весны. Будет смешно, когда один из этих грустных дворников будет мести снег и найдёт моё тельце. Кто-то из «пингвинчиков» тоже решил добираться своим ходом, но молодому мужчине не повезло сильнее, чем мне — с громкими матами он упал на снег, забавно распластавшись. Я сдерживал смех ровно до того момента, пока взрослая и, на вид, злая женщина не захохотала, причём так звонко и по-девичьи, что и все остальные люди на остановке стали смеяться. Даже этот мужчина, всё ещё лёжа, стал смеяться, понимая всю комичность ситуации. Холод сближает, и это однозначно факт. Именно поэтому я считаю, что все люди, рожденный зимой, — невероятные, притягивающие и такие раскрепощающие. Думаю, поэтому и моё Солнце было рождено в феврале, в один из подобных снежных дней.
Прийти без цветов я не могу, но и опаздывать не хочется. Как трактор, я собственными ногами расчищал эти дурацкие тротуары. Один из дворников посмотрел на меня с уважением. Всего на секунду, а после вновь принялся сражаться с ветром, явно проигрывая.
Дворики, подъезды и скамейки с огромной снежной шапкой сверху. Радостные дети бегают туда-сюда, пытаясь слепить из рыхлого снега снеговиков, кидаются снежками друг в друга. Так нежно и мило. Эти дети напоминают мне о прошлых зимах, проведенных с моим Солнцем. Детский визг заставил в ужасе повернуться и проследить за источником. Я был не прав, когда подумал, что дети, мило играющие в снежки, не совсем напоминают мне меня и моего мальчика, — то, что я видел теперь, было именно той картиной, куда вписывался и я, и Солнце. Девочка, со злобно сведёнными бровями, усердно что-то закапывала в снег, накидывая на «сугроб» как можно больше снега. «Сугроб» же, в свою очередь, противился этому, махал руками и задорно верещал.
Один ребёнок закапывает другого — ничего не обычного. Улыбаюсь ровно до того времени, пока экран телефона не зажигается в моих руках. Я опаздываю. Всё, хватит, надо спешить. Но мысли, как три года назад меня точно так же пытались заживо похоронить, не отпускали. Снега правда меньше было, думаю, именно из-за этого у парня тогда ничего не получилось.
За весь свой путь я увидел не более двух машин, что плелись не быстрее черепах. Пару раз я чуть не упал. Протоптанные тропинки превращались в ледовый каток, ну, а я никогда не мог похвастаться умением кататься на коньках. Солнце, кстати, раньше очень красиво катался, вырисовывая на льду только ему понятные узоры. Потом травма, операция, долгие месяцы в больнице и период реабилитации. А потом и забылось. Парень попытался ещё раз встать на коньки, но упал через метр, заливаясь звонким смехом. Я боялся, что он впадёт в депрессию, но мой мальчик был сильным — уже через месяц нашел новое увлечение, из-за которого ездил на другой конец города три раза в неделю. Чувствую, как улыбка в очередной раз появляется на лице. Не могу спокойно думать о нём.
Пурга набирала обороты, закручиваясь в маленькие ураганчики. Это невероятное зрелище, когда ты идёшь и видишь, как ветер снимает снег с крыши дома, подхватывает и начинает кружить в танце, не отпуская из своих объятий до самой земли. Ещё несколько порывов ветра и эти снежинки, которые буквально мгновение лежал на крыше дома, уже ударяют в лицо, обжигая и царапая кожу.
Помню, как мы гуляли и этот мальчишка попытался повалить меня в снег. Мы возились, смеялись и осознали всю неловкость момента только тогда, когда моё Солнце сидело на мне, упираясь своими ладонями в грудь. Даже куртка не чувствовалась в этот момент, словно он прикасается к незащищенной коже. Первый поцелуй. Такой яркий и горячий. Мокрый из-за снега на лице и под шарфом. Его звонкий смех. Меня передёрнуло из-за нахлынувших воспоминаний. Это и было моей ошибкой.
Нога подвернулась и я упал, проехав на бедре и своей пятой точке пол метра. Мне кажется, что даже здесь и сейчас я услышал его задорный смех. Смех, а потом тонна беспокойства. Встаю, держась за ушибленную конечность. Следующий мой путь был чуть более аккуратным.
Уже почти подходя к нужному магазину, я увидел девчат, которые задорно смеялись и лепили снеговика из рыхлого снега. В помощь себе они взяли опрыскиватель с водой для растений, чтобы хоть как-то собрать в кучку рыхлый снег. Они смеялись, что-то громко говорили. Кажется, сегодня у всех хорошее настроение. Одна из этих девушек оказалась продавцом из нужного мне магазина. Девушка задорно улыбнулась и рассмеялась, пытаясь согреть раскрасневшиеся пальцы. Улыбаюсь ей в ответ. В магазине она оставила меня буквально на минуты три.
Это был рай. Цветочный запах, настолько нежный свежий, что поворачиваясь к окну я не понимал, что вид из окна — это реальность. Девушка вновь тут, улыбаюсь ей и прошу небольшой букет из красных роз. Мой мальчик не очень любит эти цветы, но я не могу отказать себе в этой прихоти. У него всё равно нет любимых цветов, а так я хотя бы свой пунктик исполняю.
Лицо девушки переменилось. Сначала она смотрела на меня с недоумением, переспрашивая, а после, опустив глаза, извинилась. Больше, она ни разу не посмотрела на меня. Не хотелось расстраивать её, но думаю она отпустит это, увидев мою улыбку. Улыбаюсь ей, она всё также смущена.
Оплата. Скрип двери, которая не открывается полностью из-за сугробов, и вновь долгий путь, в котором у меня уже есть ответственная миссия — сохранить бутоны в прилично виде. Снег всё равно попадает на цветы, тут же прилипая. Алые лепестки, белоснежные снежинки… И снова моя улыбка, что не сходит с лица уже весь день.
Возможно, тут тоже была протоптанная тропинка, но её, видимо, занесло. Теперь, действительно чувствую себя трактором. Прижимаю к себе цветы, как самое ценное в этой жизни. Безлюдно, только ветер завывает, пытаясь меня закрутить в танце. Может быть, но потом, я точно станцую с ним. Сейчас я опаздываю. По пути встречаю старушку, которая окинула меня тяжелым взглядом, немного подобрев, увидев мою улыбку. Мы не поздоровались. Тут не принято здороваться.
Около трёх с половиной часов мне пришлось потратить, чтобы прийти к своему Солнцу. Снег не щадил ничего и никого. Ближайшая скамейка покрылась снежной шапкой, высотой сантиметров в пятьдесят. Кладу цветы на белоснежный снег. Всё вокруг было покрыто этой дурацкой шапкой. Руки сами тянутся снять слой снега. Ладони нервно, даже я бы сказал со злобой, начинают шерудить, чтобы отчистить всё. Это непроизвольно, я понимаю, что не могу злиться на снег, что он всё собой покрыл. Наконец, из-под снега виднеется: «Юшков Солнцеслав Владимирович».
Сбрасываю последние слои снега с надгробия, наконец имея возможность увидеть любимую улыбку и добрые глаза. Моё Солнце.
Очень красивое описание зимы, прямо завидно стало - за окном не зима, а одно название. Начало оптимистичное, но уже к середине текста (на моменте воспоминаний) начинают закрадываться подозрения, что радость от предстоящей встречи у главного героя какая-то не правильная... Особенная, странная, не сквозь слёзы, но близко к этому. Последние строки,...