От чего-то на душе было неспокойно. Хотя он знал, что не так. Когда Осаму пришёл в довольно приподнятом настроении, парень был рад за него, но не до конца. Рассказанное им ранее не давало покоя Накахаре, который после постоянно спрашивал шатена про его самочувствие, нужно ли что-то дать на работу. А тот лишь улыбался ему сияющими глазами и, взяв кожаный портфель, поцеловал его в лоб, попрощался и ушёл.

Слишком беспокойно было. Он поведал ему то, о чём даже самые близкие люди не знали, не сдерживая слёз. А тут, спустя пару дней, уже пришёл в себя. Накахара до сих пор многого не знает. Ему не понять, как жить с этими эмоциями несколько лет, когда твой родной человек страдает, не осознавая этого.

Дни на практике пролетали незаметно, как в тумане. Он приходил, работал с документами, общался с работниками и уходил. Присутствие эмпатии вредило Чуе.

Его беспокоило не столько сестра Осаму, о которой он всё ещё имел минимум информации, сколько её болезнь. Шизофрения. Сейчас он как никогда жалел о том, что спал на парах по клинической психологии.

«Наверстать упущенное никогда не поздно», — решил Чуя, спускаясь в метро.

Пришлось ехать чуть дольше обычного, ведь он направлялся не в сторону дома. Вагон остановился и диктор объявил, что они прибыли на станцию Хинодечо. Схватив лямки рюкзака и встав с сидения, парень пошёл к выходу.

Район Нака славился своими достопримечательностями, и от того туристов здесь было не меньше, чем в самом центре, ведь недалеко ещё и был остров Синко. Было бы странно, если бы в портовом городе мало кто гулял бы у моря. К сожалению, у Чуи сейчас не было ни желания, ни времени на прогулки. Цель его приезда была «Центральная библиотека города Йокогамы». Немного пройдя по улицам и поднявшись на возвышенность, парень дошёл до места назначения. Здание невозможно было не заметить. Хоть выглядело оно простенько, но яркий персиковый цвет сразу бросался в глаза на фоне зелёных деревьев и серой дороги. Достав читательский билет, который он сохранил со школы, зашёл внутрь.

Внутри, также как и снаружи всё было в стиле минимализма. Пройдя к стойке, Накахара показал билет и прошёл в первый зал. Сразу же пройдя в дальнюю часть зала, где стояли компьютеры, он открыл поисковую систему библиотеки, дыбы найти нужные книги и есть ли они вообще сейчас тут.

Несомненно, он мог бы просто прочесть что-то в электронном варианте дома или же посмотреть видео по интересующим вопросам, коих накопилось достаточно за сутки. Но в этом была своя прелесть. Со времён первого курса Чуя сидел в университетской библиотеке, тратя часы на изучение груды материала, не зная, на чём акцентировать своё внимание. А вдруг всё это будет на сессии? Поначалу библиотеки нагоняли тоску на молодого студента, а тишина напрягала, будто бы все те люди, заполнившие пространство, вовсе не дышали. Вскоре он начал думать по-другому. Библиотека - это то место, где тебя никто не тронет. Будто бы каждый, находившийся тут, был покрыт невидимой оболочкой, которая скрывает тебя ото всех. Тишина на самом деле более не казалась такой уж отвратительной, а наоборот, расслабляющей. Сами помещения в библиотеках располагали к успокоению и при этом не отвлекали. Где бы он ни был, всё было в сдержанных, но тёплых оттенках древесного цвета. Можно посидеть за столом или на мягких пуфиках у больших окон, а шум с улицы был редкостью. Чуя видел в этом всём свою прелесть и именно сейчас решил, что ему необходимо быть тут.

Вспомнив несколько названий книг, парень вбил их в поиск и, прочитав, где они находятся, пошёл в секцию 2В. Взяв ту книгу, он нашёл на полке несколько подобных и набрал небольшую стопку, ставя их на ближайший пустой стол.

Шизофрения (от др.греч. σχίζω «расщеплять», «раскалывать» + φρήν «ум, мышление, мысль») — эндогенное полиморфное психическое расстройство (или группа психических расстройств), характеризующееся распадом процессов мышления и эмоциональных реакций.

Первое, что попалось на глаза, было напечатано жирным шрифтом. Конечно же, это определение, но парень и сам мог его сформулировать. «Симптомы, симптомы…», — перелистывая страницы в поисках нужной информации, парень нашёл то, что надо. Только вот забыл, что сначала надо просмотреть формы шизофрении, а потом уже вникать в их симптоматику.

Простая. Для простой формы шизофрении характерно вялое прогрессирующее течение. В клинической картине преобладает негативные симптомы, продуктивные — в виде отдельных галлюцинаций и бреда — редки.

Обычно болезнь развивается в 14-20 лет.

«Вот с чего всё началось», — предположил парень.

Окружающие могут не видеть болезнь, считая симптоматику проявлениями лени или сложного характера.

«Она начала проявляться так же, как и у всех, но все думали, что её изменившееся поведение — это следствие переходного возраста.», — слова Осаму отдавались в голове.

Со временем черты личности искажаются.

Послушный и тактичный подросток превращается в грубияна. Он утрачивает тёплые чувства к близким и может проявлять к ним жестокость и агрессию, ненависть.

«Да, в тот раз это тоже сделала она. Но, я не считаю её виноватой».

Как же ему было больно…

***

Проходя сквозь стоящую толпу у входа, брюнет искал кого-то с огненным цветом волос. Его не было нигде в психбольнице: ни в кабинете медперсонала, ни у Наоми-сан, которая сидела на втором этаже с документами, ни у входа. Остаётся последний вариант.

Поднявшись на пятый этаж, парень прошёл вглубь коридора и отворил дверь без стука, ошарашив владельца. Осаму, выпучив глаза, уставился на племянника, а тот, в свою очередь, осмотрел кабинет. Потом зашёл в комнату справа, где никого не оказалось. Вернувшись, он сел в кресло напротив врача, пока тот не отрывал от него глаз. Спустя минуту прожигания взглядом, Аку заговорил:

— Где он? — наклонившись вперёд, спросил Рюноске.

— Ты про Чую? — увидев ещё более недовольный взор в свою сторону, Осаму вздохнул. — В библиотеке, там он.

— Ты слишком спокоен. Поссорились? Секс не удался? — врач подавился слюной и непонимающе взглянул на племянника.

— Что?! Это тут при чём?

— А то есть это было…

— Нет, боже, Аку! Хватит нести бред. Ты пришёл из меня кишки выпотрошить или что?

— Ты так просто отпустил Чую в другой конец города сейчас. Ты понимаешь, что там с ним может случиться? — не отступая говорит брюнет.

— Я не понимаю к чему ты.

— Видел новости? Нам ещё не звонили?

— Какие новости? При чём тут мы?.. — достав телефон, Дазай открыл в браузере вкладку новостей.

***

С каждым часом людей становилось всё меньше, а птички за окном давно затихли. Время близилось к восьми. Накахара не собирался отлипать от книг, пока не изучит всё. По крайней мере, он так решил.

Он читал про лечение шизофрении, предполагая, какое оно было у Кариоки и какие препараты она принимала. Читал побочные действия этих «лекарств» названия которых были ему знакомы, ведь многие из них выписывают пациентам с другими расстройствами. Пытался понять, как же мыслила Кариока, читая истории из интернета. Даже смотрел на подобных ей, наткнувшись на несколько видео. Ведь Накахара ни разу лицом к лицу с этим не сталкивался. Его бы никогда не подпустили к таким тяжелобольным людям. С одной стороны, это хорошо, но в данной ситуации ему бы хотелось иметь не только теоретические познания, но и практические. Хотя, общаясь с данными пациентами, категорически нельзя смотреть на них, как на какой-то объект, ведь их родственникам не лучше, чем им самим. Чуя задумался, а не причиняла ли Кариока вред себе, кроме Осаму. То, что она делала, твердил ей голос или это было её «искреннее» желание. Чем больше он думал об этом, тем больнее становилось.

Откинувшись на спинку стула, парень отложил книгу и достал телефон. Ему никто не писал, что немного расстроило рыжика. Хотелось как-то отвлечься всего на пару минут от переизбытка информации. Выйдя из приложения, он попал на главный экран, где красовалось фото Дазая, которое он сохранил из его профиля и поставил себе на обои. Статный мужчина в чёрном пальто, белой рубашке с галстуком, в брюках, практически обтягивающих его бедра. На фоне моря портового города он стоял с сигаретой в руке, ухмыляясь в камеру. Это фото профиля он откопал практически в самом конце. Возможно это он в студенческие годы. Смотря с тёплой улыбкой, Чуя рассматривал юного Осаму, как в первый раз. Но то, что он заметил после, заставило его сердце сжаться. Бинты он носил уже тогда.

«Из-за спины она вытащила канцелярский ножик. Я успел закрыться руками, но это не остановило её. Она хотела меня прикончить».

Быстро проведя пальцем вправо, он вышел на страницу с поиском и новостями, подобранные по его интересам. Именно сейчас не было ничего подходящего, одни сплетни об отношениях каких-то звёзд, записи рецептов и информация о возможном продлении сериала на второй сезон, который парень ещё не успел посмотреть. Просмотрев достаточно, он решил обновить страницу, не ожидая чего-то более интересного. Но его взор привлекла одна новость. Перечитав заголовок снова и снова, Накахара решился открыть его.

«Найдено тело девушки в реке у станции Сакурагитё. Неужели это серийные убийства?». Холодок пробежал по коже, и, листая ниже, легче не становилось. Опубликована статья была всего час назад, то есть в то время, пока Чуя сидел в библиотеке, снаружи, совсем недалеко от него, происходило что-то немыслимое. Это произошло вновь.

Судорожно мечась по тексту, парень дошёл до фотографии жертвы.

«Молодая девушка на вид лет 20-25. Кожные покровы бледные, холодные, грязно-зелёной окраски в нижних отделах живота. Трупное окоченение всех мышц».

Присмотревшись к фотографии, парень заметил выглядывающий из кармана бежевого пальто бейдж. Приблизив фото, Накахара пытался сквозь пиксели прочесть иероглифы на нём.

— Ямамо… Ямамото… — не моргая, всматриваясь вновь и вновь, парень повторял эту фамилию. — Мика…

Резкий звук о стену оглушил Чую. Кусочки стекла экрана трескались, откалываясь из-за давления. Одна из книг полетела туда же, после чего раздался протяжный, молящий о помощи крик. Чуя встал со стула, подойдя к окну, потом направился к полкам. Сжимая и разжимая кулаки, он бил себя в живот, пока не почувствует, что на этом месте будет синяк. Сжимал себе запястья до того, что они бледнели. Все губы были искусаны в кровь, а дёсны болели от перенапряжения. Хотелось разорвать себе грудь, добравшись до сердца, и по кусочку отрывать от него части, забывшись в этих муках. Не позволив себе проронить ни одной слезинки, он скатился на пол, дыша сквозь сжатые зубы, и вскинул голову, будто так он сможет вздохнуть глубже. Но воздуха не было. Высоко вздымающаяся грудь, красные глаза и трясущиеся руки. Он хотел порвать того, кто совершил это. Он хотел, чтобы на её месте оказался он.

— За что?! — провопил парень. — Почему она?! — дрожь в плечах и всхлипы не прекращались, схватившись за волосы и оттягивая их, задавал он вопросы в пустоту.

Прижав ноги к груди, агрессию он сменил печалью. После того, как она помогла ему, они чаще сталкивались. Общение было мимолётным, но это были не пустые разговоры. Каждый раз, встречаясь с ней, он ощущал тепло, как от старшей сестры, которая прикроет, поможет и подтолкнёт, если потребуется. Она стала ему другом. И это не обязательно тот, кто знает о тебе всё. Друг - это тот, кто поддержит, несмотря ни на что. Она была тем лучиком света в их группе. Мика спасла его. Если бы не она, Чуя бы страдал без перерыва. Он не спас её. Её убили.

— Она? — раздался низкий голос справа.

Вздрогнув от появления внезапного посетителя, Накахара медленно поднял голову в сторону человека. Пред ним стоял не кто иной, как Накаджима-сан.

— Что вы тут делаете? — возможно, это прозвучало слишком грубо, но Чуе было глубоко наплевать.

— А ты? Погром, как вижу, устраиваешь, — не отводя взгляда от парня, сказал Ацуши.

— А вы всю жизнь людям поганите, насколько я знаю, — из-под полуприкрытых век смотря на мужчину Накахара держал себя в руках. — Весело вам было?

— Хм, — погружаясь в этот океан голубых глаз, который сейчас чернел, врач задумался. — Понятно, Дазай всё рассказал… Да. Мне понравилось, — наблюдая за сжавшейся челюстью напротив, он усмехнулся.

— Почему лоботомия?

— Операция должна была её вернуть к нормальной жизни, но для неё стало не так уж и плохо навсегда поселиться в своих фантазиях. Я знал, что это может произойти. На это я и рассчитывал.

— Ты использовал сестру Дазая?! — казалось, сил больше не было, но на злость её хватало.

— Возможно, но всё ведь к лучшему! Он хотел было бросить университет, но из-за сестры остался. И вы встретились. Судьба, не иначе! — воодушевлённо говорил врач. С одной стороны он прав, но с другой Чуя хотел свернуть ему шею, услышав хруст костей. — Так ты ответишь на мой вопрос? Откуда корни берёт это чувство в тебе?

Долго просидев, совершенно не двигаясь и не отрывая взгляд от этой мерзкой физиономии, он отвернул голову и сказал:

— Я боюсь смерти.

— Из-за отца? — спросил Накаджима, заведомо зная ответ.

— Наш тягостный жребий: положенный срок питаться болезненной жизнью, любить и лелеять недуг бытия…

— И смерти отрадной страшиться.