Счастливый кролик с радостью встречает весну

В Облачных глубинах царит атмосфера спокойствия и тишины. Скрытое от мира в густых облаках райское место в миг преобразилось с наступлением зимнего времени года. С вышины голубого неба на землю опускались узорчатые снежинки, подхватываемые морозным ветром в замысловатом вихре. Скоро поднялась и метель, затмевая страшным воем мелодию гуциня практикующихся в искусстве музыки заклинателей.

Под утренними звоном колокола по небольшим снежным улочкам бежал юнец, стараясь не запнуться в очередном сугробе. При виде взрослых заклинателей он переходил на обычный шаг, дабы не вызвать негодование учителей на "небодобающее поведение для Гусу Лань", а после продолжал усердно продвигаться к своей цели, аккуратно удерживая в руках драгоценный свёрток.

Скоро юноша оказался в отдалённой части ордена, дорога к которой всё ещё не была протоптана хоть кем-то. Казалось, это место является тайным и запретным, но яркие фонари вокруг ветхого дома говорили об одном — его уже ждут.

Оставляя после себя такие маленькие следы от быстрых шагов, юноша наконец оказался у дома. Шмыгнув носом, он потянулся, чтобы постучать в дверь, но она тут же отворилась, осветив детское личико тёплым светом.

—Ванцзи, ты уже тут! — на пороге стояла женщина в голубых одеждах ордена Лань, что приветливо улыбнулась, встречая своего гостя.

—Мама, —выдохнул Лань Чжань, наблюдая за столь красивым лицом своей матери, которую последний раз видел месяц назад.

Для ребёнка подобные редкие встречи были слишком болезненны, но оставляли на сердце тёплые воспоминания, которые Лань Ванцзи ценил сильнее, чем авторитетное мнение старейшин. После дня, проведённого с мамой, юноша терпеливо высчитывал дни до следующей встречи, чтобы с раннего утра, когда солнце ещё не объявилось на горизонте, наконец оказаться в её тёплых объятиях. И сейчас, когда искреннее желание сбылось, Лань Чжань остановился у порога, не в силах сделать и шага вперёд, потому что за месяц совсем позабыл, как нужно себя вести с мамой. Должен ли он рассказать о своих успехах в учёбе или о том, что происходит в мире?

Однако Мадам Лань не требовала от своего сына светских разговоров и не спрашивала о тяжелой учёбе в Гусу, она была рада просто видеть своего маленького Ванцзи здоровым и счастливым. В очередной раз заметив неловкость со стороны сына, Мадам Лань с улыбкой на лице подняла Лань Чжаня на руки, чтобы занести в дом, пока метель не разыгралась ещё сильнее.

—Ванцзи, ты весь в снегу, — сказала она, усадив сына к тёплой печке. —И щеки все красные. Одевайся теплее, иначе простудишься!

Лань Чжань робко кивнул, краснея не то от смущения маминого наставления, не то от жара разгорающегося в комнате огня. Мадам Лань заботливо принялась раздевать сына от промокшей верхней одежды и меховых сапог, чтобы встряхнуть от снега и поставить сушиться в жаркое место. 

Ощутив уютное тепло в замерзших конечностях, Ванцзи вспомнил о своём свёртке, что так старался уберечь от снега. Сейчас, когда он находился рядом с печкой, Лань Чжань заволновался, что содержимое его подарка может потерять свой привлекательный вид, а потому поспешил всучить его маме, при этом совершенно забыв поздравить её с праздником. 

—Это мне? — улыбнулась Мадам Лань. —Что ты там принёс? 

Развёрнув небольшой свёрток, женщина обнаружила несколько завитков сахарных леденцов, которые по своей форме напоминали кроликов и причудливых цапель, что уже начинали таять от тепла. 

—Ванцзи, они очень красивые! — Мадам Лань в восторге взяла одну палочку со смешным кроликом, повертела её, рассматривая янтарный цвет леденца, а после отдала сыну. —Они уже таят, нужно съесть сейчас. 

—Я не буду, — робко сказал Лань Чжань. —Они все для тебя. 

Женщина со свёртком в руках аккуратно присела, взглянув ласковым взглядом чёрных глаз на своего сына. 

—Ванцзи, мне очень понравился твой подарок, —начала объяснять Мадам Лань. —Поэтому я делюсь им с тобой. Давай вместе съедим их! 

Женщина немного подумала, а после добавила:

—К тому же, в ордене таких сладостей не бывает, тебе тоже следует попробовать леденцы, пока никто не видит. Это будет наш маленький секрет. 

Лань Чжань кивнул на такое предложение. Всё-таки карамельные леденцы хотел попробовать и он, но сдерживал своё желание, чтобы не доставлять неудобства старшим. Многие говорили, что подобные леденцы очень сладкие и вкусные, поэтому Ванцзи и решил подарить их маме, чтобы порадовать её в холодную зиму. 

Откусив карамельное ушко у кролика, Лань Чжань удивился, что такое угощение прошло мимо него. Это не идёт ни в какое сравнение с едой, подаваемой в ордене для заклинателей. Леденец тут же таял во рту, оставляя после себя сладкое, но совсем не приторное, послевкусие. 

—Смотри, твой кролик теперь похож на мышку, — рассмеялась Мадам Лань. 

Лань Чжань посмотрел на надкусанный леденец и возразил:

—Нет, он похож на кролика без ушей. 

—Да? — улыбнулась женщина. —А на что похож мой леденец? 

Ванцзи критически осмотрел карамельную цаплю, которую мама повертела около его носа и ответил:

—На курицу. 

—Хм, и правда, — кивнула Мадам Лань. —Я превратила величественную цаплю в курицу, чтобы она была ещё вкуснее. 

Лань Чжань знал, что его мама выросла не в Гусу, а потому специфическая еда с пресными овощами не соответствовала её вкусам. Однако не имел никакого представления о том, почему же его маме нельзя выходить не то что в город, но за пределы скрытого от глаз людей дома. Ванцзи никогда не спрашивал об этом взрослых, видя их презрительное отношение к Мадам Лань. И всё же, не понимания всей напряжённой ситуации целиком, он очень любил маму и старался принести ей как можно больше радости с собой, если это не могут сделать другие. 

—Ванцзи, я тоже приготовила для тебя подарок, —сказала Мадам Лань, отложив в сторону леденцы. —Чуньцзе уже подходит к концу, но я не могла оставить тебя без удачи. 

Женщина подошла к прикроватному письменному столику, на котором уже давно разгорались палочки для благовоний с ароматом сандалового дерева, и взяла в руки заранее приготовленный красный конверт с подписью из золотых иероглифов. Мадам Лань протянула в руки Лань Чжаня новогодний подарок, при этом ласково погладив того по волосам, задевая налобную повязку. 

—С Лунным Новым годом! —улыбнулась женщина. —Сможешь прочитать, что написано на конверте? 

Лань Чжань долго всматривался в золотые иероглифы, написанные рукой матери, а после ответил:

—"Счастливый кролик с радостью встречает весну ". 

—Мой Ванцзи уже такой умный, но всё ещё невероятно молчаливый. 

Услышав мелодичный смех своей мамы, Лань Чжань сильно смутился и надул щеки, в которые Мадам Лань уже успела тыкнуть пальчиком, поддразнивая таким жестом маленького Ванцзи. Вдоволь нарадовавшись, женщина вспомнила, что не отдала сыну самое главное. Сняв со своего пояса белую нефритовую подвеску с голубой кисточкой, Мадам Лань с некоторой долей тоски осмотрела его, а после передала Ванцзи. Это была самая дорогая вещь, которая присутствовала у неё в данный момент. 

—Эта подвеска мне уже не подходит, пришло время тебе стать её обладателем. 

Лань Чжаню было неловко принимать такой дорогой подарок, он всё ещё ребёнок и не совершил никаких подвигов, чтобы носить на поясе украшение из нефрита. Ванцзи изумленно посмотрел на маму, не понимая, почему она отдаёт своё украшение ему. 

—Да, я знаю, что тебе ещё рано украшать свой пояс, —Мадам Лань вздохнула. —Однако мама надеется, что её сын в скором времени станет мудрым молодым господином, справедливым и милосердным заклинателем, а также честным человеком. 

—Мама, я обязательно защищу тебя от демона Нянь. 

Мадам Лань рассмеялась, наблюдая за таким серьёзным выражением лица Ванцзи. Возможно, сейчас он не понимает смысла всех сказанных слов, но когда-нибудь они станут стимулом для формирования его личности как заклинателя. 

—Хорошо, Ванцзи, —кивнула Мадам Лань. —Но не забывай защищать и людей, которые будут нуждаться в твоей помощи. 

Маленький Лань Чжань ничего не ответил, но уж точно запомнил эти слова. Мама не часто давала какие-либо наставления, если сравнивать их с доской правил в Гусу, а потому запоминались легче, чем ежедневные уроки старейшин. 

Ближе к вечеру за окном послышались звуки фейерверков — последний день празднования Чуньцзе. Мадам Лань переживала, что с отдаленного места их пребывания новогодние салюты совсем не будет видно, но всё же и до скрытого дома долетели яркие искры, освещающие тёмные небеса цветными огоньками. 

Так день встречи с мамой подошёл к концу, как и грандиозное торжество в честь наступления весны. 

Скоро Мадам Лань не стало. Лань Чжань долго не мог примириться с потерей важного человека в своей жизни и каждый месяц вновь приходил к дому, на коленях ожидая, когда же мама откроет дверь и встретит своего сына искренней улыбкой. 

Будучи Ханьгуан-цзюнем, заклинателем, чьи намерения полны справедливости и чести, Лань Чжань вновь ступает на тропу, ведущую к скрытому дому. Держа в руках свёрток с карамельными леденцами, он направляется к тому, кто разбавил его одиночество и замкнутость весёлым смехом. Вэй Ин уже ждал его на пороге, таким ярким взглядом высматривая заклинателя издалека. В вышине заискрились фейерверки, звякнула нефритовая подвеска на поясе, а Лань Чжань вновь вернулся домой.