Иногда Вэнь Цин охватывало отчаяние. Хотя именно это чувство сейчас казалось смехотворно неуместным. Ведь чтобы отчаяться, нужна хоть какая-то надежда, а надежды у недобитков клана Вэнь и их безумной спасительницы просто быть не могло.
Уже несколько месяцев они жили на Могильных холмах — старики, женщины и ребёнок. Охранявших их мертвецов Вэнь Цин за компанию не считала. Хотя одним из них был её младший брат, которому безумная Вэй Ин пообещала вернуть сознание после не менее безумной мольбы Вэнь Цин. Теперь-то целительница понимала, насколько это было абсурдное желание.
Отказываясь верить, что не уберегла братишку, Вэнь Цин готова была на всё, чтобы вернуть его к жизни. А теперь с ужасом наблюдала за самым страшным лютым мертвецом из всех, каких она только видела. И всё же вместе с остальными твердила, что верит Вэй Ин, что та придумает способ вернуть Вэнь Нина.
Войдя в пещеру Фумо, Вэнь Цин с трудом заставила себя улыбнуться.
— А-Нин, цзецзе пришла, — мягко сказала она мертвецу, словно тот был ещё ее нежным болезненным братишкой. А не чудовищем, которого с трудом могли удержать веревки и хитроумные талисманы Вэй Ин. Бледный юноша с чёрными линиями на коже, словно от удара молнии, шевельнулся. Вэнь Цин улыбалась, хоть и знала, что если бы не талисманы, он бы бросился на неё зверем. Но Вэй Ин сказала, что он слышит речь и с ним надо разговаривать. Все цеплялись за это подобие надежды, как и за чахлые ростки редиса в чёрной отравленной почве, которые успели высадить за это время.
— А-Юань сегодня сказал первую длинную фразу, — тихонько поведала Вэнь Цин брату, присаживаясь рядом. — Четвёртый дядюшка поставил вино тайком от Вэй Ин. Неизвестно, что из этого получится…
Вэнь Цин проглотила эти последние слова, ставшие теперь бессмысленными. Смерть, смерть, только смерть окружала их, в прошлом, настоящем и будущем. Вэнь Нин с ней уже столкнулся, а между смертью и остальными Вэнями стояла лишь хрупкая фигурка основательницы Тёмного пути.
Каждый раз приходя в пещеру, Вэнь Цин понимала, что не сойти с ума и не поддаться внутренним демонам в этом месте просто невозможно. Но Вэй Ин была слишком гениальна, и стала сильнейшей из демонов.
— О, Вэнь Цин! — жизнерадостно воскликнула Вэй Ин, внезапно высовываясь из кучи одеял в углу. На лбу у нее был налеплен талисман — очередное ее изобретение, которое она, очевидно, проверяла. — А ты знала, что можно пожертвовать душу, чтобы призвать в свое тело духа невероятной жестокости, и он отомстит за тебя? Как видишь, твоё изобретение с пересадкой золотых ядер не самое безумное, ха-ха-ха!
Вэнь Цин нахмурилась. Она всегда хмурилась и ругалась, когда видела Вэй Ин, чтобы скрыть за суровостью страх и желание расплакаться.
— Зачем ты это себе налепила! Я тебе говорила, не трогай голову! Это и так твоё слабое место! — рявкнула целительница, срывая талисман со лба Вэй Ин.
— Ай! — У той лоб налился краснотой. — Да как ты можешь! Почему ты такая безжалостная?
Вэй Ин возмущенно потерла лоб. Ее волосы, повязанные красной лентой в хвост, были встрепаны, чёрная одежда запылилась. Но ей все ещё удавалось выглядеть с непринуждённым изяществом, демоническим из-за красного отсвета в глазах.
— Ты подслушивала, так? — грозно спросила Вэнь Цин, отругав себя за неосторожность. Не хотела ведь рассказывать ей про вино, пока Четвёртый дядюшка не попробует. Вэй Ин конечно воодушевится и выхлещет всё вино независимо от того, повлияла ли на местные фрукты темная ци Могильных холмов, или нет. Ещё и назовёт это способом тёмной культивации.
— От этого талисмана и так гудит голова… — простонала Вэй Ин, потирая виски. — А ты ещё дёргаешь!
Взгляд у нее и правда поплыл, и Вэнь Цин смягчилась, решив, что она ничего не слышала.
— Так и быть, сварю тебе отвар, — бросила она. — Что это вообще за дрянь такая?
Целительница с отвращением уставилась на талисман.
— Не знаю… — Вэй Ин жалобно свела брови. — Я почувствовала, что из этого символа может получиться что-то интересное… Ещё не разобралась, на что он влияет.
— Ты же не собралась воскрешать Вэнь Нина тем способом? — подозрительно спросила Вэнь Цин. — Учти, я не хочу, чтобы мой брат вдруг стал сестрой, да еще и такой неряхой! Я сама тогда вас обоих прикончу, не разбираясь, кто в чьём теле.
Ее сердце сдавило холодом. Вэй Ин так легко отдала своё золотое ядро Цзян Чэну, своему названному брату. Вдруг безвылазное пребывание в пещере Фумо повредило её рассудок настолько, что она решила обменять жизнь на жизнь?..
— Нет, — Вэй Ин со вздохом вытащила из-под зада несколько помятых листков, исписанных её диким почерком. — Я просто изучала этот ритуал. Знаешь, он все-таки довольно сомнительный… Кстати. Когда, говоришь, у Четвёртого дядюшки будет готово вино?..
— Вэй Ин!!!
***
Появление у подножия Могильного холма главы клана Юньмэн Цзян не предвещало ничего хорошего. Вэнь Цин с тревогой вышла из скособоченной хижинки, следя за высоким юношей в фиолетовом одеянии, которого вела по их тропинкам Вэй Ин, ступая лёгким, прогулочным шагом. Её тонкая фигурка была овеяна холодом и тьмой, на некогда румяных щеках бледнела почти мёртвая синева. Только алые губы, что повторяли обаятельную усмешку прежней Вэй Ин, да чёрные глаза с красным отсветом оживляли ее холодную красоту. Цзян Чэн шел за ней с тёмным, как грозовое небо, лицом. В его взгляде, которым он окидывал кропотливо трудящихся Вэней, целительница видела ярость и презрение. Но совсем иное выражение появлялось, когда он смотрел на названную сестру.
А-Юань выскочил как из-под земли… Хотя, возможно именно оттуда он и вылез, судя по его перепачканным одёжкам. Вэнь Цин пометила в голове, что надо оттаскать Вэй Ин за ухо в следующий раз, когда та вздумает закопать ребёнка в землю, и поспешила к ним. Поздно. А-Юань уже вжался грязным тельцем в ногу Цзян Чэна, глядя на него снизу вверх.
— Ты ему понравился, он тебя теперь не отпустит! — сообщила брату Вэй Ин, покатившись со смеху.
Вэнь Цин еле оттащила малыша от побледневшего Цзян Чэна. Поднимать на него глаза она не стала. Гребень, подаренный им, до сих пор был завязан в узелок с её нехитрыми пожитками. Но после всего, что произошло в эти годы, она перестала вспоминать Цзян Чэна и их глупую детскую влюбленность во время обучения в Гусу. Прижимая А-Юаня к юбке, Вэнь Цин так и не смотрела Цзян Чэну вслед, когда он прошёл за Вэй Ин к пещере Фумо.
А после того, как Цзян Чэн чуть не уничтожил связанного Вэнь Нина ударом своего кнута Цзыдянь и назначил с Вэй Ин поединок, который ознаменует для остальных кланов, что она больше не имеет к Пристани лотосов отношения, Вэнь Цин тихонько нагнала его по дороге с Могильного холма и вернула гребень. И без того мрачное лицо Цзян Чэна вытянулось, поступок целительницы вконец его разозлил, но ушёл он молча.
— Я принесла тебе чай. — Вэнь Цин зашла в пещеру Фумо с подносом.
— Не буду я больше пить твои отвары, от них горько во рту и в сон клонит. — Вэй Ин отвечала сквозь зубы, медитируя перед кровавым прудом. — Мне надо готовиться к поединку с Цзян Чэном. Раньше я бы играюче его одолела, нельзя, чтобы он понял, что мне не хватает сил даже на простенькую печать.
Вэнь Цин смахнула на пол стопку испорченных талисманов и поставила на стол перед ней поднос.
Вэй Ин никогда не жаловалась. И страшно было предположить, что она чувствует, получив вызов от брата. Этот паршивец… Он и Цзян Яньли, любимая шицзе Вэй Ин — вся семья, которая у неё осталась. Теперь путь в Пристань лотоса для неё заказан. И во имя чего? Она отдала Цзян Чэну свое ядро и заставила Вэнь Цин молчать об этом, а теперь он вычеркнул её из своей жизни. Она спасла от смерти нескольких беззащитных людей, и теперь весь мир заклинателей ополчился против неё. Вряд ли Вэй Ин ожидала, что ее ждёт такой конец.
— Это чай, — тихо сказала Вэнь Цин наливая в чашку напиток. — Девятый дядюшка снова бегал на базар, замаскировавшись под крестьянина. Попробуй, хорош ли?
Угостить Вэй Ин чаем — пожалуй, это всё, что она может для неё сделать.
— Я говорила, чтобы они не спускались с холма! — Вэй Ин возмущенно взглянула на целительницу. Радужка покраснела и чуть светилась в полумраке пещеры. — Если что-то надо, я схожу сама. Меня не посмеют тронуть!
Вэнь Цин с улыбкой двумя руками протянула ей чай.
— Он согревает, — непривычно мягко сказала она.
Вид Вэй Ин источал ауру убийства, это напугало бы кого угодно. Но если бы Вэнь Цин могла, она бы обняла её и не отпускала, пока Вэй Ин не выплакала бы всё, что у неё на душе. Но они обе были не созданы для этого. Одна никогда не умела плакать, другая — утешать. Будь здесь Цзян Яньли, она бы наверняка знала, что делать.
Однако, напившись чаю, Вэй Ин действительно подобрела и повеселела. Пообещав Вэнь Цин, что в этот раз непременно выспится, вместо того, чтобы работать всю ночь над теми талисманами, она всё же решила перед сном попробовать их ещё куда-нибудь прилепить. В этот раз талисман украсил предплечье. Вэй Ин терпеливо дождалась, пока он не начал жечь кожу, но так и не поняла, как именно он действует на тело.
Или на душу.
Вэй Ин вспомнила вечную присказку этого занудного драгоценного Нефрита Лань Ванцзи:
«Тёмный путь вредит телу, но ещё сильнее он вредит душе. Возвращайся со мной в Гусу».
Не выдержав, Вэй Ин расхохоталась от воспоминаний. Названный брат запретил ей даже близко подходить к родному ордену, а Лань Ванцзи, этот холодный и чопорный нефрит, наоборот хотел притащить к себе домой и заняться перевоспитанием.
Благородство Ланей, мать их. От него сводило зубы не меньше, чем от трусости Цзян Чэна.
Смех оборвался внезапно. Вэй Ин застыла на месте, таращась на высокую тёмную фигуру, внезапно появившуюся там, где её не должно было быть!
— Да как ты освободился?.. — изумленно воскликнула она, сдирая с руки талисман.
Конечно, лютый мертвец ответить ей не мог. Да если бы и мог, это было бы последним, чего он хотел. Ощерив неприятно зубастую пасть, Вэнь Нин бросился на неё с явным намерением разорвать на кусочки!
Лишенная духовных сил Вэй Ин при всей своей ловкости никак не могла тягаться в быстроте с таким высокоуровневым лютым мертвецом, созданным ею лично. Выставив вперёд обожжённую руку и уже готовясь лишиться ее в борьбе за жизнь, она наугад швырнула новым талисманом ему в лицо.
И это спасло ее! Зубы вгрызлись в её руку, но вместо того чтобы начисто её обглодать, попутно ломая Вэй Ин шею и хребет, Вэнь Нин на миг замер, утробно рыча. Сгоревший талисман осыпался с его лба.
«Ха, они и правда действуют на нечисть!» — успела порадоваться своей догадке Вэй Ин, ловко стянув шею Вэнь Нину обрывком верёвки, свисавшей с его плеча, перед этим испачкав её в своей крови.
— А-Нин, не узнал хозяйку? — негромко спросила она, впившись тяжёлым взглядом красных глаз в его безжизненные чёрные глаза, не пытаясь вырвать руку. Верёвка сдавила шею мертвеца. Он качался на ногах, нависая над Вэй Ин смертоносной громадиной, источающей тьму и убийственную мощь. Однако слова основательницы Тёмного пути подействовали на Вэнь Нина чудесным образом, как команда на выученного пса. Зубы ещё впивались в плоть, отравляя тело ядом, но тонкая, почти протёртая верёвка удержала его, не дав преступить черту.
…К слову, насчёт этой верёвки. Увидев, что из неё торчат обугленные волокна, Вэй Ин поняла, как Вэнь Нин освободился. Истеричный взмах Цзыдянем, чтобы выпустить злость, не задел мертвеца, а вот сдерживающие его путы рассёк.
«Это была бы идеальная благодарность за ядро — стать причиной моей смерти», — с мрачным весельем подумала Вэй Ин.