Самостоятельная жизнь вдали от отчего дома давалась Эдгару нелегко, особенно на первых порах. Внезапно выяснилось что он, обладающий аналитическим складом ума и творческим талантом эспер, оказывается постыдно бессильным перед большинством бытовых проблем. В доме родителей его неизменно ждали свежее постельное бельё и вкусная горячая еда; на новом месте обитания По не ждали ничто и никто.
«Только потеряв – мы начнем ценить», – уныло думал Эдгар, пытаясь навести в комнате какой-никакой порядок. Или разобраться со сложным механизмом оплаты коммунальных расходов. Или постирать вещи, а потом ещё и погладить – видит Бог, будь у него больше денег, он просто выбрасывал бы грязную одежду и покупал бы новую. По, в конце концов, детектив и писатель, а не домохозяйка, и его тонкие руки были созданы для пера и сбора вещественных доказательств, а не для домашней утвари.
Эдгар помешал деревянной лопаткой сомнительного вида массу на сковородке, пытаясь на глаз оценить съедобность жареных в сметане лисичек. Набравшись духу, подцепил один гриб вилкой, подул, зачем-то понюхал и сунул в рот, тут же скривившись. Горчат, ну что ты будешь делать с ними.
По вздохнул и выключил газ. Насмарку. Опять.
Испорченный продукт отправился в мусорный пакет, а сам Эдгар отправился с пакетом на улицу – утилизировать загубленный ужин и немного перевести дух перед новой попыткой.
Как оказалось, мусорный бак этим вечером представлял интерес не для него одного.
По нерешительно замер.
– Ммм… Привет?
«Он дикий? Кусается? Агрессивный? Заразный?»
Каждая встреча со внешним миром представляла для Эдгара недюжинный стресс, а встреча с относительно крупным дворовым животным никак не добавляла этому миру привлекательности в глазах писателя.
В ответ в него вперились чёрные глаза-бусинки. Отвлечённый человеком от копания в мусорке енот точно так же нерешительно замер, пытаясь понять, как ему поступать – продолжить своё занятие, игнорируя пришельца, или сделать ноги, пока не поздно. Зверёк на всякий случай хотел было оскалить зубы и угрожающе зашипеть, но потом повёл носом. Пахло довольно вкусно, совсем не так, как от отбросов, и запах этот доносился из мешочка в руках чужака.
Енот всё же оскалил зубы – скорее предвкушающе, чем агрессивно, – и сделал пару шагов в направлении Эдгара.
– Не подходи! – взвизгнул Эдгар, выпустив поклажу из рук и попятившись назад.
Еноту только того и надо было. Ловкими лапками он распотрошил мешающий целлофан и запустил мордочку в пакет.
По моргнул.
– Тебе… нравится?
Енот ничего не ответил, но тёплое ещё варево поглощал с видимым удовольствием. Эдгар смотрел на него во все глаза, а потом сел на корточки, подпер щёку рукой и улыбнулся.
– Ну надо же. Впервые вижу, чтобы моя стряпня приносила кому-то столько радости. Кхм, чтобы она вообще приносила радость. Знаешь, а если подумать, мы с тобой довольно похожи. Живём непонятно где, едим непонятно что, и пальцы у тебя, как мои, длинные, только лапка твоя чёрная, будто её обмакнули в чернильницу, и… готов поспорить, тебя тоже никто нигде не ждёт. Может, ты моё тотемное животное? Или воплотившийся в диком звере дух моего предка?
Енот против подобных раскладов не возражал. Расправившись с лисичками, он выжидающе уставился на Эдгара, а потом сделал ещё пару шагов по направлению к нему.
– Что? Хочешь добавки? Но у меня больше ничего с собой нет.
В доказательство Эдгар протянул пустую руку ладонью вперёд. Енот внимательно её обнюхал, уверившись в том, что писатель не врёт. Белёсые усы защекотали кожу. Эдгар хихикнул и, подавшись немного вперёд, почесал енота между ушами. Зверёк довольно смежил веки.
– Но если ты пойдёшь со мной, славное создание…
По выпрямился в полный рост и осторожно подхватил енота на руки. Почему бы и нет? У него слишком много пустого места, испорченной еды и совершенно ни одного хорошего собеседника.
– Надеюсь, у тебя нет стригущего лишая? Чумки? Бешенства? Гепатита? Вшей? Клещей? Блох?
Юркие лапки енота пробежались по груди Эдгара, потеребили его воротник и, скользнув вокруг шеи, удобно её обняли.
Эдгар растроганно всхлипнул.
– Потому что если да, то теперь они будут у нас обоих.