Его губы все еще были слегка влажными от чужой слюны, и ощущалось тепло дыхания с привкусом саке. Сайто коснулся своих губ кончиками пальцев, осознав до конца, что произошло. Странно, но никакого отвращения он не почувствовал. И неожиданностью тоже не стало - между ним и Химурой становилось все меньше тайн, и пропасть социального неравенства стремительно сокращалась. А когда Сайто первым нарушил личные границы, обняв его, физическое проявление чувств в ответ стало лишь вопросом времени.

Вздохнув, Сайто в одиночестве доел ужин, а порцию Кеншина убрал в холодильник. Быть может, все таки он созреет перекусить чего-нибудь, когда его не будет рядом? Очевидно, идти к Химуре сейчас и пытаться поговорить с ним о произошедшем, было глупой затеей, и ничем плодотворным она не закончилась бы. Потому, они обсудят это, когда будет уместно и они оба будут к этому готовы. Сейчас в воздухе висело кое что гораздо важнее их личных взаимоотношений.

Взгляд наткнулся на небольшой чемоданчик, который они вынесли со склада. Очевидно, там лежало нечто такое, что не рекомендовалось вскрывать на обычной кухне. Завтра он отправит его на экспертизу Саяке. И придется придумывать невероятную историю, как он вообще попал им в руки. Рассказывать правду Сайто по понятным причинам не стал бы никому из своего отдела. В особенности шефу Мацудайре.

И если судьба чемоданчика и его содержимого была вполне понятна, то насчет вещей Токио, которые хранились в нелегальной ячейке, у Сайто оставалось огромное количество вопросов.

Он прошел мимо комнаты Кеншина, чтобы забрать все принесенные вещи, но все же решил вернуться. Он считал нечестным начинать без него, а потому аккуратно постучался, встав чуть поодаль от двери.

- Кеншин, я собираюсь немного поработать над нашим делом. Хочешь со мной?

Не сразу, но дверь приоткрылась, явив в полумраке комнаты уже одетого экс-наемника. Он быстро глянул на Сайто, опустив глаза в сторону, явно желая избежать долгого зрительного контакта, скрывая неловкость.

- О, я бы не отказался. Учитывая, сколько там различной информации, это может серьезно продвинуть нас дальше.

Сайто кивнул ему, возвращаясь на кухню. Он не увидел, как Химура облегченно выдыхает.

Первым делом Сайто открыл толстый дневник с кучей пометок и записей. Химура сел рядом, но не слишком близко - достаточно, чтобы суметь прочесть о чем речь в дневнике, но не так, чтобы соприкасаться с Сайто. Очевидно, инспектор старался обойти стороной скользкую тему их поцелуя, поэтому Кеншину оставалось принять его правила. Сейчас было не время и не место затрагивать что-то настолько личное, и если Сайто решит списать это на пьяную выходку, что ж... Он его переубеждать не станет.

Он просто тихо сидел в стороне и наблюдал. Сайто огладил страницы дневника, склонившись над ним и почти не дышал, словно боялся, что тот рассыпется и исчезнет навсегда. Однако, начав читать, он с первых страниц погрузился в суть, уже не замечая ничего и никого вокруг. И в голове звучал ее голос, словно этих восьми лет не существовало вовсе.

Я оказалась втянута в крайне опасную и загадочную игру, из которой вряд ли выберусь живой. Слишком уж высоки ставки. Все, на что я надеюсь, это закончить ее до того, как они поймут, что в моих руках достаточно доказательств, чтобы навсегда засадить их за решетку. Этот дневник и последующие записи в нем я буду вести для того, чтобы если я все же не успею закончить... Тот, кто его нашел, владел всей информацией, и закончил мое дело.

От осознания того, что моя жизнь может внезапно оборваться, мне становится грустно. Все эти годы она была замечательной, особенно сейчас, когда я веду самостоятельный быт и вышла замуж за замечательного человека. Его зовут Сайто Хаджимэ, он мой муж. Не уверена, кто именно найдет эти записи, но прошу, найдите его и передайте ему, что я очень сильно люблю его. И я хотела бы извиниться, что вела расследование в тайне от него. Тогда мне казалось это правильным решением, чтобы не втягивать его во все это. Но теперь я понимаю, что вместе мы бы добились большего, и возможно... Я бы не писала этих строк сейчас. Но, что сделано, то сделано.

Я - старшая дочь семьи Итакура, Итакура Токио, в замужестве Хаджимэ Токио. Я наследница самурайского рода и я должна принять ту судьбу, что мне уготована. Без сожалений и страха смерти.

Моя семья, сколько себя помню, ревностно охраняла имидж и репутацию уважаемого рода в обществе. Все дети нашей семьи обязаны были получить достойное образование, многое уметь, успешно жениться/выйти замуж, и прожить свою жизнь, продолжая традиции и преумножая хорошую репутацию. Для родителей это было очень важно и я росла и развивалась согласно их планам. Не сказать, что я была довольна этим в детстве, но сейчас я на коленях готова благодарить родителей за то, что имею. В том числе и за то, что именно они подобрали мне мужа. Пусть мои подруги из университета считали это дикостью, я бы не повстречала человека более честного, открытого и достойного, чем Сайто. Мы начинали общаться как друзья, и родители всячески этому способствовали. Поэтому, когда Хаджимэ сделал мне предложение, я не раздумывая, согласилась. Я знала, что за этим человеком, я буду как за каменной стеной.

Однако, когда мы поженились, я поняла, что жизнь немного сложнее девичьих грез. И я сама должна быть крепкой, как горный хрусталь и гибкой, как дикорастущий бамбук. Единственным моим желанием стало оградить его от зла и тяжести этого мира, чтобы он хотел возвращаться в наш дом, ко мне. Он посветил себя служению закону, а у этой работы кроме высокопарных речей о чести и доблести, есть и иная сторона - стресс, работа с самыми недостойными из живущих, задержки на работе и бесконечный поток людских проблем и страданий. Именно поэтому, я не хотела, чтобы на него свалилось еще и это.

У меня был младший брат - Хаятэ Итакура. С самого детства мы были вместе, вместе учились, но если я старалась ради спокойствия родителей и гордости семьи, мой брат яростно отрицал возложенные на него чаяния. В четырнадцать он сбегал из дома, отказываясь учить уроки, регулярно дрался и был причиной маминых слез. Дальше, увы, все стало только хуже - брат стал участником банды и начал привлекаться по воровству, хулиганству и дракам. В тот же период он пристрастился к наркотикам, и когда из дома начали пропадать вещи и крупные суммы денег, отец поставил вопрос ребром. Либо брат ложился в клинику, либо он лишал его всех прав на наследство. Хаятэ испугался поначалу, и лег в клинику, но не прошло и недели, как он сбежал и его привели домой из какого-то притона.

Отец слово сдержал, хоть для них с мамой это было нелегким решением. Они вычеркнули его из завещания и нашей жизни. Даже фотографии с ним исчезли из семейного альбома. Словно, его никогда и не существовало.

О нем несколько лет ничего не было слышно, и он объявился лишь несколько месяцев назад, постучавшись в наш с мужем дом. Я была счастлива, что он жив и выглядел более чем прилично. И я уже понадеялась, что он изменился, но разговор плавно свернул в сторону денег. Так я узнала, что он был должен колоссальную сумму криминальным верхушкам и просил ее у меня. Клялся, что это в последний раз, потому как если он деньги не отдаст, его попросту убьют. У нас таких денег не было, хоть мы жили довольно богато, в сравнении с остальными соседями. Я отказала, дав ему только ту сумму, которую могла позволить без ущерба для семьи. И он ушел, впрочем ненадолго. Вскоре он явился снова, похваставшись, что нашел финансовую помощь за "небольшое дельце", да такую, что вернул долг сторицей. Меня это беспокоило, и не потому, что мой братец не мог честным путем заработать таких денег. А потому, что такими деньгами располагал явно не бескорыстный человек и не пройдет много времени, прежде чем он потребует свое. Я допытывалась у брата, что это за человек, и что он теперь ему должен, но он уперся и ничего не говорил. Словно от его молчания зависела его безопасность.

Тогда я еще не знала, насколько все серьезно, а потому решилась проследить за братом и надеялась, что он выведет меня на того, кто дал ему эти деньги. Не знаю, что я намеревалась делать потом, но я не могла просто сидеть сложа руки, пока брат совершает одну из самых чудовищных ошибок в своей жизни.

Поэтому, когда он ушел, я проводила его, а когда он отошел достаточно далеко, чтобы меня не заметить, я последовала за ним. Поначалу, он следовал по главным улицам, но на каком-то этапе свернул на узкую тихую улочку и мне пришлось вспомнить все, что рассказывал Сайто о слежке за человеком, чтобы не попасть в поле его зрения. Так мы прошли несколько кварталов, прежде чем он спустился под мост на нашем пути. Очевидно, ему назначили там встречу, и я проследовала за ним.

Долго ждать не пришлось - человек, с которым он должен был встретиться, уже ждал его там.

Мне удалось сделать несколько снимков их встречи, они идут самыми первыми в папке. Так же, прилагаю запись их разговора на диске с номером один.

Я хорошо спряталась, и меня было тяжело заметить, чем я активно пользовалась и подслушивала, дублируя запись на диктофон. Речь шла о похищениях людей! Тот человек говорил об этом так спокойно, словно обсуждал погоду. Он хотел, чтобы мой брат ловил на улицах бездомных, детей или пьяных, вместе с остальными такими же "добровольцами", и отвозил их всех на базу. Что это была за база, и для чего все это было нужно, я тогда не знала, и была в ужасе от происходящего. Поэтому, когда Хаятэ согласился, пожав незнакомцу руку, я едва сдерживалась, чтобы не выскочить из своего укрытия, и не прибить обоих на месте. Да и в самом деле, что я могла, против двоих рослых мужчин? Все, что мне оставалось, записывать и сделать так, чтобы я смогла с этими данными добраться до дома, чтобы все обдумать.

Сайто прервался, откинувшись на спинку стула. Он не мог поверить в то, что читал, но дневник был реален и записи в нем тоже. Он покосился на Кеншина, который уже разбирался с фотографиями и аккуратно сложенными в папку дисков. Химура выглядел мрачнее тучи, когда рассматривал те снимки, что Токио указала в дневнике. Наконец, он отбросил их как ядовитую змею на стол и в глазах загорелись презрение и ненависть.

- На этих фото Кинг. Удивительно, что он сам явился на встречу. Видимо, никому больше не мог доверить это. И я наконец понял, на кого он тогда работал.

Сайто нахмурился, выуживая из памяти слова Кеншина о человеке, который создавал биологическое оружие. Неужели, это дело еще старее и запутаннее, чем казалось поначалу?

- Тот человек, о котором ты говорил в кабинете Мацудайры.

- Да. Значит, он не уезжал из Японии, и вел свои дела на две страны. Здесь оружие разрабатывал, используя маргиналов как подопытных кроликов, а в Америке он уже помогал Кингу и пускал его в дело. А теперь, когда планы Кинга рухнули, а он сам вряд ли выберется из тюрьмы особого назначения... Экити решил объединится с этим ублюдком, чтобы захватить власть здесь... Сайто, мы должны их остановить. Любой ценой.

- Завтра я отправлю содержимое того чемодана на экспертизу, и у нас будет на еще одно доказательство больше.

- А я буду изучать то, что оставила нам твоя женщина. Если честно... Я впечатлен ее действиями. У нее был хороший учитель.

- Учитель, который даже не знал, что она отважилась вести собственное расследование. Хорош, ничего не скажешь.

Сайто кисло фыркнул, чувствуя себя уязвленным и более чем некомпетентным. Но Кеншин мягко улыбнулся ему.

- Это значит, что ученик превзошел учителя, только и всего. Она была очень способной. Предлагаю... Сходить в храм. И помолиться за ее покой, раз мы наконец добрались до ее вещей.

Предложение было неожиданным, но Хаджимэ согласно кивнул.

Этой ночью им так и не удалось поспать. Дневник, прождавший так долго, когда его наконец откроют и прочтут содержимое, разворачивал перед ними все новые и новые подробности дела.