На девственно белом снегу ещё не заметены следы, лишь припорошены, но помогают вычислить местонахождение Йегера.
Эрен сидит в каком-то полуразрушенном проулке, скрытый густой тенью, на грязном подтаявшем снегу, почти в луже, его хриплое дыхание очень глубокое и неровное. Затылком он касается гнилых досок, то кусая губы, то раскрывая рот как можно шире, пытаясь по возможности глубже вздохнуть. По его бледному лицу скатываются капельки пота и почти незаметные слезинки. На подбородке заметна хорошая ссадина. Ворот рубашки расстёгнут, открывая шею, на которой виднеются отпечатки чьих-то пальцев.
Эрен вдыхает глубже, жмурится, когда пытается немного сменить положение, скрипит зубами, яростно упираясь пятками во влажную землю, то и дело скользя ногами и прижимает руки к груди, но старается держать кисти рук навесу, ни с чем их не соприкасать. Глубокие ссадины и в некоторых местах неестественно торчащие кости говорят о многом. По его запястьям стекают капли крови, соскальзывая в грязную лужу под ним.
В таком положении его находит Леви и просто замирает, с неким недоверием рассматривая парнишку.
Йегер словно чувствует чужое присутствие и лишь слегка приоткрывает глаза, но замечая недалеко от себя капрала, недовольно морщится и отворачивается.
Они пару минут молчат, ожидая друг от друга хоть какой-то реакции. У Леви нет слов, он медленным шагом подходит к парню, опускается на одно колено и сжимает его за локоть крепкой хваткой, приближая к своему лицу искалеченную руку, чтобы рассмотреть. Эрен желает высвободить свою конечность, но у него не получается и он покорно прикусывает нижнюю губу, чувствуя, как от унижения, глаза увлажняются снова.
Капрал ни о чём не спрашивает. Возможно, он знал, что подобное произойдёт. Эрен не человек, не совсем человек и всегда было много тех, кто ненавидел его и пытался от него избавиться.
Леви не умеет быть нежным и сентиментальным, он не умеет одобрять и приободрять, успокаивать и проявлять жалость. У него свои методы и свои подходы, но, видя Йегера в таком положении, он чувствует тугой комок ненависти к тому, кто это сделал. Его переполняет злость и негодование от того, что не оказался рядом и не предотвратил подобного.
Эрен не жалуется, не перечисляет имён, он только кусает губы и по-своему пытается перебороть пережитый позор.
Леви не колеблется, отрывает от своего плаща неровные лоскуты и, с несвойственной ему осторожностью, обматывает окровавленную ладонь. Это, конечно, не поможет, у Йегера вообще есть способность к регенерации, но пока это единственное, что может сделать мужчина. Эрен тихо скулит, ёрзает, но рук не вырывает, словно так и должно быть.
Заканчивая со второй рукой, Леви замечает на бледном лице парня крупные капли слёз, которые тот, скорее всего, пожелал бы скрыть.
Капрал хмурит брови и, осторожно сжимая израненную руку, подносит к губам, целуя грязный лоскут своего плаща чуть выше запястья.
Йегер вздрагивает, бросая на мужчину удивлённый взгляд. В его широко распахнутых глазах и смущение, и непонимание, и неловкость. Щёки медленно приобретают розоватый оттенок.
Эрен совсем тушуется и отводит взгляд в сторону, дыхание его ускоряется и, резкие хрипы становятся громче.
Леви целует и вторую руку, на миг закрывая глаза, как бы извиняясь.
Потому что на словах не умеет.
После он помогает Эрену подняться и ведёт его в сторону их временного лагеря, где о нём позаботится Ханджи, а заботливая Петра излечит все душевные раны. Но после этого Йегер ещё долго будет избегать взгляда капрала, вспоминая его поцелуи, что он так и не смог почувствовать...