Тёмно-красное лекарство

— Бокуто-сан? Бокуто-сан?! — слезы застилают обзор, и он видит лишь темные пятна обеспокоенных глаз. Дышать становится легче. — Котаро, все хорошо, я здесь.

Руки вцепляются в кофту, заставляют сесть рядом на пол. Ладони обхватывают лицо, глаза в панике вглядываются.

— С тобой точно все хорошо? Я просто... Точно? Мне приснилось что... Ты... — Бокуто обхватывет Акааши, притягивая к себе и сжимая так сильно, как может — Я так боялся... Ты не ответил и я... Что ты...

— Я рядом. Я здесь. Я не исчезну, Котаро, все хорошо. Со мной все хорошо.

Бокуто позволяет себе слабость. Ещё самую малость подержать Акааши в своих объятьях, вдохнуть запах улицы, осевший на его волосах. Задержать взгляд на каплях, которые ещё несколько минут назад были снежинками. Успокоить свое дыхание почти насильно, начать контролировать дрожь в руках и осознавать пространство.

Он позвонил Акааши так резко, посредине морозной январской ночи, но тот все равно примчался. Волновался, наверное. Проснулся от звонка, увидел с десяток сообщений и тут же приехал.

Акааши. Теплый, живой. С обеспокоенным светом глаз, обнимающий его как самое ценное сокровище.

Живой.

Квартира не пропитана одиночеством насквозь, черви вины и боли не съедают заживо.

Бокуто чуть не плачет снова. От облегчения.

— С вами все в порядке, Бокуто-сан?

— Почти. Спасибо, Акааши.

Несколько долгих минут они проводят в комфортной тишине, пока в воздухе не начинает читать неловкость. Они до сих пор обнимаются, чего не позволяли себе так долго делать до этого.

— Акаааши, я так не хочу тебя отпускать. — голос уже расстроен лишь шуточно, но Кейджи принимает правила игры. Он с удовольствием обнимает Бокуто ещё крепче, утыкается ему в плечо.

— А я и сам вас не отпущу.

Несколько секунд молчания.

— Я хочу на улицу, пойдем, пойдем. — Бокуто оживает, вскакивает, аккуратно отодвинув Акааши. Щеки начинает печь, и ему нужно срочно чем-то заняться.

— Вы точно не простудитесь, Бокуто-сан? — в ответ Акааши видит лишь закатывание глаз.

— Ты заставишь меня надеть три кофты, четыре свитера и пять шарфов. Я ни за что не замёрзну.

"А ещё потому что рядом с тобой мне всегда тепло".

Они покупают в ближайшем магазине вино. Обязательно такое, как любит Акааши, потому что сам Котаро в этом ничего не смыслит. Идею опустошить ее прям в парке, на скамейке, Кейджи сразу отметает, начиная лекцию о том как всего лишь месяц назад Бокуто пропустил тренировки из-за ужасной ангины.

По пути домой они почти дерутся за бутылку, смеются и скрывают покрасневшие щеки. "От холода, конечно" улыбается Акааши, и оба знают что это ложь.

— Можно тебя поцеловать? — руки без перчаток обхватывают лицо. Глаза почти светятся, улыбка у Бокуто яркая-яркая.

— Разве это не принято делать уже пьяными?

— Ну я хочу сейчас.

Кивок головой заворожённый, потому что оторвать глаза от лица напротив просто преступление. Преступлением было бы и отказаться от поцелуя, особенно от такого: счастливого, морозного и нежного.

Губы прикасаются к чужим губам легко, и холод ветра еле остужает жар щек и ушей. Бокуто почти не открывается, целует мягко и с огромной любовью. Не углубляет.

— Остальное будет дома. — тихо шепчет, Акааши, отрываясь. — Иначе заболеешь.

— Ну Акааши, ну, пожалуйста, ну я хочу ещё. — но на возмущение Бокуто просто не обращают внимания, а аккуратно берут за руку и ведут домой.

Любовь греет куда лучше, чем вино.