Фамильяр для Лживого Бога

 Каждый вдох давался всё тяжелее и тяжелее, легкие будто наполнялись вязкой жидкостью, которая мешала не только дышать, но и спокойно оценивать происходящее вокруг. Паника быстро наступала, заставляя девушку встать на месте, не двигаясь. Каждое движение было наполнено тяжестью, что придавало этой ситуации все больше и больше напряжения. Казалось, что девушка находится на каком-то болоте, ведь ноги немного увязли в чём-то липком и неприятном. Кончики пальцев, кажется, уже приобрели синеватый оттенок из-за могильного холода, который стоял в этом месте. Будь у неё выбор, и она бы не то, что не пошла бы в это место, девушка бы точно обошла его стороной.

Она боялась. Жутко боялась чего-то, что находилось за серой дымкой, которая мешала рассмотреть что-либо, да и делать это особо не хотелось. Что могло вызвать в ней такой ужас? Страхом это чувство назвать уже было нельзя. Страх никогда не заставлял её оставаться на месте. Будь это страх, она сразу же убежала бы, в этот же раз она стояла на месте, стараясь дышать медленнее, будто от медленных вдохов морозный воздух болота менее отравлял её легкие. Последний раз так страшно ей было тогда, когда она нашла свою родную семью, однако в этот раз всё было хуже, неизвестность так и вдавливала её в землю, как вдруг послышался крик:

— Как ты не понимаешь?! Ещё немного и ты не сможешь вернуться никогда! — голос был таким громким и до ужаса знакомым, однако понять, кто это девушка так и не могла. Неужели этот человек обращается к ней?

— Ты должна выбрать, Виви. Времени почти нет! — на этот раз голос был немного тише и абсолютно точно принадлежал мужчине. Сердце после слов этого человека резко начало биться намного сильнее. Воздух, которого и так было мало, будто вовсе исчез из лёгких, а по всему телу пробежались мурашки, которые были не признаком холода в местности, а… переживания? Да, она определённо переживала. Неужели этот человек так много значит для неё? Хотя, обращается он к некой Виви.

Кто она такая? Почему этот сон снится именно ей, если её зовут вовсе не так? Вопросов очень много, и было бы здорово найти ответы на них, однако спросить не у кого. Девушка вновь окинула взглядом местность, но снова её ожидало разочарование, кажется, что дымка становилась гуще и гуще. Она надеялась, что когда дымка станет чёрной, то девушка проснётся от этого ужасного кошмара, только когда дым полностью окрасился в чёрный цвет, она почувствовала лишь невыносимую головную боль, от которой хотелось истошно вопить, только вот тело, будто её не слушалось. Девушка спокойно стояла, даже не двигаясь. Неужели эта боль нереальная? Может, это что-то по типу фантомной боли, которую испытывает человек при потере конечности? Она не знала, да и представить себе не могла.

— Ты думаешь, что ему можно доверять, но ты даже не представляешь, насколько ты слепа и глупа. Сделать с этим на данном этапе твоего превращения я ничего не могу, поэтому мне остаётся лишь смотреть на то, как ты теряешь не только близких, но и себя.

Голос раздавался не со стороны, он будто брал начало где-то внутри головы, а потом, отскакивая от черепа, повторялся вновь и вновь. Женский ледяной тон она запомнит на всю жизнь. Таким тоном с ней могла говорить только её родная мать, неужели та забралась к ней в голову? Бред. Всё же ей стоит сходить к психологу, а ещё лучше будет, если она…

— Находкина, ты опять зависла. Слышишь меня? Если ты мне сейчас не ответишь, то я, честное слово, вдарю тебе, несмотря на 18 лет дружбы, — грозным тоном произнесла высокая девушка, которая стояла напротив неё. — Чё с тобой происходит? Залипаешь на месте. Сют, если тебе не хватает чего-то в твоей половой жизни, то ты только скажи, я…

— Вика, успокойся. Во-первых, ты не могла быть моей подругой, когда мне был год от роду, а во-вторых, ещё одна пошлая шутка в сторону жизни меня, Василисы Находкиной, и я вызываю тебя на дуэль, — девушка всеми силами пыталась поддержать радостный тон её подруги, однако она не была Викой, чтобы вывозить только на одних шутках, поэтому Вика сразу поняла, что что-то не так.

— Слушай, тебе опять привиделось что-то? — и без того тёмные глаза, кажется, потемнели ещё сильнее, выдавая всё беспокойство подруги. Девушке было жаль, что она заставляла её переживать, но сделать ничего не могла.

— Д-да, но всё уже прошло, мы можем идти дальше, — только сейчас Василиса поняла, что они сейчас находились в центре парка. Девушка всё же, несмотря на свои слова о том, что они могут продолжать свой путь, всё же откинулась на спинку лавочки, расслабившись.

Всё же, это просто сон? Она всего лишь устала, поэтому и засыпает на ходу, бессонная ночь сказалась на ней, вот и всё. Василиса не имеет права грустить в этот день, ведь Вика так старалась красиво отпраздновать восемнадцатилетние своей подруги. Хоть и праздновали они его очень интересно. Девушка родилась в ночь с двадцать третьего по двадцать четвёртое июля, поэтому эту ночь они не спали, а праздновать отправлялись лишь на утро двадцать четвёртого. Эта маленькая традиция тянулась с ними ещё с детства.

Девушки обе выросли в детском доме, однако, в отличие от Василисы, у Вики никогда не было родителей, и она даже не знает кто они. Но семьёй девушка всё же обзавелась. Её приняли в прекрасную семью, где та и провела остаток детства, не забывая о своей подруге, которая осталась в детском доме.

— Знаешь, иногда мне кажется, что ты слишком себя накручиваешь по поводу всего, — хмыкнула Вика, вдыхая теплый июльский воздух, позволяя ему наполнить её лёгкие свежестью. Девушка не очень любила природу, но такие моменты спокойствия вызывали на её лице улыбку.

Вообще, Вика сама по себе была очень энергичной и резкой девушкой, что только прибавляло ей шарма. Так как в новой семье она была старшим ребёнком, девушка рано познала ответственность, но это не помешало ей оставаться такой же веселой, даже наоборот, подростковый бунт вылился в нечто серьёзное — Вика поступила в полицейскую академию, как и хотела.

— Будто у меня есть выбор. Не покидает ощущение, что случится что-то плохое, — полушёпотом проговорила Вася, пряча глаза за копной кудрявых волос. — Думаю, что сегодня всё же зайду к Марку и поговорю с ним.

— И правильно сделаешь. Он не должен исчезать на пару месяцев, а потом возвращаться, будто ничего не было. Или я пойду и разнесу всю его богадельню, — наигранно злым тоном поговорила подруга, вызываю у Василисы искреннюю улыбку.

Марк. Этот человек был самой неоднозначной фигурой в её жизни, но именно ему всегда уделялось большее внимание. Василиса испытывала к нему смешанные чувства. Ей казалось, что он очень похож на неё. Девушку очень сильно влекло к нему, словно они изначально были родными людьми друг другу.

Его васильковые глаза никогда не пропускали ни одной мелкой детали, он знал всё (по крайней мере, девушка думала именно так), Марк был невероятно хорошим другом, который всегда понимал и поддерживал её, только был у него один существенный минус. Мужчина всегда пропадал, и никто не знал, где он был. Дозвониться до него было нереально, не говоря уже о том, чтобы достучаться в его квартиру.

Он был тем самым элементом в системе, который появлялся редко, но оставлял нереальный след на душе, заставляя думать о нём чаще, чем о других. В один момент мужчина мог быть чрезвычайно молчаливым, а в другой мог во весь голос петь старые песни из фильмов, вызывая тёплый смех. Только открывался он далеко не всем. Со стороны казалось, что Марк знает больше, чем другие. В его глазах читалась какая-то глубокая мудрость тех лет, которых он ещё не прожил. Такие глаза бывали у тех, кто прожил долгую и насыщенную жизнь, только бесконечный огонёк в глазах мужчины и не собирался гаснуть, как это было у старых мудрецов.

— Надеюсь, что он не забыл о том, что сегодня мой день, — на лице девушки засияла улыбка, которая была полна надежды на прекрасный день.

— Угу, забудет он. Каждый год дарит тебе что-то грандиозное, не надоело?

Василиса лишь закатила глаза на высказывание подруги, проходя дальше по парку, наслаждаясь прогулкой. Может и правда стоит перестать переживать и успокоиться? Эти «ведения» явно последствия стресса.

Постепенно день сменился поздним вечером и тогда девушкам пришлось попрощаться.

— Чёрт, ягодка моя, дома чрезвычайное происшествие! Обязательно напишу тебе, не скучай. Зайдешь к Марку? — быстро пробормотала Вика, вызывая смех подруги. Василисе оставалось лишь кивнуть и проводить взглядом девушку, которая быстрым шагом удалялась от парка.

— Что же, к Марку, так к Марку, — выдохнула Василиса, продолжая путь, только уже в сторону квартиры, в который проживал ее предмет обожания.

В голове без остановки играла песня, которую она услышала сегодня утром. Вика, как обычно, составила видео с моментами из их повседневной жизни, поставив на фон любимую песню подруги, и именно эта мелодия не выходила из ее головы уже несколько часов.

— Счастье моё — быть с тобой вдвоём, — девушка не выдержала, начав подпевать, вызывая улыбку у некоторых прохожих, которые могли расслышать ее пение. Конечно, певицей она не была, что добавляло всей этой ситуации особую атмосферу чего-то домашнего и уютного.

Пройдя по красивой улице, она свернула в переулок и без зазрения совести зашла в квартиру мужчины, который любезно оставил ей ключи, что стало для нее широким жестом любви и доверия с его стороны. Только вот квартира была пуста.

Щеки девушки в момент побагровели, выдавая всю её злость. Неужели он опять ушёл от неё, ничего не сказав?

— Вивьен, ты меня слышишь? Малыш, иди сюда, — послышался негромкий голос мужчины.

— Марк! Это не очень смешно, перестань. Объясни мне всё немедленно! — сказала Василиса, закусывая щеку. Рот наполнился противным запахом крови, заставляя девушку поморщиться.

Голос мужчины так и не стих, отдаваясь в висках у девушки с тихим шипением. Казалось, что это послание будто передавали по старому радио, а со временем звук только становился громче и противнее. Девушка напугано выдохнула и, развернувшись, решила уйти прочь от чокнутого друга, который подумал о том, что такой розыгрыш может показаться весёлым. Только вот это был вовсе не розыгрыш.

Лёгким движением руки она открыла дверь, выходя в подъезд. Как только обе её ноги коснулись холодного бетонного пола, голова Василисы будто резко потяжелела, заставляя её отклониться назад. Она сделала шаг назад, не выдерживая собственного веса. Только за её спиной была уже не светлая квартира друга, а нечто иное, ранее неизведанное ею.

Тихо всхлипнув, девушка пару раз моргнула, до смерти испугавшись своего собственного воображения. Вокруг неё, играя яркими красками, распростёрся бескрайний лес, словно в сказке. Василиса не ощущала себя в реальности, ей казалось, что всё это лишь сон, который когда-нибудь снился каждому человек перед утром, заставляя вздрогнуть, как только сон сменялся явью. Только может ли ей сниться сон, если она не засыпала? Сомнительный вопрос.

Голова нещадно гудела, заставляя жмуриться от пульсирующей боли. Похоже, на этот раз идти ей нужно не к Марку, а к психиатру. Девушка проводит рукой по лицу, смазывая остатки чёрной туши, что оставляет тёмные следы под серыми глазами, делая Василису ещё большее жалкой в этой ситуации.

Резко, без каких-либо намёков на то, горячая сталь кинжала упирается ей в глотку, а сильные мужские руки обхватывают девушку сзади, закрывая рот. И без того закрытые глаза, жмурятся ещё сильнее, хрустальная слезинка скользит по покрасневшей коже, стекая по подбородку на лезвие кинжала.

— Что же забыла смертная в Асгарде? Или Тор завёл себе новую подружку? — вкрадчивый голос режет не хуже кинжала, прижатого к горлу. Речь на незнакомом языке заставляет девушку распахнуть глаза и вымолвить на родном русском: «Я не понимаю». Тёмная зелёная дымка обволакивает Василису, однако вреда никакого не причиняет, вызывая лишь очередной приступ страха.

На лице темноволосого мужчины отражается недовольство, которое постепенно заменяется горьким осознанием.

Месяц назад

В котле с тёмно-зелёной жидкостью бурлят недавно собранные травы, на которых ещё была свежая утренняя роса. Локи готовился к этому ритуалу почти полмесяца: собирал нужную информацию, искал подходящего духа, собирал ингредиенты для зелий. Фамильяр Волшебный дух, согласно поверьям, служивший ведьмам, колдунам и другим практикующим магию. Считалось, что фамильяры служили и помогали колдунам и ведьмам по хозяйству, в различных бытовых делах, но также при случае могли помочь околдовать кого-нибудь. — дело серьёзное, которое может обернуться полной катастрофой для слабого мага, но именно поэтому мужчина не беспокоился совсем.

С лёгкой улыбкой на лице он представлял то могущественное существо, что откликнется на его призыв и откроет ему новые горизонты изучения магии. Воплощением этого духа он представлял без сомнений змею или, в крайнем случае, кошку. Но облик в основном был не важен, ведь стоило Локи только подумать о том, что фамильяр может показать ему всю силу потустороннего мира, так все опасения по поводу внешнего вида его помощника меркли.

В подвалах Асграда всегда было невероятно холодно, что как раз подходило для хранения ингредиентов и других зелий. Мороз Локи не пугал, скорее, к его величайшему сожалению, завораживал. Волосы были собраны в небольшой пучок, дабы не мешали варить отвар для ритуального подношения. Этот ритуал призыва он выведал у какого-то колдуна, который прибыл в Асград из Междумирья. Иногда ему казалось, что там можно найти всё, только вот частые походы на границу между мирами могли быть опасными, поэтому Локи предпочитал не рисковать собой, а добывать информацию более удобным способом.

Аккуратно влив получившийся отвар в мёртвую тушку змеи, он, взяв свой кинжал, отрезал часть несчастного животного, помещая её в другой котёл. Судя по всему, магия была достаточно тёмной, даже для такого мага, как Локи. Не исключено, что для проведения этого ритуала ему придётся снова расколоть свою душу. Такой способ присутствовал во многих видах тёмного колдовства, только вот по надёжности он не был сравним ни с одними другими.

— Вернись из царства своего, стань мне верным помощником, покуда я буду для тебя хозяином, прими кровь мою и жертву мою, — громко проговорил Локи, глубоко разрезая свою плоть над котлом. Комната наполнилась светло-серой дымкой, огонь резко потух, заставляя царевича выдохнуть. Получилось?

Шло время, а фамильяр так и не хотел проявлять себя. Локи утешал своё самолюбие тем, что, вероятно, из-за того, что он сильный маг, достаточно трудно найти подходящего по силе духа. Тор лишь смотрел на брата с немым подозрением, хоть и верил в то, что брат всё же перешёл на светлую сторону.

Теперь же, когда слезинка юной смертной девы коснулась ритуального кинжала, что накалило его, посылая импульс в ладонь мужчины, он понял, что она его фамильяр. Даже магия приняла её, словно родную. Разочарованию Локи не было предела. Злость наполняла его с каждой минутой всё больше и больше.

Однако любопытство усмирило его пыл и заставило успокоиться. В ней должна быть какая-то скрытая сила, которую он найдёт первым. Он воспитает её для себя, тогда у него получится осуществить всё, что он задумал.

— Ну-ну-ну, змейка моя, не плачь, — коварная улыбка расцвела на лице у мужчины. — Нам столько всего предстоит сделать.

С помощью обычного заклинания он погрузил девушку в глубокий сон и, подхватив её на руки, пошёл во дворец, по пути сочинив легенду для наивного братца.

— Тор! Разве ты не видишь, какая она измученная! Разве я мог так поступить с юной особой? — молвил Локи, укладывая девушку на мягкую софу.

— Как она могла попасть в Асгард? Хеймдалл её не видел, — продолжал Тор, хмуря брови на брата. В душе его теплилась надежда на бескорыстность поступков Локи, что в какой-то момент заставила его успокоиться.

— Может, она попала в проход? Случайно, — выдохнул мужчина, с приторной нежностью убирая кудрявую прядь волос с лица девушки.

— Хорошо, я рад, что ты наконец-то одумался. После Хелы уже совсем разучился доверять так, как это было раньше, — Тор выдавил из себя слегка измученную улыбку. Управление Асгардом давалось ему достаточно тяжело, особенно после восстановления своего царства. — Так, пусть остаётся пока в твоей комнате?

— Конечно, я не возражаю. Как только очнётся, то сразу выберет себе покои, — стараясь не выдавать своего недовольства, проговорил Локи. Ему жутко не нравилось нахождение девушки в его покоях, но он снова повернул ситуацию в свою пользу.

После ухода брата, Локи оставалось только с нетерпением ждать пробуждения юного фамильяра.