Крисания оставляет записку Рейстлину и скрывается. Хочет далеко и надолго , а получится как обычно. Дальше Палантаса не уйдет — заблудится. 

А еще помнит, что она не в Палантасе.

А в Бездне. Вокруг полыхает огонь. 

Она шагу ступить больше не может. Мощнейшая вспышка от открытия Врат разбросала их по разным краям преисподней. 

Белое платье Жрицы почернело снизу и стало грязным. 

Знак Паладайна на груди жжет. Ему тоже неприятно тут находится. Но Крисания только отрывает кусок ткани от низа платья и заворачивает медальон в него. 

Пытается почувствовать Рейстлина. 

Маджере мечется по краю Бездны. Ему слишком страшно потерять Жрицу. Она такая маленькая, такая беззащитная, такая одинокая. 

Крисания никогда не была в Бездне, где бессильна магия их обоих. 

Остается только верить, что интуиция не подведёт. 

Рейстлин перехватывает посох поудобнее, сгибается пополам от кашля, отхаркивает кровь на иссушенную адом землю, поднимается и идет туда, куда его ведет

Сердце?

Может да. А может и нет. 

Крисания обреченно закрывает лицо руками. Ей хочется плакать. Уже около двух часов она не может найти Черного Мага. 

Старается не допускать мысли, что он умер. 

— Крисания?! — такой до боли знакомый хриплый голос 

Девушка оборачивается. 

Кидается в объятия. 

— Рейстлин! Ты нашел меня, Рейстлин. 

Черный Маг касается подбородком ее макушки и успокаивающе напевает колыбельную мамы. 

Врата Бездны рушатся, оставляя им светлый мир в дар. 

В дар Любви. 

Ведь она победила